Глава 6
У меня была очень давняя мечта - проснуться в воскресное утро рядом с человеком, которого я до безумия люблю, как и он меня, конечно же, не спеша приготовить завтрак, весело провести беззаботное начало дня, которое плавно перейдёт в вечер за просмотрами фильмов, сериалов, сбором пазлов и всякой всячины, которая нравилась бы нам обоим. Идеальная семья была одной из целью моей жизни, хоть и сейчас это немодно. Чувства, в целом, уже никому неинтересны. Не круто искренне любить, оказывать знаки внимания и стремиться к идиллии между партнерами, к сожалению.
Суббота началась весьма прозаично, и впервые за несколько месяцев, я проснулась от лучика солнца, который, пробравшись через отверстие в плотных фиолетовых шторах (похоже кто-то их задернул ночью, ведь я отчётливо помню, что не трогала их), щекотал мне щеки. Приоткрыв глаза, я заслонила лицо рукой - слишком ярко.
Приподнимаюсь на локтях и пытаюсь прислушаться к звукам в доме. Как ни странно, но там было очень тихо. Я думала, что мама с самого утра будет готовить разные всевозможные закуски для родственников. Наверняка, она потратила кучу денег на них, раз уж решила приготовить их любимые блюда. Вишню же она где-то нашла.
Смотрю на часы, а там всего шесть утра. Что-то я рановато. Но вставать планов у меня не было, как минимум до семи, поэтому я залезла в телефон, чтобы проверить социальные сети, а то вчера, замотавшись, даже не успела почитать посты и мнения людей о всей ситуации.
Глупая зависимость от электроники иногда жутко раздражала меня. Почему мне дискомфортно без сотового в руках? Что за дурацкая нужда двадцать первого века?
Просмотрев глупые истории с селфи одногруппниц с умными цитатами, я наткнулась на статью, где говорилось, что многие так и не решились на поездки в бункеры, мол бояться обмана государства и того, что их просто хотят запереть под землю. Кто-то думает, что ничего плохого не произойдёт, можно переждать, если запастись едой. Усмехаюсь этим мыслям - было бы необходимо загнать всех намерено под землю, они бы это сделали насильно, не давая выбор, однако интернет наполнен пропагандой, гласящей, что нужно переждать всё и никуда не ехать. Хороший ход правительства - продвигать такие посты: больше ресурсов тем, кто поедет, меньше мороки и головной боли. Замечаю кучу сообщений от Лилит, которая зовёт меня в гости сегодня вечером. Как хорошо, что наши мысли совпадают.
Переворачиваюсь на бок и крепко обнимаю мягкую подушку из гусиных перьев, думая, разумеется, не о ней.
Тоска, и снова здравствуй.
Так хотелось, чтобы все, что происходит сейчас с нами оказалось обычным розыгрышем. Мне настолько тоскливо от мысли, что имеется лёгкая вероятность того, что я больше не увижу Арона и Лилит. С первым все вообще сложно. Сердце рвётся каждый раз когда я его вижу. То ли от сильнейшей симпатии, которая появилась около двух лет назад, то ли от осознания своего везения, ведь такие люди редкость. Дыхательная система тоже отказывала, когда он слегка касался моей руки или обнимал невзначай. Мне хотелось привязать его к себе, как на виновников преступления надевают наручники в зале суда. Я всем сердцем и душой желала, чтобы мои чувства оказались взаимны, хотя ровно так же, я боялась услышать это.
Арон Райс - парадокс двадцать первого века, по крайней мере большая редкость, точно. Он не жил, стремясь охмурить девчонок, а потом хвастаться этим, не пытался быть выше кого-то, хотя по своим умственным способностям вполне мог бы, как и по спортивным навыкам. А его воспитание и характер вообще отдельная тема. Не знаю, насколько сильно я благодарна его родителям за то, что в мире есть такие джентельмены, да ещё и до чертиков красивым. Он читал, иногда и писал короткие рассказы, стремился оставить след в мире, изменить его. И, черт возьми, у него бы получилось, только вот мир уже разрушен, теперь не только нравственно, но и физически.
Больно.
Как же странно, что нынче банальное воспитание, которое должны быть чем-то самим собой разумеющимся, удивляет людей, влюбляет их в тебя и идеализируют в их голове.
Я лежала очень долго, обнимаю подушку, прокручивая разные сценарии в голове - один, кстати, был хуже другого, и лишь к восьми мне удалось выбраться из объятий тёплой кровати, чтобы заняться делами. Последний день на поверхности должен запомнится, и мне дико хотелось натворить что-то сумасшедшее и я начать решила с малого - причёска и легкий макияж. Не могу сказать, что пренебрегаю этим в обычные дни, но сегодня даже такие простые рутинные вещи... другие?
Локоны на моих природно-светлых, можно сказать - почти белых, волосах смотрелись особенно красиво, а если добавить объема, то вообще можно на подиум, хотя это и не моё мнение, так говорила мама, но мне хотелось ей верить. Добавляю немного лёгкого макияжа в розовых оттенках, и всё готово. На улице было чуть теплее, чем обычно, поэтому я воспользовалась моментом, чтобы надеть любимые свободные брюки кофейного цвета, а сверху бежевый толстенный свитер. Кстати, за период холодов я совсем потеряла представление о фигурах людей - все они всегда закутывались в несколько слоев одежды, что скрывало их натуральные изгибы тела. На самом деле, мне это даже нравилось, хотя я и была средней комплекции, мне было намного комфортнее, когда никто не видит мои пухлые руки и немного узкие плечи.
— Ви, доброе утро! — в комнату вошла мама, которую я совсем не заметила, задумавшись о своём образе. — Неплохо выглядишь, кстати. Мне нравится!
— Спасибо, — искренне улыбнувшись, говорю я. — Тебе нужна помощь?
— Нет, не сегодня, — она заходит в комнату и кладёт чемодан на кровать. Он был очень маленьким, подобно школьному рюкзаку, только чуть шире. — Больше не разрешают, попросили собрать только самое необходимое и комфортное.
Я поморщилась. Не хотелось сегодня думать о завтрашнем дне, однако всегда что-то идёт не так.
— Что мне брать с собой? Там будет одежда? Может быть, стоит взять побольше? — я раздраженно фыркаю. Почему нельзя дать нормальную информацию.
— Возьми немного одежды, белье и то, что тебе необходимо забрать, чтобы запомнить прежнюю жизнь. Остальное узнаем завтра во время теста. Обещали сообщить о нужных вещах, успеем собрать за час, если что.
Она была до ужаса спокойной, что иногда жутко бесило меня. Как можно соблюдать тотальное умиротворение, когда мир вот-вот разрушится? Может, это я сумасшедшая паникерша, которая только создаёт суматоху вокруг себя? И вообще, вокруг меня все слишком спокойные, будто им запретили что-либо показывать на своём лице. А потом они спрашивают, почему я такой сухарик.
— Мам, а когда придёт Джо? — уже уходя, она кинула, что они придут через часа полтора. — А Мария будет с ними?
Мария - средняя дочка моего дяди Джо, а так же единственный человек их семьи, с которым я могу, а главное хочу, говорить часами. Не знаю, как она может так увеличено рассказывать о чем-то, что даже несведущий в теме человек будет слушать её с приоткрытым ртом. Не зря она хочет стать учителем. Но ещё больше я любила говорить с ней о чем-то личном, и уж как-то положительно она влияла на меня, ведь именно после наших с ней разговоров мне хотелось перевернуть весь мир. А сейчас такая беседа мне нужна как никогда раньше.
— Да, должна прийти, — ответ меня порадовал.
В течении часа я собрала все нужные мне вещи, о которых говорила мама, и теперь мне хотелось забрать с поверхности земли память о нормальной жизни: фотографии, а точнее целый альбом воспоминаний с 2012 года, если не раньше, тут же полетел в крохотный чемодан, уже забитый до краев. Следом за альбомом кладу пару украшений, которые мне дарили друзья, разные записки и письма, грамоты и прочую макулатуру, которая не заняла много места, однако составляла часть моей жизни . А ещё мне очень хотелось взять маленького плюшевого синего пингвина, который являлся подарком от Арона ещё на первом курсе нашего обучения. Кое-как я и его запихнула в чемодан.
Последующие полчаса прошли за подготовкой переноски для Кактуса. Её нужно было утеплить, ведь дорога могла быть долго. Затем пришлось собирать еду и воду, кошачий паспорт, справки о прививках, корм, витамины и любимые игрушки кота. Благо, все это поместилось в маленькую сумку, которая крепилась к переноске.
Бедный Кактус вообще не понимал, почему это его игрушки собирают куда-то и для чего готовят маленький ошейник и куртку. И когда прозвенел дверной звонок - я быстро схватила любимого кота, чтобы запрятать его где-то у себя в комнате, чтобы маленькие шаловливые ручки моих племянников не замучали его до изнеможения.
— Привет, Джо! — папа обнимает брата своей жены и, здороваясь с родственниками, по очереди впускает всех в дом. Там же их приветствует мама, а я с натянутой улыбкой развешивают тонны их вещей. Вот это праздник!
В нашем крохотном доме сейчас человек двадцать, которые нереально громко болтают, не переставая даже на минуту, а я глазами ищу двоюродную сестру, которая, похоже, не пришла.
— А где Мария? — спрашиваю я у дяди.
— Она придёт попозже, может к вечеру, — он недовольно фыркнул, поправив три своих волоска на голове, — чертовка сказала, что идёт прощаться со своими друзьями. Конечно! Друзья же важнее семьи, — он расхохотался, хотя я так и не поняла, что его так рассмешило. — Ну, а ты не хочешь обнять дядю? Мы же год не виделись почти что.
И вот я утопаю в объятиях тучного мужчины, от которого пахло очень неплохими духами. Конечно, я рада их видеть, но особой любви к ним у меня никогда не было. Может, потому что виделись мы только по праздникам.
********
После плотного позднего завтрака, у меня получилось скрыться в своей комнате от всего шума, который создавали дети и взрослые. Жутко болела голова. Говорят, что приходит возраст, когда разговоры с дальними родственниками начинаю приносить радость, однако в свои двадцать, я так и не поняла, как такое возможно, тем более на протяжении долго количество времени.
В дверь постучались, и я уже мыслено успела разочароваться в своём укрытие. Отворив её, я ахнула и широко улыбнулась, кинувшись обнимать Марию. Она выглядела просто потрясающе: темное платье идеально подчёркивало её точёную фигуру и формы, а аккуратная темно-каштановая коса набок (она, кстати опять покрасила волосы) делала её образ более нежным и женственным. В ярко-зелёных глазах, что, кстати было чертой почти всей нашей семьи по маминой линии, в том числа и у меня, сверкнула искорка радости. Её взгляд всегда излучал тепло, хотя вся семья назвала её эгоисткой.
— Я так соскучилась, — она крепко обнимает меня. — Какая-то тухлая у вас вечеринка...
— Ещё какая, — я негромко смеюсь, отвечая на объятия.
Невероятная радость, когда после долгой разлуки, ты встречаешь человека, с которым тебе столько всего хочется обсудить. Только жаль, что именно в такие моменты слова подобрать не получается.
— Ну, что, малютка Ви, ты готова к большому путешествию? — она садится на подоконник и улыбается. — Отлично выглядишь, кстати, я же говорила, что светлые оттенки тебе к лицу.
— Не хочу уезжать, точнее не хочу терять свою нынешнюю жизнь, — мне стало невероятно грустно, ведь у меня была цель - не думать о переезде и прочей ерунде сегодня. И вновь не получилось.
— Брось, Ви, выхода у нас и так нет, так почему бы не повеселиться? Везде надо искать плюсы, — я пожимаю плечами, хотя знаю, что она права. — Дело ведь не совсем в том, что ты боишься? — пронзительный взгляд Марии словно видел меня на сквозь. — Ты так и не поговорила с тем парнем, да?
— Не поговорила, — ложусь на кровать и прикрывают глаза, зная, что сейчас будет волна нотаций, которые я выслушала ещё в прошлую нашу встречу.
— Хоть я и думаю, что любовь субъективная штука, но считаю, что о чувствах лучше не молчать, тем более сейчас, когда мир вот-вот рухнет. Что ты теряешь?— она плюхается рядом и пинает меня в бок. Что за привычка у них такая?
— Знаешь, я иногда думаю, что чувств в принципе нет, что это всё просто нейронные импульсы, которые производятся в нашем мозгу - не более. Огромное количество импульсов, которые вводят меня в заблуждение. И если мне захочется забыть всё, то так и произойдёт. — Мария молчит, наверно, так же как и я задумалась о нейронных связях головного мозга человека. Поистине, волшебная и всемогущая вещь - наш мозг.
— Ты думала, почему именно твои нейроны так реагируют именно на него, а не на кого-то другого? — тихим, но до ужаса приятным голосом спрашивает она. — Вся наша жизнь - огромная игра, а сюжет к ней ты пишешь сама с белого листа. Всё в твоих руках, Ви.
Удивительно, ведь Мария была всего лишь на пару месяцев меня старше, но мыслила куда глубже, что чуточку задевало мою самооценку, хотя именно поэтому я и восхищалась ей. Она была моим идеалом для подражания.
— Поможешь мне пропасть на пару часов из дома? — резко спрашиваю я, приподнявшись с кровати, заглядывая ей в глаза.
— С удовольствием! — знаю, что ей понравилась моя решительность и блеск в очах.
**********
До Лилит мне топать минут десять, поэтому я надеялась успеть провести время с подругой, оставив своей отсутсвие незамеченным. В дом подруги пришлось проникать через окно первого этажа, которое вело в гардеробную. Нортон, конечно же, знала о том, что я приду, однако если бы меня заметили там, то точно устроили застолье, и моя мама сразу же узнала бы о моем приключении.
Дом Лилит был порядком больше нашего, ведь и семья у них была огромная. У них постоянно в доме гости, родственники, друзья, абсолютно все. Там кипит жизнь. Поэтому проникнуть в него незамеченным было больно легко.
— Доброго дня домушникам, — Лилит улыбается и помогает мне залезть в окно. — Идём, я знаю, где нам посидеть.
Я покорно следую за подругой на третий этаж, пока та не останавливается около перил. Нортон села на пол, стоит отметить - довольно тёплый, и опустила ноги вниз через ограждение, похлопав по полу рядом, чтобы я присоединилась.
Мне очень нравилось, что с этой точки можно было видеть гостиную и часть кухни, а сейчас и огромное количество людей, видимо, родственников её семьи. Они были, как суетливые тараканы с моего ракурса. Похоже , что все устраивают прощальные вечера.
По сердцу слово наждачной бумагой проверили, когда я увидела малыша Криса. Он пытался побегать с ребятами его возраста, но постоянно останавливался, чтобы передохнуть. Было видно, как ему тяжело давались игры, однако Кристофер пытался до последнего обыграть своего соперника в догонялки. Его руки были слегка желтоватыми, и мне казалось, что это освещение, пока Лилит, словно прочтя мои мысли, не сказала тихими, потерявшим надежду, голосом:
— Печёночно-клеточная желтуха, — мне прекрасно было понятно, что значит такой диагноз у больных. — Печень уже почти что отказала, по крайней мере, начинает сдаваться.
— Вам удалось уговорить его?— она отрицательно помахала головой.
— У него полиорганная недостаточность. Дыхательная система, почки, печень - всё потихоньку отказывает, а поездки он не переживёт.
Мне чертовски сильно хотелось обнять её брата, но без слез на глазах, я бы сделать этого не смогла. Не хочу ещё сильнее вводить его в тоску.
— Они устроили эти посиделки, чтобы поговорить о том, какой хороший ребёнок Кристофер. Будто бы поминки заранее устроили, — она горько усмехнулась. — Они думают, что он ничего не понимает, что не осознаёт смерти. Как же моя семья ошибается, Ви, ты не представляешь. Крис говорил со мной, и я знаю, что имею ввиду, говоря, что он понимает всё. Они и сейчас рассматривают его жесткие фотографии, будто он уже умер.
Я крепко обняла всхлипывающую подругу, зная, что ей это реально сейчас необходимо. Не знаю, сколько мы просидели так, но было ясно, что всем людям на земле сейчас намного тяжелее морально попрощаться с привычной жизнью и любимыми, нежели чем принять факт того, что поверхность планеты сотрется в порошок через считанные дни. И тогда я задумалась, а нужна ли жизнь вообще, если в ней нет любимых всем сердцем людей?
— Чего грустите, красотки? — за нашими спинами стоял Крис, который начал слабо покашливать.
— Мы сопливые истории рассказываем друг другу, — неуверенно отвечаю и поправляю волосы, чтобы лишний раз не затрагивать тему его болезни.
— Моя история слишком сопливая? — сморщившись спрашивает он, пока Лилит сажает его на коленки к себе. Он знал, что речь о нем.
— Нет, твоя история про самого храброго мальчишку Аризоны! — воодушевлено говорю я, удивляясь своим словам.
— Напишите про меня историю, как про остальных героев? Ну, когда выйдете из бункеров? — осторожно поинтересовался он, вызвав у нас улыбки.
— Конечно, напишем, целую серию книг!
Отвернувшись от них, чтобы смахнуть слёзы, я пообещала себя, что обязательно напишу хотя бы маленький рассказ с участием маленького героя, который, к огромному сожалению, в реальной жизни был побеждён временем и болезнью. До чего же храбрый ребёнок!
*********
Мы просидели втроём часа два, болтали и рассказывали ужастики, пока отсутсвие Криса и Лилит не было замечено. За пару часов мы вспомнили абсолютно всё, что происходило с нами за годы дружбы, а теперь пришлось попрощаться, скорее на долго.
— Ты лучшая подруга, Ви, о которой только можно мечтать, — я крепко обнимаю её, на душе чертовски тяжело. Еле сдерживая слезы, говорю ей в ответ то же самое, и быстро спрыгиваю через окно гардеробной на улицу.
Будто бы часть меня сейчас умерла.
Взглянув на часы, я поняла, что пора поспешить домой. Желание Марии, к сожалению, так и останется не выполненным. Но сейчас я ничего не могу с собой поделать.