глава 18
Необъятное море затягивало меня вглубь своей пучины, а я сопротивлялась. Я всегда сопротивлялась, будь то браку или насилию пиратов. Я не умела, не умею, и не буду уметь смиряться судьбе. Я не настолько слаба. Мужчины моего окружения думали, что женщина это марионетка, которой можно беззаботно управлять, влиять на неё с помощью страха за её собственную жизнь. Но, чтобы они там себе не думали, женщина не была построена ими, и они не могли понимать наверняка её сущность. Они не могут предугадать её чувства, мысли и поступки, потому что мы разные. По крайней мере так было до сегодняшнего дня. Мужчины не уважают женщин, потому что думают, что мы для них плохие соперники, что женщинам до них далеко. Но и в этот раз они ошибаются. Потому что нет для мужчины более сильного врага, чем женщина. Ибо каким бы хитрым ни был человек, он думает только так, как думает. И каким бы умным и расчётливым не был мужчина, ему не понять женщину. Она тоже умеет мстить, и довольно неплохо, только по - своему. Именно это и есть секрет её победы над мужчиной – женщина ударит по мужчине с той стороны, с какой он никогда не ожидает. Ведь она мыслит иначе.
Я плыла, раньше мне не доводилось такое делать, но в свой первый раз у меня это получалось лучше многих профессионалов. Я словно была предназначена для жизни в воде, так хорошо мы сочетались.
И в один прекрасный момент я поняла, что что-то со мной не так. С каждой новой наступившей секундой я переставала чувствовать себя прежней, я больше не считала себя человеком.
Я не понимала, что со мной не так. До этих пор тёмное море, вдруг осветилось лучами света, которые исходили от меня. Это впечатлило.
Солёная вода попадала в мой нос, заставляя дышать иначе, не так, как в прошлом. Я не чувствуя ног, посмотрела на них. Увиденное повергло меня в шок:
у меня больше не было ног, а вместо них рыбий плавник, покрытый чешуей. Остатков с под порванного платья на моих ногах я тоже не нашла, а взамен им я обрела серебристую чешую и лунную кожу.
Я плыла, теперь уже, как полноценная рыба, я и представить себе не могла, что когда-то стану такой. Смыслом жизни теперь стало море, широкое и бескрайнее, в нем не было запретов и оков. Я была свободна.