Сон?
Туманные образы, необыкновенно низкие, и в то же время необычайно высокие облака, бесчисленное количество звёзд на тёмно-синем небосводе. Всё это как будто наяву, и фигура, медленно идущая куда-то, за которой хочется следовать...
Невнятный сон прервал яркий луч Солнца, пробивающийся через тонкое стекло. Ещё один луч, щекотящий нос, а за ним ещё и ещё, пока добрая половина комнаты не заполнилась приятным светом, отгоняющим тьму в углы. Парень неохотно открыл глаза, заторможено осматривая свой старый дом. Казалось что всё было не на своих местах, но стоило присмотреться, и вещи возвращались в свое обычное состояние. В каждом доме нужно всего лишь дождаться рассвета, в своём — тоже.
Умывание, одевание, завтрак — все эти действия за многие годы были доведены до автоматизма, поэтому можно было ненадолго вздремнуть прямо на ходу, отсекая разум от тела. И вот, взглянув на часы, которые показывали 6:34, он взял толстый дневник и выдвинулся в лес, дабы в тысячный раз провести осмотр территорий рядом с хижиной. Это была чисто рациональная задача, для документирования изменений, или же наоборот, стабильности.
Проходя все дальше, среди знакомых пней, елей и кустов жимолости, впервые за день слышалось "итя-итя-итя-и", которое на самом деле являлось ничем иным как пением синицы, только своеобразно истолкованным скупым слухом исследователя. Других животных не замечалось, хотя в это время часто могли бегать молодые белки или шуршать ёжики. Иногда даже длинноногий, причудливый лось — величие леса, мог проходить рядом с покрытой редким мхом хижиной.
Закончив свой осмотр проверкой термометра, показывающего на двенадцать единиц выше нуля, исследователь хотел было вернуться в дом, но по пути его смутил странный звук, исходящий со стороны небольшой поляны. Он был смешан с птичьим щебетанием, но при этом был более ровным и долговременным, как будто ветер проходит через трещины в древесной коре, создавая мягкую мелодию. Это очень заинтересовало парня, ведь в последнее время мнимость стала для него выходом из одиночества, ведь снаружи дома не осталось ничего интересного, всё было слишком знакомым.
Пробираясь сквозь низкие ветви, больно щипаюшие кожу. Щебет птиц усиливался, как и странное... хм, пение? Да, наверное это можно было назвать пением, только слишком унылым. Наконец он увидел множество гвоздики, а значит и само поле. Пристально осмотревшись на признак источника звука, исследователь заметил небольшую стаю зябликов, кучкующихся на склонившейся под гнётом времени осины. Но источника второго звука нигде не было. Тем не менее, если чего-то не видишь, это не значит, что этого нет. Прорвались чуть дальше, парень наконец заметил фигуру, необыкновенно сливающуюся с потускневшей хвоей. Она, то есть фигура, наблюдала за птицами и пела им в унисон. Не сказать что это приходилось сравнивать с умением оперных певцов, но всё же это было довольно приятно слуху, особенно при участии пернатых. Но что делает человек в таком далёком от цивилизации месте?
Исследователь всегда был прямолинейным человеком, живущим вопреки всяким осторожностям, поэтому он решил подойти к странному человеку и выяснить всё через диалог. Парень вылез из-за берёзы и медленным шагом направился в сторону "певцов", разгоняя в стороны кузнечиков и мошек, спрятавшихся среди фиолетовых цветов. Первыми его заметили зяблики, в миг умолкшие и смотрящие теперь на него, нисколько не испугавшись. Следом за ними, прервав своё умиротворённое пение, недоумевающе развернулся и человек.
Его взгляд был пронзительным, слегка испуганным и любопытным в то же время. Но он был не человеческим. Зрачки были как спелые оливки, а белки совсем не были белыми, скорее цвета болотной грязи. То, что издалека казалось большим плащом на самом деле оказалось огромными волнистыми волосами, слегка спутанными из-за своего объема. Их цементно-серый окрас и вправду мог сливаться с хвоей, делая своеобразный естественный камуфляж. Сквозь них, на месте висков, виднелись небольшие серые крылышки, как у лесного дрозда. Крылышки были расправлены, аккуратно и медленно пархая. Лицо незнакомца было почти овальным, курносое, с большими бровями и маленьким ртом. За головой его, если внимательно присмотреться, можно было разобрать подобие кольца, плетённого из колючих веток шиповника, что скорее можно было принять за мираж или игру света.
— Что же ты потревожил нас? — Внезапно начал незнакомец, сложив брови домиком и выражая явное недовольство — Стоял ведь за деревом, там бы и оставался.
— Ты знал что я наблюдаю за тобой? — Исследователь застыл от удивления, вглядываясь в необычные глаза напротив.
— Конечно, я знал. Мои друзья рассказали о том, что ты идёшь к поляне. — Незнакомец с необкновенной лёгкостью поднял свою тонкую руку, почти до пальцев скрытую большой рубахой, и указал на зябликов, которые взглянули на него, будто осозновали каждое слово. — Да и взгляд у тебя тяжёлый, совсем не подходит исследователям. Душа сразу в комок сжимается.
Подобное заявление задело бы парня в любой другой ситуации, но сейчас ему было совсем не до обид. Это лицо он будто бы видел ранее, но притом оно было таким загадочным... Да и вообще, почему он не боялся этого незнакомца?
— Откуда ты знаешь что я исследователь, ты живёшь в этом лесу? Тогда почему я не встречал тебя раньше? — Парень начал мозговой штурм, сначала смутив своего собеседника, а затем вызвав у него щадящую улыбку.
— Ты как всегда слишком любопытен. Это твоя страсть, Диеса. — Незнакомец смягчил взгляд и поправил свои волосы, попутно встрепенув крылышками. — Я наблюдаю за тобой с того момента, как ты поселился в этом лесу, дотошно изучая каждую травинку, сосну или зайца. Наверное нет такого места, которое ты бы не расписал в своём дневнике, правда? И не лги сам себе, мы встречались много-много раз. Даже сегодня, только вот ты никогда не решаешься подойти ко мне.
Диеса вспомнил свой сон и вздрогнул. Значит этой фигурой, в этом мире теней и снов, манящей за собой столькие годы был этот незнакомец. Он ещё раз спешно оглядел фигуру, и ведь вправду, она была точь-в-точь как та, что манила за собой в мире грёз.
— Но кто ты такой, и почему ты в моих снах? — Вопрос последовал незамедлительно, как и ответ на него.
— Я Óнира - властитель грёз, и я хочу чтобы ты увидел небольшой секрет.
Онира развернулся, сложив крылышки к вискам, и пошёл вглубь леса. Его шаги были медленными и мягкими, как будто он боялся оступиться. Диеса стоял и изумлённо смотрел, пока его тело само не попросилось идти вслед властителю грёз. Он хотел сопротивляться, как во всех его снах, просто остался на месте и в конце концов проснуться, но теперь он не мог удержать своих ног. Или, может, не хотел. Он также спокойно пошёл, практически след в след, завороженно оглядывая фигуру Онира. Он не разворачивался, просто продолжал идти, зная что Диеса не сможет устоять перед своим любопытством. Счёт во времени потерялся, и они шли, казалось, бесконечно долго, но Солнце не успело сдвинуться даже на четверть от небосвода.
Наконец, Онира остановился перед невысоким, голым деревом, напоминавшим что-то между клином и рябиной, довольно причудливым и при этом угловатым, даже похожим на декоративное. Он погладил ствол, с неким торжеством осматривая молодые ветви.
— Взгляни, это твоё дерево. — тихо проговорил Онира, будто пытаясь не разбудить спящее растение. Диеса подошёл ближе, оглядывая "своё" дерево.
— В каком смысле оно моё?
— Это твоя мечта. Мечта о всезнании, которую ты так упорно пытаешься исполнить. Наблюдая за тобой, я решил помочь. — Властитель грёз обхватил ветви своими ладонями, и на них мигом начали появляться остроконечные листы, светло-зелёные, как ранней весной — Я решил вырастить его для тебя. Однажды ты умрешь, но твоя мечта останется жива, а ты переродишься вместе с ней. Тогда мы увидимся снова...
Взгляд Диесы был прикован к дереву, он видел в нём частичку себя, совершенно непохожую, но родную. Он слышал голос Онира поверхностно, не придавая ему большого значения.
— Встретимся снова... но почему только после смерти?
— Я хочу видеть как исполнится твоя мечта, разве я зря наблюдал за тобой эти годы. А пока прощай, до встречи в реальном мире.
— В реальном мире? — Диеса недоумевающе переспросил, пока Ониса с доброй улыбкой смотрел на него...
Громкий и режущий звук будильника, холодный пот и дрожь по всему телу. Диеса вскочил с кровати, не понимая что происходит. Он испуганно осматривал все вокруг, пытаясь осознать произошедшее.
— Я что, спал все это время?!
Выскочив на улицу прямо в пижаме, он со всех ног рванул на поляну с гвоздикой, где он повстречал Ониса. Прибежав туда, он заметил лишь тех самых зябликов, которые испугались взъерошенного исследователя и разлетелись по лесу. Диеса судорожно осматривался вокруг, пытаясь вспомнить куда же его вёл властитель грёз, но этот момент как будто стёрся из его памяти. Холодная земля и острые цветы гвоздики покалывали босые ноги, лучи Солнца прожигали сечатку. Это был самый обычный лес, совершенно одинокий и скучный. Утреннюю тишину прерывало беспокойное дыхание парня, смирившегося с потерей. Оставалось лишь пытаться осуществить свою мечту, как и говорил Онис. Что же, всему свое время, ему ли как исследователю этого не знать.
Диеса направился обратно в свою заросшую мхом хижину, стоявшую посреди леса и ставшей ни то убежищем, ни то тюрьмой, а сам исследователь ни то счастливчик, ни то заложником своей мечты. На пороге дома его встретила небольшая кучка молодых остроконечных листков, очень знакомых, но при этом далёких. Далёких, длинною в его короткую жизнь, и настолько же безупречных по значению, насколько и порочных по своей сути...