Глава 12
Богдана
На языке тает молочный шоколад, от любимого вкуса фисташковой начинки кружится голова. Закрываю глаза, по щекам катятся крупные капли теплых слез. Запихиваю в рот еще одну конфету, а после еще и еще. Сердце охватывает тоска, каждый его удар – словно о колючие шипы.
Кот дарил их мне каждый год. Причем с таким лицом, будто его кто-то заставлял. И фраза каждый раз была одна и та же: «Тупой же праздник». Он никого с ним не поздравлял. Только меня. И почему, черт возьми, так больно об этом вспоминать? Больно и в то же время... сладко? Со вкусом фисташек, шоколада и детства. Это было со мной. С нами. Счастливое время. Тогда еще счастливое...
С тихим скрипом открывается дверь, и я прижимаю подбородок к груди, скрывая лицо.
– Ух ты! Купидон все-таки добрался и до тебя? От кого сладкий подарок?
Шмыгаю носом и крепко зажмуриваюсь.
– Бо!
Ася оказывается рядом в считаные секунды. Ее рука сжимает мою, а я давлю в пальцах очередную конфету.
– Что случилось?
Мотаю головой. Если начну говорить, то скорее всего разревусь, и это услышит все общежитие.
– Бо, ты не потолстела! Клянусь!
Отправляю конфету в рот и облизываю пальцы. Вес меня сейчас волнует в последнюю очередь.
– Богдана Алексеевна, если вы сейчас же мне не ответите, то я... я...
Нет, нет, нет. По имени-отчеству? Это уже что-то страшное.
– Все нормально, Ась. Я просто... – Разворачиваю еще одну конфету, и с ресниц срывается пара слезинок.
– От кого они?
– От того, кто знает меня достаточно хорошо и помнит, что это мои любимые.
– Вот же... усатый-полосатый! Он приходил снова?
– Я его не видела. Конфеты передал комендант.
Опускаю голову. Взгляд плывет, а золотые обертки превращаются в желтые пятна.
– Давай их просто выкинем!
Хватаю коробку и прижимаю ее к груди:
– А при чем тут конфеты? Они же не виноваты, что... Я не из-за них расстроилась!
– Тогда почему?
Хороший вопрос. Сначала я тоже хотела их выбросить. Прямо в окно. Разозлилась так сильно, что готова была рвать и метать, а потом... Потом нахлынули воспоминания, и коробка наполовину опустела.
– Его слишком много, Ась. Даже сейчас. Все это время я старалась не вспоминать школу, но это невозможно. Кот всегда был рядом. Что бы я ни делала, за что бы ни бралась, ловлю себя на мысли, что когда-то мы делали это вместе. Даже сегодня, когда играла с Егором в приставку...
– Чего-чего?
Смотрю в удивленные глаза подруги и корчу рожицу: надуваю щеки и скашиваю глаза на кончик носа.
– Егор позвал меня на свидание, – вздыхаю я. – Мы были в клубе виртуальной реальности.
– Ого! Меня не было всего пару часов, а я уже столько пропустила. Ну и как прошло?
Улыбка расцветает на губах, которые мгновенно вспыхивают теплом. Ася легонько бьет меня кулаком по плечу:
– Вижу, что отличненько. А насчет блохастика – Бо, все забудется. Не сразу, но когда-нибудь точно. Появятся новые воспоминания, и прошлое отступит.
– Очень на это надеюсь.
– Так и будет. Поверь!
Киваю, глядя на добрую и понимающую подругу.
– Так вы теперь с Егором?.. – играет Ася бровями.
– Не знаю, – отвечаю смущенно, – об этом мы не говорили.
– А об этом и не говорят. Пфф... Прошлый век! Если целуетесь, считай дело в шляпе. Итак... – Она молотит ладонями по колену, изображая барабанную дробь. – Было?
– Ну-у-у... – бегаю глазами из стороны в сторону. – Было!
– А-а-а! – вопит Ася, бросаясь на меня с радостными объятиями. – Поздравляю. Я так за тебя рада.
Крепче обнимаю подругу и шепчу:
– Спасибо.
Нет ничего важнее, чем знать, что ты не один в этом сумасшедшем мире. Куда мы без верных соратников? Тех, что могут поплакать вместе с тобой и посмеяться, отчихвостить обидчиков, порадоваться успехам и погрустить над неудачами. Тех, кто поймет и поддержит просто так, без личной выгоды и злого умысла. Все-таки с друзьями мне очень повезло. Без ошибок не обошлось, конечно, но важнее то, происходит сейчас.
– А как твое свидание? Как Фролов? Он был паинькой, я надеюсь?
– Все хорошо.
Хлопаю слипшимися тяжелыми ресницами в ожидании продолжения, но она молчит.
– И это все, что ты можешь сказать? – уточняю я.
Ася поднимается с кровати и стягивает через голову платье.
– Мы были на катке, потом посидели в кафешке. Все супер. Артем, как и всегда, на высоте.
– Что-то я не вижу радости.
– Бо, все отлично. Пойду в душ. Ноги от колготок чешутся просто зверски.
Накинув халат, Ася выходит из комнаты, а я так и смотрю на закрытую дверь, не въезжая в ситуацию. Ну если уж эта сторона не хочет рассказывать, спросим другую. Бегло набираю сообщение, не растрачивая время на любезности.
Богдана: «Что ты ей сделал?»
Тема: «Ничего».
Богдана: «Если бы ничего, то я тебе не писала бы! *злой смайл*»
Тема: «Бо, я не понимаю, о чем ты. Формулируй мысли в предложения, а не в угрозы».
Богдана: «Ася уходила в прекрасном настроении, а вернулась потухшая. Отсюда вывод – ты что-то натворил!»
Тема: «Она меня отшила. Сказала, что мы можем быть только друзьями».
Не верю глазам, поэтому на всякий случай перечитываю сообщение еще пару раз. Буквы все те же: «Отшила». Кто? Ася? Отшила мечту последних двух лет?! Бред какой-то.
Тема: «И почему все девушки, которые мне действительно нравятся, хотят со мной только дружить? Где же я так очернил свою карму?»
Богдана: «Я поговорю с ней».
Тема: «Нет! Этот испорченный телефон мне ни к чему. Я же не сказал, что сдаюсь. *улыбающийся чертик* Мне хватило одного раза и тебя, занозы, в качестве наказания».
После праздников нередко накатывает чувство опустошения. Вроде бы вчера мир был полон красок и развлечений, а уже сегодня серая рутина затягивает обратно в медленную скучную воронку. Эмоциональные качели остаются позади, а впереди международные экономические отношения, конституционное право зарубежных стран и самое приятное (читай: неприятное) – физическая культура. И если первые две пары получается отсидеть в режиме экономии энергии, то с последней подобное не прокатит.
Ангелина Витальевна заглядывает в раздевалку и предупреждает, что сегодня мы поднимаемся в манеж[6] и будем сдавать нормативы по бегу.
– Надеюсь, не два километра, – недовольно произносит Ася, зашнуровывая кроссовки.
Мне не нравится ее настроение. Не могу сказать, что оно плохое, скорее задумчивое и отстраненное. Она сегодня ни разу не пошутила, а улыбается словно через силу. Хочу поговорить с ней начистоту, но не могу себе позволить бесцеремонно ворваться к ней в душу. Для этого нужно приглашение, а я его не получала.
Народу в манеже немало, парни и девушки с разных факультетов и курсов. Судя по грозным крикам тренера по легкой атлетике Бориса Николаевича, на носу соревнования. Ангелины Витальевны пока не видно, поэтому мы с девчонками из группы усаживаемся на скамейку у стены.
– Привет!
Поднимаю голову и вижу сияющего улыбкой Тему. Волосы влажными иголками торчат вверх, белая футболка промокла вокруг шеи и на груди.
– Привет, – удивленно отвечаю я. – Что ты здесь делаешь?
– А по мне не видно? – усмехается Тема, стирая тыльной стороной ладони пот со лба. – Привет, Ася.
– Привет, – вежливо отзывается подруга и утыкается носом в телефон.
И пусть ее голос все такой же звонкий, в нем нет негатива или очевидной обиды, но разница с тем, что было, колоссальная.
– Бо, ты не потолстела! Клянусь!
Отправляю конфету в рот и облизываю пальцы. Вес меня сейчас волнует в последнюю очередь.
– Богдана Алексеевна, если вы сейчас же мне не ответите, то я... я...
Нет, нет, нет. По имени-отчеству? Это уже что-то страшное.
– Все нормально, Ась. Я просто... – Разворачиваю еще одну конфету, и с ресниц срывается пара слезинок.
– От кого они?
– От того, кто знает меня достаточно хорошо и помнит, что это мои любимые.
– Вот же... усатый-полосатый! Он приходил снова?
– Я его не видела. Конфеты передал комендант.
Опускаю голову. Взгляд плывет, а золотые обертки превращаются в желтые пятна.
– Давай их просто выкинем!
Хватаю коробку и прижимаю ее к груди:
– А при чем тут конфеты? Они же не виноваты, что... Я не из-за них расстроилась!
– Тогда почему?
Хороший вопрос. Сначала я тоже хотела их выбросить. Прямо в окно. Разозлилась так сильно, что готова была рвать и метать, а потом... Потом нахлынули воспоминания, и коробка наполовину опустела.
– Его слишком много, Ась. Даже сейчас. Все это время я старалась не вспоминать школу, но это невозможно. Кот всегда был рядом. Что бы я ни делала, за что бы ни бралась, ловлю себя на мысли, что когда-то мы делали это вместе. Даже сегодня, когда играла с Егором в приставку...
– Чего-чего?
Смотрю в удивленные глаза подруги и корчу рожицу: надуваю щеки и скашиваю глаза на кончик носа.
– Егор позвал меня на свидание, – вздыхаю я. – Мы были в клубе виртуальной реальности.
– Ого! Меня не было всего пару часов, а я уже столько пропустила. Ну и как прошло?
Улыбка расцветает на губах, которые мгновенно вспыхивают теплом. Ася легонько бьет меня кулаком по плечу:
– Вижу, что отличненько. А насчет блохастика – Бо, все забудется. Не сразу, но когда-нибудь точно. Появятся новые воспоминания, и прошлое отступит.
– Очень на это надеюсь.
– Так и будет. Поверь!
Киваю, глядя на добрую и понимающую подругу.
– Так вы теперь с Егором?.. – играет Ася бровями.
– Не знаю, – отвечаю смущенно, – об этом мы не говорили.
– А об этом и не говорят. Пфф... Прошлый век! Если целуетесь, считай дело в шляпе. Итак... – Она молотит ладонями по колену, изображая барабанную дробь. – Было?
– Ну-у-у... – бегаю глазами из стороны в сторону. – Было!
– А-а-а! – вопит Ася, бросаясь на меня с радостными объятиями. – Поздравляю. Я так за тебя рада.
Крепче обнимаю подругу и шепчу:
– Спасибо.
Нет ничего важнее, чем знать, что ты не один в этом сумасшедшем мире. Куда мы без верных соратников? Тех, что могут поплакать вместе с тобой и посмеяться, отчихвостить обидчиков, порадоваться успехам и погрустить над неудачами. Тех, кто поймет и поддержит просто так, без личной выгоды и злого умысла. Все-таки с друзьями мне очень повезло. Без ошибок не обошлось, конечно, но важнее то, происходит сейчас.
– А как твое свидание? Как Фролов? Он был паинькой, я надеюсь?
– Все хорошо.
Хлопаю слипшимися тяжелыми ресницами в ожидании продолжения, но она молчит.
– И это все, что ты можешь сказать? – уточняю я.
Ася поднимается с кровати и стягивает через голову платье.
– Мы были на катке, потом посидели в кафешке. Все супер. Артем, как и всегда, на высоте.
– Что-то я не вижу радости.
– Бо, все отлично. Пойду в душ. Ноги от колготок чешутся просто зверски.
Накинув халат, Ася выходит из комнаты, а я так и смотрю на закрытую дверь, не въезжая в ситуацию. Ну если уж эта сторона не хочет рассказывать, спросим другую. Бегло набираю сообщение, не растрачивая время на любезности.
Богдана: «Что ты ей сделал?»
Тема: «Ничего».
Богдана: «Если бы ничего, то я тебе не писала бы! *злой смайл*»
Тема: «Бо, я не понимаю, о чем ты. Формулируй мысли в предложения, а не в угрозы».
Богдана: «Ася уходила в прекрасном настроении, а вернулась потухшая. Отсюда вывод – ты что-то натворил!»
Тема: «Она меня отшила. Сказала, что мы можем быть только друзьями».
Не верю глазам, поэтому на всякий случай перечитываю сообщение еще пару раз. Буквы все те же: «Отшила». Кто? Ася? Отшила мечту последних двух лет?! Бред какой-то.
Тема: «И почему все девушки, которые мне действительно нравятся, хотят со мной только дружить? Где же я так очернил свою карму?»
Богдана: «Я поговорю с ней».
Тема: «Нет! Этот испорченный телефон мне ни к чему. Я же не сказал, что сдаюсь. *улыбающийся чертик* Мне хватило одного раза и тебя, занозы, в качестве наказания».
После праздников нередко накатывает чувство опустошения. Вроде бы вчера мир был полон красок и развлечений, а уже сегодня серая рутина затягивает обратно в медленную скучную воронку. Эмоциональные качели остаются позади, а впереди международные экономические отношения, конституционное право зарубежных стран и самое приятное (читай: неприятное) – физическая культура. И если первые две пары получается отсидеть в режиме экономии энергии, то с последней подобное не прокатит.
Ангелина Витальевна заглядывает в раздевалку и предупреждает, что сегодня мы поднимаемся в манеж[6] и будем сдавать нормативы по бегу.
– Надеюсь, не два километра, – недовольно произносит Ася, зашнуровывая кроссовки.
Мне не нравится ее настроение. Не могу сказать, что оно плохое, скорее задумчивое и отстраненное. Она сегодня ни разу не пошутила, а улыбается словно через силу. Хочу поговорить с ней начистоту, но не могу себе позволить бесцеремонно ворваться к ней в душу. Для этого нужно приглашение, а я его не получала.
Народу в манеже немало, парни и девушки с разных факультетов и курсов. Судя по грозным крикам тренера по легкой атлетике Бориса Николаевича, на носу соревнования. Ангелины Витальевны пока не видно, поэтому мы с девчонками из группы усаживаемся на скамейку у стены.
– Привет!
Поднимаю голову и вижу сияющего улыбкой Тему. Волосы влажными иголками торчат вверх, белая футболка промокла вокруг шеи и на груди.
– Привет, – удивленно отвечаю я. – Что ты здесь делаешь?
– А по мне не видно? – усмехается Тема, стирая тыльной стороной ладони пот со лба. – Привет, Ася.
– Привет, – вежливо отзывается подруга и утыкается носом в телефон.
И пусть ее голос все такой же звонкий, в нем нет негатива или очевидной обиды, но разница с тем, что было, колоссальная.
– Фролов, ты занимаешься бегом? – стараюсь поддержать разговор, но взглядом спрашиваю у друга совсем другое: «Что происходит?»
– Неделю назад половина команды атлетов слетела из-за простуды, и пришлось добрать ее из активистов, – объясняет Тема, и я читаю на его лице ответ на свой невербальный вопрос: «Понятия не имею».
– Девочки! – зовет Ангелина Витальевна. – Строимся!
Ася подскакивает на ноги и отходит к преподавательнице.
– Ты уверен, что не обижал ее? – рычу я.
– На все сто, – копирует мою интонацию Тема.
Цепляемся взглядами. Тема не стал бы врать мне, он один из немногих, кому можно верить без оглядки.
– Лисецкая! Тебе особое приглашение нужно?!
Срываюсь с места и становлюсь в строй. Лучше не злить Ангелину Витальевну, она с легкостью может приписать мне вдобавок к основным еще несколько дополнительных адских кругов. Проводим легкую разминку, а после отправляемся в забег на двенадцать минут. Ася быстро набирает темп, смотрю на ее спину, и что-то свербит в груди. Стоит ли вмешиваться? Нужно ли это друзьям? Лично мне их помощь и советы всегда очень помогали. Может, пришло время отплатить? Начну с простого разговора, а если Ася будет морозиться, то отстану. Хуже от этого никому не будет.
– Все молодцы. Теперь идите к стенке и займитесь растяжкой. Я буду наблюдать, – строго предупреждает Ангелина Витальевна.
Веселый паровозик из девчонок с красными лицами направляется в «карман», где к стене прикручены гимнастические деревянные лестницы. Кто-то пытается встать ближе к проходу, чтобы покрасоваться перед мальчиками, кто-то просто занимает первое попавшееся свободное место, а я хватаю Асю под локоть и тяну в самый угол. Нам не нужны лишние уши. Ася с легкостью балерины закидывает ногу на перекладину и наклоняет корпус, стараясь достать лбом до колена. Прискорбно вздыхаю и повторяю за ней, морщась от боли в мышцах.
– Ась... – натужно хриплю я.
– Ты все-таки заметила, да? – расстроенно спрашивает она.
– Он тебя обидел? Сказал или сделал что-то не то?
– Дело не в этом.
– А в чем?
Она поднимает голову и печально улыбается:
– Во мне.
– А с тобой-то что? Ты ему нравишься, это же очевидно.
– В этом и суть.
– Что-то я уже ничего не понимаю...
– И я тоже! – вскрикивает Ася, а после надувает щеки и медленно выпускает воздух через сложенные трубочкой губы. – Пока мы с Артемом не общались, чувства к нему казались легкими и естественными. Он был картинкой, кем-то далеким и недостижимым, а теперь... Когда все вот так! Я даже не знаю, как объяснить, чтобы не показаться сумасшедшей.
– Ася, выкладывай как есть. Обещаю, что не стану сдавать тебя в психушку, что бы ты ни сказала.
Она меняет ногу, отворачиваясь. Интуиция подсказывает, что этот разговор вряд ли войдет в топ хороших воспоминаний.
– Рядом с ним я постоянно нахожусь в напряжении, даже в стрессе. Тело и мозг работают в режиме повышенной опасности, и это не получается контролировать. Я продумываю каждое слово, боюсь разочаровать или показаться какой-то... – ее голос ломается и затихает. – Я не могу быть с ним собой, понимаешь? И это отвратительное чувство. Когда ты должен изображать кого-то другого, чтобы удержать человека рядом, притворяться, просчитывать ходы. Я так не хочу, Бо. Даже ради своего принца.
– Зачем ты вообще это делаешь?
– По-другому не получается, – огорченно шепчет Ася.
– Слушай... – Я прикусываю нижнюю губу, стараясь емко и четко сформулировать мысль. – Ты ведь сама посадила его на трон, но Тема никакой не принц. Он обычный парень, и ты правда ему нравишься. Перестать его идеализировать!
– Я пыталась, честно. Он вчера... Бо, он собирался поцеловать меня. Это был самый романтичный момент в моей жизни, а я его оттолкнула. Оттолкнула Артема! Ты представляешь?! У нас ничего не выйдет. Я уже все испортила.
И почему рядом с людьми, которые нам по-настоящему нравятся, мы превращаемся в отстающих в развитии неуклюжих бегемотиков?
– Это неправда! – заявляю твердо. – Ничего ты не испортила. Тебе всего лишь нужно попрощаться с королевским образом и дать шанс настоящему Артему. И себе дать шанс! Расскажи ему обо всем, что чувствуешь, с пониманием у Фролова никогда не было проблем. Он выслушает, поддержит, тогда станет легче. И стена, которую ты сама выстроила и повесила на ней плакат с изображением принца Артемия, рухнет!
– Отдышись, Бо, – усмехается Ася, – звучит, конечно, здорово, но на деле не будет так просто. Хочешь честно? Я сама себе противна. Веду себя как малолетняя идиотка. Что-то придумала и теперь страдаю.
– Знаешь, что отличает нас от малолетних идиоток?
– Размер груди?
– И это тоже, но самое главное – мы уже достаточно взрослые, чтобы понимать: все проблемы решаются ртом.
– Ого! Бо, не думала что ты...
– Дурочка! – хлопаю ее по плечу. – Разговором, Ась. Раз-го-во-ром!
Ветер с особой настойчивостью лезет под куртку, чтобы укусить разгоряченную кожу. Не успеваем с Асей сделать и десяти шагов от спортивного комплекса, как за спиной раздается голос:
– Ася!
Оглядываемся, Тема в одной олимпийке стоит в дверях и вот-вот сорвется с места. Такой решимости я уже давно не видела на его лице.
– Как насчет кофе?!
Ася испуганно скашивает на меня взгляд.
– Тебе решать, – тихо произношу я.
– Да! – кричит она в ответ.
– Две минуты! – бросает Тема и скрывается за дверью.
Хватаю Асю за плечи и заглядываю в глаза:
– Никакого притворства и просчитанных шагов. Ты потрясающая, просто будь собой.
– А что, если?..
– Хватит! Если, не если. Забей! Насладись моментом. Сделай то, что хочешь. Что давно хотела и о чем мечтала.
Она поворачивает голову, и я убираю руки с ее плеч. Тема выходит на улицу, опустив голову, и по пути застегивает куртку. Ася решительно шагает вперед, подходит к своему принцу и делает то, за что король бы отправил принцессу в башню к дракону, – целует принца сама, смело сцепляя руки у него на затылке. Тема обхватывает Асю за талию и отрывает от земли. Запоздалый поцелуй влюбленных все-таки случился! Слава всем богам! Хотя чего это? Слава мне!
Отворачиваюсь от сладкой парочки, что-то они разошлись. И все-таки работа Купидона – утомительная штука, я определенно заслужила вкусняшки за старания. В мыслях всплывают остатки фисташковых конфет, что лежат под кроватью. Нет уж! Не сегодня!
Достаю телефон и выбираю из списка контактов нужное имя.
– Привет, – звучит в трубке теплый голос. – Ты уже освободилась?
– Привет, да.
– Зайду за тобой через полчаса, – радостно заявляет Егор.
– Хорошо. Чем займемся?
– Разберемся по ходу дела.
– Отличный план.
Богдан
– Все хорошо, мам. Тебе не о чем переживать.
– Как я могу не переживать, ты же мой сын?! Ты нормально питаешься? Может, передать тебе что-то из продуктов?
Бросаю обратно в коробку нетронутый кусок пиццы и отвечаю, раздраженно прикрывая глаза:
– Ничего не нужно, у меня все под контролем.
– Как дела с мастерской?
– Отлично, получил уже несколько заказов. Завтра начинаю работать в нормальном режиме.
– Здорово! Я тобой горжусь.
От ее похвалы волосы на затылке встают дыбом. Нечем еще гордиться!
– Спасибо.
– Отец интересовался, когда ты приедешь? Может быть, двадцать третьего? Устроим семейный праздник. Два моих защитника вместе...
– Мам, – вздыхаю, – я работаю в этот день, но постараюсь вырваться через пару недель.
Я слышу ее обиду в гнетущем молчании. Знаю, что родители скучают, но я не могу мотаться к ним каждый месяц. Они должны свыкнуться с тем, что у меня уже давно своя жизнь. Я благодарен им за все и стараюсь не терять связи, но пока мое внимание и силы сосредоточены на достижении цели.
– Хорошо, если что, мы всегда рады...
– Я знаю. Мне нужно бежать. Извини.
– Конечно.
– Передавай привет отцу.
– Да. Пока, сынок.
– Пока.
Опускаю телефон на стол и снова хватаю кусок пиццы, чтобы в этот раз уж точно донести его до рта, но, как назло, в комнату врывается Егор.
– О! Привет! – говорит он сквозь сбившееся дыхание. – Я только закончил уборку в клубе. Двадцать третьего будет жара.
– Ты поговорил с Гратисом?
– Еще нет.
– Два дня осталось, – напоминаю я.
– Сегодня попытаюсь связаться с ним.
Егор хватает треугольник пиццы из коробки и в три укуса съедает его. Вот это скорость.
– Кот, я погнал в душ, если кто-то придет... – Он замолкает и отводит взгляд.
Сердце в мгновение черствеет, неловкость давит на плечи, а ярость поднимается из глубины души, но я быстро перехватываю контроль. Отношения Бо и Егора уже не новость. Всю последнюю неделю они гуляют вместе и по всей видимости не просто за ручки держатся. Черт! Как же бесит!
– Не надо шифроваться передо мной, – произношу серьезно. – Я встречу Бо, все в порядке.
– Спасибо!
И на фига мне его спасибо? От него не легче. Пальцы на руках горят, так хочется сжать кулаки, но я помню о своем обещании. Это выбор Бо. И я его, черт возьми, принимаю.
– За пиццу, – добавляет Егор.
– Ну конечно, – коротко ухмыляюсь ему в ответ.
Через пару минут после того, как Егор уходит, звучит дверной звонок. Возвращаю так и не надкусанный кусок пиццы в коробку, вытираю руки о салфетку и направляюсь встречать гостью. Ритм сердца ускоряется с каждым шагом. Я уже успел соскучиться, но Бо вряд ли чувствует то же самое.
Открываю дверь, и меня ослепляет солнце. Точнее, его сестра. Лисенок ловит пальцами рыжие волосы, брошенные ей в лицо ветром, и улыбается. Правда, недолго. Улыбка растворяется, а взгляд, направленный на меня, тускнеет. Принимаю этот удар и искренне улыбаюсь, потому что действительно рад ее видеть. Делаю шаг назад, пропуская ее внутрь:
– Привет! Проходи!
– А где Егор?
– В душе. Просил подождать его на кухне.
Это не вранье, а тактическое допущение, если что. Как бы там ни было, я играю за себя, и если есть возможность пообщаться немного, то почему бы ею не воспользоваться.
Лисенок шагает следом, в спину вонзаются ледяные иглы. Оказываемся в небольшом уютном пространстве и садимся за стол напротив друг друга. У нас есть от силы пять минут, слишком мало, чтобы изменить общение в лучшую сторону, но я не могу бездействовать.
– Хочешь пиццу?
– Нет, – холодно отвечает Богдана.
– Чай? Кофе?
– Ничего не нужно.
Без шансов, но кое-что стоит проверить. Беру кусок пиццы и запрокидываю голову, вытягивая руку вверх. Медленно сгибаю локоть и ловлю зубами уголок теста, щедро покрытый сыром.
– Ты такой же клоун. Ешь нормально!
А она по-прежнему любит поучать. Попалась!
– Ты не моя мама, Бо. Я взрослый и могу есть так, как хочу, – отвечаю весело.
– Взрослый? В каком месте?
Опускаю голову и проглатываю кусок пиццы, глядя в смеющиеся голубые глаза. Воздух между нами искрится и трещит, точно сухие ветки в костре.
– Во всех местах, – понижаю голос.
Бо смущенно отводит взгляд, несколько секунд неловкой тишины разжижают мозг. Рассматриваю родное лицо, изучая каждое крохотное изменение. Форма бровей стала плавнее, закрученные ресницы темнее, скулы четче, а губы еще привлекательнее. Время оставляет след на каждом из нас, но это Лисенок. Девочка, которая когда-то меня искренне любила.
– С чем пицца? – внезапно спрашивает Бо.
– Угадай, – усмехаюсь я, подталкивая к ней коробку.
Богдана заглядывает внутрь и закатывает глаза:
– Курица с ананасами? Серьезно, Кот?
– Это вкусно.
– Это гадость! – хохочет она.
Улыбаюсь, не в силах отвести взгляд. Она ненавидела эту начинку. Говорила, ее придумали в аду, чтобы пытать невинные души. Ее вкусы не сильно изменились.
– Хочешь, я съем все ананасы, а остальное отдам тебе? – предлагаю я, потому что раньше мы именно так и делали.
– Нет, спасибо. Эту пиццу уже ничто не спасет.
И снова прямой взгляд глаза в глаза, что-то мягкое и знакомое касается груди. Призрачная нежность прямиком из прошлого, которая воскрешает и одновременно убивает. Я не знаю, что чувствует Бо, но для меня одно ее присутствие – это уже что-то невероятное.
– Кстати, – не слишком уверенно произносит Бо, но за несколько мгновений собирается с духом, – спасибо за конфеты, но не стоило.
– Какие конфеты?
Она в удивлении поднимает брови, а я натягиваю на лицо непроницаемую маску.
– Кот, никто больше не знает, что я люблю... кхм... именно эти конфеты.
– Просто случайность.
Бо прищуривается, качая головой:
– Так это не ты?
А есть ли смысл лгать? Ну подарил конфеты, это всего лишь жест внимания.
– Я, но...
– Больше не нужно так делать, – строго предупреждает она.
– Хорошо.
Грудь горит, сердце протестует. Я не могу сдаться! Не могу! Напоминаю себе, что отступление вынужденное, но не окончательное. Мне нужно дождаться подходящего момента и наладить связь между нами, а пока... Богдана смотрит в сторону, подпирая подбородок кулаком. Ждет Егора? Ну конечно! С ним ей наверняка куда комфортнее!
Молча доедаю пиццу и уже собираюсь уйти в свою комнату, чтобы закончить пытку, но ее тихий голос приковывает к месту:
– Я не хочу враждовать, Кот. Мы не можем стать снова супердрузьями, но нормально общаться, учитывая сложившуюся ситуацию, стоит попробовать. Я согласна на мир, если ты еще не передумал, конечно.
Передумал?! Да я готов запрыгнуть на стол и лезгинку станцевать!
– Я только за, – выдавливаю с трудом.
Богдана прижимает ладони к щекам и выдыхает:
– Фух! Даже дышать легче стало.
Не могу сказать того же, но могу порадоваться за нее. Слышится щелчок двери, а после шлепки босых ног.
– Бо! Ты уже здесь?!
– Да!
– Я сейчас оденусь, и выходим!
– О'кей!
Мое время с ней подходит к концу, инъекция разрывающей боли попадает в кровь.
– Куда идете? – изображаю дружеский интерес, скрывая за ним жгучую ревность.
– В «Ви-ар-клуб». Собираюсь наказать Егора в «Мортал Комбат», а потом убить парочку десятков зомби.
Лучше бы не спрашивал... Как же, оказывается, трудно быть хорошим и понимающим, когда кто-то другой купается в теплых лучах твоей мечты. Приходится засунуть обиду поглубже и отыскать в себе лучшего друга Лисенка, который ей нужен сейчас.
– Ты его сделаешь, Бо. Я ведь знаю, на что ты способна.
– На что? – спрашивает Егор, появляясь в комнате, и пронзает меня суровым взглядом.
– В «Мортал Комбат» ей нет равных.
Егор подходит к Бо со спины и кладет ладони на плечи. Сохраняю внешнее спокойствие, но вот внутри... Что же будет, если я вдруг увижу их поцелуй? Даже боюсь думать об этом. Егор сжимает пальцы и опускает подбородок на макушку Бо.
– Она очень хороша, но пока не дотягивает до моего уровня.
– Это ненадолго! – уверенно заявляет Богдана. – Кот тоже постоянно кричал, что лучший, пока я не начала его размазывать раз за разом. Да ведь, Кот? Скажи ему!
– Да, она всегда побеждала! – Я без раздумий становлюсь на ее сторону, хотя все было совсем не так.
Я проигрывал нарочно. Бо так радовалась победам, что мне было хорошо даже в роли лузера. И сейчас я делаю то же самое. Поддаюсь ей и позволяю придумывать правила, но надолго ли меня хватит?
– Посмотрим-посмотрим, – усмехается Егор. – Ну что, идем?
Бо запрокидывает голову, чтобы взглянуть на него, и получает поцелуй в нос. Это мини-фаталити, но я отказываюсь умирать.
– Пока, Кот, – бросает Егор, уводя моего Лисенка.
Язвительность все-таки просачивается в мой голос, когда я бросаю им вслед:
– Удачи!
Богдана оглядывается и произносит тихо:
– Пока, Кот.
– Накажи его как следует! – Подмигиваю ей и успеваю заметить, как вспыхивают ее голубые глаза.
Через минуту в доме становится удушающе пусто. Одиночество хватает за горло. Выковыриваю из пиццы кусочек ананаса и закидываю в рот. Вот же дрянь! Мне теперь тоже не нравится вкус. Тяжело и громко вздыхаю, чтобы выпустить часть напряжения. В целом все ведь неплохо. Мы поговорили, даже посмеялись. Может быть, в скором времени Богдана удалит меня из черного списка, и я, если к этому моменту не слечу с катушек, продолжу бороться за нее.
Нужно разгрузить голову, немного расслабиться и забыться. Набираю Захара, но он не отвечает. Звоню еще пару раз, результат тот же. Придется идти проверенным и привычным путем: завалюсь в бар или клуб, затеряюсь в толпе и попробую представить, что я ее неотъемлемая часть. Хотя бы так...
🪸4546 слов🪸