Он просто ЭМОциональный

В ночном клубе есть что-то притягательное, что-то, что опьяняет лишь своим видом. Громкая музыка разносится под потолком множеством децибел, заставляя сотни людей отдаваться во власть несущих их эмоций и ощущений.
Эрика за свои шестнадцать была в клубе лишь раз, когда ее затащили туда подружки, надеясь на новые ощущения, которые накрыли их с головой после трех отвратительных, но чертовски дорогих коктейлей. Поэтому Шульц была далека от ночной жизни и, если бы был выбор между «потусить до утра в здании с шумной музыкой и пьяными людьми» и «посидеть дома с вкусняшками и любимым фильмом», девушка не раздумывая выбрала бы последний вариант.
Но, так как в клуб ее пригласил сам Алан Остерман — мускулистый, зеленоглазый брюнет с очаровательной улыбкой, то было бы глупо отказываться. Это, может быть, первый и последний раз, когда он пригласил ее куда-то, из-за чего Эрика решила оторваться по-полной.
Кстати говоря, клуб был довольно внушительных размеров. У входа стояли две бандуры с надписями «Security» на спинах. Музыка была настолько громкая, что, казалось, стены сейчас лопнут от вибрации и басов.
Алан заплатил на входе за себя и за Эрику.

«Я что-то не поняла, он же сказал, что вход для девушек бесплатный», — всплыло в голове у девушки, но она ничего не сказала, так как денег с собой было немного: букально на пару Мохито "для настроения".

— Я пойду туалет найду – умоюсь! — пыталась перекричать музыку Эрика.

Расталкивая дрыгающуюся толпу, героиня искала вывеску туалета, не замечая, как настроение от музыки и от всей этой атмосферы начало улучшаться, а бедра уже покачивались под бит, толкая танцующих людей.
Нашла Эрика туалет довольно быстро благодаря значкам, что светились, тем самым помогая посетителям. Поправив макияж, убрав грязное пятно с лица и поправив прическу, которая немного испортилась от шлема, Шульц вернулась к Алану, что ждал ее на том же месте, так как знал, что девушка не сможет найти его в этом огромном клубе.
Встретил он ее уже с двумя необычного цвета коктейлями. Один из них Алан протянул Эрике и потащил ее танцевать. Боясь расплескать наверняка дорогущий коктейль, Шульц пыталась идти как можно осторожнее, хотя пару раз он чуть-ли не пролился на танцующих, что словно специально держали рыжеволосую за плечо.

Танцевать Эрика, слава всем богам, умела, поэтому не стеснялась двигать телом перед Аланом под чудесную музыку. Последнему, к слову, движения одноклассницы пришлись по-вкусу и он то и дело тёрся о ее упругую попку, стоя позади. Свободная рука нередко ложилась на талию Эрики, от чего она смущалась, хотя понимала, что это лишь танец.
Допив коктейль и поставив пустые бокалы на барную стойку, одноклассники продолжили отрываться. Алкоголь резко ударил в голову и она немного закружилась, а по телу разлилась приятная легкость.

Через какое-то время у Эрики разболелась голова, вероятно, от громкой музыки, о чем она и сказала парню. 

— Без паники, у меня с собой как-раз есть пара таблеток от головы – специально на такой случай, – прорвались сквозь музыку слова Алана. 

Он вытащил из кармана маленький прозрачный пакетик в котором было две таблетки разных цветов.

— А почему они разноцветные? — приходилось кричать, от чего уже болело горло.

Остерман ответил, но Эрика не расслышала его, а переспрашивать в третий раз не было желания, поэтому девушка просто кивнула в знак согласия.
Господи, вроде семнадцать лет девушке, а мозгов-то и нет – подумал девятнадцатилетний автор в тот момент, когда девушка уже принялась запивать на удивление красивую кругляшку. Алан даже не боялся, что их кто-то заметит, несмотря на то, что они были чуть-ли ни в центре толпы. 
Светодиоды так сверкали, то озаряя клуб, словно раскатами грома, то погружая его в темноту, создавая эффект отрывистых движений у танцующих людей. Поэтому, даже если кто-то бы посмотрел прямо в упор на них, все-равно вряд ли бы понял, что там происходит. Да и вообще в Германии это не было чем-то необычным. Траву, например, можно было купить в любом городе, даже в самом маленьком, по десять евро за грамм, а так называемые «Кругляшки» — по семь евро за штуку.

Песня сменялась за песней. Эрика уже слышала их раньше, но здесь они были в какой-то танцевальной обработке, которая казалась так кстати. Она словно делала музыку еще более яркой, более цепляющей. Алкоголь уже давно дал о себе знать и танцевать хотелось всё больше, а усталости, на удивление, она совсем не чувствовала, да и головная боль уже давно прошла.

«Что это такое было? Что он мне подсунул?» — подумала бы трезвая Эрика, но сейчас она была пьяна и счастлива как никогда.

–Тут так классно! Мне так здесь нравится! — кричала Эрика, но громкие слова уже не резали горло, а как-будто плавно выходили из ее рта с неимоверной скоростью. Поток мыслей был настолько бешеный, и сказать хотелось так много.
Эрике хотелось быть ближе не только к Алану, но и ко всем рядом находящимся людям. Выброс дофамина словно надевал на нее розовые очки, через которые все казалось таким притягательным, что ей хотелось здесь остаться навсегда.

«Как удивительно устроено человеческое тело и насколько оно выносливо» — пришло бы в голову здравомыслящему человеку, который бы увидел, как бешено танцуют эти двое. Руки и ноги, казалось, должны были уже отлететь в разные стороны, а кости переломаться.

Руки на талии, на плечах, они касаются лопаток, ключиц, тонкой извивающейся шеи. Мурашки по коже девушки пробежали с бешеной скоростью, приятно щекоча кожу.
Медленный танец: какая-то замедленная версия песни «Believer». И вот они уже страстно кружатся, обнимая друг друга, слишком быстро для медленного танца, но достаточно эротично.
Губы Алана целуют острые ключицы, руки гладят щеки. Им так приятно, они не могут остановиться. Они уже не владеют собой – ими владеет наркотик любви — экстази.

Одурманенный Алан решил, что хватит с них танцев и пора переходить к более приятному продолжению. Взяв танцующую Эрику за руку, Остерман повел ее в неизвестном направлении, быстро шагая по танцполу, мешая людям, что отрывались по-полному.
Эрика шла добровольно и даже не пыталась спросить «куда?», ибо голова почти не соображала, и ей было слишком хорошо, чтобы заподозрить что-то неладное.

Все это не спряталось от голубых глаз Фреда, который пришёл в клуб минут десять назад и все это время следил за парочкой и их движениями, сидя у барной стойки с уже вторым коктейлем. Ему нравились движения одноклассницы, но в то же время до безумия бесили, так как не только Фред любовался Эрикой, но и Алан.
Фред видел, как Остерман трогал Шульц, и все больше сжимал бокал с ядовито-голубой жидкостью. Хотя больше раздражало то, что Эрика была не против этого.

Когда Алан повел Эрику с танцпола, Фред резко напрягся, ставя одну ногу на пол, чтобы в случае чего быстро слезть с высокого барного стула и направиться за парочкой. И не зря, ведь одноклассники скрылись за поворотом неожиданно быстро.

Какова вообще была цель его прихода в клуб? То ли Фред хотел просто полюбоваться на
Эрику, которая вдруг смогла зажечь в нём огонь, то ли проследить за своей подругой-одноклассницей. Но тут возникает другой вопрос – чего такого боялся Фред, что даже не поленился приехать в другой город, хотя мог бы провести вечер пятницы у себя в комнате, которую он считал самым уютным местом на земле. Он был знаком с Эрикой совсем недолго, но за это время эмо успел к ней привязаться, ведь она была единственным человеком, который осмелился пойти с ним на контакт.

Шульц понимала не все, что происходило с ней. Она слышала отрывки фраз Алана и видела его улыбку, которая расслабляла. Но факт, что сейчас Эрика находится в мужском туалете и сам Алан Остерман прижимает ее к стене своей грудью, отрезвлял, хоть и на несколько секунд. 

Рука парня уже вовсю блуждала под подолом черного платья и Эрику это совершенно не смущало, ей хотелось близости. Прямо сейчас. Прямо с ним.
Просто скинуть всю одежду и почувствовать его тело своим, провести холодными пальцами по горячему торсу Остермана, оставляя за собой табун мурашек.
Пока Шульц мечтала о том, как будет лапать одноклассника где только можно, парень начал оставлять на шее Эрики мокрые поцелуи, поднимаясь все выше к губам. Каждый поцелуй обжигал, словно Алан был пламенем, который разжегся очень неожиданно.
Когда брюнет коснулся манящих и столь желанных губ Эрики, последняя поверила в бога. Она обвила шею Алана руками и ответила на поцелуй углубляя его. Каждое движение его языка доводило тело Эрики до дрожи и заставляло ее притянуть одноклассника ближе к себе, чтобы между их телами не было и миллиметра воздуха.
Казалось, что даже если бы они занялись этим прямо там, в одной из пяти кабинок в мужском туалете клуба, а она орала бы так, будто получает лучший в своей жизни оргазм, никто всё-равно бы не услышал их из-за громкой музыки.

Синий свет ламп облегал их тела и отсвечивал от капелек пота. Вот-вот всё случится. Первый раз Эрики, и, возможно, далеко не первый раз Алана. Но это не точно. Точно лишь одно – они оба хотели этого так, как никогда ничего не хотели в своей жизни.

-Эй! Алан, Эрика! Я знаю, что вы там! — перекрикивал бьющую по ушам музыку слегка поддатый Фред, нарушив их маленькую туалетную идиллию.

Как он узнал, что они именно в этой кабинке? Да просто все остальные, на редкость, были сейчас свободны.
Одним резким движением неформал выломал хлюпенький замочек, открыв дверцу внутрь, которая с разгону ударила прямо по полупопию Алана.
Пока последний был в состоянии «что за хрень?», Фред вытащил его за шкирку из кабинки туалета и смачно врезал по симпатичной физиономии. Остерман лишь немного пошатнулся, а после, не раздумывая, врезал однокласснику в ответ, тот же от удара по лицу не смог удержаться на ногах и больно приземлился на пятую точку.

— Какого хрена ты творишь?! — рыкнул Алан на бывшего друга, прожигая того взглядом.

Эрика, которая выглянула из кабинки, поправляя подол платья, немного ошарашено посмотрела на Алана, что был не был похож на самого себя, а после и на Фреда. Последний усмехнулся, еле касаясь длинными пальцами разбитой губы и посмотрел на одноклассника, который выглядел довольно устрашающе.

— Просто решил, что ты немного разошелся, Остерман, — сделав акцент на фамилии брюнета, Фред поднялся с пола.

— Тебя это должно волновать? — Алан схватил эмо за воротник и прижал того к стене около умывальников. Из-за музыки нужно было говорить громко, но это было не сложно, а наоборот: даже придавало храбрости.

— Должно, — Фред хотел оттолкнуть одноклассника, но тот стоял на ногах, словно его обувь была приколочена к полу. — Ты же просто испортишь девчонку.

— Разве? Она хотела этого! Слышишь? Эй, Эрика, ты же хотела? — Остерман повернулся к девушке, которая испуганно стояла позади, не понимая, что ей делать: звать на помощь или ждать, пока они сами успокоятся.

Дать ответить Эрике не успели: Фред, воспользовавшись тем, что Алан отвлекся, оттолкнул его от себя и еще разок врезал, дабы зеленоглазый пришел в себя. Но последний от такого действия лишь разозлился и ответ не заставил себя ждать.
Удар.
Еще удар.
Фред уже лежал на полу, а Алан все никак не мог остановиться, пиная одноклассника по животу кроссовками фирмы «Nike». Фред не мог даже встать или что-то сказать. Он просто лежал скрючившись и получал удары, от которых все в животе словно перемешалось, образовывая кашу из органов.

Немного отрезвевшая от всего опьяняющего Эрика кричала, чтобы Алан прекратил, даже пыталась оттащить, но все было тщетно. Кроме того, все происходящее почему-то вызывало у нее лишь положительные эмоции. Шульц была слишком слаба, чтобы угомонить Остермана, поэтому она уже хотела побежать и позвать охрану, но в последний момент брюнет остановился, словно приходя в чувства. Он посмотрел на Эрику и усмехнулся.

— Ты не хочешь, чтобы я наказал его?

— Зачем?!

— Он ударил меня. — «Он укусил меня». — А у меня завтра семейный ужин. — «Как ты знаешь, у меня скоро игра», — Но зато я развлекся — «Зато я развлекся». — Прости, Эри, что тебе пришлось увидеть это, — «Прости, зай».

Воспоминания.

Снова они заполнили всю голову и Эрика медленно спустилась по дверце соседней кабинки на пол. Колени коснулись холодной плитки, которая покрывала весь пол. По щекам Шульц потекли горячие слезы, которые словно пытались согреть ее и успокоить.

— Пойдем, Эри, я отвезу тебя домой, — Алан снова нацепил на свое, как казалось сейчас Эрике, дьявольское лицо улыбку и сделал шаг к однокласснице.

— Нет, — тихо сказала Эрика. Алан не смог расслышать этого из-за музыки, но прочитав по губам понял, что она сказала. — Уходи.

— Как знаешь, — развел руки Остерман и вышел из мужского туалета с улыбкой, оставив Эрику сидеть на полу и бороться с наглыми слезами, которые все никак не могли прекратить течь.