Шрамы

Руки немеют, глаза разгораются. Глупый, идиотский Шастун, ему что, не объясняли, как общаться с учителями? Арсений перечитывает сообщение, пытаясь подобрать более мягкие слова, и преподнести критику мягко, но он сейчас до жути раздражëн всей этой ситуацией. Странно, что Антон так легко завëлся, и удивляет, что он обижен на то, что ему не сказали что-то по типу «приходи, я жду тебя».
Попов так не скажет. Он никогда никого не любил ждать. Скучать, любить... Самые ужасные чувства, разламывающие сердце на мелкие кусочки. Он ждал в своей жизни только одного человека. И сейчас он в могиле.
Сейчас последнее, о чëм думает брюнет - это Антон. Самое последнее, о чëм можно думать. Будто бы у него больше мыслей нет и проблем. Так раздражает, что Шастун возомнил из себя лучшего, хотя толком ничего не сделал. Его по головке гладят даже за то, что он один раз в десять лет соизволит прийти вовремя на урок, не опаздывая. Этот зеленоглазый не заслужил такого количества заботы. Брюнет уверен в этом. Но почему Арсений всë ещё хочет быть мягче?
Тем не менее, сообщение не удаëтся написать спокойно, оно получается достаточно эмоциональным. Но главное, чтобы из агрессии оно не перетекало в извинения, или сожаление, или в заботу с нежностью в придачу. Арсений хотел, чтобы даже если были эмоции, они были такими, какие выглядели бы логично.
Приходится контролировать прилив непонятной нежности. Что за желание написать «котëнок, приходи»... Это ненормально. Но брюнет снова не заостряет на этом внимание, сочтя это просто за реакцию на такое эмоциональное сообщение, и за желание успокоить.
И он отправляет эти несколько предложений из всех тех, что были до и заполнились слишком большим количеством заботы и разъяснений, потому пришлось убрать, оставив только холод. Пытается дышать спокойно, но пульс всë равно ускоряется. Как там этот маленький идиот, который иногда так раздражает, но на самом деле такой кот... Как он там? Не обиделся ли? Не переборщил ли Арсений...

***

*Арсений Сергеевич*
Антон Андреевич Шастун, не нужно разыгрывать цирк, вы ведь не клоун, я надеюсь? Я ваш учитель, позволю себе вам напомнить об этом. Вы должны уважать меня, и быть не настолько эмоциональным в своих объяснениях. Ваше сообщение можно воспринимать как угодно, или, может, вы так безмерно нуждаетесь в этой встрече?

Шастун немного краснеет. Как же он нуждается во встрече... Увидеть этот ремень, руки, пронизывающий взгляд, а этот голос... Да, Арсений явно идеал. И с каждым днём он выглядит всë лучше. И хочется его всë больше...
*Антон Андреевич Шастун*
В общем, я вас понял. Не приду.
*Арсений Сергеевич*
Не придëшь, или хочешь, но не придëшь?
*Антон Андреевич Шастун*
А вас ебëт?

Шастун сам в ступоре от своей смелости... Но вдруг он не получит по заднице за это?
Хотя, если уж получать, то обязательно руками Арсения Сергеевича.

*Арсений Сергеевич*
Нет. Но мне интересно.

Даже без скобочки... А вот это точно Арсений Сергеевич. Злой, холодный и доминантный. Но не забываем, что у Антоши девять жизней, судя по его смелости. Хотя, в реальности он бы уже весь трëсся.
*Антон Андреевич Шастун*
Засуньте свой интерес себе в зад, Арсений Сергеевич, желательно поглубже. Хочу, чтобы вам было поприятнее.

Зеленоглазый даже на секунду засмеялся своей гениальности, но...

*Арсений Сергеевич*
Будет поприятнее, если ты будешь лежать подо мной. И засунуто «поглубже» будет в твой зад.

Щëки багровеют от такой излишней прямоты, но уже, честно сказать, несмешно.
*Антон Андреевич Шастун*
Что?..
*Арсений Сергеевич*
Мне кажется, ты хотел услышать от меня именно такой ответ. Если уж шутить дерзко, то пусть будет подкреплено элементами приукрашивания, сарказма или чего-нибудь похожего на псевдофлирт.
*Антон Андреевич Шастун*
Это не выглядит как шутка.
*Арсений Сергеевич*
А меня забавит, что вы, Антон, так бурно реагируете на каждую провокацию с моей стороны. Вам не кажется странным ваша реакция?
*Антон Андреевич Шастун*
А... Про «лежать подо мной» вы же просто пошутили, да? Ну... Мало ли.

Да, он своеобразно пытался перевести внимание с себя на саму фразу.
Антон просто вспомнил, что он писал Диме, и эти фразы точь-в-точь..

*Арсений Сергеевич*
Антон, я не сплю со своими учениками. И вы, к счастью, не являетесь исключением.

«Он не знает» - наконец успокаивается внутри себя подросток, теперь уверенно вглядываясь в телефонный мессенджер.

*Антон Андреевич Шастун*
Ладно, а теперь давайте о дополнительных уроках.
*Арсений Сергеевич*
В какие дни ты свободен, и в какое именно время?
*Антон Андреевич Шастун*
А я каждый день занят. Ох, придëтся очень постараться, чтобы найти время на вас.

Выпендривается. Он вообще не занят. Словом, у него нет ничего, чем бы он мог заняться. Всë понемногу. Иногда играет на гитаре, изредка рисует, и совсем нечасто пытается придумать что-нибудь, какую-нибудь историю. И, в общем-то, друга у него всего два, и он либо тусуется с ними, либо просто сидит дома, ничем себя не обременяя.
Но для Арсения Сергеевича он бесконечно занятой, ну блин, хочется быть загадочным.

*Арсений Сергеевич*
Так как на этой неделе мы поедим в Санкт-Петербург, вероятно, ты будешь не настолько занятой. Поэтому когда захочу я, тогда мы будем заниматься. Раз ты такой занятой, я сам тебе подберу время, когда ты будешь не занят лично для меня.

Губы вдруг сами вздрагивают, и появляется лëгкая ухмылка. «Лично для меня». Что же это за фраза, и какой смысл был вложен в неë биологом?
Шастун не знает, но... Правильно, дорогой читатель. Он вновь не задумывается о смысле.
В любом случае, уже звенит звонок и Шастун вынужден убрать свой телефон из рук, ибо в класс заходит учительница. Урок проходит обыкновенно, но подросток уверен, что если бы этот урок был с Арсением Сергеевичем, всë было бы совершенно по-другому. Ведь только от одного вида ремня хотелось простонать.

Совсем скоро заканчиваются уроки. Шастун выходит из школы, и спотыкается, падая. И да, снова на Арсения Сергеевича. Тот подхватывает его, и ещё несколько секунд удерживает тело за ягодицы, тут же поднимая руки на талию, и вызывая табун мурашек.
- А... Арсений Сергеевич, - Шастун смущëнно смотрит в голубые глаза, что сейчас поблескивают, и сам учитель расплывается в улыбке.
- Меня удивляет ваша неуклюжесть, Антон Андреевич. Даже забавляет.
Теперь его усмешка понятна. Он лишь насмехается над подростком. И чего тот ожидал от этого мужчины?
- Отпустите... Меня... - говорит шатен, немного краснея от ощущения прилива тепла к телу.
- А что, котëнок, тебе не нравится, когда я держу тебя? - голос Арсения впервые настолько хищный, и настолько сексуальный. Шастун немного дëргается от столь неожиданного произношения, и от... Котëнка.
Его щëки чуть краснеют, и учитель замечает это, но только, слава Богам, он не замечает, как тяжело шатену дышать, и как ему тяжело с таким узким низом одежды. Ткань трëтся, и от этого трения становится ещë хуже, но тот молчит, уставившись зелëным взором на Арсения, который всë ещё его держит за талию, и всë ещё так непозволительно близко.
- Отвечай мне, Шастун, - вдруг ещё ближе придвигаясь к подростку, отвечает тот, огненно дыша на шею, и всë ещё держа Шастуна за грëбаную талию. Подросток тихо заскулил от такого напора, и сейчас готов поклясться, что его не так волновал Арсений, что был так близко, его даже сейчас не так волновал этот до боли великолепный обзор лица, этот прелестный запах фруктов, и эти глаза. Такие, какие Антон ещё не видел никогда. Наполненные чем-то, чего раньше подросток не замечал. Хотя, его волнует и всë произнесëнное, но самая главная мысль сейчас - это чтобы учитель не заметил затвердевший член, теперь немного ощущающий ещё и ткань одежды Арсения, ведь тот был безумно близко.
Брюнет пронизывает взглядом подростка, а тот краснеет всë больше. А ощущение рук, сползающих с талии, и отстранение на секунду оставляют небольшую обиду глубоко внутри шатена. Хотя, это даже к лучшему. Ведь он не заметил?
- Ответа я так и не дождусь, верно? - спустя несколько минут молчания после отстранения говорит учитель, всë же ещё раз бросая заинтересованный взгляд в сторону подростка.

Тот немного мягко улыбается, и из его губ тут же выскальзывает ответ... Немного шокирующий. Да, Шастун ещё тот наглец.
- Нет уж, дождались, - подросток хватает учителя за куртку, и разворачивает на сто восемьдесят градусов, прижимая теперь того к стене, и тяжело дыша, - очень нравится. Не представляете, насколько.
В зеленых глазах Арсений замечает искру, которая, как ему кажется, разгорится в пламя, если не остановить всë сейчас. Но ему интересно, что будет далее, потому он лишь усмехается, придвигая шатена ещё ближе к себе, и оставляя один миллиметр расстояния до своих губ.
- И что же, хватит смелости довести желанное до конца, котëнок? - выпаливает Арсений прямо перед губами Шастуна так чертовски красиво выглядя сейчас.
Его руки, его улыбка, его глаза, его губы, аромат... Это всë... Это всë так до безумия идеально. Подросток сейчас с ума сойдëт под таким напором.
Но Шастун вдруг пугается, отстраняясь.
- Простите, Арсений Сергеевич, я...
- Не выспался, и не контролируешь себя? - абсолютно спокойно говорит учитель, никак не комментируя столь резкое отстранение. Он этого и добивался. Знал, что зеленоглазый никогда его не поцелует сам.
Шастуна нужно уламывать, а он никого уламывать не будет.
- Д... Можете считать, что так.
- Что ж, в следующий раз вам, Антон Андреевич, следует быть несколько осторожнее. Желаю провести вам прекрасно время, всего доброго, - специально нежным голосом отчеканивал неспешно мужчина, зная, что именно такой тон безумно нравится Антону, и ещё не догадываясь, что Шастуну нравится только когда именно он с ним говорит таким тоном.
- Да... Спасибо, Арсений Сергеевич, - робко отвечает подросток, но глубоко внутри сейчас у него бабочки сжались от шока. Арсений назвал его котëнком. Они почти поцеловались. И учитель после этого даже не ушëл, а продолжил разговор.
Может быть, брюнет тоже неравнодушен к этим зелëным наивным глазкам так же, как и шатен к его небесным очам? Ну нет... Что вы... Попов просто любит изрядно издеваться над этим мальчиком. Его забавит, что тот реагирует именно так.
Голубоглазый больше даже не взглянув на подростка просто уходит, оставив того в собственных размышлениях.
А уж теперь Арсений точно уверен, что этот мальчик ещë долго будет думать о нëм. Его это забавляет. И даже, в какой-то степени, нравится. Нравится, что подросток так краснеет. Нравится, что Антон сдерживается. Нравится, что Шастун не целует первым. Нравится, что его нужно уламывать, а уж это, поверьте, любимое действо Арсения Сергеевича.
Шастун, спустя несколько мгновений всë же сдвигается с места и уже в пути домой. Он старается не задумываться об Арсении Сергеевиче, но, честно сказать, это получается с огромными усилиями.
Лишь доходя до дома он позволяет себе сдаться, и всë же подумать о нëм. Точнее, о том, как было бы круто быть его. Во всех смыслах.
Быть его смыслом. Быть его парнем. Быть его. Только его. Хотелось получать по утрам страстные поцелуи в губы, а по вечерам засосы на шее(и не только там, честно сказать). Хотелось, чтобы учитель наказал его. Хотелось подчиняться этим доминантным глазам.
Хотелось просто в конце концов его. Арсения.
Но зеленоглазый шипит в ответ своим мыслям. Он зашëл слишком далеко. Ведь в реальности всë не так вафельно. Учитель всего лишь играется таким податливым, стеснительным, доверчивым и очень сильно влюблëнным Шастуном. Ведь вряд ли он не заметил этих чувств. Как их возможно не заметить?
Ну, только если слепой... Или не хочет замечать.

***

Арсений с абсолютным спокойствием доезжает до дома, ни секунды не вспоминая Шастуна. Антон - не элемент его мыслей по утрам и перед сном. Антон просто наивный мальчик, чьи реакции вызывают усмешку на лице брюнета. Единственное, что связывает их обоих - школа. И приближающийся Питер, в котором они оба ещё не знают, что будет. Но, вероятно, ничего. По крайней мере, Арсений хочет так думать.
Хотя внутри него уже были мысли о том, что тот парень, с которым он поцеловался тогда, в клубе... Был очень уж похож на Антона.
Но до последнего пытается не верить, ведь странно это, да и неужели Попову нравятся такие мальчики?

Такие наивные, красивые, милые... Наверное, нравятся. Даже больше, чем нравятся. Но ведь Антон точно не мог тогда поцеловать Арсения первым. Антон не такой. Его уламывать надо. Уж очень зацепила эта фраза Попова.
Заходя в квартиру, Арсений не успевает даже разуться, как слышит мурлыканья соскучившегося кота.
- Мур, - говорит кот, обтираясь о ногу брюнета.
Учитель же улыбается лучезарной улыбкой. Его ждут. По нему скучают. А ещë этот взгляд очень ему напоминает кого-то... Пока точно не может понять, кого.
Ведь не Шастуна же?)
Арсений разувается, снимает куртку и аккуратно заходит в ванную комнату, а помыв тщательно руки, он наконец ласкает кота, всë это время находящегося рядом с мужчиной, и ожидающий ласки.
Тот нежно мурчит, и тепло разливается по телу. Сегодня прекрасный день. Прекрасная, тëплая, почти безветренная погода. Неплохой Шастун... Но мы опустим, что Шастун очень даже прекрасный для Попова.
...И милый кот, который скучает и ждëт своего хозяина безумно преданно, и очень нежно обтирается.
Арсений любил котов. А в особенности своего кота. Лучше Барсика для него не было никого. Ну, если Шастуна в счëте котов не учитывать, разумеется. Несмотря на всю эту вафельность, учитель засыпает...
- На колени, - произносит учитель, чуть рыкнув на подростка.
- Арс... Прости, я правда не курил, - говорит подросток, пытаясь защититься от наказания.
- За враньë получишь ещё больше, котëнок, - более смягчаяя свой тон, и даже немного успокаивая подростка мягким поглаживанием волос, говорит учитель, но тут же хватает того за волосы, всего несколькими движениями опустив его на колени.
- Котëнок, ты не доверяешь мне? - удивительно бархатный голос проносится над ухом, и учитель садится на корточки, заглядывая в зелëные глаза, и видя в них стеклянные блики, отчего сердце сжимается.
- Арс... А это очень больно? - спрашивает подросток, боязливо разглядывая ремень.
- Антош, я буду мягок. Всë будет в порядке. Но ты ведь понимаешь, что я должен тебя как-нибудь наказать. Ведь я предупреждал тебя.
- Арс, я... Прости меня, пожалуйста.
Арсений притягивает к себе подростка, и нежно, плавно, медленно целует, сопровождая всë это небольшими укусами, вызывающими табун мурашек по телу.
Антон, не удержавшись, простанывает прямо в губы учителю, и тот мгновенно начинает целовать более требовательно, хищно, уже буквально трахая рот подростка, и заставляя его стонать уже немного громче. В момент последнего стона Антона, полученного именно благодаря поцелую, Арсений отстраняется, резко хватая за руку подростка, усаживаясь на кровать, и сажая шатена на себя. Он немного раздвигает ноги подростка, и достаточно быстро справляется со всей одеждой, что была ещё на Шастуне. Он отбрасывает еë в угол, рассматривая сейчас только очертания худощавого, но от этого не менее сексуального торса, и немного напряжëнного члена.
Брюнет усмехается, замечая то, что подросток немного дрожит, но не от страха. Его будоражит просто то, что он голый перед Арсением. Полностью голый и беззащитный. А этот чëрт ещё и так близко.
- Антош, расслабь ягодицы, тебе будет не так больно, если будешь слушать мои советы, - Арсений взял в руки ремень, уже с полной готовностью собирающийся шлëпнуть, но вместо шлепка он начинает нежно разглаживать ещё не повреждëнную кожу подростка.
Антон же не мог расслабиться, и ожидал сильного удара, но когда долго держался в сильном напряжении, и не слушался, почувствовал тëплую руку, резко шлëпающую не больно, а даже, можно сказать, очень приятно. Шастун тяжело выдыхает.
- Слушайся меня, котëнок, - сказал Арсений, всë так же расглаживая ягодицы.
И Антон послушался. Он расслабился. Он доверяет Арсению. И, заметив эту расслабленность, учитель шлëпает ремнëм, оставляя красную отметину на такой красивой коже, и слыша сладостный стон Шастуна. Второй удар, третий, четвëртый... За стоном стон, за возбуждением всë большее желание.
Арсений тяжело дышит, и его член уже давно затвердел, но он сдерживается из последних сил, и подросток это заметил.
- Арс... - сладостно простанывает снова Антон, но смотрит вопросительно на учителя.

- Ты хочешь что-нибудь спросить? - хриплым, низким тоном голоса спрашивает учитель.
- Да... Я могу что-нибудь сделать для тебя?
Арсений замирает. Шастун сейчас думает не о том, что хочет большего, а о том, чего хочет сам Арсений. И это так чертовски приятно.
- Мх... Тош, почему ты такой прекрасный? - отвечает Попов, убирая ремень из рук, и разглаживая покраснения, стараясь дать как можно больше удовольствия Шастуну.
- Ах... А-Арс... Почему ты, чëрт возьми, сдерживаешься?
- Антош... Проникновение - ответственный момент... Я... Я не могу допустить ошибки. Хочу, чтобы было идеально всë. А сейчас, мне кажется, обстановка не совсем подходящая - всë же я тебя наказываю, и могу... В общем, мне будет трудно остановиться, если я не сдержусь, потому что ты, ах... Ты... Ты слишком прекрасен, котëнок, - тянет последние слова, уже теряя свой контроль, и больше простанывая, чем говоря.
Арсений просыпается. Это лишь самый маленький кусок того, что так хотелось осуществить в глубине души с зеленоглазым, но этого было достаточно для появления стояка и сбитого пульса.
- Чëртов Шастун, - шипит Арсений, пытаясь настроить дыхание.
Арсению сейчас очень трудно не думать об Антоне, и он его проклинает за то, что тот такой красивый. Через пятнадцать минут Арсений сдаëтся, растëгивая ширинку и оголяя возбуждëнный член, делает первые прикосновения, представляя Шастуна. Так и хочется поцеловать эти пересохшие губы, держать подростка как можно ближе, сжимать его и оставлять миллион отметин. Арсений хочет Антона. Он только сейчас это осознаëт как никогда сильно. Ведь было достаточно увидеть того в своëм сне голым, чтобы проснуться до жути возбуждëнным, настолько, чтобы не справиться со стояком. И ведь у него давно уже не пубертат.
- Мх... Шастун, ты такой гадëныш...
Арсений без остановки двигает своей член, бессовестно представляя, что это не его рука, а Антона. И это приносит безумное ощущение... Всë тело горит, словно в огненной схватке.
Шастун действительно гадëныш. Если бы он не приснился Арсению, тот бы сейчас не надрачивал себе, представляя семнадцатилетнего подростка. Для Попова в принципе шок всë то, что он делает, и он надеется забыть эту свою слабость, ведь не хочется верить, что он чувствует к Антону больше, чем насмешку.
От дела Арсения отвлекает всего одно сообщение.
*Антон Андреевич Шастун*
Арсений Сергеевич, вы так и не приехали, хотя говорили, что приедете.
Попов совсем забыл про дополнительные уроки. Но он не против приехать к Шастуну сейчас. Совершенно не против бы раздеть его и хорошенько отшлëпать. Но он ведь порядочный дядя, и не сделает этого, верно?) Но приехать-то всë равно может.
*Арсений Сергеевич*
Извини, Антон, я совсем забыл про это. Но могу приехать сейчас.
*Антон Андреевич Шастун*
Два часа ночи, куда вы поедете?
*Арсений Сергеевич*
Какая разница, сколько времени, если мы всë равно оба не спим?
*Антон Андреевич Шастун*
Ладно. Если хотите, можете приехать.
Шастун очень хочет, чтобы учитель приехал. Чтобы прижал его к стене и страстно поцеловал. Но это лишь мечты подростка в пубертатном периоде. Но Антон ждëт учителя. И дожидается. Звонок в дверь, и Шастун еë открывает. Перед ним несколько красный и немного растрëпанный учитель, но от этого он не менее сексуален. Его глаза возбуждены, и весь его образ выглядит так, будто бы он только что трахался. Собственно говоря, эти догадки почти верны, и особенно сильно не отличаются от реальности.
- А... Арсений Сергеевич.. С вами всë в порядке? - растерянно спрашивает Шастун, уставившись на учителя.
- А что не так, Антош? - отвечает Арсений дразняще, немножко хищно, и доминантно.
- Ээ... Да нет, ничего. Чая не хотите? - всë же впуская к себе учителя, говорит подросток несколько растерянно, неуверенно.
- Не откажусь, - отвечает брюнет, снимая свою куртку вместе с обувью, и оставаясь только в своëм излюбленном официальном костюме, состоящем из чëрной рубашки, такого же тëмного пиджака, в цвета какао ремне, и в коричневато-чëрных штанах. Вены на его длинных пальцах возбуждают вдвойне под сиянием ночи.

А голубые глаза, сейчас поблëскивающие, и немного расширенные зрачки заставляют смотреть только на Арсения.
- Антон Андреевич, так что по чаю? - заметив, что подросток на него очень залип, спрашивает Арсений с нескрываемой усмешкой.
- А... Да, сейчас, Арсений Сергеевич, - отвечает шатен, нехотя отводя взор своих зелëных глаз от учителя, и наконец направляясь на кухню.
Арсений садится на стул, рассматривая подростка с ног до головы, сейчас такого суетящегося. Этот парнишка не менее красный, чем сам Арсений. И такой... Домашний.
На нëм лëгкая футболка, очерчивающая образ небольших сосков, и Арсений даже несколько засматривается на них, думая, что он действительно хочет Антона. Он облизывается, но отводит свой взгляд, опуская его ниже, и замечая небольшое напряжение внизу у Шастуна.
Он усмехается, и вдруг резко смотрит прямо в глаза зеленоглазому, который подходит с кружкой чая к Попову. Шастун возбуждëн, что является причиной? Может быть, ремень Арсения?
Очень вероятно.
- Арс... Арсений Сергеевич... Вот чай, - говорит Шастун, присаживаясь напротив учителя, и пытаясь не заглядывать ему в глаза, но Арсений ещё тот чëрт, и он показывает движением руки на место рядом с собой.
- Сядь ближе, Антон, - говорит тот так, что у Шастуна бегут очередные мурашки по телу, и вдруг даже соски начинают выдавать возбуждение, вздымаясь. Арсений усмехается, замечая это.
- Ну же, Тош. Я же не собираюсь исцеловывать твоë тело. Сядь ближе. Я не кусаюсь, - повторяет Арсений всë таким же голосом, понимая, что Шастун очень бы хотел, чтобы его тело расцеловали, да и он не против, даже если его немного покусают.
Антон отводит свой взгляд, но всë же садится рядом, стараясь быть повëрнутым хотя бы боком к учителю, и максимально пытаясь скрыть своë столь интересное положение, но он даже не хочет задумываться о правде - о том, что Попов уже заметил это состояние.
- Хороший мальчик, - говорит учитель, снова «накидываясь» своим взглядом на покрасневшие щëки, на соски, выпирающие из ткани, и наконец, на стояк, так сильно заметный. Антон ускоренно дышит, и Арсения очень забавляет наблюдать за этим. И даже нравится, если быть уж совсем честными.
- Арс... Арсений...
- Что такое? - снова говорит Арсений безумно возбуждающим голосом.
- Ах, - Антон не удерживает достаточно громкого стона, но краснеет ещё больше, окончательно пытаясь отвернуться от учителя, но тот хватает того за талию, и резко придвигает к себе ещё ближе.
- Что с тобой, Антон? - Арсений знает, что с ним. Но хочется ведь поиздеваться, и пробить подростка на стоны просто своим голосом. Антон запинается, и немного хриплым голосом говорит:
- Не смотрите на меня так, я... Смущаюсь...
Попов немного вздëргивает бровью, выпуская из хватки подростка, и отводя взгляд.
- Хорошо. Если дело в этом, я не буду смотреть, - голос, несмотря на это, оставался всë таким же пронизывающим. Да, брюнет обожает издеваться над шатеном.
Антон через несколько минут начинает ëрзать по стулу, и ему несколько неудобно. Арсений усмехается, боковым зрением замечая это прекрасное, и очень, кстати, возбуждающее поведение.
- Тебе неудобно, почему? - голубоглазый знает почему, но хочет услышать это из дрожащих, пересохших, горячих губ Шастуна.
- Я... Всë в порядке. Вы допили чай, Арс... Арсений Сергеевич?
- Да, допил. Благодарю, - снова одаривая взглядом поблëскивающей голубизны глаз, говорит Арсений томно, тихо, низким тембром.
Антон берëт обе кружки, свою и Арсения, и начинает их ополаскивать, а Арсений тем временем уходит в комнату Шастуна, усаживаясь, и ожидая подростка.
Шастун достаточно быстро появляется в комнате, и можно легко заметить, что ему очень жарко по поту, стекающему со лба.
- Антош, тебе жарко? - невероятно нежно спрашивает учитель, стирая капельки пота с обворожительного лица подростка, который сел рядом.
- Немного...
- Сними футболку, так будет прохладнее.
- Но... Арсений Сергеевич... На мне ведь больше ничего не останется из верхней одежды... - Антон немного растерянно смотрит на учителя.
- А ты стесняешься меня?

Арсений пронизывает своим взглядом зелëные глаза, и Шастун взаимно смотрит, немного приоткрыв рот, и не зная, что сказать.
- Если хочешь, я могу не смотреть, - добавил учитель, немного отворачиваясь от подростка.
- Нет-нет, Арсений Сергеевич... Всë... Всë в порядке... - говорит подросток ещё более растерянно, и снимает футболку, оказываясь наполовину голым перед учителем. И теперь подростку действительно стало холодно, он немного дрожит, и учитель это заметил.
- Шастун, как ты умудряешься? В лëгкой футболке тебе жарко, а без неë холодно...
- Мх... Блин... Х-холодно...
Учитель накрывает талию подростка своими руками, и мягко того обнимает, таким образом грея. Подросток, не ожидавший такого исхода событий немного дëргается, но не сопротивляется.
- Если будет жарко, говори сразу. Но мëрзнуть тоже не выход. Ещё мне не хватало, чтобы ты заболел.
- С-Спасибо, Арс.
Учитель немного растерянно смотрит на зелëные глаза, думая, не было ли галлюцинацией это «Арс»?
- Что?
- Спасибо... Арс.
Арсений ещё несколько секунд смотрит своими голубыми глазами на зелëные, но потом прижимает подростка ещё ближе к себе, и шепчет на ухо:
- Пожалуйста, котëнок.
Спустя несколько минут Антон согревается. От таких тëплых рук трудно не согреться. Но он не говорит о том, что ему жарко, а лишь зачем-то прижимается к Арсению ещё ближе. Тот уже ощущает, что подростку стало тепло, и немного отстраняется.
- Нужно делать уроки, Шастун, - его тон сменяется на несколько холодный, и Арсений больше не смотрит на зеленоглазого, из-за этого в груди появляется небольшая капля обиды. Точнее, большая. Появляется ощущение, что Попов просто всë это время игрался с шатеном, и в его действиях не было и доли искренности.
Что ж, это почти так. Как мы помним, Арсений всë ещë любит издеваться над Шастуном. И это тоже было некой издëвкой, но только более нежной, чем обычно.

***

Шастун через некоторое время раздумий засыпает. И ему непременно начинает сниться сон. Сначала немного смутные оттенки, чуть позже он замечает. Замечает блеск голубых глаз, и руки, поглаживающие поясницу младшего. Подросток немного вздрагивает, когда вдруг чувствует, как руки резко опускаются к ягодицам, и тяжело выдыхает.
- Ты такой красивый, - говорит старший, чуть ближе придвигаясь к губам Шастуна.
- Арс, что ты делаешь? - спрашивает подросток, разглядывая расширенные зрачки.
- Хочу тебя, - говорит Арсений, соприкасаясь к мягкими, и безумно желанными губами. Шатен поддаëтся на встречу почти сразу, и Попову это нравится, потому он углубляет поцелуй, пока мальчик неумело пытается тоже сделать немного приятно для Арсения. Но брюнет не позволяет, нежно кусая того за нижнюю губу, и слыша приятные для своих ушей стоны прямо в губы. Арсений умело целует подростка, безостановочно сплетая языки. Одна его рука придерживает голову Шастуна, не позволяя тому отстраниться, и поглаживает его мягкие, светлые волосы, а вторая рука лежит на талии, и трепетно поглаживает рëбра, иногда немного пощипывая, но нежно, мягко, и бесконечно приятно. Шастун отдаëтся полностью этому поцелую, и обоими руками держится за шею учителя, даже, можно считать, несколько облокачиваясь на него. Получается своеобразное кольцо с просунутой рукой на голову Антона. Поцелуй заканчивается скреплением двух рук, и мягкого, нежного отстранения. Арсений лучезарно улыбается, целуя каждый из пальцев Антона, и принося тому ещё более широкую улыбку. В следующую секунду руки отсоединяются, потому что Арсений их укладывает на голову Антона, да и сам он, в общем-то, сейчас сидит на Антоне. Учитель бессовестно поëрзав, въедаясь взглядом в зелëные глазки, наконец целует парня в шею, потом повторно... А потом немножко кусает, и посасывает, отчего Шастун шумно выдыхает.
- Я живого места на твоей шее не оставлю, ты только мой мальчик, и это будет тебе пометкой от меня, - говорит учитель тихо, отстраняясь от шеи, но приближаясь к уху, и кусая за мочку.
Далее он снова подходит к шее, и продолжает создавать засосы на шее только его мальчика.
- Ах... Арс... - с каждым укусом всë больше мурашек по коже, и всë больше напрягается член.

Одежда начинает тереться о ткань, и это до жути неприятно, точнее, приятно, но хочется всë же ощущать не ласки ткани, а нежные руки Арсения на себе.
- Что такое, котëнок - немного остановившись и почувствовав достаточно немаленький бугор, сидя на Шастуне, Попов всë понял, но так хотелось услышать от Антона что-нибудь... Очень непристойное.
- Арс... Мне... Ткань очень... Мешает...
- И что ты хочешь, чтобы я сделал? - с усмешкой смотря на шатена, спрашивает Арсений.
- Хочу, чтобы... Чтобы ты снял эту одежду... - тихо и смущëнно отвечает подросток, очень сильно краснея.
- Ой, я не услышал, повтори громче, котëнок, - с насмешкой говорит брюнет, всë ещё сидя в бездействии.
- Я... Хочу, чтобы ты раздел меня... - Шастун краснеет ещё сильнее, и говорит несколько громче.
- Ещё громче, котëнок, - издевается Арсений, ожидая всего одну фразу.
- Я хочу, чтобы ты снял с меня всю одежду, папочка, - говорит шатен уверенно, и выдыхает, но всë же краснеет сильнее.
Арсений довольно усмехается.
- Какой хороший мальчик, - голубоглазый ещё раз прикасается к губам, но теперь напор намного сильнее, чем было, и он очень страстный, уже не совсем плавный, а очень энергичный и возбуждëнный. Его руки тем временем ласкают член младшего через одежду, но так и не расстëгивается ширинка. Арсений дразнит своего мальчика, но если тот попросит ещё лучше, то, возможно, он подумает над тем, чтобы снять с него одежду.
Подросток стонет в губы учителю, и выгинается навстречу рукам, а Арсений вспоминает фразу «уламывать надо» и думает над тем, что это абсолютное враньë.
Антон просыпается, и чëрт, зачем он проснулся? Да, пусть это и сон, в котором он пару раз поцеловался с его учителем биологии и химии, и пусть это даже сон, где Арсений сказал ему, что его хочет, и ещё создал много засосов на шее... И даже немножко больше, чем сделал только это. Было даже просто-напросто любопытно, что будет дальше, но ничего, кроме стояка и пустой квартиры Шастун не увидел, и сейчас хотелось скулить от такой несправедливости.
И тут он вспоминает о том, что Арсений Сергеевич ведь так хотел к нему наведаться(ну, на самом деле, хотел этого больше всего из них двоих Антон, но этот момент опустим), чтобы провести с ним дополнительные уроки. И почему бы не написать своему учителю в два часа ночи об этом?
И он реально написал. Арсений приедет, но Антон ему не особо верит, ведь если напомнить, был момент когда тот не приехал. Даже если и приедет, ещё есть время для другого.
Не теряя времени, Шастун начинает уделять внимание себе, представляя Арсения Сергеевича. Если бы эта рука была его, куда бы он еë положил в первую очередь. Какой он, грубый или нежный? Антон ещё не может разобраться, ведь обе такие несовместимые ипостаси были в одном и том же человеке.
И вот сейчас, он, Арсений, который только что согревал его и доводил до безумных мурашек на теле, говорит так холодно, что закрадывается безумная обида. Но что из этих двух несовместимых отношений не маска? Арсений слишком хороший актëр, и понять точно, что в его поведении маска, а что правда - очень уж трудно. К тому же, Арсений ещё сам не особо уверен в том, что их этих отношений к Антону у него не является маской. Возможно, ему просто нравится дразнить этого мальчишку. Но нравится дразнить ведь именно его, а не кого-нибудь другого...

***

Антон с максимальным спокойствием пытается подстраиваться под эти качели, и потому отвечает с таким же холодом:
- Я вас для этого и позвал. Какие задания мне надобно выполнить?
Арсений хмыкает, ещё несколько секунд укладывая свой взгляд на губах Шастуна, но фокусируется теперь на диалоге, наконец.
- Кхм... Ну, смотри, в два часа ночи я не горел желанием подыскивать тебе задачи. Но в интернете их можно найти запросто, особенно по химии. Поэтому, думаю, сегодня мы позанимаемся именно химией.
- Как скажете, Арсений Сергеевич, - ответил младший, чуть придвигаясь к учителю, а тот усмехается в ответ на эти интересные действия.
Арсений находит задание и говорит его Антону, но тот входит в ступор, не понимая, как это делать.
- Арсений Сергеевич, а... Как это делается? Как выполнять?

- Антош, всë очень просто.
Попов мягко и со всем спокойствием объясняет Шастуну тему, и тот начинает понимать, как всë это делать, и тогда начинает решать задачу, а решив, показывает еë учителю, получая одобрительный кивок.
- Ты молодец, Антон, - говорит тот улыбчиво.
- Но я думаю, что не помешало бы тебе выспаться, потому что мне не нравится, что ты просыпаешь на мои уроки. Я думаю, что в Питере мы точно сможем порешать задачи. И я тебе постараюсь в общем объяснить темы, которые вы изучали раннее, освежить память, или попытаться еë хотя бы наполнить хоть каплей того, что вам объясняли. Если будешь старателен, то обязательно сдашь, и тут действительно решают не мои прогнозы, а то, как ты отнесëшься к учëбе.
- Хорошо, Арсений Сергеевич. Спасибо, что верите в меня.
- Антон. Научись сам в себя верить, и будь трудолюбивым, и чуть более ответственным за свои решения. И всë будет прекрасно. А сейчас спокойной ночи. Я думаю, тебе действительно нужно поспать.
- Хорошо... Вам тоже спокойной ночи, Арсений Сергеевич, до скорых встреч.
Учитель кивнул ученику, и, когда Шастун его выпустил из своей квартиры, Арсений наконец уехал домой.

***

Идя по дороге, учитель заметил девушку. Она была накрашена в светлые оттенки, и среди старого бульвара, наполненного светлой луной, и пустым небом, почти беззвëздным, она показалась тем самым маяком в темноте. Она напевала какую-то мелодию, и очень заинтересовала Арсения.
- Уходит и приходит. Его глаза напротив мне обещают сотни проблем... Но раз ему я верю, в пустую трачу время, сама не понимаю зачем... Оставляет мне шрам, мама, но его шарм, и я всë прощаю... Но если б кто-нибудь знал, почему любовь зла?
- Красиво поëте, девушка, - отозвался голос сзади, и девушка замолкла, обернувшись.
- Вы кто?
- Арсений. А вы?
- Клавдия.
- Красивое, а что самое главное, необычное имя.
- Соглашусь. А что вы делаете в столь позднее время на улице, Арсений?
- Встречный вопрос и вам, Клавдия.
- Жду свою подругу. Так, всë же, ответите или нет?
- Я прогуливался, если это можно так назвать. А что за подруга?
- Полина.
- Интересненько.
- Хотите познакомиться с ней?
- Было бы неплохо.
- Ну, она девушка эмоциональная, так что вы поаккуратнее. А то я за свою подругу зуб выбью любому.
- Хах. Миленько. Так что же, примите меня так просто в свою компанию?
- Да. А вас смущает?
- Нет, не смущает. А сколько вам лет?
- Пятнадцать.
- А почему вы с подругой по ночам гуляете?
- А что нам сделает кто-то? Я легко могу защититься, и подругу никто тоже не тронет.
- Интересные вы.
Девушка не успевает ничего ответить, как слышит звук знакомых каблуков, и яркую девушку, в очередном словно светящемся платье. Еë волосы светлые, а глаза голубые, словно душу смотрящие. От неë интересно пахло, и излучался вайб милой, умеющей привлечь внимание девушки.
- Привет, Клава, - говорит девушка, ещё не дойдя до своей подруги, своим мягким, и добрым голосом, который можно слушать вместо релаксирующей музыки.
- Приветики, моя как всегда космическая Полина, - с улыбкой говорит подруга.
- А кто это? - указывая на Арсения, спрашивает голубоглазая, уже поравнявшись с ним. Она была ниже его, но не намного. Максимум сантиметров на пять-десять.
- Арсений. Познакомились только что.
Гагарина уставилась на подругу пронизывающим взглядом, и напряжëнная атмосфера появилась практически мгновенно.
- Полина, будь проще. Потусим, кайфанëм.
- Ты опять за своë, Клава?! Я тебе сказала - никаких парней!
- Хей, девочка моя, ну мы же с тобой не гомо всë-таки, чтобы от парней отодвигаться.
Полина закатывает глаза. Но вскоре они всë же принимают мужчину в свою компанию как родного, несмотря на большую разницу в возрасте.
Ночь сегодня как никогда прекрасна, а с двумя такими светлыми и безумно весëлыми девушками она становится ещё приятнее.
Дорогу освещает луна, а диалог - Полина и Клавдия. Они уже закидали вопросами загадочного Арсения, который молчал почти всю дорогу. И вот, очередной вопрос от любопытных девушек, ставящий Попова в тупик.
- А тебе кто-нибудь нравится?
Он несколько секунд погружается в себя, но его плеча касаются, и он возвращается в реальность.

- Ну так что, Арсений? Есть кто-нибудь? - всë ещё любопытсвует девушка.
- Да, - искренне отвечает тот, и обе девушки начинают улыбаться.
- И кто же? Опиши.
- Он... На... Она... Она зеленоглазая такая, волосы светлые, у него... Неë... Она, в общем, очень милая, и мне нравится еë улыбка.
- А это точно девушка? - усмехается Клавдия, заглядывая в глаза учителю.
- Возможно, неточно, - говорит он, не скрывая ухмылки, и приводя в визг Клаву.
- Ура, друг-гей, жизнь удалась! Как его зовут? Я фанфик напишу!
Пока Клава уже начинает танцевать от радости, Полина и толкает еë в плечо, и тревожно улыбается.
- Арсений... Она просто любит гомосексуалов, не обращайте внимания.
Учитель улыбается.
- Хах... Антон. Жду фанфика.
Клава улыбается ещё шире, подмигивая.
- Обязательно.
- Кхм... А вы в кого-нибудь влюблены?
Обе девушки опускают взгляды в землю, и, кажется, начинают немного грустить.
- Что такое?
- Ну, тяжело всë... У нас у обеих мудак был парнем, при чëм один и тот же. Он нами обеими поигрался и бросил. Ну а мы подружились, и, как видишь, до сих пор общаемся.
- Ого... Ужас. Но девочки, никогда не находитесь рядом с теми, кто не готов целовать вас весь день, и не отпускать. Вам не нужен тот, кто не любит, кто не ценит. Девушки - сокровище. И мы, мужчины, должны их хранить. Ну и не только парни.
- Да, согласна. Блин, как жалко что ты гей...
- Хах, вообще-то, я бисексуал. У меня жена была.
- Оу воу, да ты прям на расхват.
Полина в очередной раз толкает в плечо девушку, и Арсений усмехается на это движение.
- Ладно, я, пожалуй, пойду. Оставлю вам свой номер, вот моя визитка.
- Арсений Сергеевич Попов, ну я запомню, Арсюша.
- Кхм... Было приятно познакомиться, - чуть более сдержанно говорит Гагарина, мягко улыбнувшись. Сейчас ощущение, будто бы Полина с Арсением - мама с папой, а Клава их весëлый ребëнок, от которого вечно исходит позитив.
- Мне тоже было приятно познакомиться, Полина Сергеевна, - Арсений пронзает чужие голубые своими глазами, и удивительно, но девушка смотрит в ответ. Это немного цепляет, но это не зеленые глаза... Это не Антоша...
И всë-таки, Антон - хороший ученик. И Арсений хочет продолжить его обучать.

***

Наступает день уезда в Санкт-Петербург. Шастун приходит из учеников самый первый. Арсений уже стоит у автобуса, и замечая подростка, одобрительно кивает.
Шастун подходит.
- Молодец, что вовремя. Можешь присаживаться на любое место, пока ничего не занято.
Автобус достаточно уютный. Сидения обшиты какой-то очень мягкой тканью, похожей на бархат, она была универсального чëрного цвета. Погода была ещё прохладной, потому что было раннее утро, но тем не менее рассвет уже закончился.
Антон сел на самое первое место, хватая в руки наушники и врубая музыку.
Со временем приходят все, и остаëтся только два места - Рядом с Антоном и с Ирой. Арсений садится к Шастуну, и бесцеремонно забирает его один наушник, тоже слушая музыку, ту же, что и Антон. Подросток удивлëнно поворачивается, пытаясь забрать наушник, но не получается.
- Так значит, тебе нравятся песни Пошлой Молли? - на ухо Шастуну говорит Арсений.
- Да. И между прочим, это мои наушники, а не наши общие, - немного хмурясь отвечает подросток.
- Тоже люблю Пошлую Молли, но биология с химией важнее. Когда приедем и обустроишься сразу же будет урок.
- Окей.
Арсений отдаëт наушник, и, кажется, дорога будет долгой. Он достаëт книгу, и начинает читать, пока подросток плавно идëт по своему плейлисту песен.
Вскоре идут живописные места, далеко от города, и поля, и озеро, и реки... Погода солнечная. И настроение тоже.
Интересно, что будет в Питере.
Что ж, интересно будет узнать, ведь они совсем скоро доедут. Начинаются очерчиваться образы города, и они въезжают в Санкт-Петербург. Шастун всë ещё слушает музыку, Попов всë ещё читает. Именно со въезда в город погода сменяется на пасмурную, и даже песни в плейлисте Шастуна сменяются на более депрессивный лад. Попов же прочитал уже глав пять, и они, кстати, достаточно объëмные. Но он всë ещё не понимает, почему Принцесса Рей не может признаться в чувствах, если любит.

Но он не замечает, как сильно похож на эту принцессу.
И всë спокойно, кроме сердец, которые на въезде в город начали биться чаще. Неизвестность... Что будет в Питере? Как будет в Питере?

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Я же не одна в этой компании та самая Клава?