Пришла к тому, от чего бежала.
— Кащей, найти бы их надо... — Валера с тревогой смотрел на своего лидера.
— Ну ясно дело, давай пошли. — брюнет встал с дивана, но снова сел на него под напором чужой руки. — Не понял, че за хуйня, Адидас?
— И куда вы дойдете в таком состоянии? До первого столба? — Вова понимал, что сейчас пацаны бессильны. — Я сам их найду, завтра будете решать всё, на трезвую голову. А щас девочки на нервах, много могут наговорить, а вы в ответ хуйни наплетете и не выберетесь из этой ямы.
— Добро. Вов... — редкий момент, когда Кащей называл друга по имени. — Позаботься о моем котенке, пожалуйста... — алкоголь очень интересно влиял на него.
— Слово пацана, с обеими всё хорошо будет.
— Спасибо, Адидас. — успел сказать Валера уходящему из качалки другу.
***
Дилара не разбирала куда идёт в полной темноте, но знала одно: ей срочно хочется оказаться где-то подальше, осознать и принять больную реальность. Хотелось плакать, бить что-то (или кого-то), кричать настолько громко, чтобы голос сел навсегда, хотелось забыть весь последний год и предательски-прекрасные глаза и руки Кости.
Девушка тысячу раз прокляла тот день, когда влюбилась в него. Тот день, когда доверилась ему. Тот день, когда вернулась в Казань и даже день, когда она появилась на свет.
— Почему, почему, почему.... — мысли девушки незаметно вылетали монологом. — Я же и правда люблю тебя, урод!
Ноги блондинки несли её в неизвестном направлении. Осмотревшись она поняла, что недалеко находится сквер, где ночью не должно никого быть, там то она и сможет остаться одна. Услышав голос Ани, которая бежала вслед за Алиевой, блондинка ускорила шаг, чтобы скрыться, чтобы её никто не трогал. Вот только до сквера дойти она не смогла, буквально 200 метров.
— Диля? Милая, ты чего? — из подъезда вышел Дима. — Что случилось? — парень подбежал к Диларе и сразу обнял.
— Отвали! Не трогай меня! — девушка явно не настроена на милости.
— Ты че орешь, дура? — резкая перемена настроения Димы только разозлила Дилару. — Чё, ебырь твой кинул тебя, да?— парень громко засмеялся.
— Иди нахуй, придурок! — Дима получил звонкую оплеуху. — Как же ты меня уже заебал!
Точка кипения дошла до максимума, парень не смог такое стерпеть. Схватив Дилару за запястье он потащил блондинку в подъезд, на что та начала активно брыкаться и кричать. Как только Дима затащил некогда возлюбленную на лестничную клетку, но одним рывком развернул её к себе и до боли сжал челюсть.
— Вот так заговорила, тварь? — бешеные глаза парня прожигали Алиеву. — Раз он тебя уже отчехвостил, то и я могу значит. Ты ж ничейная теперь!
— Отпусти меня, конченый! — блондинка отчаянно пыталась вырваться.
— Ну уж нет, милая моя...
Губы парня грубо накрыли лицо девушки. Его язык так и норовил проникнуть в рот Алиевой, вот только сделать это он не смог. Девушка сильно укусила его, чувствуя мерзкий металлический привкус. За это сразу пришлось поплатиться: сильная пощечина с громким шлепком прилетела по левой щеке, задев нос и губу, которые в миг окрасились бордовой кровью. Из глаз девушки невольно полились слёзы.
Холодные руки Димы, неожиданно оказавшиеся под женским платьем, принялись лапать и царапать нежную девичью кожу, оставляя синяки и царапины. Тщетные попытки выбраться были с треском провалены, ведь парень в несколько раз больше и сильнее хрупкой Дилары. Закинув женскую ножку на свою талию Дима принялся расстегивать свои джинсы.
В этот момент Алиева окончательно осознала патовость ситуации: ночь, чужой подъезд, никто на её крики не выйдет. Она была уверена, что после этого окажется на первой попавшейся крыше и закончит свою жизнь. Сил бороться за неё уже не было. Как и смысла.
— Мразь! — громкий мужской крик. Вот только не голосом Димы. — Тебе пиздец, ублюдок!
Неожиданно хватка Димы ослабевает и Дилара скатывается по стене на пол, не понимая что происходит. Кто-то обнимает её, прижимает к себе и пытается закрыть глаза. Это Аня, её любимая Анечка. А перед её ногами лежит Дима, которого избивает Марат с такой остервенелостью, что мог и сразу троих уложить. Удары парня хаотичные, злые, сильные. В голове Алиевой сразу проснулся страх, что если Маратик убьет его - он сядет, а этого допустить никак нельзя было. Благо его оттащил Вова, который был явно мудрее. Младший брат что-то долго и громко кричал, пока Дима в приступе агонии пытался встать или, хотя бы, сгруппироваться, лишь бы не убили.
— Всё, Маратка, Всё! — Адидас пытался успокоить младшего брата. — Не успел? — этот вопрос был адресован Алиевой, которая смогла только отрицательно покачать головой.
— Чё всё, Вов? Чё? — ярость младшего не утихала. — Он её тронул! Изнасиловать пытался! Ударил!
— Завтра всё решим, никуда эта тварь не денется. — и тут голову Вовы осенила идея, как угомонить брата. — Диле лучше помоги, надо срочно домой её отвести.
— Я не пойду домой... — тихий шепот. Девушка осознавала, что в такой состоянии домой нельзя.
— У меня останемся, моя хорошая. — плачущая Аня всё ещё прижимала трясущееся тело подруги к себе. — Давай, пойдём скорее...
Когда Алиева поднялась, то почти сразу осела назад. Ноги были ватными, отказывались слушаться хозяйку, поэтому Вова принял единственное верное решение: он подхватил подругу на руки, заставляя обнять его за шею. Маратик, обнял Аню за плечи, пошел вслед за братом, постоянно успокаивая рыжую. До дома Ани дошли минут за 10, благо их никто не видел. А то слухи бы пошли.. Занеся Дилару в ванну, Вова наказал Каримовой закрыться на все замки и ни в коем случае не открывать, кто-бы там не был. А если кто-нибудь придёт - сразу звонить в качалку, они сегодня там будут и сразу прибегут. Предложил ещё Наташу привезти, но девушки отказались, ибо не хотели сейчас портить настроение подруге, которой уже завтра выходить на работу. Оставив девушек наедине братья ушли с тяжелой душой и в волнениях за своих подруг.
— Хорошая моя... — Аня села перед подругой на корточки. — Давай обработаем тебя.— рыжая достала бутылку водки и ватку, ещё бинты и зелёнку. — Диль, ты чего...— глаза Ани стали в два раза больше, когда блондинка выхватила у неё бутылку и выпила добрую стопку.
— Я умереть хочу, Ань. — ответ, который не нёс в себе ни одной эмоции. Быстро обработав раны Алиевой девушка дала ей пижаму и налила чай, чтобы хоть как-то согреть подругу и успокоиться.
Допрашивать блондинку было бессмысленно, да и не хотелось сейчас слишком напирать, поэтому несколько часов Аня просто обнимала Дилару, гладила и успокаивала. Так, в объятиях друг друга, девушки и уснули.
***
Тем временем Вова и Марат зашли в качалку, с порога их встретили взволнованные пацаны, которые тоже переживали за девушек своих друзей. Адидас не планировал сегодня ничего рассказывать, ведь зная характер Кащея и Турбо - они бы сразу пошли убивать Диму, а импульсивное решение под взором мента может кончится плохо. Да нет, не "может", а точно кончится плохо.
— Ну че там? Нашлись? Как они? — первым тягучее молчание нарушил Зима.
— Пиздец! Этот ухажер Диларки изнасиловать её пытался! — вот только Марату было плевать на последствия. — Ещё и избил!
— Маратик, заткнись по хорошему. Завтра решим. — Вова зря надеется, что этого не слышали Кащей и Турбо. Чтобы перестраховаться Адидас направился в комнату, где они сидели.
— Кто он?! — с порога на него вылетел Кащей. — Кто посмел тронуть моё?!
— Сядь. — грубым движением Вова усадил его на место. — Завтра решать всё будем.
— Где они? Где Аня? — встревоженный Валера смотрел другу в глаза.
— Они дома, всё хорошо. Если что позвонят. — Адидас устало выдохнул. — Давайте поспим, утром все проблемы решим.
***
Больная голова Алиевой заставила проснуться девушку рано. За окном только-только восходило солнце, значит времени было не больше 7 утра. Обратив внимание на Аню, которая мирно сопела под боком, блондинка укрыла её пледиком и на цыпочках вышла в зал. Сейчас ей ничего не хотелось кроме того, чтобы как можно скорее оказаться дома, принять горячий душ и забыться в своей мягкой постельке. Взглянув на себя в зеркало по телу невольно прошелся табун мурашек. Рассечение на губе, синяк на левой щеке, потухшие глаза. Все вернулось к тому, от чего она так бежала.
Решив не будить подругу, Дилара быстро оделась и покинула квартиру Ани, ведомая желанием оказаться у себя. Она не боялась оставлять дверь открытой, ведь на улице дежурил кто-то из скорлупы, как обычно. Алиева наказала ему подняться на этаж Ани и караулить около двери. Сама же девушка неторопливо направилась домой, наслаждаясь утренней тишиной и прохладным свежим воздухом, которые вызывал мурашки.
Проходя мимо двора она заметила, что в футбольной коробке стоит толпа пацанов, сборы походу. Опустив голову и ускорив шаг девушка старалась обойти их, но громкий голос Кащея заставил её остановиться. Подойдя к Диларе он попытался прикоснуться к блондинке, но увидев что она сделала шаг назад с глазами, полными страха, остановился.
— Мы поговорим? — мужчина старался сохранять самообладание.
— Нам не о чем говорить, Кащей. — металл женского голоса тупой болью отдавался в черепной коробке брюнета. — Между нами всё кончено, я надеюсь ты это понимаешь.
— Между нами всё закончится только если я этого захочу. — он не позволит ей так разговаривать пока рядом пацаны, перед которыми статус терять он не собирается. — Кто к тебе вчера приставал?
— Ебать тебя не должно. — страх незаметно перетёк в агрессию. — Смотри чтоб к шалаве твоей никто не приставал.
— Заебала.— Кащей грубо схватил нижнюю челюсть девушки, заставляя смотреть на себя. — Ты. Меня. Заебала. Твой несносный ебучий характер, твои вечные недовольства и скандалы, твоё самоуправление. Как с чушпанами в Москве погуляла, красавица?
— Ты перепил или перекололся? — знает куда давить. — Я в Москве с Наташей и Аней была.
— Ага, а вот Наташа говорила что ты с "одноклассниками" виделась, хочешь сказать одни бабы были? — ухмылка, которая не предвещала ничего хорошего, украшала его лицо.
— Там был один парень, мой хороший знакомый и он встречается с моей одноклассницей, которая там тоже была. — девушка отвечала спокойно, лишь бы быстрее закончить диалог. — Даже если бы захотела - не смогла бы с ним потрахаться. Да и я не ты, я тебе не изменяю.
— Рот свой закрой. А вчера че было? Хочешь сказать этот Дима с нихуя решил тебя выебать? Повод значит давала. — то, что девушка явно не ожидала услышать.
Она. Опять. Виновата.
— Иди нахуй, Дилар. Ты и правда меня заебала. — Кащей грубо оттолкнул её от себя и, развернувшись, ушел назад на сборы.
— Валер, у Ани дверь не заперта, я там скорлупу вашу попросила подежурить. — девушка перевела пустой взгляд в сторону Турбо, который стоял за спиной Кащея всё это время. — Если хочешь поговорить - сейчас самое время. Только не веди себя как этот долбаёб.
Спокойно отвернувшись Алиева продолжила свой неторопливый путь домой, не чувствуя ни одну эмоцию, хотя после такого она должна биться в истерике, кричать, драться. Но она так сильно устала от всего происходящего, что просто приняла это как данность. Как неизбежную реальность, исправить которую было под силу лишь всевышнему.
Суицидальные мысли хоть и покинули её голову, но притаились где-то глубоко внутри, угрожая вернуться в любой, даже самый неподходящий, момент... Дома, к несчастью блондинки, были все: мама, папа, Алан, Ильгиз и Диана. Недавно ушёл Камиль со своей женой, хоть где-то повезло. Объясняться перед семьей совсем не хотелось, тем более пришлось бы врать, ведь рассказать о зеке-лидере группировки, в которого она отчаянно влюбилась, а он ей изменил и обвинил во всех смертных грехах, она точно не собиралась, после такого папа однозначно упёк бы дочку в психушку, на пожизненное лечение.
Поэтому отделалась тем, что поссорилась с Вовой и Маратом, с Аней и Валерой, а ещё очень устала после Москвы и хотела отдохнуть наедине с собой. Приняв горячий душ девушка направилась в свою спальню, закрываясь на внутреннюю щеколду. Горячий чай я мятой и свежее постельное белье, которое подготовила мама, приятно расслабляли тело и душу. Ягодицы, на которых Дима оставил следы своего преступления, всё ещё горели и ощущались грязными, даже жесткая мочалка не помогла избавиться от этого ощущения. Алиевой безумно хотелось содрать кожу в этих местах...
«В какой момент всё пошло по наклонной? Может после того, как я отдалась - ему стало скучно со мной? Очередная цель достигнута и он пошел дальше?» — тяжелые мысли одолевали девушку.
«Почему он предпочел мне какую-то дешевую шлюху? Хотя он и раньше с такими ходил, ничего нового... Просто он хороший актер, который умело отыграл свою роль... Он не любил меня.» — Дилара, погруженная в пучину осмысления, не заметила как уснула.
***
Прошла неделя, две, три. Месяц.
Но за это время девушка покинула свой дом только трижды. Один раз к врачу, второй раз к бабушке на день рождение и третий чтобы увидеться с Камилем и его женой. Иногда к ней заглядывали Аня и Наташа, которые предпринимали тщетные попытки вытащить подругу на свежий воздух, но спустя два или три раза они сдались, позволяя блондинке дальше убивать свою нервную систему. Ни с кем из Универсама она не общалась, не хотела. Передав просьбу не трогать её через Наташу, ведь Аня так и не смогла простить Валеру, хотя тот клялся и божился, что не изменял ей. А то, что девушки увидели в качалке - единоразовое недоразумение, которое дальше обжиманий не зашло и не планировалось.
Про Диму не было слышно ничего, ведь родители увезли его на следующий день после происшествия ради сохранения жизни единственному сыночку, хоть тот и был иродом, настоящим шайтаном с человеческим лицом.
Алия, мама девушки, пыталась подбодрить дочку тысячами различных техник: салон красоты? Любимые домашние вкусности? Неделю пожить у бабушки, вдали от всего этого? Собачку? Что хочешь, доча, выбирай! Но Дилара лишь безэмоционально отказывалась, ссылаясь на то, что не хочет никуда ехать и ничего покупать.
Глава семьи и Ильгиз также пытались вытащить любимую девочку из затяжной депрессии, задаривая её дорогими подарками, предлагая уехать заграницу на отдых или поездить по городам СССР и посмотреть лучшие медицинские институты для поступления! Но и тут отказ. Девушка даже и бровью не повела, хотя раньше пищала бы от радости и собирала чемоданы быстрее, чем родные смогли бы договорить.
Календарь показывал 10 июля, и правда прошел целый месяц с роковых событий. Только вот Кащей ни разу не объявился... Ни лично, ни пацанов своих с подарочками присылать. Ни-че-го. Даже скорлупа под подъездом не дежурила, что было самым странным, а может она просто не замечала их? Это только укрепило теорию Алиевой о том, что мужчина её не любил вовсе. Трахнул и бросил, как шлюху, как делал это множество раз с другими девками. Дилара чувствовала себя оскорбленной, использованной и грязной, от этих мыслей хотелось выйти в окно, но здравый смысл всегда побеждал в войне с чувствами.
Стоя перед зеркалом в ванной девушка не узнавала себя: внутреннюю часть бедер и рук "украшали" неглубокие порезы и несколько шрамов. Она похудела на 7 килограмм, из-за чего щечки немного впали. Кожа потеряла свой цвет и стала серой. Сухие искусанные губы с запекшейся кровью, которая вытекала через трещины. Некогда яркие голубые глаза поблекли и стали цвета предгрозового неба. А ещё её стали дико раздражать собственные волосы, все такие красивые, длинные, кудрявые. Бесит! Схватив ножницы, которые лежали в косметичке, девушка бездумно отрезала их до середины лопаток, хотя до этого поступка они струились до самой поясницы. Хотелось покраситься в черный, чтобы в тон душе её были, вот только краски дома не нашлось... А жаль.
Следующим под раздачу попал гардероб. Оказавшиеся в миг на полу вещи были изорваны и изрезанны под аккомпанемент слёз и тяжелого дыхания блондинки. Конечно она не тронула всех вещей, особенно те, которые ей дарили или покупали родители. А вот то, что она сама себе выбирала - все полетело в мусор, предоставляя свободное пространство для широкой, мешковатой, закрытой одежды.
Месяц назад в девушке что-то сломалось, что-то погибло и останки отравляли весь организм, который с каждой неделей умирал все больше и быстрее. Алиевой не было больно, она сама осознанно пошла на этот шаг, она знала кому доверяет и что может случится, но предпочитала смотреть на мир через розовые очки, ведь она такая "особенная", что с ней то Кащей точно поменялся! Дура. Наивная тупая малолетка. Она ненавидела себя за каждый поцелуй, каждое прикосновение этого урода.
Вот только возненавидеть его так и не смогла. Каждую ночь она засыпала с мыслями о нем, из-за чего рёбра неприятно сдавливали сердце, требуя замолчать и забыть его. Но никак. Невозможно забыть того, кто так легко и высоко возвысил её и так же легко и играючи разбил, скидывая с вершины своего олимпа прямо на острые шипы реальности. Невозможно забыть свою первую любовь.
— Доченька... — мама тихо подошла к Диларе, которая сидела в привычной позе: на кровати, с подтянутыми к груди ногами и смотрела в одну точку. — Мне помощь твоя нужна, очень...
— Какая? — Мне на смену надо, а мужчины наши не вернулись ещё... — хитрый план мамы должен был сработать, на этот раз точно.
— Можешь с Диасиком погулять перед сном? Я её уже покормила! Мне не на кого больше рассчитывать...
Диана - единственная, кто растапливала сердце девушки и заставляла её улыбаться, хоть и грустно. Блондинка с какой-то невероятной, космической любовью относилась к сестре, иногда Диана даже засыпала вместе с сестрой, и эти ночи были самыми спокойными и теплыми для Дилары. Но гулять она с ней всегда отказывалась, потому что были и другие претенденты на это, а вот выходить на улицу старшая не собиралась. Блондинка трезво понимала, что не одно ей плохо и тяжело. Мужчины постоянно на работе, Алия постоянно в домашних делах и с Дианой, не рассчитывая ни на кого. Дилара была безумно благодарна своей семье, которая не давила на неё, не требовала прекратить "страдания" и тому подобное. Они всеми силами поддерживала и пытались радовать свою девочку. Поэтому приняла решение выходить из этого патового состояния. Любыми способами.
— Конечно, мамуль, конечно могу... — вымученная улыбка. — Одевай её тогда, коляска внизу?
— Да-да! Коляска внизу! — глаза мамы загорелись от радости. — Одевайся пока, сейчас Диану соберу! — Алия быстро упорхнула из комнаты.
Нехотя девушка поднялась с кровати и направилась к горе вещей, чтобы схватить первое попавшееся. Этим "первым попавшимся" оказался серый спортивный костюм, кофта которого хорошо скрывала фигуру и закончилась на уровне пятой почки. Собрав волосы в пучок и обувшись в кроссовки Алиева взяла младшую сестру на руки и пошла вниз.
***
На улице в свои права уже вступил вечер, плавно переходящий в ночь. Для июля сегодня была очень холодно: 20 градусов, порывистый прохладный ветер и небо, затянутое облаками. Такими же темными, как и глаза девушки.
Усадив сестренку в коляску девушка направилась в сторону сквера, чтобы посидеть в тишине. Всю дорогу Диасик что-то пыталась сказать, смеялась, игралась с ручками и хватала любой предмет, который попадётся ей на пути: листья деревьев, бутоны любых цветочков, даже за столб пыталась зацепиться, а когда не получалось - хмурила бровки и ругалась на своём, малышанском, языке.
Диларе доставляло это счастье, наблюдать за своей крошечкой. По пути в сквер девушка невольно примечала какие-то места, которые оставили в её памяти глубокие отпечатки: тут они с Аней в 10 лет прятались от одноклассников когда играли в догонялки и девочки уставали. Тут раньше был ларёк, где работала мамина знакомая и постоянно подкармливала малышку чем-то сладким. А вон за тем домом есть заброшенное здание, в котором подростки проводили все лето и считали себя крутыми.
Беззаботное время, которое никогда не вернуть, но и никогда не забыть. Как же хочется хотя бы на денёчек вернуться туда, где главной проблемой была какая-то четверка по математике, а не когда за тобой по пятам следуют опасности... Как же хочется схватить Диану и убежать, уехать, улететь из этого страшного района, города, страны... Сердце сжимается, когда Алиева осознает, что с её сестрой может случиться тоже самое, что и с ней, а то и похуже.
Заходя в сквер девушка не могла отделаться от гнетущего чувства, что-то внутри кричало ей, что сюда идти не стоит. Доверившись интуиции Дилара решила развернуться и поскорее идти домой, ведь времени на "погулять" с сестрой хватило, её уже начинает потихоньку вырубать. Развернувшись блондинка сделала несколько шагов, прежде чем заметила около выхода двух парней. Решив не показывать своего страха она направилась в их сторону, что они могут сделать, когда у неё ребенок? Ну, верно же, да?
— Здравствуй, Дилара. — один из мужчин шагнул вперед, позволяя тусклому фонарю осветить своё лицо.
— Раджа? — кого-кого, а вот его она встретить явно не ожидала. — Что ты тут делаешь?
— Мимо проезжали, заметил знакомую фигурку. Решил поздороваться. — ложь, лестная неприкрытая ложь, которую девушка различает на раз два.
— Знакомую? Я впервые так оделась, сомневаюсь что ты мог меня узнать. — тут-то мозг блондинки и выдал самое верное предположение. — Ты следишь за мной?
— Возможно. Хотел поговорить, а ты из дома не вылезешь никак. — Хадишевский сделал ещё один шаг в сторону девушки. — Говорят вы с Кащеем расстались, правда?
— А какая разница?
— Большая, Диларочка, большая...
— Возможно. Так о чём ты со мной хотел поговорить? — ещё ей не хватало обсуждать свои любовные драмы с тем, кто явно не желает ей чего-то хорошего.
— О твоём дяде. — в руке мужчины сверкнуло лезвие ножа. — Как мне ему объяснить, что нельзя под нас копать? — темные глаза обратили внимание на младшую сестру, которую Дилара пыталась спрятать своей спиной.
— Поняти не имею. Но по опыту скажу, что смертью близких его не напугать. — девушка старалась храбриться ради своего комочка.
— Диана? Сестренка твоя? — второй мужчина, который стоял поодаль, наконец-то подал голос. Это был Сыч.
— Вот сейчас что вам от меня надо? Именно в эту минуту. — безисходность постепенно перетекала в ярость, грозясь выплеснуться в самый неподходящий момент. — С дядей мне надо поговорить? Вам его привести? Что?
— Нет, это было бы слишком просто... — Раджа схватил девушку за горло. — Нам ты нужна, попробуем пока через тебя. Потом через сестру, если твой труп его не убедит.
— Иди на... — блондинка не смогла договорить, получив удар кулаком из-за которого кровь хлынула с невероятной скорость, попадая на одежду, коляску и покрывало Дианы.
Подхватив бессознательное тело Алиевой Раджа понес её в машину, как неожиданно услышал крик откуда-то сзади.
— Отпусти её, урод! — Лампа, который появился из-за кустов, набросился на лидера Хадишевских, пытаясь выдрать из его лап тело Универсамовской царевны. — Я тебя убью!
— Ну и малец, конечно, смелый... — отпихнув от себя Лампу усмехнулся Раджа. — Сыч, пропиши ему, только чтоб отстал, а не умер. — с этим словами Раджа продолжил путь в сторону машины, закидывая девушку на заднее сиденье и усевшись на пассажирское он наблюдал как Сыч пару раз прикладывает универсамовскому и возвращается к своему лидеру, садясь за руль и покидая чужой район.
Лампа, который несколько минут пролежал на остывшей земле и кое-как встал сразу же побежал в сторону качалки, но отойдя на пару метров он услышал детский плач и осознал, что коляска с Алиевой младшей так и осталась стоять на месте.
Он, конечно, не мог просто бросить малышку, он не зверь же какой-то, да и от старших прилетит если они о таком узнают. Поэтому схватившись за ручку коляски он со всех ног побежал к пацанам.
Со стороны это казалось очень подозрительным, а любой мент, который увидел такое - арестовал бы пацана. Ведь он, весь в крови, бежит в непонятном направлении с маленьким ребенком, который во все горло орет, точно её украли и везут на убой. Поэтому мальчик постоянно останавливался и старался завлечь Диану игрушками, которые есть в коляске, вот только это особо не спасало положение. Но, на удивление Альберта, ему помог камень, который валялся на дороге, и веточка сирени, которую он сорвал по пути. Отдав все это маленькой она в момент успокоилась, принявшись изучать новые предметы.
***
В качалке царила весёлая атмосфера, пацаны надыбали какой-то видик и смотрели новые фильмы (боже, лишь бы они его не спиздили...), параллельно попивая горячительные напитки: кто-то пиво, кто-то что покрепче. Но фигура Лампы, который залетел в зал окровавленный и с ребенком на руках, заставила всех отставить свои дела и обратить внимание на пацана.
— Че за хуйня, Лампа? Откуда у тебя Диана? — первым к нему подбежал Марат, забирая девочку на свои руки. — Почему она блять в крови?!
— Да там это... Пиздец там, пацаны. — Лампа не мог отдышаться.
— Че за кипишь и без драки? — из своей комнаты вышел Кащей с какой-то самодовольной ухмылкой. — У кого роды принял, Люстра?
— Он Лампа. — вслед за другом вышел и Вова, с непониманием разглядывая картину.
— Вов, это Дианка! Алиева! — Марат подошел к брату, бережно неся ему малышку.
— А че она тут делает? И почему она в крови?! — Вова в секунду забрал Диану с рук брата и отправил его за тряпкой, чтобы смыть кровь и осмотреть девочку на возможные ранения.
— А ты почему в крови, Лампа?
— Так, че за хуйня? Расскажите нормально! — Кащей, поставив стул перед Лампой, уселся на него.
— Дилара сегодня вышла с ней погулять, впервые с того моменты как вы... — он посмотрел на Кащея. — Ну впервые за месяц, короче. Я удивился, она с коляской пошла в сквер, гуляла с сестрой походу... — из-за тараторенья пацан постоянно переводил дыхание.
— Дальше блять, быстрее! — нервы Кащея постепенно начали сдавать.
— К ней подошли Раджа и Сыч, о чем-то пиздели, я не слышал, в кустах прятался. — Альберт метнул взгляд в сторону Вовы, который укачивал Диану на руках и внимательно слушал скорлупу. — Потом он ей всёк, она вырубилась и он потащил тело в машину.
— Какого хуя?! — кулак Валеры улетел в стену. — Он же слово пацана дал!
— Я на него бросился, но меня Сыч отпиздил и уехали. Я Диану схватил и сюда прибежал... — закончил свой рассказ Лампа.
— Кащей, че делать будем? — Марат задал вполне логичный вопрос.
— Не знаю. — лицо мужчины не выказывало никаких эмоций, хотя внутри него бушевал ураган. — Щас подумаем. Адидас, Турбо и Зима ко мне зайдите.
— Мне Диану домой надо отнести, мать кукухой уедет из-за дочек. — Вова направился в сторону выхода. — Я быстро. Вернусь и поговорим. — с этими словами мужчина покинул качалку.
***
Стоя перед дверью квартиры Алиевых он все никак не решался позвонить в звонок, он не знал как смотреть им в глаза и как рассказать такую страшную новость, ведь скрывать смысла не было, они всё равно бы подняли кипиш и узнали бы правду. Решившись рассказать всё как есть он осторожно нажал на кнопку.
— Диль, что так долг... — взволнованна Алия открыла дверь, ожидая увидеть там девочек.
— Вова?
— Теть Алия... — мужчина протянул ей спящую Диану. — Поговорить надо. Ильгиз дома?
— Дома... Заходи... — женщина забрала дочку и отнесла её в спальню. — А где Диларочка?
— Давайте я при всех расскажу. — в горле Суворова застрял неприятный ком вины.
— Суворов? Че забыл в такое время? — Ильгиз, который пил чай на кухне с Тимуром, первый обратил на него внимание.
— Дилару похитили. — он выпалил это на одном дыхании. — Хадишевский. Раджа.
— ЧТО?! — отец с громким криком вскочил с места.
— Сядь и расскажи все что знаешь. И откуда знаешь. — Ильгиз указал ему на стул напротив.
— Ладно. — сейчас Вове было плевать кто перед ним: мент или нет.
Страх за подругу был настолько велик, что он был готов пойти на сделку с самим дьяволом, лишь бы её вернули целой и невредимой. Рассказав все, что узнал от Лампы, Вова ждал вердикта Ильгиза, глаза которого с каждым словом становились все злее и обреченнее. Мама Дилары, которую накачали уже литрами корвалола, сидела на стуле и тихо причитала, чтобы не разбудить младшую дочь. Отец мерил кухню шагами, ходя из угла в угол.
— Вов... Сотрудничать надо. Я буду рассказывать тебе всё, что узнают мои, а ты мне всё, что смогут узнать пацаны. Так больше вероятность найти её живой и засадить Раджу. — Ильгиз понимал, что готов пойти на всё, чтобы спасти племянницу, но только не закрывать дела на Хадишевских.
Нет, это не какие-то "ментовские железобетонные принципы" и не вредность, просто он отчетливо понимал, что если дать послабление сейчас - потом будет происходить всё тоже самое, из раза в раз. Когда Радже понадобится что-то от милиции - он будет действовать через семью, ведь однажды так получилось, значит и сейчас получится.
— Я не хочу чтобы пацаны об этом знали. Я сам расскажу кому надо, но ты будешь молчать. Не будешь ловить меня на улице, вызывать в отдел и все такое. — Вова понимал что принимает верное решение. — Когда я что-то узнаю - буду сам приходить, а если ты что-то нароешь - отправляй ко мне домой Аслана или просто звони вечером. Тогда договор.
— Договор. — мужчины пожали друг другу руки и Суворов покинул квартиру, оставляя Алиевых со своими страхами и болью.
***
Адидас зашел в качалку и молча прошел в комнату, зазывая с собой Турбо и Зиму, пришло время решать вопросы по-пацански.
— Как Диана? — первое, что спросил Валера, закрывая дверь в комнату Кащея.
— С ней нормально все, кровь на ней была Лампы... — мужчина осекся, глядя на своего лидера. — Или Дили. — на этой фразе Кащей зажмурил глаза, будто от физической боли.
— Че делаем, Кащей? — Вахит вступил в разговор.
— Я не ебу... Не ебу! — наконец-то он показал свои эмоции от этой ситуации: злость и раздражение, кто-то снова посягнул на ту, которая принадлежит целиком и полностью ему. — Позвоню щас, встретимся завтра утром с ними.
— Он же слово пацана дал... — Валера был непонятен такой поступок. — Ему похуй, что за нарушение его насмерть забьют?
— Он игру какую-то ведет, непонятную... Выкрутиться как-то, уебан, я уверен. — Кащей подошел к телефону, чтобы позвонить Хадишевскому.
Разговор вышел долгим, нервным. Кащей то и дело кусал губы и бил кулаком о стену, слыша что-то неприятное. Как только телефонная трубка улетела на место с громким треском, брюнет повернулся к своим друзьям с полыхающими от гнева глазами.
— Она у него. Собирайте пацанов, завтра вечером встречаемся на границе районов.
***
Девушка, прикованная верёвками в железному стулу, постепенно приходила в себя. Все тело горело от ноющей боли, головокружение и адская боль свидетельствовали тому, что у неё как минимум сотряс. Тягучая бордовая кровь стекала по телу на пол, издавая характерные капающие звуки.
Открыв глаза она долго пыталась привыкнуть к темноте и понять, где находится. На это ушло минут 15, прежде чем она увидела вокруг себя пустое помещение, какой-то подвал. Стул с пленницей стоял посередине комнаты, в углу какой-то деревянный стол, впереди дверь и ещё один стул, только пустой. Железная дверь своим скрипом уведомила Алиеву о том, что к ней пришли гости. Подняв голову она встретилась глазами в Раджой.
— Доброе утро, соня! — мужчина был весел, на его лице сияла улыбка.
— Что ты творишь? — пересохшее горло пронзила боль, как только девушка попыталась что-то сказать.
— Дай ей воды, а то диалог не получится... — Раджа приказал Сычу, который в ту же минуту поднял голову девушки и залил ей полбутылки воды. — Ну что, теперь и поговорить можно.
— Ты прекрасно знаешь, что мой дядя не станет жертвовать работой ради меня. — страшная, обидная реальность жизни. — Чего ты добиваешься?
— Станет. Просто Гусь неправильно действовал. Как только он начнет получать тебя по кусочкам: сначала пальчики, потом ухо, потом язык... — Хадишевскому такой разговор доставлял невероятное удовольствие. — Вот тогда он поймёт серьезность моих угроз и сделает всё, что я прикажу.
— Ты такой наивный... — истерический смех девушки заполнил комнату, эхом отпрыгивая от стен. — Он скорее найдет мой труп и повесит на тебя ещё одно дело, чтоб наверняка!
— А вот на это мы ещё посмотрим...
— Ты же слово пацана дал... Что ты творишь?! — голос девушки постоянно срывался на крик.
— А я разве нарушил его? — этот вопрос он обратил Сычу. — Я же обещал, что пацаны мои тебя не тронут. Они и не трогали.
— То есть... — и тут до неё дошло.
— Правильно, девочка, умница! Всё, что с тобой случилось и случится - это будет от моих рук. — подойдя вплотную в девушке он сжал её горло. — И смерть ты примешь тоже из моих рук, красотка. — очередной удар, который отправил девушку в бессознательность.