Глава 10
Рэй
Девчонка остановилась на пороге.
Да, все верно. Я многое потерял в эти два дня.
Я предполагал, что она прихорошенькая. Но она оказалась настоящей красавицей. Огромные распахнутые глаза отчаянно синего цвета смотрели на меня.
Мне хотелось прямо сейчас увидеть, как их заволакивает пелена страсти, как они темнеют, становятся полупьяными и смотрят на меня так…
Впрочем, сейчас она смотрела скорее испуганно, тоже неудивительно.
В этой дурацкой шапке я явно похож на бандита, который явился грабить банк. Шапка – не лучший выход, но хоть какой-то. Ничего более походящего, чтобы не раскрыть свое инкогнито и все-таки нормально поговорить, я не нашел.
Повязка на глазах хороша во время секса. Это дает мне больше контроля, а ей – больше той трогательной беспомощности, которая меня чертовски заводит. Но в другое время эта черная полоска только мешает, потому что ее взгляд стоил этого неудобства.
К нашему обеду все было готово.
Я постарался сделать свой заказ так, чтобы на столе были разные блюда, спрашивать девчонку о том, что ей больше нравится, похоже, смысла нет. Судя по ее заказу, да и вообще по тому, что она здесь оказалась, вряд ли она часто обедает в дорогих ресторанах. Могу ручаться, из всего огромного меню этого отеля она выбрала самые знакомые названия.
И это казалось мне чертовски милым. Все, что она делала, казалось мне чертовски милым. Даже то, как несмело она шла ко мне, когда я её позвал. И то, как жадно скользила взглядом по моему телу. И то, как смутилась, когда я это заметил.
– Извините… – пробормотала скромно она, прикусив губу.
И мне захотелось прямо сейчас спихнуть со стола все блюда, уложить её на стол, задрать подол её платья и погрузиться в неё по самые яйца. И пить её стоны, питаться её громкими вздохами, когда она попытается привыкнуть ко мне.
Блядь, я хотел бы увидеть её глаза, когда она впервые поймет, что такое быть с мужчиной. Каково это, когда тебя трахают – жестко, не сдерживаясь, а всё, что ты можешь – это отдаться, позволить себе насладиться и кончить.
– Садись, – указал ей на стул.
Хотя очень хотелось усадить её к себе на колени и заставить почувствовать, как сильно я хочу оказаться внутри неё. И чтобы она, так же смущаясь, скользила по моему члену, пытаясь принять более удобную позу, и поняла, что самая удобная поза – это когда я внутри неё.
Чтобы немного отвлечься от жарких картинок, которые мелькнули перед глазами, включил музыку. В конце концов, в номере отличная стереосистема. И точно она стоит здесь не для того, чтобы мы сидели в тишине.
Но в этом был еще и другой смысл. В этой подборке было несколько моих песен. Мне почему-то стало жутко любопытно, что эта малявка думает обо мне, ну то есть не о том мне, которого она не знает и не видела, а о звезде Рэе Бертоне.
Входит ли она в число моих ярых фанаток? Улыбнется ли, услышав мой голос? Скажет ли, что сохнет по мне по ночам? Нет, вряд ли. На это она не решится, но, думаю, будет нетрудно догадаться, увидеть по её реакции, если я уже не единожды был вхож в её сны.
– Приятного аппетита, – сказал я ей, с трудом отведя взгляд.
А потом снова взглянул на неё.
Какого хрена мне отворачиваться, если она моя.
Пусть на несколько дней, но моя, и я могу делать с ней всё, что хочу. Могу заставить безотрывно смотреть на меня, могу заставить раздвинуть ноги и прикоснуться к себе.
Могу.
Но мне хотелось, чтобы она вела себя естественно – так, как хотелось бы ей. Хрен знает, с чего такое желание. Мы оба понимали, что это не свидание, что для романтики мы явно начали не с того. И я не собирался отказываться от того, чтобы хорошенько её отыметь, но…
Мне нравилось видеть её такой.
Настоящей.
Она с опаской посмотрела на приборы. Ну, конечно, сумасшедшее количество вилок и ножей явно было ей незнакомо. Подумав, осторожно взяла вилку и отправила кусочек в рот.
Её губы сомкнулись, и я отвёл взгляд так, будто в жизни не видел ничего более сексуального. Она явно терялась под моим пристальным взглядом. Пришлось сделать над собой усилие, чтобы перестать на неё глазеть и заняться своей тарелкой.
Мне хотелось расспросить её о многом. Кто она, откуда? Есть ли у неё семья? Как, черт возьми, она попала в эту историю? Было понятно, что такой, как она, эта роль совершенно не подходит. Хорошая девочка, явно попавшая в скверную ситуацию.
Но я помнил, как она среагировала на мой вопрос в самом начале, поэтому не стал давить. Придет время, я спрошу. Позже, пусть еще немного обвыкнется.
– Красивая татуировка, – сказала она вдруг.
Я сжал вилку, стараясь не выдать своего раздражения.
Татуировка, блядь… Огромная татуха от шеи и на всю руку. Молодец же ты, Рэй, замаскировался лучше некуда! Напялил эту шапку, чтобы скрыть знаменитую рожу, но оставил футболку, которая не скрывает не менее знаменитых татуировок!
Впрочем, решил я, на то она и знаменитая, кто угодно мог сделать себе такую же.
– Спасибо! – обронил равнодушно.
– А вообще это больно? – с неподдельным интересом спросила она.
Взглянув на нее, заметил, что она не просто смотрит на мою татуировку, а скользит по ней взглядом. Медленно, томительно медленно, как будто облизывает.
Губы приоткрыты, ресницы опущены, дыхание неровное.
– Да еще и такая большая… – едва слышно прошептала она, продолжая рассматривать татуировку, а потом её взгляд опустился к моему запястью, и замер там.
Громкий выдох, как будто увидела нечто возбуждающее. Подняв ладонь, провел пальцем по нижней губе, и увидел, что её взгляд неотступно следует за мной.
Тёмный взгляд, слегка затуманенный.
Блядь, член дёрнулся, потому что сомнений нет – она вспоминала, как я прикасался к ней пальцами, как водил ими по её клитору, заставляя кончить. Возможно, первый раз в её жизни.
Твою мать…
Если так пойдёт дальше, чувствую, я буду трахать её под свою музыку, и будет по хрен, что она думает о моём творчестве.
– Терпимо, – сухо ответил я.
Потому что, блядь, пока это действительно было терпимо.
И ей нужно поесть.
Как раз в этот момент заиграла моя песня, одна из лучших. Невольно нахмурился – неужели я составлял эту подборку так, чтобы ей понравиться? Мог поставить любую, но выбрал именно эту.
– Ешь, – кивнул на её тарелку.
А сам задумался.
Я уже давно не пытался кому-то понравиться, произвести впечатление – все получалось само собой. А сейчас чувствую себя как на экзамене, даже волнение легкое есть.
Итак, что же ты думаешь о Рэе Бертоне, детка?
Песня проиграла почти до середины, а она не среагировала на неё никак.
– Как тебе? – спросил я.
– Очень вкусно, спасибо, – вежливо отозвалась она.
Секундный шок.
Нет, я сам хотел, чтобы она подкрепилась, но все же лучшая песня…
– Я имею в виду, – в упор взглянул на девчонку, – как тебе эта песня?
Она прислушалась, на время перестав есть, а потом сказала:
– Неплохая музыка, и голос хороший, такой приятный…
Я кивнул.
Ну что ж, голос ей нравится. Но не успел я расплыться в довольной улыбке, как она добавила:
– А песня – полная ерунда.
– Что? – не понял я.
– Ну, конечно, полная ерунда. Вот смотрите, он поет: «Я убью тебя, любя…». Но ведь если любишь кого-то, тебе не хочется его убить, наоборот, хочется, чтобы он жил как можно дольше.
Она сказала это с какой-то такой искренней надрывной горечью, что я внимательней к ней присмотрелся. Что-то личное? Явно личное. И если примерить на себя…
Пожалуй, девчонка права. Все эти люблю-убью хорошо звучат, но, если на самом деле любишь, убивать не захочется. Мне вот не раз хотелось придушить Стефани, но уж точно я её не любил.
– Мне вообще не очень нравится такая музыка, – с виноватой улыбкой пожала плечами девчонка.
– А какая нравится?
Хрен знает почему, но мне действительно было важно, какая музыка ей нравится. Как будто я собирался конкурировать – смешно, да и с чего бы, и всё же…
– Классика, – пожала плечами она. – Я сама немного играла.
– И на чём же? Впрочем, не говори. Дай я угадаю.
Она улыбнулась в ожидании. Ей безумно шла улыбка, немного грустная, открытая. Не знаю, как она умудрялась это делать, но, когда улыбалась, выглядела еще трогательнее и соблазнительней.
– Фортепиано, – сказал я, посмотрев на её руки с длинными артистическими пальцами.
Разумеется, я должен был сам догадаться, с такими руками только играть на фортепиано.
– Нет, – качнула она головой.
Значит, не угадал. Подумал еще немного и выдал:
– Скрипка?
Девчонка рассмеялась:
– Именно, только я уже давно не играла.
– Почему же?
– Не было времени… – пожала она плечами, потом прикусила губу и призналась: – И скрипки тоже. В общем, просто стало не до того.
Не просто.
Хрена с два здесь все просто, судя по тому, как она нахмурилась.
– Но такая музыка тоже ничего… – попыталась улыбнуться она, но улыбка вышла натянутой.
А мне хотелось увидеть прежнюю.
Увидеть, как она улыбается мне. Не потому, что считает так нужным себя вести рядом со мной, и не в попытках меня ублажить, а потому что ей хочется мне улыбаться.
– Я куплю тебе пару дисков с классикой, – решил я, – чтобы ты не скучала.
И в её синих глазах снова зажглись живые огни.
– Спасибо! – она улыбнулась и посмотрела на меня с каким-то благоговением.
Бля, что же ты делаешь, детка.
Даже не представляешь, что делаешь – член так и просился на волю.
– А пока ешь, – снова напомнил ей, отвлекая и её, и себя от того, что хотелось с ней сделать.
Она рассмеялась, расслабилась, и я сам не заметил, как от тягостного молчания двух мало знакомых людей мы перешли к разговору. О музыке, фильмах, каких-то забавных детских воспоминаниях.
И я неожиданно поймал себя на мысли, что уже давно не говорил ни с кем вот так. Не потому, что у нас какие-то дела, не потому что нужно обсудить детали контракта или публикации в газетах и журналах, а просто потому что это удивительно здорово – сидеть вот так и разговаривать о всякой ерунде.
А еще мне нравилось, как она рассматривает меня. Думая, что я не замечаю, но выдавая себя с потрохами. Она не видела моего лица, но ей нравилось моё тело.
И да, наверняка в её мыслях не раз проносилось: сейчас… это случится сейчас?
Но она не боялась.
Не зажималась.
Наоборот – неосознанно тянулась ко мне.
Случайное прикосновение к ладони, когда что-то рассказывала. Поворот корпуса в мою сторону. И взгляд, мать твою, обжигающий взгляд. Девчонки любят говорить, что взгляд пронизывает самую душу, а этот неустанно дёргал меня за член и за яйца.
Но мне хотелось больше узнать о ней, и я сдерживал себя, и слушал – её голос, смех, и то, что она оставляла между сказанных слов.
Что-то её тревожило куда сильнее того, когда она лишится девственности и будет ли больно.
Но что?
Пока это оставалось за кадром.
И вроде бы какое мне дело, но что-то сверлило мозг, что лучше мне это узнать. Если я хочу понять её, лучше мне это узнать.
В какой-то момент мы замолчали одновременно.
Только музыка звучала негромко, позволяя мне слышать дыхание девчонки. Участившееся, стоило встретиться нашим глазам.
– Простите, – снова извинилась она, потупив взгляд. – Наверное, я слишком много болтаю…
А потом взглянула на дверь, выдав себя с головой.
Ей хотелось остаться одной. Возможно, она уже сожалела о том, что слишком раскрылась. По её мнению – слишком раскрылась.
А мне хотелось, чтобы когда я буду трахать её, она думала обо мне, ни о ком и ни о чем больше.
– Отдохни немного, – кивнул в ответ на её удивленный взгляд. – Встретимся здесь через час. Если ты помнишь, кое-кто заслужил наказание.
При слове «наказание» в её глазах промелькнуло что-то особенное. Ядерная смесь вожделения и мечтательности.
Мой член тут же с готовностью дёрнулся.
Я едва сдержал себя, чтобы не приступить к лакомому «десерту» тут же. Но сдержал: если я говорю через час, значит, это будет через час.
Зато теперь я точно знаю, о чем она будет думать этот час.
Она выйдет сюда ко мне на пике ожидания и предвкушения. А в мыслях будет только одно – что я её трахну.