он готов на всё
Когда я вернулась домой, часы показывали уже почти полночь. Я тихо открыла дверь, стараясь не шуметь, но в прихожей горел свет. Сердце ухнуло вниз.
— Даша, — холодный голос мамы пронзил тишину. Она стояла, скрестив руки на груди, рядом — папа, мрачный и усталый.
— Где ты была? — спросил он, и в голосе не было ни капли мягкости.
Я сглотнула, чувствуя, как горит лицо.
— Я… я просто гуляла.
— Гуляла? — мама шагнула ближе, и её глаза сверкнули. — Мы всё знаем, Даша. Ты была на бою. С этим Данилом!
Я резко подняла голову, в груди закипел протест.
— Я не с ним была! Я просто… смотрела. Это другое.
— Другое?! — папа ударил ладонью по столу так, что я вздрогнула.
— Ты прекрасно знаешь, кто он! Боксёр, хулиган, драки, слухи! И ты туда пошла — среди ночи!
— Потому что он мне не безразличен! — вырвалось у меня. Голос дрожал, но слова звучали твёрдо.
— Вы даже не пытаетесь его узнать. Вы только верите слухам и чужим словам!
Мама всплеснула руками, будто от отчаяния:
— Дарья, он разрушит твою жизнь! Ты слишком хорошая для него, ты этого не понимаешь!
— Нет, вы не понимаете! — закричала я, чувствуя, как слёзы застилают глаза.
— Данил не такой, каким вы его себе представляете. Он… он старается ради меня. А вы даже не даёте ему шанса!
В комнате повисла тяжёлая тишина. Родители переглянулись, но я не стала ждать их ответа. Схватив рюкзак, я захлопнула дверь своей комнаты и упала на кровать. Слёзы лились градом, но вместе с ними внутри зрело твёрдое чувство: я не позволю им решать за меня.
А телефон на тумбочке мигал новым сообщением. От Данила:
«Я жду, когда ты будешь готова меня услышать. Но знай — я не отступлю».
И я поняла: настоящая борьба только начинается.
Утро началось с тяжёлой атмосферы. За завтраком я чувствовала, как напряжение буквально висит в воздухе. Мама молча накладывала кашу, папа листал газету, но его движения были слишком резкими. Я знала — разговор неизбежен.
— Даша, — наконец произнёс он, не поднимая глаз.
— Мы с мамой подумали. Тебе нельзя больше встречаться с этим Данилом.— говорит папа грубым тоном
Я вздрогнула, ложка застыла в руке.
— Что?
Мама посмотрела на меня твёрдо, почти холодно:
— Это не обсуждается. Он плохое влияние. Его окружение, эти бои, драки… Ты заслуживаешь другого будущего.
— Но вы его не знаете! — сорвалось у меня. — Всё, что вы о нём говорите — слухи!
— Нам достаточно того, что мы видели и слышали, — спокойно ответил отец, но в его голосе чувствовалась непреклонность.
— Если ты продолжишь с ним общаться, мы примем меры.
— Меры? — я едва не рассмеялась, хотя голос дрожал от злости.
— Вы что, хотите посадить меня под замок?!
— Если придётся, — твёрдо сказала мама.
Слёзы подступили к глазам, но я не позволила им пролиться. Вместо этого я встала, чувствуя, как ноги дрожат.
— Вы не можете решать за меня, — сказала я, стараясь, чтобы голос звучал уверенно.
— Это моя жизнь. И я сама буду выбирать, с кем мне быть.
— Ты ещё ребёнок! — выкрикнул отец, и его голос эхом ударил по стенам.
— Я достаточно взрослая, чтобы знать, что чувствую, — ответила я и отодвинула стул.
— И я не перестану с ним видеться, даже если вы будете против.
Тишина, которая повисла, была тяжелее любых криков. Родители смотрели на меня так, будто видели впервые. Я дрожала, но внутри разгорался огонь: впервые я не боялась сказать им «нет».
В кармане завибрировал телефон. Сообщение от Данила:
«Я рядом. Если нужно — я всегда буду рядом».
И в тот момент я поняла: впереди ждёт война не только за наши отношения, но и за моё право на собственный выбор.
На следующий день всё пошло не так, как обычно. Я сидела в своей комнате, когда услышала внизу стук в дверь. Родители переговаривались в прихожей, и по тону их голосов я поняла — к нам пришёл кто-то неожиданный.
Я выглянула из комнаты и замерла. На пороге стоял Данил. Без спортивной формы, без насмешливой улыбки — в тёмных джинсах, чистой рубашке, с собранным взглядом. Он держался прямо, уверенно, но в его глазах светилось напряжение.
— Добрый вечер, — сказал он, когда отец открыл дверь.
— Я пришёл поговорить.
Отец нахмурился, мама сложила руки на груди, явно готовая к резким словам. Но Данил не дрогнул.
— Я знаю, что у вас обо мне плохое мнение, — начал он твёрдо.
— И, наверное, вы имеете право так думать. Я делал ошибки, у меня непростое прошлое. Но я пришёл сюда не оправдываться. Я пришёл, чтобы вы услышали: Даша для меня — самое важное. Я никогда не причиню ей боли.
Мама прищурилась:
— Громкие слова. Ты думаешь, мы поверим?
Данил встретил её взгляд спокойно.
— Я не прошу поверить сразу. Я прошу шанс. Дайте мне время доказать делом, что я достоин вашей дочери.
Отец скрестил руки.
— Ты дерёшься на ринге. Ты живёшь драками. Какая у тебя может быть жизнь? Что ты можешь дать моей дочери?
Данил сжал кулаки, но голос его оставался твёрдым:
— Я не хочу драться вечно. Для меня спорт — это не просто удары. Это дисциплина, сила, цель. Я коплю на обучение, хочу тренировать детей. И, если честно, я хочу, чтобы Даша гордилась мной.
В этот момент я не выдержала и сбежала вниз. Встала рядом с ним, чувствуя, как колотится сердце.
— Папа, мама… — мой голос дрожал, но я смотрела прямо.
— Он пришёл сюда, потому что не боится. Он пришёл ради меня. Разве это не говорит о том, что он заслуживает хотя бы маленького шанса?
Родители переглянулись. На их лицах не было ни смягчения, ни одобрения — только осторожное сомнение. Но я знала: лёд начал трескаться.
А Данил, стоя рядом, тихо прошептал так, что услышала только я:
— Я не отступлю. Никогда.