Твои розы убивают

8 лет назад...

В тот вечер они так и стояли молча еще какое-то время. Не разговаривали, не смотрели друг на друга. Но само присутствие рядом другого человека, такого же измотанного своими проблемами, действовало успокаивающе. Когда начало светать, Гермиона оторвала руки от перил и взглянула на Малфоя. Его точеный профиль напоминал модель с обложек журналов. Даже усталость не портила его. Драко Малфой был невероятно красив. Гермиона раньше не обращала на это внимания, но теперь понимала, почему у него столько поклонниц.

— Я не имею ничего против, Грейнджер, но мне хотелось бы уйти в спальню без дыры в щеке, — усмехнулся Драко.

— Ты должен мне два Умиротворяющих бальзама, Малфой. Я задержалась здесь куда дольше, чем ты просил, — парировала девушка с такой же ухмылкой.

Парень щелкнул пальцами. Рядом с его ногами материализовался домовой эльф в пошарпанной наволочке, с большими зелеными глазами. Существо тут же поклонилось.

— Топси, доставь в комнату Грейнджер три флакона моего Умиротворяющего бальзама.

— Да, Хозяин Драко, — пропищал эльф. Поклонившись еще раз, он исчез.

Воцарилась тишина, которую Драко решил прервать:

— Я не хочу ничего слышать по поводу эльфов, Грейнджер, — прошептал он.

— Мне и не хотелось ничего говорить. Просто интересно, почему три флакона? — Девушка смотрела ему прямо в глаза, искренне удивленная. Умиротворяющий бальзам был дорогим удовольствием, если не варить его самому, а в Хогвартсе это было сложно. Гермиона все лето корпела над котлом, но три флакона — это было слишком щедро.

— Ты действительно задержалась, Грейнджер. Скоро рассвет. Тебе нужно отдохнуть, — просто сказал Драко.

Гермиону слегка настораживало, что за всю ночь он ни разу не оскорбил ее по-настоящему. Но такой Малфой ей нравился больше.

Расправив несуществующие складки на юбке, Гермиона подхватила сумку с каменного пола и повернулась к парню. Он закурил очередную сигарету (их за эту ночь было немало) и смотрел на нее. В лучах рассвета его волосы отливали рыжим, но это не делало его менее привлекательным.

Без слов они молча кивнули друг другу, и Гермиона помчалась вниз по лестнице, к гриффиндорским спальням.

Стоило ей покинуть башню, как накопившаяся за ночь усталость сжала ее, словно тисками. Добравшись до кровати, она увидела на тумбочке три обещанных флакона. Откупорив один, Гермиона вдохнула пряный аромат. По запаху было ясно – ингредиенты высшего качества. Ну конечно, Малфой. Мечтая о сне, она опрокинула флакон. Тепло мгновенно разлилось по телу, веки налились тяжестью. Грейнджер быстро прошла в душ, скинула форму и натянула плюшевую пижаму в красно-золотую клетку – подарок родителей на прошлое Рождество. Красный ей шел, это было ее любимое одеяние.

Голова едва коснулась подушки, как Гермиона погрузилась в крепкий сон.

***

Гарри Поттер был удивлен, когда его лучшая подруга не появилась ни на одном уроке, пропустила завтрак и обед. Тревога закралась в душу. Гермиона не была из тех, кто без причины пропускал занятия. Ее отсутствие заметили и преподаватели. Поттер решил: если к ужину ее не будет, он поднимет тревогу. Рон же спокойно уплетал тыквенное рагу за гриффиндорским столом. Гарри попытался отогнать дурные мысли и последовать его примеру.

На другом конце Зала, за слизеринским столом, Драко Малфой тоже смотрел на пустое место, где обычно сидела Грейнджер. Он догадывался о причине ее отсутствия. Наверняка отсыпается после их ночной "встречи". Но внезапное чувство вины раздражало. Откуда ему взяться? Он не заставлял ее оставаться. Хотя... в глубине души ее общество было приятно. Признаться в этом вслух он бы никогда не смог. Мысли крутились, как белка в колесе. Блондин не мог унять этот внутренний ураган. Его прервал Блейз:

— Драко, пытаешься поджечь стол гриффиндорцев взглядом? Попробуй волшебную палочку, будет быстрее, — усмехнулся Забини.

Он был единственным на факультете, кто считал слухи о Драко бредом. Темнокожий парень знал секрет друга – о том, что Драко принял Темную Метку. Он видел, как тот измотан, и старался поддержать.

— Очень смешно, — буркнул блондин.

В горле стоял ком, есть не хотелось. Драко снова поднялся из-за стола и вышел из Зала, не притронувшись к еде. Это стало привычкой. Нужно было покурить. Единственное место для этого – Астрономическая башня. Туда он и направился.

***

Гермиона проспала почти до обеда. Какой стыд! Для нее это было впервые – так беспечно пропустить уроки, завтрак и обед. Наверняка Гарри уже бьет тревогу. От этой мысли становилось еще противнее. Но впервые с начала года она чувствовала себя отдохнувшей. Взглянув в зеркало в ванной, она это и увидела: синяки под глазами заметно уменьшились, кожа порозовела, в глазах появился давно угасший огонек. Умиротворяющий бальзам Малфоя, видимо, был особенный – доработанный им или купленный в элитной лавке. Гермиона была уверена: именно из-за его силы она проспала.

Приняв прохладный душ и обтеревшись, она натянула простые магловские джинсы двухлетней давности и широкий джемпер изумрудного цвета в тонкую серебряную полоску – подарок кузины. Гермиона не стала укладывать волосы или наносить макияж, считая это излишним. Даже Виктор Крам говорил, что ее натуральность придает шарма. Перед выходом из спальни она надела аккуратные серебряные балетки.

Грейнджер решила довести свою безответственность до конца. Раз уж так – значит так! Она направилась не в Большой зал, а прямиком на Астрономическую башню, прихватив с собой блокнот. Позже, девушка извинится перед Гарри и Роном.

Устроившись на каменном полу, Гермиона записывала роящиеся мысли. Главный вопрос: вернется ли Малфой сегодня? Обрадуется ли она его появлению? Захочет ли он говорить? Девушка пыталась выбросить дурь из головы. Драко Малфой – не друг. Пусть так и останется.

И словно материализовавшись из ее мыслей, блондин показался на лестнице, закуривая на ходу.

— Вот куда подевалась Золотая девочка! Прячешься от мира, Грейнджер? — спросил он с улыбкой Чеширского кота. — Твой Шрамоголовый друг скоро молнии из глаз пускать начнет, раз его «мамочка» не пришла на занятия. — Драко искренне не понимал, как Гермиона выносила своих друзей. Она была умна (вслух он этого не признал бы никогда), но бегала за этими остолопами, как наседка, спасая их от смерти. Лучше бы собой занялась.

— Я им не мамочка, Малфой. Я помогаю Гарри и Рону, они тоже помогают мне. Это называется дружба, если тебе неизвестно это понятие, — парировала Гермиона, яростно сверля его взглядом.

— Ауч. Чуть не растрогался. Не кусайся, Грейнджер, прибери львиные когти, — Ухмылка, казалось, была неотъемлемой частью его лица.

— Тогда не оскорбляй моих друзей. Вообще-то я пришла сюда расслабиться, а не спорить. Поэтому либо уходи, либо расскажи секрет своего Умиротворяющего бальзама.

— Прости, Грейнджер, но это личные разработки. Не поделюсь. Может, иногда буду давать флаконы. В порядке исключения.

Только сейчас он отвел взгляд от ее глаз, окинув ее фигуру. Сегодня она выглядела гораздо лучше. Особенно привлек его внимание джемпер. Такой слизеринский, но сидел на ней идеально, будто она носила форму его факультета. Будь они на одном факультете, могли бы стать друзьями... Салазар, о чем он думает! Этого никогда не случится. Драко напомнил себе: она – грязнокровка. Друзьями им не быть. Но... с ней было комфортно.

— Ты сам пьешь этот Бальзам? Или зельеварение – твое хобби, Малфой?

— Я не пью зелья, Грейнджер. Ты сама знаешь – даже по чуть-чуть вызывает привыкание. Не мне тебе рассказывать. Наверняка начинала с пары капель перед сном, а теперь и половины флакона мало? Так?

Девушка опустила голову, слегка покраснев, и коротко кивнула. Вот оно! Драко узнал маленький секрет Золотой девочки: зависимость от зелья. В Умиротворяющем бальзаме не было ничего страшного, но факт зависимости доказывал: и в тихом омуте водятся черти.

Гермиона спросила в ответ:

— А что тогда делаешь ты? Только не говори, что просто силен духом. Синяки под глазами говорят об обратном.

— Все просто, Грейнджер: курю и пью. Можешь не ухмыляться. Аристократы тоже люди, у нас есть слабости.

— Я никогда не понимала, как люди подсаживаются на эту дрянь. Что ими движет? Разве это настолько приятно?

Драко улыбнулся. Она была такой невинной и все же проводила время с чистокровным Пожирателем, о чем и не догадывалась.

— Пока не попробуешь – не узнаешь. Чувство не описать.

Парень пошел ва-банк и протянул ей только что прикуренную сигарету. Глаза Гермионы округлились – в них плескались страх и любопытство. Драко нравилось за ней наблюдать. Сделав глубокий вдох, она взяла сигарету.

— Зажми между губами и сделай короткий вдох ртом. Сначала обожжет легкие, потом придет облегчение.

Гермиона послушалась и, сделав вдох, резко закашлялась. Горький привкус заполнил рот. Но, облизнув губы, она почувствовала ваниль. Голова закружилась. Она тут же протянула сигарету обратно.

— В первый раз всегда так, Грейнджер. Потом легче.

— Запомню на будущее, Малфой.

Внезапно слизеринец плюхнулся на пол рядом и протянул ей флакон Бальзама. Девушка поняла безмолвную просьбу. Она кивнула. Наколдовав копию любимой магловской книги, она начала читать. Блондин погрузился в свои мысли. Им больше не нужно было говорить. Так они и просидели почти до полуночи.

Вторую ночь подряд. Слизеринец и гриффиндорка. Чистокровный и грязнокровка. Пожиратель смерти и Золотая девочка.

Странное притяжение душ...

***

Настоящее...

Драко Малфой был в ужасе. Впервые за долгое время он не знал, что делать. У его ног лежало бесчувственное тело. Гермиона Джин Грейнджер. Самый смертоносный генерал Ордена Феникса. Блондин знал: если доставит ее Темному Лорду, тот, возможно, навсегда снимет оковы с его шеи, перестанет мучить мать за малейшие промахи. Победить Орден без Грейнджер было бы легко. Но передать Гермиону – значит подписать ей смертный приговор. Тетя Беллатриса, вытянув информацию, не оставит ей шансов. Когда он сидел в кабинете, размышляя о ее убийстве, лишить ее жизни казалось просто. Но когда она лежит у ног, заливая его ботинки кровью... Опасные мысли заполнили голову. Она умирала – рана на ноге ужасно кровоточила, вероятно, задета артерия.

Оставить ее? Дать тихо умереть?

Он окинул взглядом ее фигуру. За пять лет разлуки она стала еще красивее, сексуальнее. Даже без сознания, увешанная оружием, она возбуждала Драко.

А что, если скрыть ее поимку?

Нет, слишком сложно. Его бойцы и Блейз уже видели ее. Если Забини, как лучший друг, подождет объяснений, то остальные наверняка уже разнесли весть, что Золотая девочка поймана.

Нужно было срочно решать!

Драко достал портсигар и закурил. Боль в висках немного отступила. Он продолжал смотреть на фигуру когда-то любимой девушки, видел, как с каждой секундой она ближе к смерти – освобождению.

С каждой затяжкой он думал. Когда сигарета догорела, решение было принято. Выдохнув последний клуб дыма, он невербально снял Связывающее заклятие. Аккуратно присев на корточки, Драко подсунул руки под ее колени и плечи и осторожно поднял. Так же невербально он наложил легкое Заживляющее – магия не исцелит рану полностью, но позволит безопасно аппарировать.

Для его плана Гермиона Грейнджер должна быть жива и здорова.

Когда тепло ее тела проникло сквозь мантию, Драко улыбнулся. Последнее, что он сделал перед аппарированием – глубоко вдохнул ее запах, такой родной и успокаивающий.

Она возненавидит меня, когда очнется. А пока... я просто наслаждаюсь моментом.

***

Драко аппарировал с Гермионой в свое поместье. Вихрь отпустил его, и возле груди он почувствовал слабый стон. Она все еще была без сознания. Руки Драко были в темно-бордовых пятнах крови. Будь его форма не черной, она бы тоже пропиталась багрянцем.

Они оказались в северном крыле поместья Малфоев. Сюда редко кто заходил – место было пропитано темной магией и затхлостью со времен обитания Темного Лорда. Нарцисса безуспешно пыталась вернуть ему уют.

Драко уложил Гермиону на кровать в одной из гостевых спален. Для бойца Ордена это было сродни пятизвездочного отеля. Ему было плевать, что она подумает, проснувшись здесь. Все равно надолго не задержится.

Задержав на ней взгляд, Драко щелкнул пальцами, призывая домового эльфа.

— Хозяин Драко? — пропищал домовик.

— Топси, вылечи Грейнджер.

Эльфийка перевела взгляд на кровать. Ее глаза округлились от изумления. Топси хорошо помнила подругу хозяина, разбившую ему сердце. Помнила, каким мрачным и печальным он был после ее ухода.

— Мисс серьезно ранена! Но Топси исправит! Понадобится дня два. Бедная мисс! — запричитала эльфийка, принимаясь за рану.

Драко хотелось сбежать. Ему физически больно было здесь находиться. И дело было не в темной магии.

Соберись! Где твоя хваленая окклюменция? Проклятая Грейнджер! Она всегда умела одним присутствием выворачивать душу.

Но скоро все изменится.

— Топси, о том, что Грейнджер здесь, не должна знать ни одна живая душа. Поняла?

— Да, Хозяин Драко! Топси – хороший эльф! Буду молчать, пока вы не скажете!

Отлично. Драко стремительно вышел. Он спешил в свой кабинет в восточном крыле – подальше от северного, где оставил Гермиону. Через пятнадцать минут должен был прийти Блейз. Вместе они продумают план. Забини не проболтается. Нужно решить, что делать с бойцами, видевшими Грейнджер.

Этот день точно войдет в список худших!

Ворвавшись в кабинет, он плюхнулся на кожаную кушетку и закурил. В голове проносились события дня. Нужно выпить! Невербально он притянул бокал с огневиски. Первый глоток обжег горло – как раз под стать эмоциям. Так, развалившись и отдаваясь зависимостям, Драко ждал Блейза.

***

— Это бред! — выкрикнул Забини. — Из твоей идеи ничего не выйдет, ты просто убьешь ее, Драко!

— Наоборот, это единственный шанс оставить ее в живых. Признаю, задумка сырая, но потом придумаю, как быть дальше. Мне нужна твоя помощь, Блейз.

— Ты знаешь, я всегда помогу, даже если придется спасать жизнь этой «Мисс-Я-Всегда-Права». Но я правда не понимаю, за что ты до сих пор ее...?

— Я ее больше не люблю, Блейз. Это в прошлом. Сохранение ее жизни будет... моим последним подарком ей.

— Подарком? — Блейз заливисто рассмеялся. — Ты слишком романтичен, Драко.

— Кто сказал, что я не воспользуюсь ситуацией? — Злобная ухмылка тронула его губы.

В этот момент в дверь кабинета тихо постучали. Оба парня замолчали. Они знали, кто за дверью, даже не открывая. Астория. Ей точно не стоило знать тему их разговора. Дело было не только в том, что Грейнджер в поместье, а в том, что Астория была ужасной сплетницей, и правда всплыла бы мгновенно.

Астория Гринграсс была невестой Драко Малфоя. Три года она жила в поместье после подписания помолвки родителями. Со свадьбой не торопились – будущее зыбко, да и дела Темного Лорда важнее.

Эту версию Драко всем скармливал. На самом деле он тянул время по двум причинам: во-первых, он не видел в этой точеной аристократке ни любви, ни друга, ни матери своих детей; во-вторых, до переезда Астория переспала с половиной статусных слизеринцев и дурмстрангцев. Драко не отрицал, что иногда снимал с ней стресс после заданий. Она была искусна в постели и непривередлива, но жениться на ней? Ни за что! Узнай Люциус и Нарцисса о ее похождениях, помолвку разорвали бы со скандалом. Но Драко молчал – лишь бы от него отстали с браком.

— Любимый! Я вернулась! — Подойдя к столу, Астория плюхнулась к нему на колени, потянула за галстук и чмокнула в щеку с притворной слащавостью. — С Дафной обошли пол-Лондона! Столько покупок! А еще обедали с миссис Форкс в нашем любимом ресторане. Она говорила, в Министерстве хотят принять новые законы против грязнокровок. Вручила приглашения на гала-вечер, особо подчеркнув, что ждет всех Генералов. Я сказала, что мы будем. Нам нужно чаще бывать на людях, любимый. Купила два платья, чтобы потом подобрать тебе костюм в тон.

Эта болтовня раздражала. Драко, не глядя на сидящую у него на коленях невесту, закурил.

Ни мулат, ни блондин не слушали Асторию, продолжая безмолвный диалог взглядами. Они понимали друг друга без слов. Поэтому и были лучшими друзьями. Драко знал: Блейз, несмотря на безумие затеи, не осудит, а поможет.

Это было притяжение душ...

Через мгновение Блейз уверенно кивнул – согласие. Затем стремительно вышел, вспыхнув в зеленом пламени камина, что стоял в углу его кабинета.

Драко поднялся, спуская Асторию с колен. Ему нужно было снять стресс. Схватив младшую Гринграсс за руку стальной хваткой, он потащил ее за собой. Пройдя несколько дверей по коридору, он толкнул четвертую – в свою спальню.

Здесь царили строгая роскошь и вкус: панорамные окна с видом на сад, изумрудные портьеры, серые стены с серебряными линиями, огромная дубовая кровать с изумрудным балдахином, книжный шкаф под завязку.

Драко редко приводил сюда Асторию, предпочитая ее комнату, но сейчас был слишком измотан. Толкнув блондинку к кровати, он разорвал ее облегающее черное платье, оставляя девушку в одном белье. Кто-то считал Асторию эталоном красоты. Так и было. Но эта безупречность резала Драко глаза.

Продолжая раздевать свою невесту, он не стал ее ласкать или возбуждать. Расстегнув ширинку, он одним резким движением вошел в нее, невербально наложив смазывающее заклятие. Ритмично двигаясь, он старался не слышать ее приторные стоны. Вскоре Драко вскрикнул и излился в нее, тут же наложив противозачаточные чары. После он плюхнулся на кровать, не в силах даже раздеться.

Астория знала его хорошо. Без лишних слов чмокнула в щеку и быстро ушла.

Погружаясь в сон, Драко предвкушал завтра: оно принесет либо маленькую победу, либо конец всему.

***

Гермиона пыталась открыть глаза, но веки словно налились свинцом. Тело казалось деревянным, недвижимым. Собрав все силы, она разлепила веки. Дезориентация ударила по сознанию.

Где она? Умерла? Но вместо Кингс-Кросс, о котором рассказывал Гарри, она в аду?

Кругом тьма. Она лежала на сыром каменном полу, руки скованы кандалами, цепи прикованы к стене. Клетка. Воспоминания нахлынули: Пожиратели, Забини, Малфой. Взглянув на ногу, она не поняла, кто и зачем ее вылечил? Так аккуратно, что даже шрама не осталось. Только теперь она заметила свою одежду: строгие классические брюки (стоимостью в сотни галеонов), белую блузу с кружевным воротником и рукавами-воланами, аккуратные черные балетки с бантиками. Волосы были заплетены в косу. Зачем вся эта показуха? Одеть в дорогое, а потом бросить в подземелье? Мысли крутились, вызывая боль в висках. Сжать переносицу, чтобы облегчить давление, не позволяли цепи.

Вдалеке послышались тяжелые шаги. Гермиона внутренне напряглась. Металлическая дверь слева по коридору скрипнула, открываясь. Свет хлынул внутрь, режущий глаза миллионами лезвий. Она зажмурилась. Дверь грохнула. Шаги приближались. Открыв глаза, она все равно не могла разглядеть приближающегося. Раздражение кольнуло. Генерал Ордена не привыкла быть жертвой в неведении.

Но она сама в это ввязалась...

— Грейнджер, Грейнджер, как низко ты пала, — Голос был знаком. Блейз Забини. Он наклонился к решетке, усмехаясь ей в лицо. — Я ждал, когда же мисс «Всезнайка» допустит промах? И вот, я – тот, кто поймал Золотую девочку.

Он продолжал насмехаться. Гермиона пылала, мечтая уколоть его в ответ, но Силенцио все еще действовало. Она пыталась испепелить его взглядом, что лишь раззадоривало мулата.

Через мгновение он достал палочку, вывел в воздухе руну. Дверь клетки открылась. Забини вошел внутрь, усмехаясь, и снял цепи со стены. Зная, что Грейнджер опасна даже без магии, он крепко сжал свободный конец цепи.

Гермиона зажмурилась. Он потащил ее к выходу, волоча по полу. Колени заныли от ударов о бугристый камень. Она знала – он делает это нарочно. Старалась не показывать боль.

Чтоб он подавился!

Они шли по бесконечным коридорам поместья, мимо комнат и холлов с портретами платиновых блондинов – предков Малфоя. Те плевались и отворачивались при виде Гермионы. Ей было плевать на мертвых аристократов. Забини затащил ее в просторный зал с огромным мраморным камином у центральной стены. Он зачерпнул горсть Летучего пороха и бросил в пламя.

Последнее, что он усмехнулся перед тем, как водоворот перемещения захватил их:

— Вдохни поглубже, Грейнджер. Поприветствуй новую жизнь.

***

Казалось, Гермиону сейчас вырвет. Органы рвались наружу. Забини же спокойно отряхивал мантию от пороха. Гермиона почти физически ощущала черную, как смоль, темную магию, клубящуюся в помещении. Она догадалась, где они.

Ее ведут к Волан-де-Морту!

Но ее удивило: перед смертью она не увидит Драко. Это рушило все планы. Значит, за пять лет он разлюбил ее. Или не любил никогда. Осознание полного провала ударило по лицу. Малфой не спасет и не облегчит кончину. Эта мысль кольнула в самое сердце.

Гермиона решила встретить смерть с гордостью. Высоко подняв подбородок, она плелась за спиной Забини.

Коридор выглядел заброшенным: обои отклеивались, половицы скрипели, стояла затхлость. Через тридцать шагов мулат рванул цепь влево, к пошарпанной темной двери. Открыв ее, он толкнул Гермиону внутрь. Они оказались в огромном зале, вероятно, бывшей столовой. Портьеры на окнах были плотно задернуты, погружая комнату в кромешную тьму. Лишь несколько свечей на подсвечниках тускло освещали пространство. Помещение было почти пустым. Только большое темное кожаное кресло, на котором восседал Волан-де-Морт.

Подняв на него глаза, Гермиона едва сдержала гримасу отвращения. Он был похож на живой труп: кожа белее снега, невероятно тощий, черные вены проступали сквозь кожу. А глаза – два красных уголька без выражения.

По бокам от кресла стояли Пожиратели в масках. Как банально. Их было четверо. Она узнала Беллатрису, по черным растрепанным локонам, ближе всех к Хозяину. По другую сторону – Малфои, их белоснежные пряди, не оставляли сомнений. Значит, Драко здесь. Ей стало интересно увидеть его эмоции. Один Пожиратель оставался загадкой. Какая разница.

Блейз грубо подтолкнул Гермиону в центр комнаты. Она стояла уверенно. Будто без страха. Будто встретила старых знакомых.

— Гермиона Грейнджер, — имя прозвучало змеиным шипением. — Знаменитая подруга Гарри Поттера почтила нас своим присутствием.

Повисло молчание.

— Идиотка, почему молчишь? Преклони колени перед Господином! — взвизгнула Беллатриса безумным голосом. — Я научу тебя манерам, грязь! Круцио!

Боль пронзила все тело Гермионы. Ноги подкосились. Она рухнула на пол. Волан-де-Морта это позабавило, он наблюдал, как она корчится от боли.  Тишину прервал Драко, неожиданно начав оправдываться:

— Мой Лорд, на нее наложено Силенцио. Чтобы не болтала лишнего.

— Ты снова порадовал меня, Драко. Я в тебе не ошибся. Подумаю о награде. А сейчас решим, что делать с девчонкой.

Волан-де-Морт поднял палочку и прошипел: «Легилименс!».

Гермиона, не успев отдышаться, почувствовала чудовищное давление на разум. Будто ей раскалывали мозг. Никогда Легилименция не была такой болезненной. Три года назад, став Генералом, она попросила Гарри научить ее Окклюменции. Овладела ей девушка в совершенстве. Но сопротивляться Волан-де-Морту было невыносимо тяжело. После нескольких попыток он прекратил, раздраженный.

— Убейте ее! Она бесполезна! — откинулся в кресле волшебник.

— Мой Лорд, позвольте наглость! — резко начал Драко. — Вы обещали наградить меня за поимку этой грязнокровой суки. Позвольте мне заняться ею. За шесть лет в Хогвартсе она успела сильно меня разозлить. Хочу отдать должок. Обещаю, Повелитель, ее голова будет у вас завтра! — Он выпалил это на одном дыхании, ожидая кары за наглость. Но Волан-де-Морт издал звук, похожий на смех.

— Драко, мальчик мой, ты заслужил эту возможность. Блистательно проявил себя. Считай это моим даром. Завтра в обед я хочу видеть ее мертвое тело!

Это звучало как приговор. Гермиона лежала на холодном полу, пытаясь осмыслить услышанное. Завтра она умрет. Ее палачом будет Драко Малфой.

Может, хоть это он сделает с любовью?