глава 1
Мести сладкий вкус - её проклятье,
Хвост - её разорванное платье.
Капитана жизни не жалко,
Помнит горечь смерти русалка.
Два часа ночи
Громкие звуки доносились откуда-то с левого крыла нашего дома. Это был роскошный на сегодняшний день особняк в ионическом стиле, и хотя немногие в нашем округе могли позволить себе двухэтажное построение, моя семья жила именно в таком: кухня, зал, гостиная и жилье работников находилось на первом этаже, а второй этаж был для господ и хозяев этого дома, то есть для моих родителей и меня. Поэтому, когда что-то происходило в комнате родителей или в кабинете моего отца я могла без труда понять ссорятся там или радуются, но различить каждое произнесённое слово было невозможным ибо стены даже между комнатами были массивные и крепкие, от чего звук был приглушённый. Так было и сейчас, в два часа ночи. Я проснулась от криков в их спальне. За последний год такое случается довольно часто, что порядком начало меня беспокоить. Моя семья состоит из мамы, папы и моей старшей сестры, которая вышла замуж три года назад и с тех пор у нее своя жизнь и своя новая семья; поэтому с нами она не живёт и всего этого не знает. Нас немного, ноч по крайней мере, мы всегда жили как счастливая семья, а сейчас я уже запуталась в этом понятии "счастливая семья" и не могу понять куда же она делась. Я люблю и папу и маму, но не могу перенести их скандалы, у меня сердце за них болит, как узнаю, что они в ссоре.
Какое-то время я просто слушала как папа кричал, они уже спустились на первый этаж и там он мог бить всё подряд, от чего становилось ещё громче и ещё больнее.
Преодолев волнение и страх, я вышла, когда услышала как плачет и о чем-то умоляет мама. Я собиралась попросить папу успокоиться и не расстраивать маму, но когда я открыла дверь своей комнаты я не знала, что мне делать. Назад пути нет, меня заметили, но разве я в силах чем-то помочь?
- Посмотри ка, и дочь твоя тут, все в сборе. Давай расскажем ей, - гневно смотря на меня, говорил он маме .
-Пап, мама, что происходит? - мои губы еле двигались, кажется, язык решил предать меня тоже.
На полу были осколки ещё совсем недавно красивой хрустальной посуды. Скатерть с едой была раскинута от чего фрукты растоптанные лежали на полу. И что-то красное текло из маминых рук, это было, отнюдь, не вино. Мои глаза никак не могли принять привычный вид, вот такая удивленная я стояла и ждала сама не знаю чего.
-Мама,ты порезалась... - я быстрым шагом подошла к ней, чтоб осмотреть раны, - как это случилось? Нужно срочно перемотать. Тебе очень больно?
Я говорила сама с собой, потому что мама смотрела на меня и не могла никак это объяснить. Папа был отвернут. Почему его не беспокоит, что мама порезалась?
-Пап, нужно обработать, маме больно...
-Оставь ты ее! Больно, больно, перемотать..,что случилось..,у тебя кровь. Она что, сама не видит?! Ты не поняла? Я сказал оставь ты эту шлюху! - этот когда-то нежный к нам голос вдруг стал похож на рык льва, отцовские глаза переполнились кровью, он яростно кричал на меня...
- Твоя мать продажная шлюха, знаешь ли ты, что таких женщин полагается камнями забивать? Она недостойна называются моей женой! Мало мне было порезать её, нужно было жизни лишить, - теперь ясно почему его не интересует её рана, - это ведь он ее нанёс.
-Попа, что с тобой?
-Я сказал заткнись и слушай меня. Ты ничем не лучше. Где ты вчера шлялась ночью? Все тебя видели, про меня слухи пойдут, что моя дочь испорченная шалава. Как я потом выдам тебя замуж? Ты об этом подумала? Или вы безмозглые чертовки ни о чем не можете думать? Вам все нужно переживать и засунуть, чтоб вы только глотали. С вами по хорошему - не понимаете, не цените. Начинаешь применять силу - всё равно не понимаете.Вот как мы поступим. Вы больше ни шагу не ступите из этого дома без моего ведома. Я буду знать о каждом вашем вдохе, и если захочу не позволю дышать.Ты поняла меня?!
Ошеломления я стояла в маминой крови, слёзы хотели вырваться наружу и я с трудом их сдерживала.
Куда делся мой любимый отец? Где этот заботливый супруг, добрый и снисходительный? Здесь стояли все работники и всё слышали. Мне стало стыдно за него.
-Отец, прошу, успокойся...-
удар о стену заставил меня замолчать.
-Ты слышала меня, Селена? Ты будешь обо всем у меня спрашивать, ты и твоя мать! Поняла меня?!
Мама плакала ещё больше, мне стало так больно за нее, я не могла больше ничего ему сказать и лишь согласилась.
-Хорошо, я поняла тебя. Как скажешь.
-Конечно ты поймёшь и исправишься, что тебе ещё остаётся. Рано или поздно придется смиряться, потому что у тебя нет других вариантов. Скоро ты будешь не моей заботой, а заботой своего мужа, - удивленная я резко подняла на него голову. Он сказал "забота мужа"? Он выдаст меня замуж только из-за этого инцидента? Да и когда это я проявила неуважение и не смирилась перед ним? Мы всегда с мамой слушали его и ставили его мнение превыше своего собственного, - и поверь, он не станет прощать тебе твое распутство, ни один мужчина не потерпит шлюху у себя в доме.
А теперь убирайтесь оба. Убирайтесь!
Я подняла маму,которая без сил упала на пол закрывая руками лицо и увела её к себе в комнату.
Обработав маме раны я так и не смогла обработать в голове всё то, что сегодня произошло. Как он может так поступать с ней? Почему он делает это? Ну разве я поздно вчера вернулась? И я же была не одна. Я пришла до захода, ещё было светло, почему он так гневался на меня? Что мы с мамой сделали не так?
Как выяснилось позже, это из-за ревности.
Дело в том, что за последнее время он начал замечать за мамой как она улыбается и ведёт себя приветливо с многими мужчинами из их окружения. Он посчитал, что она перешагнула грань приличия и, поддавшись похоти, ступила на тропинку разврата. Тому улыбнётся, с тем здоровается и всякое такое.
Проклятая ревность, да разве она совместима с любовью, чистой и невинной? Он же любит маму, это ведь правда, да?
Ещё и эти расходы на благотворительность. Он же раньше не был против добрых дел. Неужели деньги, которые мы тратим на нуждающихся людей могут изменить их отношения? Плюс он сказал ей, что она много тратит на нас, на себя и на меня. Сказал, что можно не покупать столько платьев и макияжа. Сказал, что мы женщины любим сидеть на шее мужчин и при этом ещё и огрызаться с ними.
За этот год мама подсела на снотворное, она не говорила мне об этом, не хотела расстраивать меня, но я знала, она не может уснуть не выпив лекарство. И даже сейчас, когда всю трясло от пережитого стресса, она не могла заснуть без них.
Дав ей снотворного и дождавшись, когда она уснет, я села у окна и выпустила всю боль наружу. Я больше не сдерживала слёзы. Мне нужно было выплеснуть всё пережитое. Я так устала...
Я всё думала о том, как это закончится. Мне было страшно за маму, за наше будущее, будет ли оно? Каким оно будет? Как же плохо жить в неведении о завтрашнем дне. Страшно видеть папу таким. В кого он превратился? Значит теперь он ещё и руку на маму поднял. На что он ещё способен? Он медленно и мучительно убивает ее, неужели он не видит этого?
Как же больно наблюдать за тем как мама потухает, словно последний жар в камине холодной осенью, а я не в силах что-то изменить.
Почему я настолько слабая и бессильная?
Посидев ещё немного я вспомнила, что сегодня четверг, а это значит, что мы должны увидеться с Клеорой. Она мне очень нужна сейчас, я не смогу преодолеть это в одиночку. Но как я выйду. Хоть мама и уснула и я могу на время оставить ее отдыхать под пересмотром прислуг, что мне делать с папой? Он же не пустит меня.
Близилось утро, а мы должны были встретиться в восемь, я не хотела заставлять подругу ждать. И мне повезло. Из-за сегодняшнего скандала он ушёл из дома. Я не знаю где он, возможно у него есть другая женщина и он пошёл к ней, я даже не знаю как долго его не будет, но это мой единственный шанс сбежать к реке и поговорить с Клеорой. И хотя я знаю, что он будет в ярости, узнав, что я ослушалась его, я всё же не могу упустить этот шанс.
Надев удобное и простое бирюзовое платье, я тихо вышла через окно и побежала к реке Дружбы.