8.0
Пока Льюис давал интервью — сначала для телевидения, потом для прессы, потом для команды, я просто стояла в стороне. Не лезла в кадр, не привлекала внимания. Он был в своём мире, а я — в ожидании, наблюдая, как он легко справляется с вниманием десятков камер и вопросов.
Минут через пятнадцать он, наконец, освободился, подмигнул мне издалека и, извинившись перед кем-то из организаторов, направился ко мне.
— Готова? — спросил он.
— Всегда, — улыбнулась я.
Мы вышли с паддока, и спустя пару минут оказались у его машины — низкий, чёрный спорткар с хищным видом. Он открыл мне дверь, и когда я села внутрь, то ощутила: да, это не просто авто. Это — зверь на колёсах.
Мы выехали на улицы Сингапура. Вечер уже опустился на город, но дороги были ещё оживлённые. Мотор ревел — не агрессивно, но достаточно громко, чтобы к нам начали поворачиваться.
Я чуть усмехнулась:
— Ты уверен, что нас не оштрафуют за шум?
Он усмехнулся в ответ, переключая передачу:
— Если и оштрафуют — будет за что.
Но спустя пару минут — внезапно — мигалки. Полиция. Мы оба переглянулись.
Льюис остановил машину на обочине, опустил стекло. К нему подошёл молодой офицер с весьма раздражённым видом.
— Ты вообще кто такой, чтобы наводить такой шум на улицах? — начал он резко, даже не глядя толком. — Думаешь, ты Льюис...
Он резко осёкся. Посмотрел внимательнее. Моргнул.
— ...а ты Льюис.
Мгновение тишины. Потом офицер отступил на шаг и уже совершенно другим голосом, растерянно произнёс:
— Тогда.....хорошего вечера, Льюис.
Льюис улыбнулся, вежливо кивнул и поднял стекло. Я чуть повернулась к нему.
— Это было... неожиданно.
— Привыкай, — хмыкнул он, включая поворотник. — Слишком громкая жизнь — не всегда фигура речи.
Мы снова выехали на дорогу, и рев мотора будто стал мягче — или, может, это я уже привыкла. В салоне было темно, только огни Сингапура отражались в окнах, играя на его лице, на приборной панели, на моих кольцах. Внутри — тишина. Такая, которую не хочется нарушать.
— Часто так бывает? — спросила я, глядя в окно.
— Иногда, — спокойно ответил он. — Люди сначала злятся, а потом узнают. И всё меняется.
Я чуть усмехнулась.
— Забавно, как просто имя меняет отношение.
Он посмотрел на меня на секунду, не отрываясь от дороги.
— А ты — нет.
— Что? — я удивлённо повернулась.
— Ты не изменилась, когда узнала, кто я. Это... редкость. И ценно.
Мне стало немного тепло от его слов. Я не знала, что ответить, просто смотрела вперёд, слегка улыбаясь.
Спустя пару минут он свернул на тихую улицу.
— Решил немного объехать пробки, — пояснил он.
Дорога была узкой, почти без машин. Вокруг — пальмы, яркие витрины магазинов, ресторанчики с мягким светом и запахами пряностей, доносившимися даже в закрытую машину.
Он включил спокойную музыку — джаз, лёгкий, ненавязчивый.
— Это твоя плейлист? — спросила я.
— Угадай, — усмехнулся он.
Я закрыла глаза на секунду, просто слушая.
— Он мне нравится. Почти как вечер.
— Почти? — приподнял бровь.
— Ну... — я повернулась к нему. — Вечер с тобой — всё-таки чуть лучше.
Он посмотрел на меня чуть дольше, чем нужно для движения на дороге, но всё ещё с лёгкой, спокойной улыбкой. В машине по-прежнему звучала музыка, а город за окном будто замедлил свой ритм. Мы ехали без слов ещё пару минут, но молчание не было неловким — оно было наполненным.
— Завтра гонка, — тихо напомнила я.
— Знаю, — кивнул он. — Но сейчас я позволяю себе пару часов быть просто человеком. Не гонщиком. Не именем. Просто... мужчиной, которому приятно рядом с тобой.
Я отвела взгляд, не потому что не хотела его видеть — просто смутилась. Он говорил это без пафоса, без флирта. Прямо. Честно.
— Тогда я рада, что провожу этот вечер именно так, — ответила я, всё ещё глядя в окно.
Машина остановилась у светофора. Он облокотился на руль, чуть повернув голову.
— Слушай, — начал он чуть тише. — Если завтра будет безумный день, если камеры будут повсюду, и я вдруг стану холоднее, чем обычно... ты просто знай, это не про тебя. Это просто защита.
Я посмотрела на него, теперь уже прямо.
— Я понимаю. Приватность — это то, что сложно вернуть, когда потеряешь.
Он снова кивнул.
— Я не хочу потерять покой. Но я и не хочу потерять тебя.
Я замерла. Ни одно его сообщение, ни одна встреча раньше не звучали так открыто. Он будто поставил всё на стол, без фильтра.
— Тогда не теряй, — ответила я спокойно, но твёрдо.
Светофор переключился на зелёный. Машина снова поехала.
Мы свернули с главной дороги и поехали по тихому проезду, ведущему к отелю. Я сразу узнала здание — яркая подсветка, высокий фасад и стеклянные двери, отражающие свет фонарей. Внутри на ресепшене уже начиналась ночная смена, а на входе стоял дежурный портье. Всё выглядело спокойно, почти как будто весь день — гонки, интервью, камеры — остался в другом мире.
Льюис медленно припарковал машину у входа. Мотор затих, и в салоне воцарилась мягкая тишина, нарушаемая только музыкой на заднем плане и звуками улицы за стеклом.
— Ну вот и приехали, — тихо сказал он, выключая зажигание.
— Спасибо, что отвёз, — я повернулась к нему. — И за вечер... спасибо.
Он посмотрел на меня пристально, но не навязчиво.
— Спасибо тебе. Не знаю, что бы я делал без этой нормальности. Сегодня ты для меня была — якорем.
Я на секунду замерла. Было что-то очень уязвимое в его голосе. И искреннее.
— Тогда, может, я не исчезну так быстро, — сказала я мягко и уже взялась за ручку двери, но остановилась.
Он посмотрел, будто что-то хотел сказать, но сдержался.
Я открыла дверь и уже собиралась выйти, как он вдруг произнёс:
— Элара.
Я обернулась.
— Да?
— Я рад, что тогда мы столкнулись. Ты, я, тот вечер. Всё. Это не просто случайность.
Я просто кивнула.
— Я тоже.
И вышла.
Холодный воздух слегка ударил по коже, но мне было не холодно. Я шла к дверям отеля с лёгкой улыбкой. Он не уехал сразу. Я это чувствовала спиной — он ждал, пока я войду. И только когда я оглянулась у стеклянных дверей и коротко махнула рукой, он кивнул, включил фары и мягко тронулся с места.
А я вошла в здание и тихо выдохнула:
Что-то меняется. И, кажется, мне это нравится.
Как только за мной закрылась дверь номера, тишина будто накрыла всё пространство. Я прошла внутрь, машинально поставила сумку на кресло и включила свет. Комната была тёплой, уютной, но мне почему-то стало не по себе. Не в плохом смысле — просто внутри что-то щёлкнуло, изменилось. Я не могла понять, что именно, пока не подошла к окну.
Огни ночного Сингапура отражались в стекле, а где-то внизу всё ещё шумела жизнь. Я прислонилась лбом к прохладному стеклу и сделала глубокий вдох. В голове крутились отрывки из вечернего разговора. Его взгляд. Его голос. Его слова. Всё было так... по-настоящему.
И вдруг я поняла.
— Господи, — прошептала я, отстраняясь от окна. — Я влюбляюсь.
Это было неосознанно. Медленно. Тихо. Без пафоса и драмы. Просто пришло понимание — я больше не могу игнорировать то, что чувствую.
Он старше. Намного. Между нами семнадцать лет. У него жизнь, которую я даже не до конца понимаю. Он — легенда в мире спорта. А я... обычная студентка. Двадцать лет. Только учусь, только ищу себя. И вроде бы всё это должно было меня останавливать. Но не остановило.
Я села на кровать, стянула туфли и обхватила колени руками. Мои мысли метались. «Ты в своём уме? У него другая лига, другой мир, другая скорость жизни». Но сердце не слушало. С ним мне спокойно. Интересно. Чисто.
Он говорил, что не хочет терять покой. А я впервые чувствовала, что кто-то смотрит на меня и видит не чью-то девушку, не имя в сторис, а просто меня. Элару. И это значило слишком много, чтобы притворяться, что ничего не происходит.
Разница в возрасте — да, она есть. Но чувства, кажется, не считают цифры.
Я посмотрела в потолок и тихо улыбнулась.
Я не собиралась влюбляться. Не в него. Не так. Но это случилось. И теперь всё иначе.
Я откинулась на подушки и потянулась за пледом, укрываясь им, будто в кокон. В комнате было полутемно, только огни города слабо подсвечивали потолок. Мысли не отпускали. Я закрыла глаза... и позволила себе чуть больше, чем обычно.
А что если?..
Что если однажды он вдруг просто наклонится ближе, как в тот момент в машине, когда его глаза задержались на мне дольше обычного? Что если он возьмёт меня за подбородок, мягко, уверенно, и...
Моё сердце мгновенно забилось чаще. Я уткнулась в подушку, усмехаясь.
— Элара, ты с ума сошла, — пробормотала я, но даже не пыталась остановить поток фантазий.
Мы стоим где-то после гонки, может быть, на балконе отеля. Я в чём-то лёгком, он ещё в комбинезоне или майке, немного уставший, но счастливый. Он смотрит на меня, молчит... А потом просто притягивает. Руки на моей талии, губы рядом — сначала нерешительно, будто проверяя, не убегу ли. И вот... этот самый первый поцелуй. Медленный, тёплый, немного солёный от напряжения, но такой желанный, что по спине пробегает дрожь.
Я распахнула глаза, обняв подушку крепче.
Да, я действительно влюбляюсь.
И да, я уже представляю, каково это — чувствовать его ближе. Его тепло. Его дыхание.
Может, всё это и глупо, может — слишком рано, но...
разве не об этом мечтают девочки ночью, когда весь мир за окном замирает?
~
Утро пришло быстро. Солнечный свет пробивался сквозь плотные шторы, но я не спешила вставать. Гонка сегодня — но не утром, как обычно, а ближе к вечеру. Из-за жары, которая в Сингапуре днём просто невыносима, Формула-1 проводит уик-энд в режиме почти ночного времени. И это давало мне немного больше часов, чтобы просто... прийти в себя.
Я потянулась в постели, чувствуя приятную усталость от насыщенного дня и вечера. Всё ещё прокручивала в голове моменты с Льюисом — наш разговор в машине, ужин, то, как он смотрел на меня... И, конечно, свои мысли ночью. Мечты. Фантазии.
Улыбка невольно появилась на лице.
Я медленно встала, прошла к окну и приоткрыла штору. Город был яркий, шумный, солнечный. Люди уже спешили куда-то, несмотря на жару. Я сделала глоток воды и включила кондиционер посильнее.
Сегодня вечером — самая главная часть уик-энда. Гонка.
И мне было странно осознавать, что я снова увижу его не просто как мужчину, с которым приятно проводить время, а как того самого семикратного чемпиона мира, которого обожают миллионы. И который... вчера вёз меня по ночному городу, смеялся, говорил нежные вещи, и — без слов — будто бы впустил меня ближе.
Я подошла к гардеробу и задумалась. Сегодня важно всё — образ, поведение, даже настроение. Хоть мы и не афишируем ничего, но я знала: камеры будут. Взгляды будут. И сама атмосфера гонки — она уже была напряжённой.
Но я была готова.
Готова к этому дню. Готова увидеть его в его стихии.
Готова... быть рядом. Пусть пока молча. Но — рядом.
Уже ближе к гонке я стояла у зеркала, поправляя последний штрих — серьги. Волосы я оставила распущенными, слегка волнистыми, а макияж сделал взгляд выразительнее, но всё выглядело естественно. На мне была юбка белого цвета,и коричневая обтягивающийся футболка открытая на одно плечо, и небольшая белая сумка через плечо. Всё было аккуратно, но не вычурно — я знала, что в паддоке важен баланс: выглядеть уверенно, но не броско.
Снаружи солнце уже начинало уходить за горизонт, оставляя на небе оттенки золотого и розового. Воздух стал плотным, влажным, типичным для Сингапура, но я уже к этому привыкла.
Я спустилась вниз, где меня ждал трансфер в паддок. Сидя в машине, я смотрела в окно, будто настраиваясь. Сердце билось чуть чаще обычного — всё-таки гонка, всё-таки он.
Когда я приехала, вечерний паддок оживал: команды готовили машины, инженеры бегали с планшетами, операторы настраивали камеры, а болельщики за пределами зоны уже скандировали имена своих фаворитов. Атмосфера — напряжённая, электрическая.
Я прошла по знакомому маршруту к боксам Mercedes, показала пропуск и улыбнулась девушке на входе. Она узнала меня и кивнула — кажется, я уже стала «своей».
Внутри всё кипело: Льюис был в комбинезоне, с наушниками на шее, разговаривал с инженером. Он заметил меня, и его взгляд смягчился — ненадолго, но этого было достаточно. Он ничего не сказал, просто кивнул. Это был его рабочий режим. Он — в фокусе.
Я отошла немного в сторону, где можно было всё видеть, но не мешать.
Вот он — Льюис Хэмильтон. Не просто мужчина, который говорит мне, что я якорь. А гонщик. Чемпион. Легенда.
И сегодня вечером — он снова выйдет на трассу.
А я буду здесь.
~
Гонка шла уже больше часа. Я стояла у монитора в боксах, сердце стучало так, будто я сама была на трассе. Ночь опустилась на Сингапур, трасса светилась под прожекторами, а комментаторы за стеклом говорили быстро и взволнованно.
Льюис стартовал неплохо — обошёл пару машин на первых кругах, держался уверенно. Но потом... что-то пошло не так. Было видно, что машина не справляется — по радио механики постоянно что-то говорили, а на экранах позиции начали меняться.
Я не отводила взгляд.
С каждой минутой становилось всё яснее — сегодня не его день. Плохая резина, перегрев, трафик... на 48-м круге он уже был восьмым. И остался там. До самого финиша.
Флаг. Громкие аплодисменты для победителя. А я просто стояла, наблюдая, как Льюис, припарковав машину, снимает шлем и уходит вглубь боксов. Без лишних эмоций. Ни злости, ни радости — только усталость в глазах.
Он не говорил ничего. Только коротко кивнул команде, передал шлем механику и, встретив мой взгляд, чуть задержался.
Я подошла, не зная, говорить ли что-то.
— Всё нормально, — первым заговорил он, вытирая лицо полотенцем. — Это всего лишь гонка. Такое бывает.
Я кивнула.
— Всё равно ты был сильным. До самого конца.
Он усмехнулся без улыбки.
— Быть сильным иногда не значит быть быстрым.
Молчание.
Я просто встала рядом. Не спрашивала, не утешала. Он и сам не хотел слов. Просто... присутствие.
Иногда единственное, что ты можешь дать — это тишина и рядом. И иногда — это самое ценное.
Мы шли по коридору боксов молча. Никто не пытался нас остановить — Льюиса уважали, и после гонки, особенно неудачной, никто не лез с вопросами. Он шёл немного впереди, и я видела, как напряжены его плечи, как сильно он сжимает челюсть.
Я не трогала его. Просто шла за ним.
У выхода он остановился, повернулся ко мне и будто на секунду колебался.
— Пойдешь со мной? — спросил тихо.
Я кивнула.
Мы сели в машину. На этот раз он не включал музыку. В салоне было почти темно, только свет от фонарей мелькал снаружи. Он ехал медленно, аккуратно, но всё равно напряжение чувствовалось в каждом движении.
— Ты злишься? — осторожно спросила я.
— На себя, — ответил он быстро. — На машину. На всё. Но пройдёт.
Я повернулась к нему, немного колеблясь, но всё же сказала:
— Ты не обязан всё время быть идеальным.
Он посмотрел на меня на секунду, не отрываясь от дороги.
— А если я не идеальный — ты останешься?
Я замерла. Несколько секунд просто молчала, а потом спокойно, тихо, но с уверенностью произнесла:
— Я не пришла за идеалом. Я пришла за тобой.
На его губах мелькнула тень улыбки. И впервые за весь вечер он выдохнул чуть глубже, как будто отпустил.
Иногда не важен результат. Важно, кто с тобой, когда ты не на первом месте.
Мы ехали по ночному Сингапуру в полной тишине. Город сиял: неоновые огни, стеклянные фасады, отражения фар на мокром асфальте. Всё вокруг казалось каким-то нереально красивым, но я смотрела не в окно — я смотрела на него. На Льюиса. Его профиль в свете уличных ламп, сосредоточенный взгляд, будто он всё ещё был на трассе, хотя гонка давно закончилась.
Он занял только восьмое место. И пусть для других это могло бы быть достойным результатом, я видела, как он это переживал. Видела, как сжимались его пальцы на руле, как сдерживал разочарование в голосе. Это был не тот день.
И всё равно он вёз меня домой.
Мы почти не разговаривали. Но и слов не нужно было — было достаточно того, как он посмотрел на меня перед тем, как мы сели в машину. Как будто в этом взгляде было всё: и усталость, и благодарность, и то, что он сам ещё до конца не понимал.
Подъехали к отелю. Он заглушил двигатель, и я, немного повернувшись к нему, тихо сказала:
— Завтра в пять утра у меня самолёт.
Он нахмурился.
— Ты уже уезжаешь?
— Да... Мне нужно вернуться. Колледж, пары, обычная жизнь, — я слабо улыбнулась.
Он кивнул, опустив взгляд.
— Жаль. Я бы хотел, чтобы ты осталась ещё хоть на день.
Я чуть наклонилась к нему ближе.
— Я тоже. Но ты ведь знаешь... иногда просто нельзя остаться. Даже если хочется.
Он слегка усмехнулся, но в его глазах была тень грусти. Мы на мгновение замолчали, просто смотрели друг на друга в полутьме салона. Его рука легла мне на ладонь — мягко, но уверенно. Он провёл большим пальцем по моей коже. Моё сердце будто остановилось на секунду.
— Ты знаешь, — тихо сказал он, — я не особо пускаю людей в свою жизнь.
— Я знаю, — ответила я почти шёпотом. — Но я здесь.
Он чуть подался ближе. Лицо — всего в нескольких сантиметрах от моего. И если бы он склонился ещё чуть-чуть... я бы не отодвинулась.
Но он остановился. Просто посмотрел.
— Спокойной ночи, Элара.
Я улыбнулась, чувствуя, как в груди всё сжалось.
— Спокойной ночи, Льюис.
Я вышла из машины, медленно и не оглядываясь. Только когда двери отеля закрылись за мной, я позволила себе сделать глубокий вдох. И тогда впервые чётко поняла:
Я влюбилась.
Без плана. Без страха. Просто — случилось.
Он старше меня на 17 лет. Он легенда. Он другой мир. Но это уже не имело значения.
В ту ночь я долго не спала. Лежала в постели и прокручивала каждый взгляд, каждое слово, каждый жест. И да — я даже представила, как бы это было — если бы он поцеловал меня.
Мягко. Уверенно. Не торопясь.
Возможно, это произойдёт. А может — нет.
Но я знала одно:
между нами что-то началось. Пусть даже пока никто об этом не говорил вслух
~
Образ:
