Игра без правила...

Больничная палата была наполнена мягким светом заката. Солнечные лучи ложились на белые простыни, играли в волосах Т/и, отражались в стекле капельницы. Воздух был чистым, пахло лилиями — их принёс Ники, в том самом букете, который теперь стоял на тумбочке возле её кровати.

Он сидел рядом, склонившись над книгой, и читал вслух. Его голос был глубоким, тёплым, ровным. Спокойным. Таким, каким Т/и никогда раньше его не слышала. Без ярости, без напряжения — только забота и... нежность.

Она смотрела на него с лёгкой улыбкой, слушая не столько слова, сколько его интонации.

— Никогда не думала, — тихо прошептала она, — что твой голос может так успокаивать...

Ники поднял на неё взгляд и улыбнулся, закрыв книгу.

— Потому что раньше я слишком часто кричал, — признал он, виновато пожимая плечами.

Т/и кивнула. Он опустил руку и осторожно взял её ладонь в свою. Его пальцы были тёплыми и сильными, но сейчас он держал её так, словно боялся причинить боль.

— Прости, — сказал он после долгой паузы. — За всё. За то, что не видел тебя. За то, что делал больно, когда должен был защищать...

Она сжала его руку.

— Ты был со мной, когда я больше всего нуждалась. Ты пришёл за мной. Это важнее всего.

Ники провёл пальцами по её щеке и нежно поцеловал её в лоб.

— Ты даже не представляешь, насколько сильно я тебя люблю, — прошептал он.

Позже, когда солнце уже почти скрылось за горизонтом, они вышли на прогулку в больничный сад. Т/и держалась за Ники, а он — за неё. Травы шелестели под лёгким ветром, воздух был свежий и пах весной.

— Когда ты поправишься, — начал Ники, — я хочу увезти тебя. Куда-нибудь, где только ты и я. Без боли, без страха... Просто жить. Просто быть с тобой.

Т/и взглянула на него. В её глазах было столько мягкости, что у него сжалось сердце.

— Я бы хотела просыпаться с тобой рядом, — сказала она. — Смотреть, как ты спишь. Знать, что всё будет хорошо. Без прошлого. Только настоящее. Только ты.

Он остановился. Взял её лицо в ладони и посмотрел в её глаза.

— Ты — мой дом, Т/и. И я больше никогда тебя не отпущу.

Их губы встретились в поцелуе — долгом, мягком, полном благодарности. За вторую жизнь. За спасение. За любовь, которая выросла сквозь боль.

Они вернулись домой под вечер. Дом встретил их тишиной и мягким светом из окон. Всё казалось каким-то новым — даже воздух, даже тени на стенах. Т/и прошлась по коридору, будто впервые ступала сюда. Ники шёл за ней, не сводя взгляда.

— Странно… всё вроде то же, а ощущается по-другому, — произнесла она, остановившись у окна.

Ники подошёл сзади, обнял её за талию и прижался щекой к её волосам.

— Потому что теперь ты в безопасности. Потому что теперь ты дома.

Т/и повернулась к нему лицом и положила руки на его грудь.

— А ты — мой дом, — сказала она с нежной улыбкой.

Позже они вместе собирали вещи. Лёгкая летняя одежда, плед, книга, солнцезащитный крем — всё с неторопливой заботой и детским волнением. Ники искал их любимый плейлист для дороги, а Т/и искала тот самый купальник, который он когда-то назвал «опасным оружием».

— Если ты его наденешь, я точно не смогу себя контролировать, — пошутил он, бросив на неё заговорщицкий взгляд.

— Так ведь в этом вся суть, — ответила Т/и, и они рассмеялись, как влюблённые подростки.

Ночь они провели, обнявшись, слушая музыку и шёпот друг друга. Всё казалось правильным, наконец-то. Их ожидал пляж, новые воспоминания, и любовь — уже не хрупкая, а крепкая, прошедшая сквозь шторм.

Утро настало с первыми лучами солнца, и дорога на пляж стала началом их новой главы. Ветер в окно, пальцы, сплетённые на подлокотнике, и нескончаемый поток тихих «я люблю тебя», которые звучали уже не как обещание, а как истина.

Пляж был почти пуст. Волны неспешно накатывали на берег, оставляя мокрые следы на песке. Ники развёл костёр, а Т/и расстелила плед неподалёку. Они сели рядом, прижавшись плечами, глядя, как пламя танцует под звуки прибоя.

— Помнишь, ты всегда говорил, что хочешь уехать на край света? — тихо спросила Т/и, положив голову ему на плечо.

— Помню. Но я ошибался, — он обнял её и поцеловал в висок. — Край света — это не место. Это ты.

Т/и улыбнулась и закуталась в его куртку. Тепло костра и его объятий словно растворяли всё плохое.

— Я раньше боялась, что никогда не буду по-настоящему счастлива, — прошептала она. — Но сейчас... я просто здесь. С тобой. И больше ничего не надо.

Ники взял её за руку, переплетая пальцы.

— Мы пережили слишком многое, чтобы не заслужить это. Покой. Любовь. Тебя.

Тишина между ними была наполнена смыслом. Небо над головой усыпано звёздами, ветер трепал её волосы, и он, не выдержав, осторожно наклонился ближе и поцеловал её. Долго, нежно, будто хотел сохранить этот момент навсегда.

А потом они легли на плед, смотрели на звёзды и обсуждали всё, что сделают вместе. Путешествия. Песни. Мечты.

И даже если впереди были трудности, в этот момент всё было правильно. Потому что они были вместе.

Отлично, это мощный эмоциональный поворот. Вот продолжение сцены с кулоном и переход к утру и драме — всё в романтично-драматичном стиле:

Ники достал из кармана крошечную коробочку и, чуть смутившись, открыл её перед Т/и. Там лежал тонкий серебристый кулон с маленьким кристаллом в форме сердца.

— Это тебе, — сказал он, застёгивая цепочку ей на шее. — Обещаю, я всегда буду рядом. А этот кулон… я тоже один такой оставлю себе. Не сниму его. Никогда. Ради тебя.

Т/и смотрела на него, затаив дыхание, а в груди становилось так тепло, что хотелось плакать. Она коснулась кулона и прошептала:

— Я тебя люблю.

— Я тоже тебя люблю, Т/и. Больше всего на свете.

Они заснули в номере отеля, обнявшись. Всё казалось идеальным.

Утром Т/и проснулась одна. Ники исчез.

Она звонила. Писала. Пыталась не паниковать, но всё внутри холодело. Спустя пару часов он вернулся, будто ничего не случилось. Только на его рубашке была помада. А на шее — кулона не было.

— Где ты был?! — сорвалось с её губ, дрожащих от страха и злости. — Почему ты не отвечал?! Где кулон?! И… — она уставилась на рубашку, — чёрт возьми, чья это помада?

Ники ошарашенно посмотрел на пятно, будто и сам только сейчас его заметил.

— Я… я не знаю. Я был внизу, вроде выпил немного и… потом проснулся уже в номере. Один.

— Один?! — она отшатнулась, голос надломился. — Ты клялся, что никогда меня не предашь. Ты говорил, что будешь со мной. А теперь… ты даже не знаешь, с кем был?!

— Т/и, я ничего не помню! Клянусь, я…

— НЕ ВЕРЮ! — она закричала, и по щеке скатилась слеза. — Ты такой же, как все! Просто лгал мне в лицо!

Она подбежала, резко ударила его по щеке — звонко, со всей болью, что копилась в груди.

— Мы закончили, Ники.

И ушла, оставив его в немом шоке и растерянности.

После того, как Т/и уходит, Ники остаётся в отеле в полном шоке. Он не может поверить, что она правда подумала, будто он мог её предать. Он хватает телефон, начинает просматривать камеры отеля — идёт к стойке администратора, просит показать записи.

— Мне нужно видео с этого коридора, ночь с 2 до 4, — голос у него дрожит от злости и паники.

Он смотрит кадры: на видео видно, как ночью к его двери подходит девушка. Она заходит, и через некоторое время выходит — тихо, как будто ничего не произошло. Потом Ники листает дальше — и видит себя: он спит, даже не двигался с места.

Позже он находит эту девушку, ловит её в холле.

— Ты зачем это сделала? — кричит он. — Ты испортила всё!

Девушка усмехается:
— Ты же всегда был популярным. Я просто захотела тебе напомнить об этом.

Он записывает её признание на видео.

Затем Ники бежит к Т/и. Она сначала не хочет его видеть, но он показывает запись.

— Я не прикасался к ней. Я всё это время спал. Посмотри.

Т/и смотрит видео. Глаза её наливаются слезами.

— Прости, — говорит она, — я… я просто так испугалась…

— Я люблю тебя, — говорит Ники и сжимает её ладони. — И я всегда буду это доказывать, сколько бы раз ни понадобилось.

Т/и стояла, глядя на экран, слёзы тихо стекали по её щекам. Её сердце болело от вины и облегчения одновременно. Ники всё ещё держал её за руки, взгляд у него был полон боли и любви.

— Ты правда… не знал? — прошептала она.

— Клянусь. Я бы никогда не сделал тебе больно. Никогда, — его голос дрожал. — Я чуть не сошёл с ума, когда ты ушла.

Он медленно притянул её к себе, обнял так крепко, будто боялся снова потерять. Она прижалась к нему, зарываясь лицом в его грудь. Его сердце билось быстро — и только для неё.

— Прости меня, — прошептала она. — Я была слепа… и злилась, потому что слишком сильно люблю тебя.

Он чуть отстранился, чтобы посмотреть ей в глаза, и с улыбкой проговорил:

— Тогда люби меня всю жизнь. Я согласен на это наказание.

Он достал из кармана тот самый кулон, который она сжала в руке, когда уходила.

— Он всегда будет со мной. Потому что ты — моё сердце.

Ники надел кулон обратно на шею, взял её лицо в ладони и нежно поцеловал. В этом поцелуе было всё — прощение, любовь, и обещание: больше никогда не отпускать.

После недели на пляже, проведённой вдвоём, Ники и Т/и чувствовали себя словно в другом мире — под жарким солнцем, в объятиях океанского бриза, среди волн, которые, казалось, унесли все их тревоги. Они смеялись, наслаждались каждым моментом. Ники научил её кататься на серфе, а она приготовила ему ужин на берегу, под звёздным небом. Всё было так идеально, как будто их любовь не знала ни времени, ни преград.

В последний вечер, когда они сидели на песке, глядя на закат, Ники положил руку ей на плечо и сказал:

— Это было самое лучшее время в моей жизни. Ты и я, вдали от всего мира… Я не хочу, чтобы это заканчивалось.

Т/и взглянула на него, её сердце наполнилось теплом.

— Я тоже не хочу. Но я думаю, что теперь мы готовы вернуться. Мы прошли через так много, и нам нужно это всё оставить позади.

— Я не хочу оставлять тебя, — тихо сказал Ники, поднимая её подбородок, чтобы поцеловать.

Но этот поцелуй был не таким, как все предыдущие — он был полон благодарности и обещания. Обещания, что теперь их отношения не поддадутся никаким испытаниям. Это было начало нового пути, не просто романтического, а настоящего, глубоко взаимного и искреннего.

На следующее утро, когда они собирались, Т/и заметила, как Ники аккуратно складывает в чемодан её любимую шляпу, которую она оставила на пляже.

— Ты что, её не забыл? — спросила она с улыбкой.

— Конечно, забрал. Ты же не думала, что оставлю тебя на пляже, правда? — усмехнулся Ники, укладывая её вещи.

Они отправились в аэропорт, где под последний взгляд на море, пообещали друг другу, что всё, что они пережили, теперь будет только их внутренней силой. И хотя отпуск закончился, их путешествие в этом мире продолжалось — вместе, шаг за шагом.

Когда они сели в самолёт, Ники взял её руку и прошептал:

— Я всегда буду рядом, неважно, что будет дальше. Ты моя.

Т/и улыбнулась, прижимая его руку к груди:

— И ты моя. Это всё, что важно.