Глава 8
Наруто и Хината вернулись в Коноху, успешно завершив свою миссию.
К удивлению Хьюго, но во время этой миссии ничего криминального и странного не произошло: Узумаки ухаживал за ней, в моменты остановок в каких-либо деревнях он покупал ей какие-то вкусности и подарочки, которые были приятным мгновением из-за эффекта неожиданности (по началу) — также были совершенно обычные жесты для человека, который, вроде как, был влюблён. Наруто-кун держал её за руку, предлагая пройтись на обратном пути там или там, моментами целовал... Это было очень смущающе, но было очень приятно видеть его теплый смех и улыбку, когда парень видел её реакцию на поцелуи. Всё было до ужаса типичным для пары, которая только-только начала свои отношения — тот самый конфетно-букетный период.
В такие моменты Хината думала о том, что как глупо и грешно вообще было думать, что от Наруто-куна может исходить какая-то пугающая аура, или он способен на какой-то ужас. Девушка даже как-то сильно корила себя за подобные мысли, потому что это ведь было нелогично! Действительнно неправильные мысли!
Именно Наруто отправился отчитываться за результат миссии (Узумаки всё контролировал с самого начала, потому проблем с заданием не было, зато было время, которое он смог провести с принцессой Хьюга). В целом, так закончилась эта знаминательная миссия, после которой начали развиваться те события, которые предчувствовала Хината...
Хьюга сидела в Ичираку Рамен, поедая то, что купил для неё Наруто, рассказывая о том, насколько крут здешний рамен. Это всё было обычным поведением Узумаки, к которому привыкли абсолютно все: Наруто говорил что-то странное — однако это лишь вызывало у девушки робкую улыбку, которая кивала и соглашась, теперь уже, со своим возлюбленным. Она чувствовала себя счастливой. Прошла неделя с момента, как они начали свои официальные отношения и не скрывали этого. Уже все их друзья и знакомые знали, что та самая принцесса Хьюга наконец получила взаимный ответ от героя войны. Это было похоже на сказку, которую обычно рассказывают детишкам перед сном.
Наруто наблюдал за Хинатой, рассказывая про разные виды рамена. За эту неделю он сдерживал свои желания так сильно, что уже начинало казаться, что предел его терпению наступит с секунды на секунду. Да и когда Хьюга смущалась его поцелуев, то это сводило с ума. Узумаки так и хотелось сделать больше, чтобы увидеть её реакцию, чтобы увидеть её взгляд... Это было тяжело. Всего неделя, но чего она стоила! Каких сил и упорства! Однако Наруто как раз-таки прославился своим упорством, которое помогло ему добиться многого, потому теперь парень всего лишь ждал подходящего момента — Хината уже погрузилась в эту иллюзию любви, уже была достаточно насыщена этим чувством взаимности, а значит пора было начинать, так ведь? Узумаки даже отказался от того, чтобы сразу же предложить ей переехать к нему — это выглядело странно, да и стало понятно, что Хьюга была не готова к такому резкому развитию их отношений. А парень никак не хотел отпугнуть свою красавицу, слишком уж дорого стоило это предложение, слишком большие риски. Впрочем, тогда была бы и большая выгода, но Наруто предпочёл вести себя осторожнее, наблюдая за Хинатой и делая свои определённые выводы.
К своей радости, но Узумаки заметил то, что девушка была очаровательна не только в моменты своего опьянения. Её стеснение и робкость были настолько приятными и забавными, что невозможно было отказаться от того, чтобы её не дразнить. Это было приятно. Хьюга слишком мило реагировала, чтобы не сделать этого. А ведь её реакции на другие вещи тоже должны были быть очаровательными, настолько, что Наруто с замиранием представлял это. Ему так хотелось делать больше, так хотелось, но было боязно, что Хината испугается его, не рискнёт... Однако, спустя неделю, которую Узумаки давал ей столько любви, чтобы она наконец окончательно признала, что хотела этого, теперь Наруто был готов действовать и мог с уверенностью сказать: «Хина уже готова ради меня на всё» — это было очевидно.
— Хина-чан, я могу тебе показать свою коллекцию, тебайо! — голубые глаза сверкали от озорства и предвкушения, в этом также была, вроде, и какая-то радость и гордость, но в тоже время что-то скрытое было в глубине его взгляда, в ширине этой улыбки, которая больше напоминала ухмылку. — Хочешь? — Наруто наклонил голову, смотря с широкой улыбкой на девушку, смущая её своим прямым и тёплым взглядом. Она всё ещё не привыкла к открытому проявлению чувств.
— Угу, — тихо ответила Хьюго, опуская слегка голову, скрывая свой небольшой румянец на щеках.
Да, Хината не могла отрицать того факта, что всем сердцем любила этого человека, за которым наблюдала со стороны столько лет подряд. Для неё это навсегда останется чем-то невероятным, таким настоящим солнцем, которого было боязно коснуться просто от того, что оно могло обжечь, но мысли сходились к тому, что Наруто-кун не мог обжечь кого-либо. Он ведь совсем не такой человек.
Голубые глаза сверкнули странной смесью чувств, которые сложно было описать, ведь в них была не только радость и счастье, но и какой-то азарт, ожидание, которое совсем не были похожи на что-то обычное, но данной ситуации можно было сказать, что это вполне нормальные эмоции, ведь так?
Узумаки дождался, когда они закончат трапезу в Ичираку, после чего вместе с Хинатой пошли дальше по новому маршруту, поправщавшись со стариком Теучи. Им нужно было идти совсем недолго, ведь дом, в котором ныне жил Наруто находился в десяти-пятнадцати минутах ходьбы, максимум двадцати. Парень переехал в то место, где раньше жили его родители, которые погибли в день его рождения, защищая своего сына... Узумаки мог честно признаться, что очень даже любил и чтил покойных родителей и мог даже попытаться представить насколько другой была бы жизнь сына Четвёртого Хокаге, а не простого сосуда демона-сироты. Это быыло сложно для того, кто никогда в жизни не сталкивался с настоящей искренностью, как минимум, до момента, пока его не признали.
Наруто с самого рождения в глазах жителей Конохи был тем самым демоном Лисом, который стал причиной смертей всех их близких десятого октября. Они всегда видели в нём лишь отражение Курамы, показывая маленькому ребёнку лишь эти холодные взгляды, полные ненависти. Для малыша, который ничего не знал, — это было очень странно. Почему его ненавидели окружающие? Что он сделал не так? Он был странным? Почему других детей не одаривали таким странным взглядом? Почему... почему только я?
Так продолжалось годами, до тех пор, пока не дашь этим людям что-то стоящее, что-то грандиозное, чтобы у них просто не было выбора, кроме как забыть о том, что внутри него демон. Они ведь все помнят правду и где-то могут шептаться о том, что удивительно: «героем стал демон» — Наруто однажды довелось случайно услышать эту фразу. Наверное, именно в ту секунду он разочаровался во всех этих людях, предпочитая продолжать играться в дурачка, который только и думал о звании Хокаге.
Наруто не знал любви.
Никто и никогда не любил его в детстве, вокруг была лишь слежка, дурацкий старик Третий, дающий копейки, чтобы хоть как-то выжить, да и если бы удалось — никто ведь не хотел ничего продавать маленькому демону. Конечно, потом ведь никто не придёт в их магазин. Мало ли прокляли... Когда Узумаки был мал, то рос в окружении холодных взглядов. Некоторые даже не боялись поднимать на него руку, хоть потом и несли ответственность за покушение на главное оружие деревни. Забавно об этом сейчас думать, но тогда это было подобно аду наяву. Когда ты живёшь в старом общежитии, один, маленький ребёнок, а какие-то пьяницы знают, что ты там, за дверью... Они выламывают дверь, начинают проклинать, а после начинают избивать, пока не вмешивается с опозданием АНБУ, ведь тоже отчего-то не особо любил свою работу, а может всего лишь тихо сидел и радовался такому стечению обстоятельств.
Как в подобной ситуации мог появиться жизнерадостный и несломленный внутри герой Конохи?
Это была адаптация. Хочешь жить, умей вертеться, и Наруто умел. Он успешно отыгрывал свою роль и добивался маленьких побед, шаг за шагом. Это было сложно, ведь всегда можно было случайно оступиться — это пугало. Когда ты ребёнок, который всего лишь выживает — это тяжело и больно, хотелось опустить руки и просто сидеть, плакать в углу. Однако упёртость у него всё же от матушки была, ведь Узумаки не сдавался и шёл к своей цели — стать Хокаге.
Неужели все эти глупцы думают, что когда Наруто исполнит свою мечту, то он откажется от идеии испортить жизнь всем тем, кто портил ему детство? До ужаса смешно. Парень только и думал о том, как подпортит жизнь всем им, так, что даже Шикамару не заподозрит в этом чего-то странного. Никто и никогда не догадается об этом, ведь герой не может делать плохих вещей.
Знал ли вообще хоть кто-то о той тьме, которая скрывалась внутри Наруто? Его истинную сущность? Да, был человек, который одним взглядом распознал его — Орочимару. Этот змей, на удивление, был действительно настоящим профессионалом, который мог найти кого-то похожего на него одним взглядом. И Орочимару действительно считал, что Наруто был на него похож глубоко внутри. Он не раз говорил Саске-куну о том, чтобы тот задумался серьёзно о личности его драгоценного лучшего друга. Не может быть кто-то настолько свят. За его спиной определённо были грехи, которые даже представить сложно было. И юному Учиха даже пример того, скольких шиноби убил его дорогой Наруто-кун, не помогли понять, что за жизнерадостной и глупой улыбкой скрывался самый настоящий дьявол, ожидающий момента, когда сможет нанести удар всем, кто хоть раз причинил ему боль. Орочимару чувствовал это в нём, понимал и осознавал, что люди в Конохе создали довольно жуткое создание в виде сосуда Девятихвостого.
Наруто и Хината пришли к его дому, Узумаки не прекращал болтать о рамене, рассказывая разные истории из жизни, даже если их и не было на самом-то деле. Никто не ловил Наруто на лжи, такого никогда ещё не было, да и это всегда было полуправдой. Герои должны уметь врать так, чтобы об этом даже не подозревали окружающие. Таким образом парень давал Хьюго не думать о глупостях, чтобы не спугнуть, чтобы не дать сбежать. Все это было лишь частью огромной игры, которую так любил Шика. Парочка вошла в дом, по пути Узумаки ещё рассказывал про своих родителей, со всей искренностью, не привирая даже.
Они прошли на кухню, Хината села на стул возле обеденного стола, осматриваясь. К её удивлению, но дом Наруто-куна выглядел совсем не так, как она себе представляла. Здесь было чисто, даже как-то очень для того, кто славился своей нелюбовью к уборке. Помимо этого интерьер совсем уж как-то плохо сочетался с личностью Узумаки — всё было сведено к какому-то минимализму, какое-то серое всё, спокойное, что даже сложно было видеть здесь парня в оранжевом костюме, который совсем не подходил этому месту, несмотря на то, что это его дом. И могла бы мелькнуть мысль, что Наруто не делал ремонт, но сколько тут уже жил герой войны? Довольно давно, Хьюго предпочла думать, что так Узумаки сохранял память о родителях.
— Я столько всего узнал, пока путешествовал с эро-санином, — Наруто рылся в верхней полке кухонного гарнитура, доставая оттуда пачку лапши в странной и какой-то небрежной упаковке. — Хочешь попробовать со мной? Она очень вкусная! Даже эро-санин подтвердил бы! — Узумаки кивнул, делая умный вид и ставя на стол эту лапшу. Несмотря на всё глуповатое поведение, его взгляд очень даже чёрство пробегался по Хинате время от времени.
— Д-давай, — принцесса знала, что для Наруто-куна был очень важен такой человек, как Джирайя-сама, потому она не осмелилась отказаться, несмотря на то, что её несколько смутила эта странная и небрежная упаковка.
Узумаки очень ярко улыбнулся, подготавливая всё для пиршества его красавицы. Это было незаметно за беседой, которую очень активно поддерживал Наруто. И спустя пятнадцать минут Хината уже ела этот необычный рамен со странным вкусом, который несравненно не мог конкурировать с другими. Нет, он не был вкусным или что-то такое — странный, подозрительный... Лавандовые глаза скрывали сомнение, но любовь и преданность не позволяли отказаться от этого блюда, о котором Наруто продолжал говорить с особым теплом. Как-то уж он выделял это блюдо среди остальных.
— Знаешь, Хината-чан, — Наруто облакотился о спинку стула, сидя напротив девушки, парень скрестил руки на груди, прикрывая глаза, — ты такая доверчивая, что я временами поражаюсь, как ты вообще смогла пережить войну, — его голос обладал каким-то другим оттенком эмоций, а лицо больше не выражало той яркой улыбки. — Я ведь мог тебе не просто подмешать что-то сомнительное, а яд, — Узумаки открыл глаза, прищуриваясь и усмехаясь, — но не бойся, кроме меня никто не посмееет притронуться к тебе, тебайо, — только последнее слово доказывало, что перед Хьюго всё ещё был тот самый Узумаки Наруто.
— Ч-что...? — лавандовые глаза распахнулись. Хьюго действительно начала спустя минут десять чувствовать какое-то недомогание, а после и головокружение, слабость, вялость... Неужели... Нет, это не могло быть правдой! Сейчас Хината откроет глаза и проснётся дома. Да, именно.
— Что ты делаешь? — Наруто приблизился к ней совсем чуть-чуть, усмехаясь. — Неужели думаешь, что это не правда? Ты в шоке, милая? — Узумаки наклонил голову в бок, улыбаясь с особым трепетом. — Я всё это время гадал, какое же будет у тебя выражение лица, когда ты начнёшь понимать всё, — его сердце трепетало при взгляде на её распахнутые глаза, на то, как она не могла сосредоточить взгляд и слегка покачивалась.
Наруто поднялся со своего места, подходя со спины к Хинате и кладя руки ей на плече, чтобы та не упала и не поранилась. Только он может наносить ей увечья, но не таким случайным образом.
— Тс-с-с, это всего лишь начало, Хина-чан, — несмотря на всю подготовку опытного шиноби и какой-никакой иммунитет, но Хината не смогла устоять перед этим. Она провалилась во тьму, бессознательное тело почти упало в сторону, но Наруто крепко держал её, продолжая улыбаться. На его щеках появился слабый румянец, а глаза сверкали от радости.
Да, даже опытные шиноби могут потерять бдительность, но разве можно ожидать от героя всех великих деревень какой-то подлости? Да, даже в обычных ситуациях Наруто не любил прибегать к таком — об этом все знали! И Хината искренне верила человеку, который был её возлюбленным, потому даже не могла подумать о таком раскладе. Это было слишком неожиданно и странно, словно не вписывалось в привычный шаблон. Узумаки, как всегда, был непредсказуем.
Наруто поднял Хинату на руки, напевая себе под нос незамысловатую мелодию. Всё шло прекрасно, и он был счастлив!