Часть 16 | Нарисованный хуй
- Скажи мне, Алин, - тихо начал Алишер, вяло взглянув на девушку. – ты давно знаешь её?
- С детства. – Села напротив Алишера девушка. Её кудри немного расправились, помада стёрлась, а весёлая улыбка пропала с лица. Алина зевнула, прикрыв рот ладонью и положила голову на руки, сложив их. – А что?
- Вот она вроде общительная, приятная… почему не подпускает? – Моргенштерн взял баночку перекиси, покрутив её в руке и поставил в коробку, закрыв крышку.
- Как не подпускает? – вскинула брови Алина. – Она же вот, только что в бутылочке целоваться готова была. Я вообще думала, что вы встречаетесь.
- Она пьяная сейчас, тем более это игра. Так почему?
- Прошлое. – Коротко ответила она и посмотрела на растерянного парня. – Если захочет, расскажет сама.
- Почему мне никто не хочет говорить это? – Всплеснул руками Алишер, ударив о край стола пальцами. – Обязательно узнавать у Неред?
- Она запретила говорить кому-либо про это. Можно считать, что это является психологической травмой. Я прекрасно понимаю и полностью поддерживаю её решение, а значит, до конца дней буду выполнять эту просьбу. – Усмехнулась Алина, хлопнув ладонью по столу и подняв взгляд на окно. Тусклые фонари освещали пустые улицы и дороги, вдоль которых стояли машины и ожидали владельцев. – Если хочешь узнать, что является причиной, то полностью войди в её доверие и спрашивай не в лоб, заходи издалека.
- Даже намекнуть не можешь? – Алишер жалобно посмотрел на девушку и резко повернул голову на вошедшего Руслана. Строгий взгляд исподлобья недолго был направлен на Алишера, но потом парень начал хозяйничать на кухне, часто моргая.
- Нет, не может. Сиди смирно, либо спрашивай у неё сам. – Ответил за кудрявую Тушенцов и выпил залпом целый стакан воды, устало вздохнув.
Моргенштерн не любил цапаться с Русланом. Он был одним из самых любимых людей Лизы в компании, где Алишер очень хорошо вписался. У него был просто огромнейший шанс того, что он тут же вылетит из компании, как когда-то Миша. Только вот Миша нашёл друга, верного, доброго, а Моргенштерн не найдёт.
***
Шестое ноября. Казалось бы, обычный день, но Даня сейчас радуется, как ребёнок. Радуется не тому, что получит какой-то подарок, хотя на него не рассчитывает даже, хотя очень хочется, чтобы всё было как в детстве… Тратить день на посещение первых уроков он не хочет, поэтому сразу поедет по делам не на такси, как хотелось бы, а на обычном рейсовом автобусе. Не дожидаясь, пока Миша раскроет глаза, Даня ушёл.
Свежевыпавший снег таял, смешиваясь с грязью. Серые улицы всегда нравились Даниле. Он находил в них спокойствие, ту красоту, которую многие не замечают. Пропускают, не обращая внимания на серые здания практически в центре города, а ведь они замечательны. Эти еле заметные элементы, красящие окна аккуратные фрески… люди не считают дома красивыми, если они не яркие. Не в цвете дело, а в мелочах. А вот больница ему совсем не нравилась. Да, она хоть и была окружена красивым забором, были вычищены дорожки, но здание ему было противно внутри, а не снаружи. Вычищенные ступеньки покрылись тонким слоем снежка, который оставлял на себе рисунок подошвы посетителей. Низ двери был облеплен заметённым сырым снегом, не собирающимся таять. Сердце Дани забилось чуть быстрее, когда зайдя в холл, он начал снимать с шеи шарф. Ноги несли его по лестнице вверх, оббегая медсестёр. Он безумно скучал по родной душе. При попытках дозвониться до матери и предупредить, что он скоро придёт, она оставляла его в постели, говоря, что всё отлично и приезжать и тратить время на неё не нужно. А он слушался и не ездил.
Данила молча приоткрыл дверь, следя за матерью. Её тонкие пальцы перелистывали страницы книги, которую она перечитывает не в первый раз, обменявшись с женщиной с соседней палаты.
- Думаешь, я не вижу тебя? – Тихо спросила женщина, отложив книжку. – Проходи, именинник.
Даня не спеша зашёл, улыбаясь во все тридцать два. Она нисколько не изменилась.
Всё те же добрые глаза, смотрящие глубоко в душу и выведывающие всю правду. Та же бледная, как чистый лист бумаги, как свежий снег тонкая кожа. Всё родное.
- С днём рождения, родной. – Прошептала женщина, крепко обнимая склонившегося над ней сына.
- Спасибо. – Улыбка стала ещё шире.
- Температура не поднимается? – Сразу же спросила мать, отпуская Даню из объятий.
- Нет, всё хорошо. – Улыбка не слезала с веснушчатого лица. Не передать то, как он соскучится по матери. – Ты как?
- Отлично всё. – Заулыбались мать, прикрывая глаза. – Скоро, наверное, будут выписывать.
- Ну наконец-то! – Даня сел на поставленный рядом стул и закрыл лицо ладонями. – Два с половиной месяца тебя мурыжили.
В голове носятся мысли о Мише. Куда пойдёт? Кашин ненавидел те ситуации, когда неспокойная жизнь прерывается более менее хорошей, и приходится ради такой жизни жертвовать человеком. Да, Миша нашёл где заработать деньги, но этот заработок является далеко нестабильным, а значит снять жильё не может. К кому ему идти? К Плавнику? Он тоже наверняка не сможет помочь ему, ведь живёт не один, а с отцом. Над этим Кашин лучше подумает позже.
- Но вылечили же… - Прошептала женщина и, сдерживая слёзы, взглянула на парня.
Сложно врать сыну. Врать о том, что становится легче и что совсем скоро она выйдет из пропахшего лекарствами здания больницы. Совсем нескоро. Врачи вообще перестали обещать что-то хорошее, отчего сердце бьётся быстрее и боль ощущается всё чаще.
- У тебя наверное ещё дел полно. – Улыбнулась Надежда, мило улыбаясь. – Иди, иди давай, скоро приёмы закончатся.
***
Морозец сковывает пальцы рук, заставляя перебирать лямки пакета руками, чтобы хоть как-то отогреть ладони. Он ждёт очередного покупателя, который, не особо проверяя цены на этот товар у других продавцов, согласился на сделку. «Ну и дурачок», - думал Кашин и улыбался каждый раз, как вспоминал о будущей встрече.
- Данила? – К Кашину подошёл высокий мужчина, вертя в руке телефон, и часто поглядывая на экран, начал разговор. – Я за телефоном.
- Вадим? – Спросил Кашин, сунув окоченевшими руку в пакет. – Но у вас же хороший телефон. – Сощурился Даня и кивнул на смартфон.
- Дочери. – Равнодушно ответил Вадим и пожал плечами. – Так что с ценой?
- Как указано. – Ответил Даня, шмыгнул заложенным носом и принял из тёплых рук несколько купюр. Они уйдут ещё на один такой же, только продаст он на тысячу или две больше. А остатки со следующей продажи пойдут на лекарства для матери.
- Спасибо. – Взял из рук Данилы коробочку с телефоном мужчина и, поглядев по сторонам, ушёл, кинув тихое «до свидания».
Надоело Даниле вечное безразличие и возмущение людей по всякой мелочи. Ему порой кажется, что при пожаре они будут недовольны тем, что их не так вынесли. Бессердечные суки, не обращающие внимания на более серьёзные проблемы других. Они махнут рукой на твою проблему, забудут, а ты и не знаешь, кого просить. Ты остаёшься беспомощным. Ты пашешь как конь, лишь бы наладить всё в жизни, а они смотрят и смеются, решая свои мелкие проблемы и дразня тебя хорошей жизнью.
Холодные переулки Казани вдохновляли Кашина. Хотелось делать что-то безумное, забыть про безответную любовь и просто расслабиться, допивая банку энергетика. Это всё ему родное: холодные вымокшие кирпичные стены, редкие арки между близко стоящими домами, деревья, ветви которых низко свисают над разбитыми тротуарами. Хочется провести здесь всю оставшуюся жизнь, но без проблем, а единственное место, что спасёт от этих проблем – это другой город. Но никак не соседние города. Там ещё хуже, поверьте, автор знает.
- Я думал, что ты ушёл в школу. – Остановил его Миша, задев плечо Дани. – Где ты был, именинник?
Миша выглядел невыспавшимся маленьким ребенком, когда кутался в свой толстый шарф. Совсем не дашь ему семнадцать.
- В больницу ходил, продал телефон. – Улыбнулся Данила, остановившись в пару шагах от темноволосого.
- Тебя в школе ждать? – Встал Миша вполоборота к рыжему и кинул на него взгляд, полный надежды.
- Думаю да. – Кивнул Кашин в ответ и ушёл, скрывшись за поворотом.
Миша вздохнул, шаркнул подошвой о голый асфальт и пошёл дальше, огибая ветви деревьев. Он надеялся, что Лиза вместе с Алишером ничего не учудит, ибо настроение подпортит это и Мише. Он с самого утра не очень хорошо себя чувствует. Какое-то волнение, преследующие его всё утро, не давало покоя. Что-то останавливающее на секунду сердце и снова отпускающее биться как бешенное.
***
Кашина невероятно сильно клонит в сон. Он готов прямо сейчас упасть на тетрадь и закрыть глаза, растворяясь во сне, но учитель его уебёт с ноги за такое, поэтому он держится, находит в себе силы держать веки открытыми. Нудная речь ещё сильнее усыпляла, баюкала, и Данила просто не мог больше терпеть. Подняв руку невысоко над головой, он вышел из класса, направляясь в туалет. Широкий подоконник стал будто мягким, когда Даня запрыгнул на него и облокотился на стекло. Всё-таки проводить бессонные ночи, обещая себе, что обязательно выспится днём, нельзя. Данила чувствует приятную тишину и стук капель, капающих с протекающего крана. Гудение в ногах и лёгкая головная боль совсем не беспокоили его сейчас. Не беспокоило его и то, что происходит в классе. Его нет уже минут пять, а в туалет так никто и не пришёл, хотя шаги чётко были слышны через туман сна.
- Кашин, хули ты тут делаешь? – Спросил вошедший, достав из кармана зажигалку, и щёлкнул её, закурив сигарету. – Тебя потеряли там.
- Скажи, что я умер. – Прошептал Даня, зажмурившись. – Скажи, что меня тошнит, что угодно, лишь бы не приебались, раз в жизни прошу.
- Окей, вишенка ты наша. – Говорящий притих, выдохнув дым сигареты. – С днём рождения, кстати.
Руслан вышел, выкинув бычок в унитаз и нажав на смыв. Остатки никотина чувствовались в воздухе, поэтому вдыхать полной грудью Даниле стало неимоверно приятно. Приятно и слышать поздравление от человека, ранее выделявшего из толпы Лизу как властного, уважаемого человека. Да и раньше Руслан не всегда слушал русую. Когда-то не придёт, где-то пойдёт против плана и подобное. Это Руслан и его не изменить. Токсичный, гордый, смелый парень.
- Спасибо… - Тихо ответил Кашин пустоте, опустив голову и открыв уставшие глаза. Они были красные от усталости, мешки под глазами могли рассказать о режиме сна парня больше, чем он сам, а впалые щёки с удовольствием рассказали бы о том, сколько он не ел. Сердце медленно билось, создавая чёткий ритм.
***
Опередив Мишу, схватив расстёгнутый портфель рыжего, Лиза быстро вышла из класса, окликнув Юлика. Она бежала по коридору, расталкивая людей плечом, доставая из портфеля первую попавшуюся тетрадь. Ничего плохого она делать даже и не думала, кроме как разрисовать пару страниц маркерами и текстовыделителями.
- Клади, бля! – Крикнул Юлик, увидев, как девушка побежала по запасной лестнице на второй этаж. – На второй не пойдём, нахуй.
Лиза спрыгнула с третьей ступеньки на обе ноги и забежала под лестницу, удобно усевшись там и открывая тетрадь по биологии. Она была до половины исписана, изрисована карандашными набросками самой Лизы, отчего Юлик, конечно же, посмеялся, аккуратные таблицы на половину страницы встречались редко, хотя их должно быть полным полно.
- Что пишем? – Лиза подняла глаза на друга, улыбаясь. – С днём рождения?
- И всё?! – Воскликнул Онешко, падая рядом. – Нужно сделать мега кек.
- Давай хуй на домашней работе ещё нарисуем и заебись будет. – Рассмеялась Лиза, поправляя капюшон своей толстовки.
- Блять, я обеими руками «за», только делай ты. – Юлик сунул пенал Лизе, убирая портфель в угол.
- Ссышь? – Язвительно спросила девушка, вытащив первый маркер.
- Нет, у тебя просто аккуратнее получится. – Отвёл взгляд Онешко, вздохнув.
- Аккуратнее хуй нарисовать? – Лиза вывела первую букву на пустом листе следующего разворота. – Это каждый детсадовец может, да даже знает, что это такое. Ему даже объяснять не надо будет, что и как выглядит.
- Блять, рисуй уже!
- Я тебе не блядь. – Тихо ответила Лиза, стараясь вместить все буквы в строку.
- Я сказал с «т», а не с«д»! – Юлик закатил глаза и старался не кричать на девушку.
- Тише, блять! – Лиза ударила друга по лбу. – Сейчас заглянут сюда и нам пизда! Просто огромная вагина, Юлик!
- Хватит, сука, орать, вас слышно с третьего этажа, дебилы. – Руслан сел на портфель рядом с Лизой, заглянув в чужую тетрадь. – Вы что делаете?
Лиза подняла голову, посмотрела на Руслана и повернула тетрадь к нему. Он, улыбнувшись, взял в руки маркер и коснулся бумаги, ведя тонкую полоску вниз.
- Ебать красота. – Усмехнулась Лиза, переворачивая страницу. – На домашней работе мы рисуем хуй, потому что надо.
- Дай я нарисую. – Руслан выхватил тетрадь, взял другой маркер и, быстро проведя по бумаге кончиком, захлопнул тетрадь. – Я вообще-то ходил на обучающие курсы по рисованию хуёв на домашней работе Данилы Кашина. Он сам, кстати, в туалете сидит.
- Ему плохо что ли? – Лиза поднялась на ноги, раскрыв чужой портфель.
- Я не знаю. Сидел на подоконнике. – Руслан встал рядом, достав сигарету и сунув между губ, полез в портфель.
Всё те же нашивки валялись на дне, мятые листки с проверочными, каждый из которых награждён красиво выведенной двойкой в углу. Наушники, завязанные в узел и давно не используемые, лежали в маленьком внешнем кармане, увиденном Юликом. Лиза чувствовала смешки за своей спиной, отчего хотелось крикнуть что-то вроде «чего смешного мы нашли?», но она молчала, хлопая по рукам, мешающим ей. Ей было немного не по себе. Будто она роется в вещах старшего брата, который строго настрого запретил ей прикасаться к ним. Чего-то боится.
- Всё, хватит рыться в вещах, - Лиза закрыла портфель, прижав его к груди. – которые нам не принадлежат.
Юлик нахмурился, удивлённый таким словам от Лизы. Мотнул головой, отгоняя мысли, и побежал за Русланом, кое-как поспевающим за девушкой. По пути он старался быстро спрятать вытащенную сигарету обратно в упаковку и молился, чтоб директор, негативно относящийся к курению, им не встретился.
***
Стол освещён тусклой лампой, светящей сбоку. В самой комнате темно, свет фонаря падает прямо на Мишу, перебравшегося к спинке дивана, хотя там всегда спал Данила. Он тихо сопит, не забочась о невыученном предмете, в отличие от рыжего. Тот битый час сидит над учебником, стараясь вогнать в голову этот ёбаный параграф по истории. Наконец, послав нахуй этот предмет и отшвырнув учебник в другой край стола, парень взял тетрадь по биологии в руки. На обложке красовались несколько точек маркером, которые Даня ну уж никак за день поставить не мог. Сложив в своей голове фрагменты, быстро всплывшие в голове, он сообразил, откуда же они. Пролистав тетради по другим предметам, Даня начал перелистывать страницы зелёной тетради, в которой на внутренней стороне корочки выведено короткое слово «биология».
- Ёбаный хуй… - Протянул Даня, замерев. В его планы никак не входило переписывать тетрадь по той причине, что Лиза постаралась и раскрасила её, как смогла. Нет, не только Лиза. Внизу почерком Юлика нацарапаны имена тех, кто участвовал в этом не самом лучшем поздравлении за сегодня. Огромный нарисованный хуй на домашней работе, которую нужно сдать на проверку, и поздравление с использованием любимого слова компании – «вишня». – Спасибо, суки…
- Что они сделали? – Миша приподнялся на локтях, убирая надоедливую чёлку с лица.
- Здесь невъебенно огромный хуй на домашней работе, которую мне нужно сдать, и поздравление с днём рождения. – Кашин захлопнул тетрадь, откинув в угол комнаты, где стояла мусорка. – Это только переписывать.
- А вырвать лист? – Миша снова упал на подушку, зевнув. – Дурак ты, Кашин.
- Если листы вырывать, то они с другой стороны выпадают, дебил блять. – Закатил глаза Даня, хлопнув по столу пару раз ладонью. – Ненавижу её, сука.
- Ненавидишь и одновременно беспамятно влюблён. - Мечтательно вздохнул темноволосый, перевернувшись на другой бок. – Замечательный сюжет для романа, написанного специально для пожилых читательниц с кошками. – Миша натянул одеяло до ушей. – Ложись спать, заебал шуршать.
- Я не хочу. – Опустил руки парень, поглядев на стопку учебников. – И учить не хочу, и спать не хочу.
- Правильно, выспался в школьном туалете и… а теперь будет мешать другим. – Усмехнулся Миша, пытаясь удержать падающую стенку из подушек и одеял.
Даня встал со стула и, выключив настольную лампу, оставил Мишу одного в темноте, разрываемой светом фонаря. Не включая на кухне свет, парень сел напротив окна и смотрел в него, восстанавливая прошедший день в деталях, анализируя поведение Лизы, преподавателей. Только сейчас он понял, что Алишера в школе не было. Его место пустовало, никто не маячил перед глазами своей яркой макушкой, насчёт которой Моргенштерну даже слова не сказали. Да и день выдался спокойным, не считая испорченной тетради. Отпив из кружки ледяной чай, оставленный им утром, он откинулся на спинку стула, потирая глаза. На кухне холодно, с приоткрытого окна тянет холодом. Кожа покрывается мурашками от каждого шороха ветвей деревьев и ветра, нежно касающегося шеи, щёк и пальцев, крепко держащих кружку. Лиза забрала мысли Данилы полностью, не желая отдавать. Он думает только о том, что Лиза, хоть и не самым лучшим и желанным для него способом, но поздравила рыжеволосого, такого несчастного и глупого, с днём рождения. Это согревает тело, несмотря на уличную прохладу, которая забралась и хозяйничала на протяжении нескольких десятков минут на кухне. Она леденила кончики пальцев, но биение сердца отчаянно отогревало паренька. Хочется забраться под одеяло, отогревая ладони дыханием, но он продолжает сидеть, задумавшись. Даня всячески пытается перестать думать о серьёзном и наконец придумать вопрос, который до конца дней не решить. Да хоть что-нибудь кроме Лизы! Хоть подумать не о школе, не о жизни. Это являлось нерешаемой проблемой давно, с начала прошлого учебного года.
***
- Долго ещё наш клоунский нос будет в Испании? – Вздохнула Алина, положив голову на подушку.
- До середины ноября. – Коротко ответила Лиза, взглянув на экран ноутбука. – Скучаете?
- Привыкли уже все к нему. – Отвечает за Алину Юлик, перелистывая страницу тетради. Он продолжает писать конспект, который волнует только его и никого больше. А потом у него будут списывать все, кому не лень, ведь будут проверять, ставить оценку.
- Про то, что мы привыкли к нему – правда. Жаль конечно, урод ведь тот ещё. – Зарычал Руслан, бросив на стол ручку, которую теребил пальцами несколько минут.
- Он не урод, он нормальный, просто с завышенной самооценкой. – Онешко снова отвлёкся от писанины, закатив глаза.
У каждого было своё мнение насчёт Алишера. Кто-то считал его храбрым, рассудительным и честным парнем, защищаясь от оскорблений в его сторону, а кто-то открыто поливал говном в последнее время. И этим кем-то являлся Руслан. Его отношение к Моргенштерну в корне поменялось после вечеров, проведённых во дворах с компанией, но без Лизы. Вечные разговоры про девушку, деньги и хвастовство порядком заебало Руслана. Ему казалось, что он единственный, кто видел настоящего Моргенштерна без маски, натянутой специально для окружающих его людей. От этого ему становилось неспокойно, и он всё больше подозревает у себя паранойю, ведь в нём всё-таки находят много хорошего!
- Руслан, блять, откуда столько хейта? – Возмутилась Алина.
- Алина, блять, откуда столько добра и любви к нему!? – Передразнил Руслан, хлопнув по столу ладонью. – Что вы хорошего находите в этом ублюдке?
- То, что у тебя смешно с него бомбит… - Протянул Юлик, посмеявшись. Лиза тоже усмехнулась, удивляясь, насколько же Руслан вспыльчив. Заведётся с полуслова.
- Юлик, сука, тише. – Прошептала Лиза, поймав взгляд Руслана, смотрящего прямо на неё с экрана. – Продолжай, Русь. Я заткнула всех больно умных, не убивай.
- А ты, Лиз? – Спросил Руслан, сощурившись. – Ты же тоже всё защищаешь его, а с каких хуёв?
- С таких, что он в нашей компании, блять! – Лиза тоже начала заводиться, поглядывая на дверь в её комнату и тихо открывая энергетик, запрещённый ей матерью.
- А почему он в нашей компании? – Руслан продолжал задавать вопросы, которые заводили Лизу в тупик. Добивал с каждой секундой, контролируя всё происходящее сейчас. – Что в нашей компании делает этот куб из майнкрафта?!
- Да с каких таких хуёв он куб из ебаной игры для школьников?! – Лиза начала отвечать, отпив из баночки.
- Посмотри на его ебало! Оно квадратное и, блять, совсем не внушающее доверие!
– Ты хоть понимаешь, что говоришь?
- Я говорю то, что считаю нужным, сука! – Не выдержал Руслан и хлопнул крышкой ноутбука. Иногда он совсем не понимает друзей. Он ненавидит себя за свою вспыльчивость, токсичность, упрямство. Эти качества губят отношения с друзьями, родителями. Со всеми. Если так и дальше пойдёт, то стопроцентно останется один. – Не хотите, не слушайте. – Прошипел себе под нос парень, слушая тиканье часов.
~~~~~
Глава состоит в основном из душевных переживаний, чувств и сюжет, конечно не изменится, если половину убрать, но станет яснее и понятнее поведение героев и причины, если всё-таки это будет присутствовать. Если хотите, то сделаю ещё одну подобную. Мне до безумия нравится описывать мысли и чувства, честно!)
И помните, что все шиперы - малолетние уебаны♥️
Цмок 💜