Теплое утро.
Нежные лучи солнца едва проникают в светлую спальню. Лёгкие прозрачные шторы едва колышет тёплый летний ветерок. Погода за окном теплая, подходящая середине июля. Их домик, куда они сбежали на летний отпуск, расположился в подножии гор, среди молодого перелеска и цветущих трав. Здесь дышится свободно и легко.
Воздушное легкое одеяло надежно укрывает горячие от сна тела. Объем одеяла и мягкость кровати сквозь сон ощущаются облаками. Так нежно и уютно, что двигаться совсем не хочется. Только лежать, переплетясь ногами - руками. Делить тепло на двоих.
И не нужно гнаться за временем как в городе. Там оно бежит сломя голову, подгоняет будильниками, сигналами машин на пешеходных переходах и криками начальника. Здесь же, в преддверии гор, оно течет медленно, словно сквозь густой кисель лени. Не торопит с утра противной трелью, а ласково греет солнцем, ласкает теплом и нежным пением птиц из перелеска.
Тёплые лучи, прогрев облако одеяла у ног, медленно ползут к изголовью кровати. Путь с виду короткий, но солнечные зайчики преодолевают одеяльные "горы" и "пропасти". Сморённые таким сложным путешествием, они укладываются на лице спящего каштано-волосого.
Тот недовольно ворочает головой, жмурится. Пытается сохранить остатки сладкого сна. Его отросшие волосы разбросаны по подушке, на фоне белого становясь чуть темнее. А уж от ворочания становятся еще более спутанными. Вот он открывает правый глаз, смотрит в панорамные окна на цветущий луг с утреннем свете. Сонный взгляд чуть мутный, плывет вниз по шторам, темному паркету, белым простыням и одеялу. И тормозит на сокровище в его руках.
Спящая девушка в его руках словно ангел. Кажется такой маленькой и изнеженной. Волосы, заплетенные в свободную косу с выбившимися прядками, пушатся и словно позолоченные в свете солнца, легкий сонный румянец, чернильные ресницы, чуть сухие губы, плавные черты лица. Тело, облаченное в его белую рубашку, сейчас так доверчиво льнет к нему, греется и согревает взамен.
- Асахи - кун? - Чуть хриплый ото сна голос заставляет перевести взгляд от выглянувшего из под одеяла плеча к личику девушки. - Ты чего так рано проснулся?
Нежная улыбка сияет на сонном личике. В комнате словно становится еще светлее, а девушка будто светится.
- Т/и, - низким рокотом отзывается Азумане, тянет нежную улыбку. Темно-карие глаза смотрят с нежностью в сонные глаза Т/и. Та смотрит в ответ столь же нежно и ласково.
Их утро становится еще нежнее, когда теплой кожи касаются нежные губы, ладони скользят по плавным изгибам и литым от тренировок мышцам. Любовь затапливает их с головой и ленивые поцелуи разнеживают еще больше. Едва касаться друг друга, делить тепло и дыхание на двоих. Жаться сильнее, пытаться раствориться, стать единым целым.
- Асахи - кун, - губы Т/и блестят нежно-розовым в косых лучах солнца и это завораживает взгляд, - пошли позавтракаем и снова в кроватку?
- Как скажешь, сонц. - Парень медленно отодвигает их одеяло, пуская прохладу ближе к коже.
Их кокон тепла распадается. Т/и жмется к Асахи ближе, трется носом под подбородком, тихо фырчит на щетину. И как-то сразу не хочется никуда вставать.
- Соолнце, поднимайся, - Асахи улыбается, ласково гладит Т/и по пояснице.
- Не хочу.. - Девушка упирается, тихо канючит и оплетает Азумане конечностями. Парню она напоминает котенка - такая же ласковая и нежная.
- Мне напомнить, кто предложил позавтракать? - В голосе добрая усмешка. Асахи оставляет короткий поцелуй на кончике носа и с широкой улыбкой смотрит, как Т/и его морщит.
- Я, - тянет Т/и и с великой неохотой приподнимается на локте. Волосы взъерошены, рубашка смялась. И свет из-за спины. Асахи на секунды замирает, ощущая острое желание запечатлеть этот момент на полароид.
А Т/и все потягивается, разминая после сна мышцы. Короткий выброс эндорфинов при особо удачном потягивании и тихий щелчок объектива.
- Зачем ты снимаешь? - В притворной обиде, хотя глаза уже сияют, выдавая желание побыстрее увидеть маленький снимок.
- Потому-то я просто обязан запечатлеть ангела, что проснулся со мной в кровати. - Асахи резко машет снимком, что бы тот проявился. - Для меня ты прекрасна в любом виде.
Т/и краснеет, прячет лицо в ладошках и рукавах. Столь искренние комплименты вызывали краску на лице и сильное сердцебиение, с которым девушка не могла справится.
- Ладно, пошли завтракать, - Т/и спускается с кровати и шлепает босыми ногами по теплому паркету. Мимолетный взгляд на часы: почти десять утра. Легкая улыбка на губах и шаги за спиной.
Асахи провожает Т/и взглядом до дверей в ванну, смотрит на проявившийся снимок и удовлетворенно улыбается. Все игры света и тени вокруг его личного ангела запечатлены идеально.
Повалявшись еще минут десять, еще раз проследив за легко дефилирующей в сторону кухни Т/и, Асахи поднимается и плетется в ванную. Водные процедуры никто не отменял.
Т/и словно лебедь вплывает на кухню. Щелкает чайником, достаёт из холодильника яйца и овощи для завтрака. Кружится, словно в вальсе, у плиты в дико хорошем настроении.
Азумане с улыбкой смотрит на Т/и. Он только из душа, поэтому в домашних спортивках и с полотенцем на шее. Он бесшумно подкрадывается к девушке со спины и нежно обнимает за талию.
Т/и в его руках вздрагивает, но через секунды жмется спиной к горячему торсу. Улыбка расцветает на ее лице, а в животе начинают порхать бабочки.
- Зачем так пугать? - Голос девушки игривый, она косит правым глазом на лицо Асахи. Тот чмокает Т/и в висок и подталкивает к столу.
- Я не пугал, просто ловил прекрасного ангела. - Азумане тихо смеется с надутых губ Т/и и принимается за готовку: поджарить яичницу и добавить немного зелени.
Т/и фыркает беззлобно за его спиной и кромсает овощи в салат. Им без разницы, как он нарезан. Главное заправить маслом и солью.
Завтрак готов к десяти. Ярко-желтые тарелки на белой скатерти полнятся яичницей и салатом. Стеклянные высокие стаканы наполнены соком. Атмосфера света и легкости заполняет просторную столовую, размещенную на террасе.
Панорамные раздвижные окна, легкий молочно-белый тюль, плетеные кресла и стеклянный стол. Свежий завтрак и два влюбленных и любящих человека напротив. Самое лучшее утро, одно из многих, когда ее обнаженные ноги покоятся на его коленях, а его широкие и горячие ладони гладят ее аккуратные щиколотки.
И новая фотокарточка ждет их в спальне на тумбочке.