1 Глава
У самой воды, тихо колышется листик берёзы. Она развивала на ветру свои ветви, тянулась к воде, прося прикоснуться до бодрящей холодной жидкости. Но ветер столь слаб, а ветви столь коротки, что ей не напиться с этого пруда.
Юноша прогуливался в прекрасном закрытом парке. Он присел на большой камень, укрытый тенью. Открыл маленький записной блокнот, очень любил мальчик записывать разные интересные вещи, иногда писал о людях, которые его окружают, пару раз зарисовывал простые картинки в углу. В учебном корпусе пантеона обычно учились юноши - небожители, они были сыновьями небожителей, отправившимся на покой на земли смертных или тех, кто не бросил службу, но завёл семью и решил отдать своё чадо на попечение и услужение богов. Редко здесь встречались обычные смертные дети, чаще всего они были сиротами. Их иногда подбирали в высшие заведения учения. Конечно, в плане силы им было сложнее,однако при долгом прибывании в святом месте, укрепляли организм и переставали иметь разницу между своими сверстниками-небожителями.
Мальчик попал сюда ещё будучи несмышлённым, его воспоминания начинались только с пантеона, более ранние года не запомнились,как будто бы их и не было вовсе.
Его друзья Эдгар и Остап вышли из высокого здания учебного корпуса, быстрым шагом и громким шумом приближаясь к юноше.
Эдгар весело присел рядом и наклонил голову над блокнотом друга, прищурился, пытаясь прочитать красивый и изысканный почерк, но быстро сдавшись, откинулся назад и протянул ноги.
-Моя практика только закончилась, от постоянного взмаха копья, моя рука скоро отвалится к чертям! - Эдгар недовольно поднял руки перед собой и похрустел кистями рук.
Остап приблизился к воде, наклонился за блестящим камешком у берега, с широким размахом кинул его под гладь пруда.
-Практика - не конюшни чистить - сухо заметил Остап.
-Чем же тебя так наказали, что заставили конюшни вымывать от фекалий? - Эдгар повернулся в сторону друга.
- А вот, помнишь в прошлом году, чтобы прогулять уроки у профессора Стеномелоса, я забрался в конюшню? Ну я ж там заснул, долго меня искали, когда нашли, по всему.. - Остап снова сделал большой размах и закинул другой камень как можно дальше - пантеону разболтали, что я с конями спал.
-Ну так спал, и что?
-А то, теперь каждый раз, как назначают дежурного по конюшням, все меня пихают,, Ты же коней любишь, вон иди присматривай за своими собратьями, говно за ними убирай". Бррррр,когда они забудут?
-Смирись, теперь это твоя судьба, слышь, Карен, а ты чего молчишь? Небось сделал уже свои дела и сидишь, над нами ржёшь.
-Неправда-Карен закрыл свою записную книжку-смеяться не буду, но я свои дела закончил. Вот, последняя лекция на сегодня была.
-Вот что может быть хуже практики?Правильно, лекции, я там себе скоро дыру насижу - Эдгар устало помотал головой.
- Учитывая как ты там себя ведёшь, для тебя больше пользы будет, если ты их проспишь, зато выспишься.
-ВОТ, видишь, Остап, даже Карен заметил, что мне на теории делать нечего.
-Я такого не говорил.
В открытом коридоре показалось две фигуры, первая принадлежала высокому и широкоплечему мужчине, высокой должности в военных делах. Взгляд его был суров и холоден. Рядом с ним показался второй мужчина, заметно меньше его ростом, он лениво переставлял ноги и недовольно корчил мину страдальца. Его внешность не была примечательной, но его можно было легко узнать по повязке на левом глазу, выполненную в форме увядающего цветка розы. По коридору шли капитан батальона номер два и капитан батальона номер восемь.
-Смотрите-ка, капитана восьмого батальона под ручку поймали и ведут на какое нибудь совещание, вон какую мину скорчил - Эдгар заинтересованно разглядывал людей.
-Обычно капитана Сикгариба фиг найти, а сегодня видимо спрятаться не получилось. - Остап удивлённо глядел на коридор-Карен, неужели ты не пойдёшь спасать своего наставника?
Карен упрямо пробубнил:
-Я не обязан его постоянно вытаскивать, если сходит хоть раз на мероприятие, от него не убудет.
-Это верно, но он же тебе все мозги выест этим совещанием.
-И не только ему-Остап снова кинул камень в пруд.
Капитан восьмого батальона Сикгариб считался ураганом всего военного (и не только) крыла, своими небольшими и детскими выходками он порядком успел достать каждого. Но при этом, не смотря на неприятное мнение, являлся важным и полезным человеком. Не то чтобы он оставлял неприятное впечатление, просто очень ветрено относился ко всему. Только свои обязанности он делал хорошо. Своим коллегам он нравился, но более старшее поколение (он называл их старыми занудами) и профессора явно выражали недовольство таким,, горе-капитаном".
Какое удивительное совпадение, что именно этот человек оказался первым наставником и действующим опекуном Карена. Собственно, поэтому к Карену не было высоких ожиданий, и все небольшие ошибки ему прощали, вспоминая невольно его старшего опекуна. В первое время они часто вызывали его по всяким мелочам. Но после пары посещений, со вставшими волосами на голове они спроваживали капитана как МОЖНО ДАЛЬШЕ ОТ ИХ КУЛЬТУРНОГО ЗАВЕДЕНИЯ.
С небольшой улыбкой Карен вспоминал случай, когда его опекуна вызвали в корпус обучения, из-за того, что Карен совершенно случайно назвал своего не очень далёкого одноклассника нецензурным словом. Какой был крик профессоров на бедного маленького мальчика. Но как только доложили всё Сикгарибу, он немедленно направился в корпус, ворвавшись в заведение с громкими весёлыми словами:,, Кто бл*ть обижает моего п*здюка? Я ща отх*ячу им всё их гнилое заведение к чертям собачьим! ".
Профессора не могли образумить опекуна, его было не остановить, порой его заносило и с твёрдым основанием он доказывал, что виноват в этом не Карен и не он, а плохое образование и дети, не умеющие вести себя в обществе. Самое смешное, что его аргументы были настолько убедительными, что даже профессора нервно смахивали пот и пытались парировать его твердолобость и прямоту, как бы-то ни было, спор был выигран всухую. А по военному корпусу были запущены байки в сторону бесполезных профессоров, которые,, не смогли победить в простом конфликте, по их мнению бестолкового и ветреного капитана"
В общем, через пару подобных мероприятий, капитана Сикгариба сторонились все учёные пантеона. Конечно, первое время Карен сильно стыдился своего наставника, однако через время перестал обращать внимания и принял как должное некоторые выходки своего опекуна.
Батальон номер восемь стал семьёй для Карена, как правило в эту роту отправляли только самых конфликтных и проблемных специальных воинов. Карен видел причину в недолюбливании начальства его опекуном, поэтому и пихали всех им неугодных, но и здесь Сикгариб опередил своих коллег, теперь это весёлое сборище мужичков с причудностями, как бы сильно они не грубили или бесили окружающих, своих никогда не бросали и бесприкословно следовали словам командира. Карен чувствовал себя внештатным участником батальона. Можно сказать, юнгой в дружной команде корабля.
В обед Карен прогуливался по открытым коридорам военного корпуса, здесь никто его не выгонял, принимали за своего и иногда, забывая что он несовершеннолетний, приглашали выпить в подвале, оборудованым под паб для военнослужащих. По привычке Юноша заглянул на доску объявлений. Каждый год проводили набор в батальоны, сюда могли попасть способные обычные люди, чтобы служить богу. Сегодня после обеда должны были провести осмотр новых людей и ознакомление со здешней сферой обитания. Карен не сомневался, и сегодня он опять побывает на этом мероприятии, его опекун как пробка, его заткнут во все дырки всех этих формальных мероприятий, и как его личный секретарь, моральная поддержка и внештатный член его батальона, словно хвостик Карен будет везде со своим капитаном. Осталось только, сообщить ему неприятную новость. У самых дверей закрытого зала Юноша встретил только-только вышедшего капитана с совещания. Он изнемождённо закинул руку на плечи своему подчинённому и начал тираду:
-О лучик света в этом богом забытом крыле военного предназначения..
-Ну как раз таки не забытый, если мы находимся в обители богов.
-Не перебивай меня! Кхм... Ну так воооот,мои коллеги сговорились против меня!
-(Ты только заметил это?) - пронеслось в мыслях Карена.
-Теперь они не вешают объявления об совещаниях, чтобы я заранее не знал, когда надо тикать. Передают всё друг другу с глаз на глаз, а потом ходят довольные и молчат. И прям перед совещанием ловят меня где нибудь и тащат за ворот в этот зал. Они спокойно и без меня проводили эти совещания, зачем я им?
-Но вы же такой полезный и важный сотрудник, без вас, это не отдел военного дела.
-Ой сына, как я тебя люблю, так хорошо слышать такие добрые слова от своей кровинушки.
-Наставник, я вам не сын.
-Тебе будет легче, если я буду называть тебя приёмным?
У наставника юноши была дурная привычка называть Карена сыном. Капитан на вид был молод, да и был он небожителем, поэтому мог жить хоть лет сто и не постареть. Возможно ему нравилось, как его отпрыск злится на своего опекуна, может просто чувствовал близость семьи. Но как можно заметить, доставал он не только своих коллег, но и своих подчинённых.
-Бу-бу-бу, надеюсь, на сегодня хватит ваших совещаний и отчётов, вздремну где нибудь в голубятне и пойду заполнять документы и прочую ересь.
-Ехе, сегодня смотр новых воинов.
-Да ну неее, он же в прошлом году был.
-Он ежегодный.
-Без меня посмотрят, всё равно не я решаю, кто в какой батальон идёт, я там у них что то вроде украшения.
Из-за угла выскочил капитан третьего батальона Галактион. Интересная тенденция, что только перед этим человеком Сикгариб ни за что не будет шутить или говорить что-то несерьёзное, а в свою очередь Галактион, всегда молчаливый и сосредоточенный командир, никогда не упустит возможность развязно вести себя перед капитаном восьмого батальона.
-ЗДРАВСТВУЙТЕ!
Капитан третьего батальона сказал это так громко, что Сикгариб прикрыл рукой ухо и отшатнулся как можно дальше от источника шума.
-вы можете так НЕ ОРАТЬ? Твою дивизию, у меня в ушах звенит, что вам от меня надо?
-Да так, прогуливаюсь, а вы, я смотрю, ничем не заня...
-Я как раз шёл вместе со своим подопечным на очень важное собрание, прошу меня не отвлекать.
Если бы существовал марафон по самому быстрому шагу, то несомненно капитан восьмой роты обязательно победил бы. Однако и сам Галактион не отставал.
-О, Карен, доброе утро, твои занятия на сегодня кончились?
-Да, сэр.
-Ну вот и отлично, посмотришь с нами на новых морских котиков в нашем флоту.
Капитан восьмой роты остановился. Стараясь как можно вежливее выразить свой тон, проскрипел сквозь зубы:
-Я думал у капитана третьего батальона есть более важные дела, чем смотр. Знаете, там и так слишком много ненужных людей, я уверен, что вам стоит пойти в другое место, где вы будете явно нужнее.
-Фу, как ты груб со мной, не кому так не грубишь как мне-Галактион приветливо улыбнулся.
Карен понял, вот она, точка невозврата, сейчас всё военное крыло превратится в холодное и пустынное место. Разозлить капитана восьмого батальона было очень сложно, но когда это происходило, то плохо было абсолютно всем. Вот это и бесило больше всего Сикгариба, его пошлый тон и неуместны шутки направленные только на него, только когда этот человек начинал доставать опекуна Карена, начиналась жесть. Взгляд становился холодным и тяжёлым, походка становилась твёрдой и невозмутимой, брови соединялись у переносицы. Аура вокруг чернела и заставляла коченеть от холода. Только колкий глаз встретится с твоим, считай, что ты уже труп. Галактион сразу понял, что для собственной безопасности лучше отойти на максимальное расстояние от обозлённого коллеги, но ума скрыться вообще ему явно не хватило.
-Сына, иди дальше, я тебя потом догоню. - пониженной тон заставил пробежаться мурашкам под одеждой юноши и он скрылся за поворотом.
Карен лишь надеялся, что его наставник не учинит снова похороны заживо, а то в прошлый раз от неминуемой гибели Галактиона спасли лишь слуги и травницы, запретившие закапывать,, удобрения " в землю.