Today (ficbook.)[ЗАКОНЧEH]

Когда над городом начинает восходить солнце, освещая первыми лучами высотные здания, парни не спеша возвращаются в общежитие после свидания в парке. Хоуп сразу же отправляется принимать расслабляющую ванну, которая ему сейчас как нельзя кстати. Как только тело погружается в воду, а из груди вырывается вздох облегчения, парень понимает, что сегодня полностью выдохся из сил, измотав себя не только физически, но и эмоционально.     

  Чонгук бы не против понежиться с пока что ещё любимым хёном, принимая совместную ванну. Но потоптавшись около двери, парень понимает, что это плохая идея, ведь он отказался от него и перестал претендовать на хосоковскую любовь. Разочарованно выдохнув и взъерошив себе волосы, Чон-младший, не раздумывая, отправляется в другую ванную комнату. И хотя возможно, чувство сожаления о принятом решении будет преследовать ещё очень долго, он готов стерпеть это, потому что счастье Хоупа для него намного важнее, чем собственное.

После принятия душа, Чонгук всё же не уходит отдыхать к себе, а идёт в комнату Хосока. Парень не может так сразу лишиться возможности спать в кровати хёна, пахнущей любимым запахом ванили. Ведь от каждой зависимости нужно избавляться постепенно. И он обязательно избавится от неё в дальнейшем, но это произойдёт точно не сегодня.

      Хоуп принимает младшего в свою кровать без возражения, понимая, что в скором времени это закончится, пускает к себе под одеяло, нежно обнимая за плечи, и быстро засыпает от упадка сил. Чонгук смотрит на умиротворенно спящего хёна: на его слегка подрагивающие веки, на мило сопящий нос и на слегка приоткрытый рот. А затем парень понимает, что никогда больше не почувствует эти губы на своих, не сможет дотронуться до этой родинки на верхней губе, которая каждый день так и кричит «поцелуй меня», и от всего этого становится больно, но он готов вытерпеть и не такое ради счастья и спокойствия любимого.

☆☆☆

      Хосок просыпается от того, что кто-то дёргает его за ногу. Парень нехотя открывает глаза и видит перед собой Джина.

— Хоби, проснись, — повторяет он снова и снова.

— Что случилось, хён? — недовольно спрашивает Хоуп.  

— Хватит спать, пошли кушать. Мне сказали, что ты со вчерашнего дня ничего не ел, — ругается Джин, упираясь кистями рук в бока.

— Хён, сколько сейчас времени? – протирая глаза, спрашивает Хоуп. 

— Уже почти два часа дня, — отвечает старший, поглядывая на наручные часы. — Поднимайся и приходи, как раз все собираются обедать. 

      Хоуп сначала лениво потягивается, а затем, слегка пошатываясь, встаёт с постели. За столом на кухне его уже ждут почти все ребята. Нет только Чимина. Парень усаживается напротив Мина и начинает откровенно на него пялиться, и тот сразу же обращает на него внимание, нежно улыбаясь. Они смотрят друг на друга, не отрываясь, отчего Хоупу на душе становится тепло. И в этот же самый момент парень осознаёт, что всего лишь за один несчастный день успел соскучиться по этой прекрасной улыбке на любимом лице.

— Как прошло ваше свидание? — интересуется Тэхён, обрывая гляделки. 

— Всё прошло идеально, — заявляет Чонгук. — Это было лучшее свидание в моей жизни.

— Эх, Гуки, и сколько у тебя их было? — усмехаясь над младшим, спрашивает Намджун.

— Это первое, — отвечает Чонгук, слегка покрываясь розовинкой от смущения. — Но я уверен, что лучше этого свидания у меня никогда не будет.

— Хоби-хён, а ты что скажешь? — переводит взгляд Тэхён. 

— Мне понравилось, — скромно отвечает Хоуп, опустив взгляд вниз, отчего сразу же ощущает на своём запястье поддерживающее прикосновение Чонгука.
 
— И это всё? — не успокаивается Тэхён. — А где «это было божественно, великолепно, чертовски прекрасно, до сих пор не могу прийти в себя после этого умопомрачительного свидания»? 

— Тэхёна, хватит смущать их, — вмешивается Джин, накрывая на стол.

— А что здесь такого? Я же просто хочу узнать, что чувствуют люди после свидания.

— Так пригласи кого-нибудь, тогда и узнаешь, — советует Намджун.

— И кого же? — взглянув на старшего, спрашивает Тэхён. 

— Тэхёна, не смотри так на меня. Я стопроцентный натурал, так что не пойду с тобой на свиданку, — заявляет Намджун, показывая перед собой крест при помощи рук.

— Размечтался, — усмехается Ви.

      От данной ситуации все начинают смеяться, наполняя комнату смехом. И на такой приятной ноте в кухню входит Чимин, явно уставший и раздраженный. Он внимательно смотрит на парней и не понимает, почему те смеются. Пак, конечно, спросил бы их об этом, но сейчас ему просто не до этого.

— Как же я хочу кушать, — хныкает Чимин, усаживаясь рядом с Юнги. — Джин-хён, мне нужна двойная порция. 

      Как только перед ним появляется большая тарелка, полностью набитая едой, парень тут же принимается уплетать за обе щеки. Он ест слишком быстро, отчего давится и кашляет, и поэтому Джин начинает ругать его.

— Чимина, где тебя держали, что ты так проголодался? — интересуется у друга Тэхён.— Тебя похитили? 

— Тэхёна, перестань ты уже смотреть эти ужастики. Они плохо на тебя действуют, — высказывается Чимин, с полностью набитым ртом. — Я провёл всю ночь в студии Юнги-хёна. Этот хён так измотал меня.

— И что же вы там делали? — не выдерживает Хоуп, метнув ревнивым взглядом в их сторону.

— Лучше тебе не знать, — заявляет Чимин, отмахнувшись рукой. — Это наш небольшой секрет. 

— А почему ты тогда не ушёл оттуда, раз уж сейчас жалуешься? — спрашивает Намджун. 

— Я хотел уйти, но этому хёну было всё мало и мало, — хныкает Чимин. — Я уже сожалею, что вызвался помочь ему.

      Эти слова для Хоупа становятся последней каплей. Постепенно зарождающаяся ревность достигает предела и выходит наружу. Парень бросает на стол ложку, с помощью которой так и не поел, встаёт из-за стола, метнув злобным взглядом в сторону Мина, а затем покидает кухню, громко хлопая за собой дверью. Все остальные переводят на Чимина свой недовольный взгляд, но тот не может понять, в чём провинился.

— Что я такого сказал? — удивляется Чимин. 

— Нужно было конкретнее говорить, а то вышло как-то двусмысленно, — поясняет Чонгук. — Юнги-хён, не пойдёшь за ним? А то я могу сходить, — говорит парень, приподнимаясь со стула.

— Сиди на месте, мелкий. Я сам пойду, — выкрикивает Юнги и быстро покидает комнату, от чего вызывает на лице младшего довольную улыбку.

      Мин сразу же направляется в комнату Хосока и застаёт его там, когда тот находится в процессе переодевания. Хоуп сначала не замечает хёна, потому что повёрнут к нему спиной. Из уст парня так и лезут возмущённые слова в сторону старшего. 

      Когда миновские руки нежно обхватывают со спины его голый торс, Хоуп от неожиданности немного вздрагивает, впадая в ступор, а затем, придя в себя, пытается выбраться, но Юнги только усиливает свою хватку.

--Отпусти меня, — кричит Хосок, избивая кулаками руки хёна. 

— Не отпущу, пока не успокоишься, — говорит Мин, нежно целуя оголенное плечо. — Ты ревнуешь меня к Чимину? 

— Конечно, ревную. Вот чем вы занимались с ним всю ночь? — спрашивает Хоуп, уже не сопротивляясь ласке старшего. 

— Я не хотел, чтобы ты узнал об этом раньше времени, но теперь, похоже, придётся рассказать, — отвечает Юнги, поворачивая парня к себе лицом. — Я не изменяю тебе с ним, а просто попросил помочь мне подготовить наше с тобой свидание. 

— И что, вы делали это всю ночь? 

— Ты же знаешь, какой я щепетильный. И это я ему сказал, чтобы ничего тебе не говорил, поэтому не сердись на него, — просит Юнги, ласково поглаживая по щеке. — И вообще, разве не я должен ревновать? Ведь это ты вчера был на свидании с другим.

--А ты ревнуешь? — улыбаясь, спрашивает Хоуп. — Покажи, как сильно.

— Точно хочешь это увидеть? — заигрывая, интересуется Юнги, а в ответ получает кивок в качестве согласия. — Ну, тогда берегись. 

      Мин резко заваливает младшего на кровать, устраиваясь между его бёдер. Хоуп пялится только одно мгновение, притягивает к себе поближе, обхватывая ногами поясницу, а затем приоткрывает губы, поддаваясь навстречу. Парни целуются неистово, языки сплетаются во рту, руки ощупывают тела друг друга. Крепко прижавшись, целуются всё настойчивее. Цепляясь друг за друга почти отчаянно, они словно идут по тропинке, поднимающейся до самого сердца. Отстраняясь, смотрят глаза в глаза и находят в них нежность и лёгкость. Им хорошо сейчас вдвоём, и парни этого не скрывают.

      Юнги запускает свою руку в светлые пряди на затылке и гладит нежными, но сильными пальцами. Младшего охватывает дрожь, и он смотрит в тёмные глаза перед собой, а внутри него бушует водоворот: кровь пульсирует в жилах, сердце бешено колотится, как во время танца, когда в ушах стучит ритм музыки. Мин на мгновение отрывается, сделав над собой нечеловеческое усилие.

— Почему ты остановился? — спрашивает Хоуп, явно желая продолжения.

— Оставим это на вечер, — ухмыляясь, отвечает Юнги. — Я буду ждать тебя в своей студии, когда на улице стемнеет.

--А поконкретнее нельзя? — негодует младший. — Ты мне определённое время не скажешь?

— Точного времени нет. Просто приходи, когда солнце скроется за горизонтом.

— К чему эти загадки?

— Так надо, — улыбаясь, отвечает Мин. — Ты потом всё поймёшь. 

      Юнги целует парня в румяные щёки: сначала в одну, а потом в другую, выбирается из-под сильной хватки хосоковских ног, проводит прохладной ладонью по голому торсу, заставляя изогнуться под своей рукой, а затем оставляет одного с полной коллекцией вопросов.
                              ☆☆☆
В ожидании того самого времени «когда солнце скроется за горизонтом», Хоуп сидит у открытого окна, а в наушниках играет плейлист из романтических песен. Сейчас почему-то его тянет на романтику, и парень надеется, что сегодняшний вечер выйдет именно таким.

      К нему несколько раз подходят мемберы и говорят, что солнце не скроется быстрее за горизонтом оттого, что он здесь сидит. Но после того как ребята понимают, что Хоуп пропускает их слова мимо ушей, они перестают обращать на него внимание и оставляют одного, окутанного в свою собственную атмосферу. 

      Через несколько часов появляются первые признаки заката, и всё вокруг как будто бы замирает: стихает гул машин и гомон людских голосов, становится всё тише и тише. Солнце медленно спускается к горизонту. Оно уже не такое обжигающее и слепящее как днём, а мягко пригревает тёплыми лучами. Как только солнце касается нижним краем кромки горизонта, начинаются вечерние сумерки. И тогда Хоуп подскакивает с места и быстро отправляется переодеваться в уже давно приготовленную одежду: в кожаные чёрные брюки, свободную синюю футболку и любимые чёрно-синие «Мартинсы».

      И вот уже через какое-то время парень стоит около студии Мина в предвкушении того, что для него приготовили. Не стуча в дверь, Хоуп заходит вовнутрь и видит, что старший сидит за компьютером, и на нём надеты наушники, а посмотрев по сторонам, он не замечает ничего особенного. Всё как обычно. Парень разочарованно вздыхает и подходит к своему никудышному любимому хёну. 

— Ну и где всё то, что ты для меня приготовил? — обиженно спрашивает Хоуп, стягивая со старшего наушники.

— Солнце уже село? — спокойно интересуется Мин. 

— Эх, Юнги-хён, сидишь здесь в четырёх стенах без окон и не видишь того, что происходит на улице, — недовольно машет головой Хоуп. — Село уже, село.

— Тогда пойдём, — улыбаясь, заявляет Юнги. 

— Куда?

      Юнги ничего не отвечает, лишь, загадочно улыбаясь, тащит за собой в неизвестном направлении. К большому удивлению младшего, они не покидают здания Big Hit, а поднимаются по лестнице выше и выше вплоть до двери, ведущей на крышу. Хоуп не может понять, зачем они здесь, но не задаёт вопросов, решив полностью довериться хёну, ведь неспроста он притащил его именно сюда.

      Когда Юнги открывает дверь ключом, и она распахивается, то всё сразу же встаёт на свои места. Хоуп проходит на крышу и видит перед собой тщательно подготовленную площадку для свидания. Парапеты по всей длине украшены гирляндами из разноцветных огней. Повсюду разбросаны разнообразные цветы: розы, ромашки, тюльпаны, пионы и многие другие, названий которых он даже не знает. Посередине площадки стоит стол, покрытый блестящей тканевой скатертью, переливающейся в свете огней. В центре стола располагается подсвечник со свечами, а также фрукты и шампанское. На выступающем над полом подиуме расстелено большое покрывало, и на нём что-то стоит, полностью скрытое тёмной тканью.

      Хоуп удивляется таким масштабам подготовки к их свиданию, поэтому молча стоит, лупая глазами. Посмотрев на Мина, он понимает, что сразу не обратил внимание на то, как тот одет. На нём красуется белая выглаженная рубашка, заправленная в чёрные обтягивающие брюки, а на ногах надеты «Оксфорды». Чон осознаёт, что Юнги идеально одет для такого романтического вечера.

— Это что, всё для меня? — не может поверить Хоуп. 

— Конечно, а для кого же ещё? — улыбаясь и придерживая парня за талию, отвечает Юнги.

— Надеюсь, ты не собрался делать мне предложение руки и сердца, — усмехаясь, шутит Хоуп. — Потому что я ещё не готов к таким серьёзным отношениям. 

— Только если предложение встречаться, — поясняет Мин, трепая парня за щеку. — Но я, конечно же, подожду твоего решения до завтра, когда ты определишься, с кем тебе быть.

— А что находится там под тканью? — меняет тему для разговора Хоуп, указывая в сторону подиума.

— Всему своё время. Давай сначала немного выпьем, — говорит Юнги, сразу же утягивая парня в сторону стола.

      Мин усаживает младшего на стул, как делают это кавалеры, занимает своё место, а затем зажигает свечи в подсвечнике. Открыв с громким хлопком бутылку шампанского, он разливает игристую жидкость в бокалы. Они немного отпивают, улыбаясь при этом, и завороженно смотрят друг на друга. Юнги встаёт со стула и оказывается около Хоупа, протягивая ему руку, а тот, не раздумывая, кладёт свою кисть в его.

— Потанцуем? — нежно улыбаясь, спрашивает Мин. 

— Но здесь же нет стереосистемы или какого-нибудь обычного приёмника, — удивляется Хоуп, оказавшись в объятьях.

-- У нас  есть это, — говорит Юнги, доставая с кармана телефон и наушники. — Я всегда хотел потанцевать так со своей парой.
      Мин подключает наушники к телефону, надевает один на младшего, а другой на себя. Через несколько секунд раздаётся приятная медленная мелодия, и они, крепко прижимаясь друг к другу, начинают медленно танцевать под её ритм. Юнги спускает свои ладони с талии на ягодицы, а Хоуп возвращает их обратно. Но старший не собирается уступать, поэтому, ухмыляясь, продолжает распускать руки. Теперь уже с силой он сжимает округлые ягодицы младшего через кожаные брюки, отчего Хоуп от неожиданности немного приподнимается на носочки.

— Ты же хотел потанцевать, — возмущается младший. 

— Мне надоело, — заявляет Юнги, припадая губами к шее парня.

      Мин смотрит на младшего и ощущает возбуждение и невероятную лёгкость. Целует его в ухо, обнимает за талию, слегка приподнимает. Юнги думает, что Хоуп такой лёгкий, что с лёгкостью сможет поднять его. Он сразу же пытается это сделать, но выше нескольких сантиметров дело не заходит. Хоуп, понимая, что пытается сделать старший, начинает немного посмеивается. Парень не нуждается в том, чтобы его носили на руках, ведь он не хрупкая девушка, которая мечтает об этом. Для него будет достаточно лишь нескольких ласковых прикосновений и нежных поцелуев. Поэтому он подбадривающе заглядывает в глаза любимого хёна и говорит своим взглядом, что всё прекрасно и без того.

— Я думаю, пора тебе показать то, что скрыто под той тканью, — говорит Мин, выключая музыку. 

      Юнги поднимается на подиум и ведёт за собой младшего. Хоуп даже не может представить, что находится под тканью. Чем ещё сегодня его сможет удивить хён. 
Загадочно улыбаясь, Мин стягивает тёмную ткань, обнажая то, что скрыто. Перед взором младшего появляется небольшой телескоп, с помощью которого можно смотреть на звёзды. 

— Юнги-хён, а ты основательно подготовился, — сверкая от счастья, произносит Хоуп. — Я никогда раньше не смотрел на звёзды через телескоп. 

— Я знаю и поэтому хочу показать тебе несколько моих любимых звёзд. Сейчас как раз их прекрасно можно увидеть, — интригующе делится Мин.

      Юнги выключает освещение, чтобы оно не мешало наблюдать за звёздами, и настраивает телескоп, направляя его на первую звезду, затем подзывает младшего заглянуть в него, а сам усаживается сзади, обнимая со спины.

— Та, которую ты сейчас видишь, это Вега – ярчайшая звезда северного полушария. А вот эта... — Юнги переводит на другую, увлеченно рассказывая. — ... Денеб. Она является ярчайшей звездой в созвездии Лебедя, такого же изящного, как и ты, — улыбаясь, добавляет парень, вызывая ответную улыбку. — А вот и третья — Альтаир. Все вместе они образуют характерную фигуру — летне-осенний треугольник. Прям такой же, как и у нас, — пытается шутить Мин, отчего получает лёгкий удар локтем. 

— Откуда ты столько знаешь про звёзды? — удивлённо, спрашивает Хоуп.
 
— В детстве вместе с отцом любил за ними наблюдать. Он многое мне про них рассказал, — отвечает Юнги, нежно целуя шею парня.

— И почему ты решил сегодня мне их показать? 

— Во-первых, я пытался создать романтический вечер, и звёзды как нельзя лучше подходят для этого. Во-вторых, я хотел передать через них все свои чувства, которые испытываю к тебе. Они так же притягивают и манят меня к себе, как и ты, — немного смущаясь, произносит Мин. — И последнее, я всегда ассоциировал себя со звёздами. 

— А меня с чем ты ассоциируешь? — с явным интересом спрашивает Хоуп, оборачиваясь и заглядывая в глаза старшего.

— Ты для меня как Луна.

— Почему именно она?

— Ты такой же загадочный, как и она. Вроде бы думаю, что хорошо тебя знаю, но потом оказывается, что в тебе ещё многое мне предстоит узнать. Ты же позволишь мне это сделать? Останешься навсегда со мной? — с боязнью отказа спрашивает Юнги.

— И в качестве кого ты предлагаешь мне с тобой остаться? Исследуемого объекта? — не может понять Хоуп.

— Нет же, глупенький, — ухмыляется Юнги. — Я прошу тебя стать моим парнем. Знаю, что ты должен сделать выбор только завтра, но я больше не могу ждать. Хочу узнать сегодня о твоём решении.

— Как я могу сделать выбор, когда ты даже элементарных слов мне не сказал, — обижается Хоуп. 

— Вот же я болван, — ругает себя Мин, ударяя кулаком по лбу.

      Юнги берёт руки младшего в свои и заглядывает прямиком в широко открытые глаза. Сейчас у него из-за страха быть отвергнутым бешено стучит сердце, ведь он никому и никогда, кроме родителей, не говорил слов любви, поэтому очень сильно переживает по этому поводу. И из-за этого его ладошки начинают потеть. 

— Ну же, скажи уже, — торопит Хосок.

— Хоби, я люблю тебя и хочу, чтобы ты был только моим, — наконец собравшись, с трепетом произносит Юнги. — Ты будешь моим парнем?

— С самого начала бы так, — ухмыляется Хоуп, а затем прикладывает руку хёна к своей груди, из которой кажется, что ещё чуть-чуть, и выпрыгнет сердце. — Вот тебе мой ответ, — говорит парень, а потом втягивает старшего в поцелуй.

      Не разрывая поцелуй, Юнги заваливает любимого на расстеленное покрывало, целует, посасывая, вытянутую шею, оставляя на ней множество засосов, стягивает с него синюю футболку, а затем неистово приступает к исследованию голого подтянутого торса с помощью горячего языка. Возвращается обратно к хосоковскому лицу, прижимается губами к его в жёстком поцелуе. Губы младшего раскрываются, и он проникает между ними, натягивая волосы, погружая язык в его рот, прижимаясь так близко, как это возможно. 

— Обними меня, — требует Мин, хватая парня за руки.

      Хоупу не нужно повторять дважды, он хочет этого так же, как и старший. Парень нащупывает пуговицы миновской рубашки, а тот, нетерпеливо постанывая, обеими руками ослабевает воротник, и младший их расстёгивает.

— Мне нравится твоя рубашка, — говорит Хоуп, не переставая целоваться, а хён в ответ улыбается.

— Я её терпеть не могу.

      И тогда Хоуп сдёргивает ткань с его плеч, и она падает на пол. Язык хёна медленно движется у него во рту, и младший тает от этого грубого, но невероятно сладкого поцелуя. Сердце старшего стонет, желая исцеловать всё тело любимого.

— Я так люблю тебя, — шепчет Юнги, медленно проводя большим пальцем по губам парня.

      Голый живот и грудь Мина прекрасно смотрятся с обтянутыми брюками, и младший чувствует, что уже полностью в его власти. 

— Я тоже тебя люблю, — притягивая к себе, шепчет на ухо Хоуп.

      Услышав, наконец, долгожданные слова, о которых Мин так мечтал, у него не осталось сомнений продолжать дальше. Обнимаясь, они жадно ловят дыхание друг друга. Хоуп притягивает парня к себе, целует, гладит руками ягодицы, талию и бёдра. Они не спешат, отдавая себя полностью моменту, медленно раздевают друг друга, обнажая тела, такие знакомые и незнакомые одновременно. И через какое-то время становятся совершенно обнаженными, совсем не смущаясь этого.

И теперь парни снова целуются, и их дыхания смешиваются. Когда они ласкают друг друга, перекатываясь с одного бока на другой, Мин медленно смакует возбуждение, а его руки ласкают самые потаённые участки хосоковского тела.

— Хён, мне немного страшно. У меня это будет впервые, — ищет успокоения Хоуп. 

— Ты думаешь, у меня это не впервые? Ничего не бойся, я буду нежным, — успокаивает младшего Юнги, но так же и самого себя.

      Мин спускается к соскам младшего, охватывает их губами и медленно проводит вокруг языком. Время от времени приподнимает голову, смотрит на Хосока, и глаза у него светятся, улыбка сияет от счастья. Старший целует пупок, чуть вращая языком, и медленно, поцелуй за поцелуем, спускается всё ниже. 

— Хён, смазка?

— У меня всё есть, — отвечает Юнги и ему хватает нескольких секунд сбегать за ней.
      Какое-то время парни молча смотрят друг другу в глаза, сердца бьются слишком быстро, но в унисон. Они не могут произнести ни слова, слишком близки друг к другу, слишком далеки от остального мира. И тогда, наконец, Хоуп кивает, давая знак, что готов.

Юнги выдавливает немного смазки на свои пальцы и медленно начинает вводить их в тугое колечко младшего, сначала два, а затем и три. Осторожно и не спеша, подготавливает его для себя. Хоуп извивается под ним и протяжно стонет, покрываясь капельками пота. Чувствуя дрожь по всему телу младшего, Мин вновь втягивает его в поцелуй. И в этот раз поцелуй теперь ещё более жадный, чем прежде, дыхание всё чаще, движения неистовы.

      Как только Юнги понимает, что младший теперь готов принять его в себя, он закидывает хосоковские ноги к себе на бёдра, направляет головку члена к смазанному колечку ануса и аккуратно вводит её, придерживая Чона за ягодицы. Старший делает это постепенно, стараясь не причинить неудобство любимому, но Хоупу всё равно некоторое время больно. Он закрывает глаза, сильно прикусывая нижнюю губу.

      Со временем младший начинает привыкать, а боль постепенно отступает, оставляя вместо себя лишь наслаждение близости. Их тела сливаются воедино и движутся в одном ритме. Парни, прижимаясь, трутся друг о друга, ищут подтверждения любви в губах, в руках, во влажной коже, в дыхании и жестах. В данный момент нет ничего и никого кроме них самих. Остальной мир им совсем не важен. Им важны лишь ощущения, которые они сейчас друг другу дарят.

      Когда темп их движений приближается к пределу, Юнги делает ещё несколько глубоких толчков, а затем, получая оргазм, протяжно стонет. По телу младшего проносится сверхсильная волна возбуждения, и он кончает следом за ним.

      Полностью опустошённые, они лежат друг на друге не двигаясь, а вокруг лишь разносится их громкое частое дыхание. Затем Юнги спускается с младшего и укладывается рядом с ним. Их взгляды обращаются друг на друга, и в них нет ни капли сожаления или огорчения от того, что они только что совершили. Всё совсем наоборот. В них читается счастье от того, что наконец-то они смогли полностью отдаться их любви. 

      Хоупу кажется, будто бы он очутился в каком-то далёком прекрасном сне и всё же чувствует необъяснимую и ошеломляющую близость со своим любимым. Для него это самый настоящий праздник души и тела. И ничего большего, чтобы быть счастливым, ему не требуется. Лишь только любимый хён, крепко прижимающий к себе. 

      А Юнги в этот самый момент осознаёт, что то, о чём он так сильно мечтал, всё же исполнилось — Хоуп наконец-то расцвёл сегодня прекрасной полной Луной, и светит он именно на звёзды Мина.

— The end —