Сир'эль
Шаги твои затихают, утопая в глубоком безмолвии.
Каменные стены вырастают перед тобой, высекая в себе бесконечные истории. Корни, сжимавшие твои ноги, растворяются в полу, словно и не существовало их вовсе.
— Светлый миг разбит, его уже не починить. — Голос мой эхом отражается от холодного камня. — Но в лабиринте есть и свет, и тьма. Все они здесь высечены, все могут быть разрушены… или собраны из осколков. Такова его природа — изменчивая, текучая, непостоянная.
Я смотрю на тебя, но ты уже не слушаешь.
Ты слышишь другое.
Песнь. Лёгкую, манящую, тонкими нитями вплетающуюся в твой разум. Голос, ласкающий слух, подобно тёплой морской волне.
*"Приди ко мне… сквозь мрак и пепел…
Ты свет мой, мой гость, мой пленник…
Я жду тебя, там, где солнце умирает…"*
Ты делаешь шаг.
Я знаю этот голос. Я знаю, куда он ведёт тебя, но мои слова не могут пробиться сквозь очарование песни. Ты идёшь вперёд, по каменному пляжу, по обломкам чужих судеб. И она уже здесь.
Сирена.
Она выглядывает из-за чёрного камня, и глаза её светятся бирюзовым сиянием. В них отражается вечное море, бездна, зовущая утонуть в ней. Она смотрит на тебя, ждёт.
Она расскажет тебе свою историю.
***
Она была девушкой из прибрежного города, светлой и юной, с улыбкой, подобной утреннему солнцу. Любила бродить по песчаным дюнам, слушать прибой, вплетать морские звёзды в волосы. И не знала, что её смех однажды станет проклятьем.
Пираты пришли ночью. Ветер был спокоен, но море знало — оно кричало белыми гребнями волн, пыталось предупредить, но было поздно. Огнём запылали крыши, крики слились в беспомощный вой.
Её вытащили из дома, сломав дверь. Слёзы на лице, растрёпанные волосы, разорванное платье. Она металась, как птица, попавшая в силок.
— Тише, пташка, — шептал один из них, скользя пальцами по её щеке.
— Будешь радовать нас в плавании, — смеялся другой, обхватывая её запястья.
Их было слишком много. Они наслаждались её страхом. Рвали, ломали, выпивали её боль, словно сладкое вино.
Дни превратились в ночи. Ночи не кончались.
Когда корабль достиг глубоких вод, они решили, что она больше не нужна.
Привязали камень к её ногам.
— Увидимся в аду, красавица.
Вода разверзлась, и она полетела вниз.
Погружение было долгим. Лёгкие жгло солью, сердце билось, как пойманная рыбка. Свет наверху медленно гас, растворялся в глубине.
И там, в самом сердце бездны, что-то её встретило.
Оно коснулось её кожи, шепнуло её имени, слилось с её кровью.
Море редко даёт имена — оно нашёптывает их сквозь пену волн, выбеливает в соли, вытёсывает на гладких камнях.
Её могли назвать Сэлкис — в честь древних вод, несущих забвение.
Или Мара — как сама морская пучина, безжалостная и прекрасная.
А может, Тейдора — та, что дарована бездной, но не утонула в ней.
Но если прислушаться… можно услышать, как волны шепчут её настоящее имя.
Сир'эль.
Оно звучит, как прилив в ночи. Как зов, от которого невозможно отвернуться.
Сир’эль — не просто имя. Это её новая сущность. Ее песнь. Ее проклятие.
Когда пираты бросили за борт ещё одно тело, думая, что избавились от неё навсегда, из глубин поднялась она.
Уже не человек.
С волнами в волосах. С бирюзовым сиянием в глазах.
Голодная.
Жаждущая.
С тех пор её песня зовёт тех, кто слушает.
Ты тоже слушаешь.
И вопрос только в одном: успею ли я остановить тебя?
#Сирэль