Глава 18
Уже поздней ночью охрана Джулианы доставила Льенну и Морригана обратно в Камменный Сад. Разбитые и обессиленные, они, не раздеваясь, отправились спать. Раванка, наконец, узнала где Ильс обосновался в этом необъятном доме: коморка прислуги на первом этаже, тесная, но зато в стратегической близости от кухни и спуска на цокольный уровень. Засыпать на его плече в узкой кровати было жестко и неудобно, но сейчас ей, как никогда, было нужно чье-то тепло. Проваливаясь в сон, Льенна подумала, что уже не помнит, когда в последний раз засыпала с кем-то рядом.
Она не ушла и следующим утром. Её коллеги, раванские беженки с которыми она делила жильё, вполне смогут пережить её отсутствие.
- Оставайся, - сказал Ильс с деланным равнодушием, - Если не боишься, что это место окончательно вгонит тебя в тоску.
- У меня нет сил держать лицо и притворяться, что все хорошо. Мне это сейчас нужно.
Тебе тоже, подумала она. Тебе тоже нужен рядом кто-то, кому можно не объяснять каково это - потерять то, к чему так долго стремился. Если Льенна переживала разочарование в женщине, которую любила, то Ильс потерял, пусть призрачное, но будущее.
- Почему ты не сказал им...? Джулиане и этому...?
- Беренгу?
- Да. Почему ты не сказал, что проходил трансплантацию и знаешь, что делать не хуже Киры и Шерреля? Что умеешь расширять Трещины?
По его лицу пробежала тень.
- Трансплантация - внутренняя практика Гильдии. Я не хотел привлекать к ней лишнее внимание Ведомств. К тому же, - он вздохнул, - Я не знаю, как они обойдутся со всем этим. А я все ещё могу быть полезен.
Льенна и не думала, что все настолько плохо: она знала, что дела идут на редкость паршиво, когда начинала терять надежду, а Ильс переставал быть собой, когда цеплялся за неё.
- Что будем делать?
- Ждать, - Так и есть. Он все ещё на что-то надеялся.
Они не стали поднимать жалюзи и впускать солнечный цвет. Сейчас он казался не к месту - залитая солнцем вилла Рокк переставала казаться надежным убежищем.
После завтрака Льенна отправилась исследовать дом, а на самом деле - искать прохладу, полумрак и спасительное уединение. Все здесь - от мебели до зеркал в тяжелых рамах - было громоздким, и внушало подспудное чувство незыблимости. Льенна заглянула в старые буфеты с нетронутым хрусталем и вычурной керамикой. Исследовала книжные шкафы: часть старых, пожелтевших книг была на раванском. Нашла на кухне пакеты зелий и приправ, рассыпавшихся в пыль в её руках.
Вилле Рокк явно недоставало уюта, и это заставляло её задуматься о поколениях мужчин, живших здесь: о прадеде, деде и отце Морригана, который провел здесь детство и юность. Все они мало заботились об удобствах и служили чему-то большему, чем они сами: Империи, заводу по производству телурия, соарианской освободительной армии. Даже если это, в конечном итоге, слишком дорогого им стоило и не оправдывало их ожиданий.
Ильс, едва успев проснуться и позавтракать, вновь вернулся в свою берлогу: мониторить инфосети и искать утешения в разгадывании очередных загадок. Возвратившись из своих скитаний по вилле, Льенна пришла и молча улеглась рядом. Хорошо, что можно было забыть о времени, то засыпая, то вновь проваливаясь в сон.
Они не зашли дальше совместного сна: было бы нечестно, сказал ей Морриган, воспользоваться твоим одиночеством и отчаянием. Хотя в нем явно говорила память кого-то куда более взрослого, чем он сам, а его двадцатилетнее тело вовсе не было с этим согласно, она была почти благодарна ему. Правда, подумала она с горькой иронией, в глазах раванской Гильдии она и так уже совершила массу куда более серьезных предательств. Но теперь это уже не имело значения. Ига сама её оставила, и теперь она свободна распоряжаться собой как угодно.
Теперь можно было молча лежать рядом в полумраке и обмениваться воспоминаниями. Ей хотелось передать ему память о части её мира, которая исчезла навсегда: речные берега поросшие лотосами и осокой, стаи мальков на мелководье, почти безмятежное детство в рыбацкой хижине Ма Тарн, до того, как Гильдия забрала её. Задолго до того, как Равана провалилась в преисподнюю. Где-то, в тех далеких днях, остался ключ к тому, кто она, её секретный код, который никак не умещался в слова.
Воспоминания, которыми делился Морриган, были другими: обрывок за обрывком он передавал ей особенно впечатлившие его фрагменты чужой памяти, уже его памяти, теперь, после трансплантации.
Киллум. Школа соарианских юнг в эвакуации на рукотворном острове, посреди океана. Без связи с Саорой и новостей, лишь с памятью о страшном огне с неба, не спавшие много ночей, постоянно болеющие во влажном морском климате, еще не обученные применять Барьер и заражающие друг друга тревогой и отчаянием. Настолько, что пришлось выбивать медикаменты и траквилизаторы из киллуанских властей. Потом налаживать систему, распорядок, и обучать этих напуганных и обессиленных детей, чтобы не дать им сойти с ума, и чем-то занять их разум. Это память Киры Шаор, догадалась Льенна, чувствуя вину за преступления своей родной Раваны: смертельно больного мира, умеющего сеять лишь ужас и смерть.
- Почему мы не можем помогать самим себе? - риторически спросила она глядя в потолок, - Почему можем оберегать путешественников в Переходе, успокаивать их и даже исцелять их душевные раны, но на нас самих эта способность не распространяется?
- Мы могли бы их исцелять, - уточнил Морриган. Лоцманский Кодекс не позволял подобных вмешательств, - Если бы нам это разрешалось, это могло бы помочь избежать многих войн.
- Чем бы это тогда отличалось от того, что делает ЦЕ?
Он замолчал, задумавшись, потом сказал:
- ЦЕ делает людей удобными для государства. Мы могли бы исцелять их ради них самих. Без далеко идущих политических планов, - голос его дрогнул. Он и сам не верил в то, что сейчас сказал. Он слишком хорошо понимал, что такие способности можно было использовать не только во благо.
- Слишком много соблазнов, - Льенна сказала вслух то, о чем он смолчал, - Именно поэтому во всех мирах нас боятся. Я не захожу так далеко. Мне просто хотелось бы, чтобы мы сами могли быть более...счастливы.
- То есть менее людьми?
Теперь уже она ушла в раздумья. Целостность, незатронутость, и сохранность были главными ценностями Гильдии. Возможно умение без страха идти в тяжелые переживания и делало Морригана уникальным. Он стал тем, кем Ноам так и не смог стать, после того, как пропустил через себя собственную боль, и боль тех, кого он теперь в себе вмещал. Возможно открытость любому опыту и была секретом того, почему ему удалось то, что не вышло у Ларкина?
Тишину нарушили сигналы комма. Ильс получил сразу два сообщения - одно от Джулианы, о том, что Магнус найден целым и невредимым. Второе надолго приковало его взгляд, пока, наконец, он не произнес, почти не сдерживая волнения:
- Это Ларкин. Они с Кирой и Шеррелем отправляются в зону Аномалии.
***
Техник Тринадцатых Врат выкатил на платформу Причала герметичную ёмкость, напоминавшую небольшой чемодан.
- Это все, что вам нужно. Под защитным футляром, собственно, генератор.
Шеррель, который разбирался в таких устройствах, одобрительно крякнул, а Ларкин с любопытством оглядел футляр. Энергия этого генератора открывала Портал в местах, где грань между пустотой и твердью была особенно тонка. Теперь оставалась самая малость - узнать куда повернул Путь после теракта в Ридарре и найти такое место.
- Это тот самый генератор, который был поврежден во время инцидента? - полюбопытствовала Кира.
- Это новый, - сказал техник, - Прежний не подлежал восстановлению. Как вы понимаете, - он развел руками, - Здесь он теперь бесполезен.
Он помог им погрузить футляр с генератором в шаттл.
- Куда вы его переправляете? - спросил он на прощание.
Шеррель, не посвящавший никого в детали их миссии, сказал только:
- Мы попробуем найти новое место для Врат.
Лицо техника посветлело, в глазах зажглась надежда.
- Надеюсь, оно будет не слишком далеко от Ридарра. Но зачем это делать первым лицам Гильдии? Такая задача под силу и нашим Сенсорам.
Ларкин, в арсенале которого был куда больший опыт увиливания и вранья, чем у среднестатистической личности, пришел на помощь Главе Совета.
- Это место граничит с Аномалией, и тут понадобятся именно наши компетенции. Мы ведь не знаем с чем имеем дело.
- Что ж, - сказал техник, - Хорошо, что Ведомство, наконец, всерьез настроено решить нашу проблему. Доброго Пути!
Следующая часть задачи была самой сложной. Невидимая глазу география Пути напоминала речное русло: нужно было пролететь по нему, повторяя его изгибы, чтобы выявить место, подходящее для Врат и установить генератор. Ларкину весьма пригодилась бы в этом помощь других Сенсоров, но сейчас он должен был в одиночку справляться с задачей навигатора. Шеррель, который вел шаттл, старался лететь на средней высоте и скорости - чтобы Ноам успевал отслеживать Путь и указывать направление. Кира Шаор, наблюдала за ними, молча закусив губу, готовясь, если понадобится, сменить Шерреля за штурвалом шаттла, если он устанет и искалеченная нога даст о себе знать.
Ларкин довольно быстро нашел "русло", но надежда на то, что задача окажется легкой, постепенно иссякла. Путь изгибался и петлял, а вынужденный исполнять сложные маневры Шеррель едва сдерживал ругательства. "Русло" неуклонно приближалось к границам Аномалии.
- Дальше дороги нет, - разочарованно прорычал Глава Совета, - По радио запрашивают наше разрешение на вход в воздушное пространство запретной зоны. Под угрозой открыть огонь.
- Как мы и предполагали, - Кира, наконец, нарушила свое вынужденное молчание, - Беренг обещал в этом случае связаться с Комендантом и получить для нас разрешение.
- Мы надеялись этого избежать. Чем меньше народу знает о нашей миссии, тем лучше, - буркнул Шеррель, набирая по комму Беренга.
- На этот случай Джулиана Румин предусмотрела легенду - мы и есть та самая специальная миссия Сенсоров по исследованию Аномалии, о которой все до сих пор только слышали. На представителей Содружества, которые как раз сейчас в лагере, это должно произвести хорошее впечатление.
В ожидании разрешения им пришлось совершить вынужденную посадку. Близился вечер, небо уже начинало розоветь в закатных лучах, и Ларкин со смешанными чувствами стал рассматривать перспективу вынужденной ночёвки в лагере. С одной стороны, ему хотелось бы побыстрее закончить то, что они начали. С другой, он уже устал от длительной концентрации и ему, да и всем им, необходим был отдых. Слишком долгое отсутствие ответа Коменданта начинало его тревожить.
- Как бы ни пришлось ночевать прямо здесь, - пробормотал он.
Однако, в битве противоречивых чувств победило любопытство: как никак, ему предоставляется шанс прочувствовать Аномалию, возможно, даже пролить свет на то, что она из себя представляет. Наконец, когда сумерки уже стали сгущаться, а луны наливаться светом, из лагеря пришел долгожданный ответ.
- У нас есть разрешение, - одобрительно крякнул Шеррель, - И приглашение заночевать в лагере.
- Лучше поздно, чем очень поздно, - сыронизировала Кира, - Интересно, почему этот Седриксен так медлил?
- Седриксен? - Уже собравшийся было забираться в шаттл Ларкин остановился на полпути.
- Дир Роан Седриксен, Комендант исследовательско-спасательного лагеря, - кивнула она, уставившись на пораженного Ларкина.
- Почему я узнаю об этом только сейчас?
- Твой знакомый?
- Давний. Тот самый проект Оборонного Ведомства, результатом которого я являюсь. Он был в команде тех, кто работал над его технической частью.
- Детонаторами для расширения Трещин? - уточнил Шеррель.
- Детонаторами, которые должны были открывать их, но вместо этого только блокировали пространственные феномены.
Все трое замолчали, обдумывая внезапно открывавшиеся им взаимосвязи. Шеррель откашлялся:
- Ты думаешь, у него до сих пор есть доступ к тестовым моделям?
- Не факт... - начала Кира.
- Все в этой истории не факт, но мы должны понимать, на какие идем риски, - тихо сказал Ларкин.
- Что если именно он стоит за подрывом Врат? Мы рискуем жизнями, - произнес Шеррель, - Причем не только собственными. Обезглавленная Гильдия не сможет защищать Лоцманов. Янг мне не замена.
- Выбора у нас уже нет, - констатировал Ларкин, - Остаётся только полагаться на собственную бдительность и на то, что Седриксен ни к чему не причастен.
Их полет в лагерь прошел в полном молчании. Архивариус чувстовал, как внутри у него все сворачивается в узел от тревожных предчувствий. Весь опыт Ларкина, собственный и заимствованный, предостерегал его о надвигающейся опасности. Неясной оставалась лишь её природа: то ли осознание потенциальной угрозы исходящей от Седриксена, то ли нечто, что скрывала сама Аномалия. Надо обязательно уведомить Янга и других членов Совета, размышлял Ларкин. Важно, чтобы кто-то мог засвидетельствовать их передвижения. И сообщить сыну Стины о ситуации. Именно он знает все то, что они знают. Именно у него хватит знаний и решимости, чтобы, случись самое худшее, донести до людей правду.
***
Исследовательско-спасательный лагерь на границе Аномалии встретил их радушными огнями. Если Комендант Седриксен и помнил Ларкина, то не подал вида. Администрация выделила их небольшой группе для ночлега одну из самых просторных палаток: место, где можно было выспаться, и восстановить силы перед ответственной задачей.
Когда до отбоя оставалось ещё около получаса, Архивариус остановился у границы лагеря на том же месте, где несколькими днями раньше стоял, прислушиваясь к тишине, звукам леса и голосам ночных птиц, дагрианец Вэс Вилеш.
Гулкая, настойчивая вибрация, резонирующая в каждой клетке его тела, отзвук мощного потока, не признающего и не знающего препятствий, была уже знакома Ларкину. Сомнений не оставалось. Единственный раз, когда Лоцманы сталкивались с подобным, стоил многим из них, в том числе его дочери, жизни. Его рука сама потянулась к комму, чтобы отправить сообщения и открыть доступ к их геолокации. Соображения конфиденциальности и секретности сейчас уступали место заботе о безопасности. Что бы ни готовил для них завтрашний день, он потребует от них не только всего их опыта и знаний, но и неслыханного везения.
В стороне, у административного корпуса, Магнус Румин и Тэя Ди Нирисс наблюдали за препирательствами Коменданта Седриксена и Теора Шерреля. Прямой, и худощавый как журавль Седриксен старался сохранять невозмутимость перед натиском Главы Совета Гильдии, сейчас больше всего напоминавшего бойцовского пса.
- Наша миссия, черт тебя дери, Комендант, важнее вашего идиотского распорядка! Я остаюсь ночевать в шаттле!
- Правила в лагере одинаковы для всех. Никаких посторонних людей на территории во время комендантского часа. Никто не посягнет на ваш генератор. Ваше оборудование останется в целости и сохранности...
- Лучшая гарантия его сохранности - мое присуствие!
Тэя Ди Нирисс тихо прокомментировала с убийственной невозмутимостью:
- Видимо, для тебя он сделал исключение, сын-героя-Магнус. Все равны перед правилами, но некоторые равнее.
Магнус промолчал, сцепив зубы, чувствуя, как в нём нарастает ярость. Всю прошедшую ночь он не спал, так и не решив, что делать с тем, что открыл ему Седриксен. Днем пришло несколько сообщений от Морригана, на которые он не знал, что ответить. Вопреки тому, что думал о нем Мори, сейчас он не имел ни малейшего понятия, кому довериться.
Джулиане? Джулиане, которая, потеряв мужа, будет просто счастлива узнать, что его именем называет себя радикальная группировка, стремящаяся к захвату власти? И мотивам которой он, Магнус, похоже, сочувствует. У меня для тебя чудесные новости, мама.
Морригану с его раванскими корнями, Морригану, якшавшемуся с пустоглазыми, Морригану, без содрогания вернувшемуся в Каменный Сад? Рано или поздно его преданность Саоре вступит в конфликт с родовой памятью, и что тогда?
- Ты разве не предупредишь их? - спросила Ди, и это стало последней каплей.
- О чем? - с нажимом спросил Магнус.
- Разве не очевидно? Я же все слышала.
- Что из того, что сказал Седриксен, говорит о том, что их стоит предупреждать? - рявкнул он, окончательно теряя самообладание.
Опешившая Ди отступила в тень.
- Я думала ты в курсе, что делаешь выбор. Но нет, ты, предпочитаешь этого не замечать.
- Тогда иди и сделай это сама! - крикнул он в темноту, - Предупреди их сама, раз ты все знаешь!
Ему ответила тишина. Трубный звук чен-дунов возвестил наступление комендантского часа. Седриксен и Шеррель так и не прекратили препирательств, и уже перешли на личности. Спать, подумал Магнус, и отправился к себе с палатку, чтобы, наконец, как следует отдохнуть, перед тем, как что-либо решать.