1. Тишина после бури
Иван Ржевский, известный в узких (и не очень) кругах как xolidayboy, замер у панорамного окна своей пентхаусной квартиры. За стеклом раскинулась ночная Москва, слепящая огнями, живая, пульсирующая. Сотни тысяч огней, миллионы жизней. Но здесь, на высоте тридцатого этажа, царила гробовая тишина, которую не мог разорвать даже отдаленный гул мегаполиса.
Он только что вернулся с грандиозной вечеринки по поводу закрытия своего очередного, безумно успешного тура. Были толпы фанатов, вспышки камер, хлопанье пробок от шампанского, громкая музыка, сливающиеся в какофонию поздравления. Он смеялся, шутил, обнимал малознакомых людей, целовал щеки раскрашенных красавиц, дарил улыбки и автографы. Он был душой компании, ее главным двигателем и украшением - xolidayboy, король праздника.
А теперь - тишина. Такая оглушительная, что в ушах стоял звон. Он снял дорогие часы, бросил их на барную стойку из черного мрамора с таким чувством, будто это был не аксессуар за стоимость хорошего автомобиля, а кандалы.
Одиночество. Оно накатывало на него волнами, особенно после таких всплесков. Он был подобен актеру, который, сыграв на сцене ярчайшую роль, возвращается в свою пустую гримерку и смывает грим, видя под ним свое единственное, никому не нужное лицо.
Ему было 25 лет. У него были деньги, слава, признание, роскошные апартаменты, машины, которые мальчишки разглядывают на плакатах. Но не было того, ради чего все это, собственно, и затевалось. Не было дома. Того самого, где пахнет пирогом, где тебя ждут, где слышен смех детей, где можно упасть в кресло и просто молчать, чувствуя плечо родного человека.
Его мысли обратились к Ульяне. Его девушка. Красивая, стильная, амбициозная Ульяна. Она была на вечеринке, сияла, как и положено спутнице звезды, принимала комплименты как должное. Но когда Иван, уже измотанный, поймал ее взгляд в поисках поддержки, он увидел лишь холодное любопытство: «Кто здесь важный, с кем мне еще нужно пофлиртовать для пользы дела?» Они были вместе три года, но последнее время он ловил себя на мысли, что любит не ее, а образ, идеал, который сам же и создал. Идеал успешной, соответствующей ему пары.
Он налил себе виски, не разбавляя. Золотистая жидкость обожгла горло. Он прошелся по квартире. Гигантская гостиная с дизайнерской мебелью, которую он выбирал не сам, а по совету дорогого декоратора. Спальня с кроватью размером с небольшой бассейн. Домашний кинотеатр. Тренажерный зал. Все стерильно, чисто, бездушно. Как каталог мебельного магазина. Ни одной личной безделушки, ни одной смешной детской поделки на холодильнике, ни затертой семейной фотографии в рамочке. Его родители были в плохих отношениях, когда он был маленьким.
Он был абсолютно, беспросветно одинок. Наследник состояния, владелец недвижимости, император индустрии развлечений - и нищий сирота в золотой клетке.
Иван потянулся к телефону, пролистывая ленту соцсетей. Бесконечные улыбки, путешествия, семьи. И вдруг его палец замер. Пост благотворительного фонда. «Помогите обрести семью». И фотография. Десятки фотографий. Дети из детских домов. Сначала он хотел пролистать дальше - слишком депрессивно, не в его стиле. Но что-то зацепило.
Он увеличил одно из фото. Девочка. Не ребенок, уже почти сформировавшаяся молодая женщина. Ей в описании было семнадцать. Светлые волосы, заплетенные в простой пучок, зелёные, огромные глаза, в которых читалась не детская обида, а какая-то взрослая, усталая мудрость. Тонкие, сжатые губы. Хрупкие плечи. Имя - Аня. Анна.
Он прочитал анкету. «Аня мечтает о семье. Ответственная, серьезная, хорошо учится. Очень хочет поступить в университет на филологический факультет».
Что-то дрогнуло в его окаменевшей душе. Семнадцать лет. Почти взрослая. Ему не нужно было нянчиться с пеленками, он к этому не был готов. Но дать шанс... дать крышу над головой, поддержку, образование. Возможно, это и есть тот самый шанс заполнить пустоту? Не романтическими отношениями, которые приносили лишь разочарование, а чем-то более глубоким, человеческим. Отцовскими чувствами? Опекой?
Мысль показалась ему дикой, абсурдной, на грани безумия. Xolidayboy - и вдруг приемный родитель? Пресса сожрет. Друзья будут крутить у виска. Ульяна... Ульяна точно сойдет с ума.
Но чем больше он смотрел на фотографию этих бездонных зелёных глаз, тем безумная идея казалась все более единственно верной. Это был не импульс, не сиюминутная прихоть. Это было глубинное, выстраданное решение души, которая изголодалась по настоящему, а не по показному.
Он допил виски, почувствовав прилив странной решимости. Завтра. Завтра же он начнет узнавать, что для этого нужно. Он снова взглянул на город. Огни теперь казались ему не чужими и холодными, а какими-то... обнадеживающими. Где-то там, за этими огнями, в казенном учреждении с выцветшими стенами, жила девочка, которая, сам того не ведая, уже начала спасать его. Или он ее? Он еще не знал.
Он не заметил, как уснул прямо на диване, и впервые за долгое время его сон был спокоен и не омрачен кошмарами о бесконечном одиночестве.