Глава 4
Я ещё долго не могла прийти в себя. Первое время безвылазно сидела в комнате и то уперто смотрела на стену, то вслушивалась в шаги… вдруг это был он?
Вдруг его слова мне просто показались? Вдруг я что-то не так поняла? Вдруг жена не это имел в виду? Я находила причины и отговорки не принимать реальность, как вдруг…
Увидела его с Амалией. Он шёл вальяжной походкой, положив ей руку на плечо, лениво слушая то, что она ему рассказывала.
Грудь пронзила дикая боль и хотелось отвернуться. Закрыть глаза. Просто отойти от окна. Но я упорно продолжала смотреть, теперь уже намеренно причиняя сама себе эту боль.
Вбивая себе ее под кожу. Чтобы носить всегда с собой и помнить, как этот подонок со мной поступил.
Но даже это не помогло мне избавиться от своих токсичных чувств. От щенячьей преданности, от того восторга, с которым я смотрела на него каждый раз при встрече. Каждый раз, когда он делал вид, что меня не замечал… или так действительно было?!
Я все ещё глупо на что-то надеялась. Рыдала в подушку, когда Даня уходил по ночам и приходил под утро и продолжала надеяться. Как дура… хотя, почему «как»?
В один из таких дней я услышала шаги возле своей двери.
Затаила дыхание, а потом поняла, что это просто не мог быть Даня.
— Юля, ты не можешь сидеть в своей комнате днями, — Илья со всей силы стучал в мою дверь.
— Я иногда выхожу, — соврала.
— Выходи сейчас или я выбью дверь, — зная парня, я понимала, что он мог так поступить.
— Пожалуйста, уходи, — несмотря ни на что, я не хотела никого видеть и ни с кем разговаривать. Мне было хорошо наедине со своей депрессией.
Я так хорошо справлялась с тем, чтобы изводить себя и морально уничтожать, занимаясь самокопанием, а Илья грозился испортить мне весь кайф.
— Ты сидишь тут три дня. Что с тобой случилось? Это из-за Дани?
Услащав его имя, я подорвалась с кровати. Не потому, что я хотела о нем поговорить. Скорее, наоборот, хотела, чтобы Илья не догадался.
Не хотела вообще, чтобы кто-то знал. Это было мое, личное. Тот темный уголок моей души, куда я не хотела пускать никого.
Я резко открыла дверь. На столько, что сам парень того не ожидал. Он стоял, прислонившись плечом к двери, и, слоило мне ее распахнуть, как Илья с шумом рухнулся на пол.
Отчего-то это показалось мне смешным, и я принялась хохотать во весь голос. Но затем веселье стало просто неконтролируемым, когда я поняла, что меня накрывает истерика.
Смех, потом смех сквозь слёзы, в потом остались только слёзы…
— Пошли вниз, — он взял меня за плечи и повёл вниз по ступенькам на первый этаж, — тебе нужно попить воды и успокоиться….
Меня всю трусило, но чувствуя твердость его рук и уверенную поддержку, пусть даже и физическую, я начала немного успокаиваться.
Мне даже удалось начать ровно дышать, когда мы спустились на кухню, но я все ещё позволяла парню себя обнимать.
И только я аккуратно развернулась, так, чтобы посмотреть ему в лицо. Хотела попытаться улыбнуться и убедить его в том, что со мной скоро все будет в порядке, как…
— Посмотрите-ка, какая сладкая парочка…, - от звука этого голоса я замерла в оцепенении.
Я только потом словно вынырнула из этого омута и, практически не дыша, посмотрела в сторону говорящего. Тогда я с ужасом поняла, что голос принадлежал Дане.
— Посмотрите-ка, кто должен был свалить несколько дней назад, но продолжает мозолить глаза в этом доме…, - я не сразу обратила внимание на то, что и как говорил Илья. А он был раздражен появлением брата.
Даня стоял в нескольких метрах и не сводил с нас глаз. Скользил взглядом по нам, отмечая какие-то детали. Делая свои выводы. Я бы сказала, что он был очень недоволен увиденным.
Я попыталась немного отстраниться от Ильи, боялась, что Даня мог не так это все понять. Происходило что-то непонятное и я не хотела сделать еще хуже. Не хотела, чтобы он подумал, что я сближалась с его братом, даже несмотря на то, что в понимании Дани я с ним встречалась.
— Это и мой дом, — он медленно поднял взгляд и посмотрел на своего брата.
— Был… пока ты не свалил отсюда, — раздраженно ответил ему Илья
В последние несколько дней отношения между братьями стремительно портились и пока что я не знала почему. Просто интуитивно чувствовала, что не так давно произошло еще что-то.
— Вижу, что ты не рад тому, что я задержался… мешаю тебе и твоей подружке играть в песочнице? — взгляд Дани переместился на меня и мне стало не по себе. Особенно, когда я увидела, как его глаза вспыхнули и наполнились еще большей злостью, смешанной с брезгливостью.
— Да… нам тут весело, а ты отвлекаешь…, - Илья продолжал подливать масла в огонь. А я боялась, как бы эта ссора сейчас не вышла из-под контроля. Они оба были очень напряжены.
Даня прожигал нас взглядом. От парня веяло чем-то очень плохим, но он словно сдержался.
Я тогда снова попыталась ненавязчиво отстраниться от Ильи, но парень, наоборот, демонстративно притянул меня к себе, впечатывая в свое тело.
— Ты сегодня один? Или с Амалией? Или какую-нибудь новую бабу подцепил?
Не успел Даня ответить, как со стороны улицы его позвал противный голос, от звука которого мне стало тошно.
— Данюша, дорогой, — девушка влетела в дом и, не глядя по сторонам, помчалась к парню, — ты там где?
Мне в этот момент стало трудно дышать. Если происходящее и могло ухудшиться, то только с появлением этой девицы. Она сейчас являла собой живое воплощение того, чего у меня не было и чего я так хотела.
Она была девушкой Дани. Не на одну ночь… она была с ним. Могла прикасаться. Обнимать. Целовать…
Моя сила воли и выдержка в этот момент дали сбой. В глазах защипало от непрошенных слез и только чудом я сдержалась, чтобы не стать для них посмешищем. Безнадежно влюбленным посмешищем.
— Пошли, — шага жена положил ей руку на плечи так, как он всегда это делал, — здесь нет ничего интересного. И никого.
Последние слова полоснули по нервам больнее острого ножа.
Не знаю, как я выдержала все это. Как только парень ушел я почти рухнула на пол от бессилия и даже Илья едва удалось меня подхватить. По всему телу гуляла дикая слабость, а руки тряслись от переживаний.
— Вот же придурок, — зло выплюнул, — и когда он только успел превратиться в такого говнюка по отношению к тебе?!
***
После того вечера я Даню не видела.
Я превратилась в овощ, который только и мог, что испытывать жалость к себе. Это на тот случай, если у овощей вообще чувства бывали. Потому что на мои плюнули и растоптали.
Я ела, пила, ходила на прогулки лишь для того, чтобы у других создавалось впечатление, что я жила. Но я не жила, я существовала.
Даня уехал. Продолжал жить. А я топила себя в депрессии. Убеждала в собственной никчемности. Глупости. Наивности.
Со временем я научилась ненавидеть. Себя.
Со временем я убедила себя в том, что я никому не нужна и никому не интересна. Это было не сложно. Достаточно было просто несколько месяцев игнорировать попытки друзей меня оживить. Просто нужно было дождаться, что они сдадутся. Как сдалась я.
После той ночи я еще надеялась на что-то, но ничего не делала. Со временем я перестала и надеяться.
Наверное, так и похоронила бы себя в своей комнате, где я могла безвылазно сидеть сутками. Так и не пришла бы в себя, если бы не Илья…
Он был единственным, кто старался, хотя я не понимала зачем ему все это было нужно, если даже я забила.
Он вытаскивал меня на какие-то мероприятия. Заставлял смотреть фильмы. Говорил, когда я молчала. То есть… он говорил всегда.
И он оставил попытки узнать, что случилось. Или причина ему была не так важна, или он все сам понял.
Это не помогало.
Вот и сегодня, в последние уходящие теплые деньки я заставила себя пойти к бассейну. Просто потому, что когда-то я надеялась прийти в себя. Надеялась, что душившие меня чувства меня отпустят и я начну жить. И так прошло почти полгода.
Закончилось лето. Начался университет, где все одногруппники считали меня странной и нелюдимой тенью. Даже не девушкой.
Наверное, я надеялась, что лет через пять я бы не простила себе того, что сейчас позволяла своей жизни просто проходить.
Я расстелила полотенце и легла прямо под солнце. Наверное, мне бы даже удалось заснуть, если бы…
Чьи-то руки подхватили меня и взмыли вверх. Я даже не успела среагировать. Ни закричать, ни отбиться. Ни посмотреть кто это делал.
Только рассмотрела силуэт огромного тела. Мужского.
Следующее, что я помнила — это то, как мне не хватало воздуха. Как в горло и легкие врывалась холодная вода, но даже она ощущалась как кипяток.
— Помогите, — хрипела, когда выныривала на поверхность, а потом снова шла под воду, — я не умею…
Снова глоток спасительно воздуха. И потом слова я под водой.
— … плавать…
Я была похожа на лягушку из той притчи, когда нужно было бороться за свою жизнь несмотря ни на что. Вот только мой кувшин был не с молоком, а с водой. И масло, как бы я не старалась, не взбивалось.
Хотя бы потому, что я дико. До омерзения. До дрожи боялась воды.
Я была еще ребенком, когда умерла моя мама. Она утонула. Но меня успели спасти…
Тогда…
— Кричи громче! — услышала я знакомый мужской голос.
Я совершенно перестала понимать, что происходило. Почему парень так со мной поступал.
Я с каждым глотком воздуха хваталась за жизнь. Каждым движением, каждым усилием делала все для того, чтобы выбраться оттуда.
Но, видимо, этого было недостаточно. В этой глупой борьбе перевес был явно не на моей стороне. Вот только как бы все ни было плохо, я отказывалась с этим мириться.
Когда я уже почти отчаялась и лишилась сил, он схватил меня за руку и начал подтягивать к бортику бассейна. Крепко удерживал на поверхности, не давая возможности снова скрыться под водой.
— Как поплавала? — спросил парень, явно не рассчитывая на ответ.
А у меня скулы все еще сводило от страха и слепой ярости. Все тело дрожало от выплеска адреналина и от накатившего облегчения.
— Решил внести разнообразие в твою скучную амебную жизнь….
О, да, теперь она-то заиграла полными красками. Проснулись эмоции и ощущения.
Я впервые за долгое время почувствовала себя живой. Я вообще впервые за долгое время почувствовал хоть что-то. Страх за собственную жизнь. Желание дышать и двигаться дальше. В то время, когда мне казалось, что я тонула… я вдруг поняла, что я не хочу реально утонуть. Не хочу уйти под воду и больше ничего не чувствовать.
Но кажется Илье было мало этого. Ему было мало того, что я наконец просто очнулась. По его злой усмешке я поняла, что это еще не конец. Это даже не середина.
— Закрепим результат, — произнеся эти слова, парень притянул меня к себе настолько близко, что я даже не успела испугаться. Это было… было настолько интимно, что, если бы у меня было время, я бы покраснела до кончиков ушей от стыда.
Но времени у меня не было, потому что я не понимала, что именно от вытворял. Зачем он притянул меня к себе. Почему так смотрел на мои губы. И почему в эту секунду его глаза потемнели настолько, что я сама их не узнала.
Когда он подался вперед и его дыхание обожгло мои губы, я все еще не понимала, что он собирался сделать.
Наверное, все-таки мой мозг ещё не совсем вышел из транса. Не успел перезагрузиться и начать нормально работать. Потому что это было настолько очевидно, что парень хотел меня поцеловать.
Его губы коснулись моих. Нет, это было не невесомо и не нежно. Ни капельки не романтично или как там показывают в фильмах.
Илья впился в меня поцелуем так, что мой мир пошатнулся. Опять. Рассыпался на мелкие кусочки… падая мне под ноги.
Он разрушил все, что было до… одним прикосновением губ. Одним поцелуем. И моментально создал новое “после”. Провел грань… Черту, которую больше нельзя будет стереть или подправить. Теперь уже он сам, без моего на то согласия, поделил мою жизнь на две части.
Его язык с напором надавил на мои губы и у меня не оставалось выбора, кроме как их распахнуть. Его язык проник в мой рот и властно заявил о правах.
А я все еще находилась в шоковом состоянии… я все еще не понимала, что происходило….
Я не понимала, как запрокинула руки на его шею. Не понимала для чего надавила на нее и для чего подтолкнула нас обоих к бассейну.
Наверное, для того чтобы вода нас охладила. В первую очередь его. И это сработало. Илья оторвался от моих губ и посмотрел на меня злобным взглядом.
А я, просто замахнувшись рукой залепила ему звонкую пощечину. Вот только не знала, что это не сработает отрезвляюще. Моя пощечина как будто оптимизировался парня, и тот схватив меня за руку притянул только ближе к себе.
— Я тебе не разрешала! Не разрешала этого делать! — кричала как сумасшедшая.
— А мне надоело кругами вокруг тебя ходить! Смотреть как ты зарываешь сама себя. Мне надоело!
— А я тут при чем?! Какого черта…
— Ему на тебя наплевать. А мне нет! Поняла?! Я не позволю никому тебя обидеть! Никогда. Больше не разрешу.
И, не дав мне сказать ни слова, снова впился в мои губы поцелуем…. Только на этот раз с одним отличием. В этот раз я ему ответила…