Поздняя любовь

В период восстановления я пока что вернулся домой.На самом деле, ничего особенного. Жизнь по-прежнему была очень размеренной. Я весь день только ел, пил и смотрел телевизор. У меня было все, что я хотел, включая одежду и еду. Даже когда я принимал ванну, мне нужна была помощь Шу Няна.

Хотя Се Ян просто бесился из-за того, что Шу Няну пришлось смотреть на мое обнаженное тело, я чувствовал, что именно я пострадал больше всех, потому что это меня раздели догола.

Когда я думаю об этих вещах, у меня сплошной клубок в голове, от которого сжималось сердце. Если думать об этом слишком много, так и подмывает прыгнуть с балкона. Если бы я мог перестать думать об этом, я мог бы жить беззаботной жизнью, поэтому я выбрал тактику игнорирования и забвения.

Забыть сладкие и горькие моменты с Шао Яном, от начала до конца. Игнорировать дискомфорт после операции, утомительность и боль при перевязках, а также мой нынешний вид, напоминающий ожившую мумию. Руки пока не могут ничего держать, а походка была еще более неуверенной, чем у Шу Няна.

А о своих жизненных планах мне пока лучше не задумываться.

Хотя моя молодость уже прошла, и я очень остро чувствую течение времени, но идеалы всё же должны уступать место реальности. Даже если я хочу быть сильным человеком, но несмотря на свою инвалидность, я не могу начать карьеру с образа Железного костыля и мумии.

Жизнь, состоящая из еды, питья, тупого созерцания и сна, тоже неплоха. Разве что иногда глубокой ночью накатывает лёгкая грусть.

В тот день я сидел в гостиной, наблюдал, как Сяо Цзя играет с Сяо Си, и вяло подсчитывал, сколько же мне будет лет, когда они вырастут в юных красавцев. Получившийся результат оказался крайне удручающим.

Шу Нян разговаривал по телефону на балконе. На этот раз он закончил быстро, вернулся и робко сказал:

«Брат, Кэ Луо приедет.»

Я с лёгким «пфф» выплюнул косточку финика и уставился на него.

«Это не я ему сказал!» — Испуганно замахал руками Шу Нян: «Он увидел повтор новостей... Спросил меня, а я не умею врать...»

Чёрт, сердце тут же заколотилось. Без лишних слов я поспешил в комнату, надел пальто, солнцезащитные очки, маску, перчатки, ещё и шапку, а затем приказал Шу Няну:

«Скажи ему, что я ушёл к друзьям.»

После чего, ковыляя, вышел из дома.

В разгар зимы мой наряд не был чем-то необычным. Я поймал такси, сел в него и отправился в путешествие по городу.

Я не назвал пункт назначения, поэтому мы кружили почти полдня. Я сидел на заднем сиденье в своём жутком обличье маньяка, мрачно молчал, и водителю стало по-настоящему страшно. Когда начало темнеть, этот простодушный мужчина средних лет наконец не выдержал:

«Г-господин... Не могли бы вы выйти? Мне надо на смену сдавать такси...»

У меня не было выбора, кроме как выйти и найти чайную (китайское кафе, где подают разнообразные димсамы и другие блюда гонконгской кухни), но быстро осознал, что, если в таком виде идти по улице, то это ещё куда ни шло, но сидеть внутри — всё равно что кричать без слов: «Эй, все сюда, смотрите на психа!»

[Примечание. Димсамы.

]

Пришлось снова выйти и бродить без цели.

Парк уже закрылся, бесплатные скамейки заняты бомжами, а быть бродягой на зимних улицах — удовольствие так себе. Я шатался туда-сюда, прятался в тени, ненадолго сдвигал маску, чтобы выпить горячий молочный чай, и только глубокой ночью неспешно побрёл обратно.

Подняв голову, я увидел, что окна нашей квартиры тёмные. Значит, Кэ Луо уже ушёл, и можно спокойно возвращаться.

Как только я вошел в здание, я увидел человека, стоящего возле лифта.

Тревога ударила в голову, и я тут же развернулся, чтобы убраться подобру-поздорову, хоть и хромая.

Но сзади раздалось:

«Ли!»

Чёрт! Да как он меня узнал в таком виде?!

Убежать уже не получится. Поскольку мы столкнулись друг с другом, я просто обернулся и рассмеялся сквозь маску:

«Какое совпадение! Ты тоже здесь!»

Кажется, он стал выше. Он был одет в черное, из-под которого виднелся только белоснежный воротник рубашки. Каким-то образом он стал похож на взрослого. Молодежь всегда карабкается вверх, становится взрослее и лучше, в то время как мы уже катимся под откос.

«Ммм, Шу Нян и остальные пошли тебя искать.»

«Зачем искать? Я же в гости ходил, разве я не сказал Шу Няну?»

Кэ Луо несколько секунд смотрел на меня:

«Главное, что ты в порядке. Пошли домой.»

Я слегка смутился, что-то невнятно промычал и потянулся к кнопке лифта. Было ясно видно, что он остановился на первом этаже, но я долго нажимал на кнопку, но он не открывался. Должно быть, сломался.

Ну может, ещё что-то пойдёт не так?

Несмотря на то, что я изо всех сил старался сохранять джентльменский вид и после целого дня мучений, я не удержался и дважды пнул дверь лифта.

От боли лицо перекосилось. Даже лифт может издеваться над калекой.

Кэ Луо поддержал меня, пока я, словно золотой петух на одной ноге, корчился за маской от боли:

«Ничего, пойдём по лестнице.»

Мы зашли в лестничный пролёт, и внезапно мир показался мне ужасно мрачным. Я занёс ногу, делая вид, что готов подниматься, но неожиданно промахнулся. В этот неловкий момент Кэ Луо сказал:

«Ты ещё и в очках ночью. Как ты вообще что-то видишь?»

Я фальшиво рассмеялся:

«Ночью тоже есть ультрафиолет, глазам вредно.»

И изо всех сил старался идти как можно более бодро и изящно.

Кэ Луо предложил:

«Давай я тебя понесу.»

Эй, я же ещё не совсем хромой!

«Но твоя нога ещё не зажила.» — Улыбнулся он, прошел вперед и неожиданно присел: «Давай, забирайся.»

Глядя на очертания его спины, можно сказать, что он уже не ребенок.

Если заупрямиться, то с остановками я, возможно, к полуночи и дополз бы домой. Но после целого дня бродяжничества мои силы были на исходе, и в голове закралась мысль схитрить.

В итоге я всё же взгромоздился ему на спину, чувствуя себя при этом лягушонком. Кэ Луо придерживал мои ноги, поправил положение и поднялся. Выглядело это совершенно естественно, у молодых людей хорошая физическая сила.

Не знаю, какие чувства испытывает Шу Нян, когда Се Ян носит его на руках. Да и сам я не вполне понимаю, что чувствую. Скорее всего, ничего.

Он мне больше не интересен. Просто доброволец, который оказывает помощь инвалидам.

Но его спина была горячей, и когда я прижался к ней лицом, в глазах тоже стало немного тепло.

Видимо, из-за врождённого сострадания к слабым Кэ Луо действительно усердно заботиться о калеках. Он приходил к Шу Няну каждый день, но мне было неловко принимать эту заботу. После того, как он увидел моё лицо без маски и очков, гордиться было нечем.

Кажется, он ни разу не пропустил моменты, когда я выглядел жалко. Чёрт возьми!

***

Когда настроение становилось совсем уж скверным, я орал во всю глотку:

«Да отстань ты от меня! Когда снимут бинты, я, возможно, окажусь тем ещё Шреком!»

Кэ Луо лишь смеялся в ответ.

«И ещё! Чтобы ты знал — я больше не буду прежним! Я сделаю пластическую операцию. Гарантирую, что ты меня тогда не узнаешь!»

Кэ Луо удивленно воскликнул:

«Зачем? Твое нынешнее состояние не обязательно означает, что у тебя останутся шрамы. Врач сказал, что вероятность выздоровления очень высока.»

«Но мне надоело это лицо!» — Выпалил я с напором, испытывая странное удовольствие от своих слов: «Хочу новое. Ты ведь не против?»

Кэ Луо посмотрел на меня несколько секунд, а затем сказал:

«Твоё лицо — решай сам. Но пластика рискованна, подумай хорошенько.»

О чём тут думать? Я уже давно мечтаю избавиться от лица, которое похоже на твоего возлюбленного.

Так у меня появилось новое занятие. Когда мне становилось скучно, я обсуждал со всеми пластическую хирургию и вываливал на стол фотографии знаменитых европейских и американских звезд мужского пола.

Шу Нян криво улыбался:

«Но даже если делать операцию, лучше ориентироваться на азиатские типажи, разве нет?»

С тех пор, едва завидев симпатичного мужчину, я тут же тыкал пальцем:

«Как насчёт этого?»

Получив бесчисленное количество отказов от всех, я уставился в телевизор, где начали транслировать репортаж о расследовании того взрыва. Среди пострадавших мелькнуло и моё фото, крупным планом.

Кэ Луо рассмеялся:

«Мне кажется, вот это лицо — самое то.»

Шу Нян тут же подхватил:

«Точно! Брат, ты же и так очень красивый!»

Даже Се Ян поддержал:

«Верно. И нос, и глаза на месте — вполне сойдёт. Смирись уже.»

Я, с ложной скромностью, но и не без гордости бурчал:

«Не-не, на том фото я вышел плохо. Оно не передаёт всей моей привлекательности. И подбородок у меня не настолько длинный!»

Но тут же предупредил:

«Не думайте, что лестью заставите меня передумать.»

Кэ Луо повернулся ко мне:

«Мы просто не хотим, чтобы ты рисковал. Но если уж очень хочется...» — Он улыбнулся, указывая на переключённый канал: «То, мне кажется, вот это тебе отлично подойдёт.»

Когда я посмотрел, это была передача «Мир животных». Увидев крупным планом огромную белоснежную морду лисы, я не мог не прийти в ярость:

«Мои глаза куда больше!» — Взорвался я и, не колеблясь, накрыл его голову диванной подушкой, прижал своим гипсовым «оружием» (левой рукой) и начал лупить что есть мочи.

Кэ Луо смеялся и пытался вырваться. Се Ян, как всегда, радовался потасовке, а Шу Нян наблюдал с явным удовольствием.

В такие моменты всё казалось таким... тёплым.

И я подумал, что, если его нежность может быть обращена к лицу, совсем не похожему на Шу Няна, возможно мне всё же можно хоть на что-то надеяться?

А что касается Шао Яна... сколько лет я уже в этих кругах, прекрасно знаю правила игры. Так что тут нечему огорчаться.

Я подумал, что, может быть, ничто не сможет ранить мое сердце, будь то Шао Ян или Кэ Луо. Максимум — кольнёт немного.

После периода домашнего восстановления я постепенно вернул подвижность. От мумифицирующих бинтов почти избавился, остались только на лице и руках, да гипс на левой кисти ещё не сняли.

Сидя дома целый день, я почти начал откладывать яйца. Но я постепенно перестал стесняться своего вида и теперь, гордо демонстрируя бинты и гипс с «творческим» рисунком от Сяо Цзя, выходил прогуляться и подышать свежим воздухом.

Кэ Луо добросовестно исполнял обязанности «социального работника» и сопровождал меня по магазинам, терпеливо таскался за мной, помогал нести покупки. Мы купили много вещей, съели много закусок и десертов, посмотрели фильм и, наконец, пошли в любимый ресторан на ужин.

Шу Нян, опасаясь, что на мне останутся шрамы, свято верил во все возможные «противорубцовые» методы.

Ни сигарет, ни алкоголя, ни кофе. Ни следа перца, соевого соуса, имбиря, чеснока или уксуса в доме. Говядина и баранина под запретом, морепродукты тоже, даже мандарины нельзя. Даже при его кулинарном таланте, такая диета доводила меня до слёз.

А сегодня я наконец-то попробовал нормальную еду. Хотя Кэ Луо выбрал это блюдо, исключив несколько вариантов, я все равно был глубоко тронут едой, что чуть не расплакался. Он же почти не ел, только улыбался, наблюдая за мной, и усердно резал мне стейк.

Когда у Кэ Луо зазвонил телефон, его спокойный, деловой тон разрушил атмосферу моего обжорства, и он отошёл поговорить. Я, в позе однорукого бандита, увлечённо уплетал еду, как вдруг почувствовал, что над головой сгустилась тень.

Взглянув вверх, я увидел мужчину, который стоял перед моим столом и с кривой усмешкой смотрел на меня свысока.

И, как ни странно, я сохранил спокойствие и поздоровался: «Господин Шао».

«Кажется, у тебя все хорошо» - Его тон был полон сарказма.

Я кивнул: «Благодаря тебе».

«Не думал, что у тебя хватит смелости прийти сюда поесть.»

Я усмехнулся: «А я не думал, что у тебя ещё есть деньги, чтобы здесь обедать. Тебя не преследуют за долги?»

Его челюсть сжалась так сильно, что мышцы лица дёрнулись:

«Ли Моян, ты презренный ублюдок! Не думай, что я действительно был в тебя влюблён.»

Я чуть не выплюнул остатки еды ему в лицо.

Вау, насколько же человек может измениться, когда сбрасывает маску! Хотя я и повидал немало тех, кто меняется в мгновение ока, но это всё равно удивило меня.

Но меня нелегко спровоцировать или разозлить. Сейчас он отвернулся от меня, но вся та нежность, которая была между нами в прошлом, не обязательно фальшива. Я не дурак. Просто, наверное, всё в этом мире, что приходит легко, уходит так же легко. Чувства — не исключение.

«Ты бы на себя посмотрел! С таким гнилым лицом и смеешь показываться на люди! Такой старый, дряхлый мужик, как ты, ещё мечтает о «лебедином мясе»? Да у тебя уже, наверное, ничего не стоит!»

Что? Меня, своего старшего, унижать вздумал? Если бы я по-настоящему разошёлся, то мог бы ругаться с тобой целый час, ни разу не повторяясь, не говоря уже о том, чтобы одним ударом сломать тебе нос.

Пока я быстро соображал, стоит ли вступать в словесную перепалку или сразу перейти к драке, а может, и то и другое сразу, как вдруг раздался глухой удар, а затем грохот опрокидываемых стульев.

Оказалось, уже вернулся Кэ Луо и, не дав нам опомниться, нанес ему удар.

После этого я просто стоял с открытым ртом, наблюдая, как они молча сцепились в жестокой драке. Казалось, они видели друг друга лишь раз, но ненавидели, как заклятые враги. Всё закончилось только тогда, когда в панике прибежал менеджер ресторана с охраной, кое-как разняв их.

Я остолбенел не потому, что был шокирован самой сценой, а потому, что никак не мог к ней привыкнуть. Ведь тот, кто сейчас яростно сражался с Шао Яном, по логике вещей, должен был быть мной.

Но это Кэ Луо бросился за меня в драку. Выходит, он... защищал меня?

Уже сидя в машине, я все еще переваривал произошедшее. Кэ Луо сегодня проявил большую самоотверженность и был настоящим рыцарем, защищающим свою принцессу, даже несмотря на то, что он защищал не того человека. Я и сам был рыцарем, а временами даже огромным драконом.

«Кэ Луо, спасибо за помощь. Ты настоящий друг. Но я и сам бы справился.»

«Угу, знаю.»

«Я хочу сказать, что я не из тех хрупких созданий, которые распускают нюни, когда их обзывают старикашкой или уродом. Даже одной рукой я бы уложил его в нокаут.»

«Понимаю.» — Кэ Луо усмехнулся: «Я знаю, какой ты сильный. Тебе не нужна защита.»

Я довольно хмыкнул.

Кэ Луо завел машину: «Я просто хотел это сделать.»

Я снова ухмыльнулся, но уже через паузу. Пусть мне и не нужна была чья-то защита... но впервые в жизни кто-то, прекрасно зная о моей силе, все же встал на мою сторону. Это вызывало странные, непривычные ощущения.

«Едем домой? Или еще куда-нибудь?»

Мне хотелось продлить это состояние подольше:

«Давай еще погуляем! Я редко выбираюсь. Разве сегодня не должно быть фейерверков?»

Мы подъехали к площади, нашли место для парковки и пошли пешком. Погода была не очень хорошей, поэтому мы достали зонтик из машины, но на площади уже собралась толпа — в основном молодые парочки. Все смотрели вверх, где в ночном небе то и дело вспыхивали разноцветные огни, создавая праздничную атмосферу.

Я увлекся зрелищем, как вдруг среди фейерверков сверкнула почти фиолетовая молния, резко разорвав небо. Гром грянул прямо над головами, заставив всех затаить дыхание. А в следующее мгновение на нас уже падали первые капли дождя.

В одно мгновение хлынул такой ливень, что все фейерверки тут же погасли, а толпа с визгом и смехом бросилась врассыпную искать укрытие.

Мы замешкались и успели спрятаться только под арочным входом закрытого магазина. Пространства хватало, чтобы втиснуться, но мы всё же раскрыли зонт, прикрываясь от дождя, который ветер швырял почти горизонтально. Так хоть не промокли насквозь.

Под стук капель по зонту ноги быстро стали ледяными и мокрыми. Дождь лил настолько сильно, что казалось, будто он идёт параллельно земле. Ветер выл неистово.

В тесном укрытии оказались только мы вдвоём. Зонт был маленький, и мы вжались в дверь, буквально касаясь друг друга. В полутьме я почти не видел его лица, но сквозь шум бури отчётливо слышал его дыхание. Несмотря на сырой запах земли, пропитавший воздух, я все еще чувствовал исходивший от него слабый свежий аромат.

Не знаю, что вдруг случилось с моими чувствами, но внутри пробежала странная напряжённость.

Дождь не утихал, а лишь усиливался и хлестал по лицу с новой силой. Я не выдержал и выругался:

«Чёрт! Сейчас промокну насквозь!»

Кэ Луо искоса взглянул на меня. Я имел в виду, что вода попадёт на раны, и в такую погоду они могут воспалиться.

Не говоря ни слова, он перехватил зонт одной рукой, а другой начал расстёгивать пальто. Затем притянул меня ближе и обнял, прижав к себе.

Я окаменел. В нашем случае все скорее должно было быть наоборот. Разве не я обычно так согревал Лин Цзина в холода?

«Так будет лучше.» — Тихо сказал он.

Я оказался плотно закутан в его пальто, подбородок уткнулся в его плечо, а щека прижалась к шее. Как тут можно было сказать «нет»? Хорошо ещё, что я не начал глупо краснеть.

Мы стояли, почти обнявшись, и теперь ни у кого из нас не мокли бока. С чисто практической точки зрения это было логично... но вот были ли у него другие эгоистичные мысли, кроме желания укрыть меня от дождя?

Голова шла кругом от одной мысли: «Вот отлично». Теперь я слышу не только его дыхание, но и стук его сердца. Как тут удержаться? Такая атмосфера просто создана для того, чтобы между нами что-то произошло.

«Тебе холодно?»

Чёрт, да я дрожал вовсе не от холода, скорее уж от внутреннего пожара.

«Ли?..»

Господи, только не надо звать меня таким невинным и беззащитным голосом.

Теперь я потерпевший крах в любви, духовно опустошённый, одержимый похотью старый развратник. Всем юным красавцам стоит держаться от меня на расстоянии хотя бы десяти метров, чтобы остаться в безопасности.

«С тобой всё в порядке?»

Когда он повернул лицо, я невольно сделал то же самое, и в следующее мгновение наши губы неожиданно соприкоснулись.

Тёплое, мягкое ощущение... и этот чистый, свежий запах.

Не помню, когда в последний раз мой мозг так мгновенно отключался.

Когда сознание вернулось, я понял, что мы уже целуемся. Даже не вспомню, то ли я первым набросился на него, то ли это взаимное влечение привело к такому развитию событий. Губы горячо прижались друг к другу, затем начали медленно двигаться, ощупывая и смакуя. В тот момент, когда кончики наших языков соприкоснулись, мое сердце забилось все быстрее и быстрее, я едва мог дышать, а грудь, казалось, вот-вот взорвется.

И это был всего лишь поцелуй.

Бывает такой человек, от которого ладони потеют, сердце бешено стучит, и кажется, что с ним жизнь становится полной. Будто вы вдвоём и есть целый мир.

Но он не принадлежит тебе.

Не знаю, как долго мы целовались. Казалось, это были лишь краткие мгновения, но в то же время целая вечность. Я не заметил, как прекратился дождь, не почувствовал, когда выронил зонт... Только когда он взял моё лицо в ладони, я резко вскрикнул от боли.

Кэ Луо тут же понял, что задел пальцами мои раны, и забормотал: «Прости, прости!»

На что я великодушно пробормотал: «Ничего страшного...»

Но волшебство уже рассеялось. Мы стояли лицом к лицу, оба испытывая неловкость из-за необъяснимой потери контроля, и смущаясь так же, как и прохожие, которые видели, как мы целуемся, прячась от дождя.

Боль на моем лице напомнила мне о тех ужасных ранах. Обычно я их всё равно не вижу, так что просто притворяюсь, что их не существует. Кроме того, они прикрыты бинтами.

Но в этот момент мне внезапно захотелось взглянуть на своё нынешнее отражение, и я, пользуясь светом, посмотрел на него в витрине. Ме-хе-хе, эта свинячья морда выглядела так смешно!

Мне вдруг стало скучно: «Давай вернемся»

Удивительно, как он вообще смог меня поцеловать... Непросто ему пришлось.

Даже если бы Шу Няна не существовало, даже если бы я знал, что он всё ещё испытывает ко мне какие-то чувства... для него я уже слишком стар. Мне почти сорок, я даже в очереди могу не стоять.

Я отказывался признавать, что могу чувствовать себя неполноценным. Просто рядом с ним даже самая гордая натура начинает понимать, что я действительно недостаточно хорош. Я уже плох, то, чего у меня не было, так и не появилось, а то, что было, постепенно исчезает.

Кэ Луо ненадолго вернулся в город Т по делам, а когда приехал обратно, привёз мне подарок. Он достал его из коробки, и я округлил глаза.

«Ли, носи это.»

«Что это за дрянь?!» — Уродливый кулон в виде багуа.

[Примечание. Кулон в виде багуа.

]

«Это для твоей защиты. Очень действенный.»

«Неужели ты в это веришь? Это же детский лепет!»

«Это действительно работает. Я молился за тебя. Чтобы это сработало, нужно верить.»

Я продолжал бормотать, что это слишком тяжело, слишком уродливо и слишком похоже на обман. Но в конце концов, потрогал его и замолчал.

Есть некоторые слова, которые я не могу сказать. Как только я произнесу это вслух, то действительно стану неудачником и лузером.

***

Мне сделали еще одну операцию. Анестезия была очень неприятной. Мне не нравилось чувство постепенной потери контроля над своим телом, но мне приходилось это делать каждый раз.

К счастью, восстановление прошло успешно, и сломанная носовая кость зажила хорошо.

Врачей смущало разное отношение пациента и его близких к пластической коррекции. Я настаивал, чтобы моё лицо изменили как можно сильнее, а Шу Нян категорически возражал, Се Ян, конечно же, поддержал его, а Кэ Луо просто молчал.

Поскольку мы никак не могли договориться, врач предложил нам сначала обсудить всё между собой и вернуться позже, а пока велел отправляться домой, чтобы не нарушать больничный покой.

Шу Нян не разговаривал со мной по дороге и очень сильно вставил ключ, открывая дверь. Он был очень зол. Редко можно было увидеть этого парня злым.

Мы зашли в дом, закрыли дверь, и он, покраснев, уставился на меня:

«Ты не собираешься становиться красивым или выглядеть как знаменитость. Ты просто ненавидишь тот факт, что мы похожи, да?!»

Я вздохнул:

«Я тебя не ненавижу. Просто не хочу, чтобы нас путали.»

«Да никто так не делает!»

«Ещё как делает,» — Усмехнулся я: «Особенно после пары рюмок.»

Се Ян тут же испугался и отступил на шаг: «Эй, эй! Я ведь ничего тебе не сделал, правда? Тот человек прошлой ночью был Сяо Нян, верно?»

Мы со Шу Няном синхронно бросили на него убийственный взгляд.

Тупик. Я понимал, что он обижен, но я не хотел всю жизнь оставаться в его тени.

Кэ Луо, который неловко стоял и молчал в стороне, внезапно сказал:

«Ли, все знают, что ты — не Шу Нян. Никто вас не путает. Ты — это ты, он — это он. Даже если вы похожи, какая разница?»

Эх, а разве ты не знаешь, какая разница?

В голове у меня был полный хаос, и я позвал Лу Юя выпить. Вернее, он пил, а я тоскливо смотрел.

Если бы Шу Нян учуял от меня алкоголь, он бы, наверное, ударил меня половником.

Лу Юй, увидев мою «свинячью физиономию», возмутился:

«Я за тебя отомщу! Разберусь с ними, будь спокоен!»

«Спасибо. Но сегодня не об этом. Я хочу полностью изменить лицо.»

Лу Юй выплюнул глоток вина:

«Да ты шутишь!»

«Я серьёзно.»

«Почему?»

Я ненадолго задумался. Странно, но перед не самыми близкими друзьями иногда проще говорить правду.

«У меня есть брат, и мы очень похожи. Я не хочу, чтобы меня считали его заменой.»

«Столько людей похожих друг на друга! Зачем так усложнять?»

«Ты этого не поймёшь.»

«Я не понимаю твоих странных мыслей.» — Лу Юй на секунду задумался: «Ладно, скажи, тебе нравится твоё лицо?»

Глупый вопрос. Конечно нравится. Я всегда считал себя невероятно красивым. Даже если бы Брэд Питт предложил поменяться, я бы, возможно, отказался.

«Ну вот! Если нравится, зачем от него отказываться? С чего вдруг такая щедрость?»

«......»

«И потом, кто вас вообще путает? Да таких слепых по пальцам пересчитать!»

Я горько усмехнулся: «Но они есть.»

«Да их же единицы! Неужели ты ради мнения пары идиотов готов сменить лицо? Да кто они вообще такие, чтобы ты из-за них так переживал?»

Я застыл на месте, и меня вдруг пробрала дрожь.

Выходит, всё это время я метался между разочарованием и надеждой, но так и не смог отпустить Кэ Луо.

Я твердил, что он мне безразличен, но при этом был готов изменить свою внешность, лишь бы стереть с себя даже тень того, кого он любит.

Я жил не в тени Шу Няна. Я жил в своей собственной тени.

Если я уже не надеюсь быть с ним, если я всего лишь старший для него — тогда какая разница, на кого я похож в его глазах?

Я никогда в жизни не отказывался от того, чего хотел. Ни от чего.

Почему сейчас я должен быть тем, кто бросает доспехи и бежит с поля боя? Я не могу с этим смириться.

«Лучше постарайтесь восстановить прежнюю внешность.» — В итоге сказал я врачу: «Если будет слишком отличаться, боюсь, я сам не смогу привыкнуть к своему отражению в зеркале.»

Последующие операции проводились с перерывами. Я старался терпеливо относиться к своему лицу, безропотно выслушивая все нравоучения Шу Няна. Сдерживал тягу к алкоголю, ел пресную пищу и перестал бесконечно жаловаться на еду.

Шу Нян даже не смог восстановить лицо, так почему я должен отказываться от себя?

Наконец настал день снятия швов. Шу Нян волновался даже больше меня, так сильно сжимал мою руку, что мне стало больно, и я невольно вздохнул.

Наконец я увидел результат в зеркале. На этот раз мне повезло гораздо больше, чем Шу Няну. За исключением некоторых мест, которые пока что выглядели неестественно, не осталось вообще никаких следов.

Шу Нян так обрадовался, что сразу же обнял меня.

Я проигнорировал ревнивый взгляд Се Яна и впервые обнял его. Краем глаза я заметил улыбку Кэ Луо, и мне стало как-то не по себе.

Я вдруг нахально сказал: «Эй, может, и вы присоединитесь?»

Се Ян закрыл лицо руками и закричал: «Не-е-ет, только не это!»

Шу Нян бросил на него неодобрительный взгляд и тут же подтолкнул Кэ Луо ко мне, буквально впихивая его в мои объятия.

Кэ Луо улыбнулся и обнял меня. Я считал время. Всего прошло девять секунд. А потом он, словно невольно, поцеловал меня в щеку.

Се Ян тут же вскрикнул: «Ой, ну хватит уже, это слишком слащаво!..» — И сразу же получил подзатыльник от Шу Няна.

Кэ Луо немного смутился и поджал губы. Его застенчивый взгляд был очень соблазнительным, и даже мое сердце бешено заколотилось.