Глава 2. POV: Снейп.
В другом конце зала, в полумраке преподавательского стола, профессор Снейп наблюдал за этой сценой. В глубине его темных глаз мелькнула тень. Ему было жаль Грейнджер. Он видел ее страх, ее отчаяние. Он знал, как тяжело быть изгоем, как тяжело жить в мире, где тебе не рады. Он знал это не понаслышке.
Снейп смотрел на юную Грейнджер, сидящую за столом Слизерина. Она была чужой там, среди надменных, чистокровных слизеринцев, словно яркое пятно на темном полотне. В этот момент, как никогда прежде, Снейп остро почувствовал связь с этой девочкой, связь, основанную на общем опыте– опыте изгоя.
Он знал, каково это– быть другим, отвергнутым, не принятым ни одной из сторон. В детстве, полукровка, живущий в нищете, он всегда чувствовал себя чужаком в мире волшебства. Его тяга к темным искусствам отталкивала от него сверстников, делая его одиночкой, изгоем.
Потом, в Хогвартсе, он нашел в Лили Эванс родственную душу, искру надежды на принятие. Но и эта надежда разбилась вдребезги, когда его темные амбиции оттолкнули ее, оставив его вновь в одиночестве. Он стал Пожирателем Смерти, в надежде найти признание и силу, но даже там, в рядах Волан-де-Морта, он оставался аутсайдером, презираемым за свое полукровное происхождение и не до конца доверенным.
Снейп прожил всю свою жизнь, балансируя на краю, не принадлежа ни к одной группе, ни к одному лагерю. Он был человеком без корней, без настоящих друзей, без любви. Он был обречен на вечное одиночество, на вечное изгнание.
И сейчас, глядя на Грейнджер, Снейп видел в ней отражение самого себя. Он видел ее страх, ее растерянность, ее отчаянную попытку вписаться в чужой мир. Он понимал, как давит на нее презрение слизеринцев, как болезненны взгляды бывших друзей, как одиноко сидеть за столом, зная, что ты здесь не нужен.
Он знал, что такое, когда тебя ненавидят за то, кто ты есть, за твое происхождение, за твои убеждения. Он понимал, как сложно сохранять веру в себя, когда весь мир настроен против тебя. Он знал, как тяжело жить с ощущением, что ты– ошибка, что ты– лишний.
Именно поэтому Снейп испытывал к Грейджер жалость. Это была жалость, основанная на понимании, на сопереживании, на личном опыте. Он не хотел, чтобы она прошла через то, через что пришлось пройти ему. Он не хотел, чтобы она стала такой же озлобленной и сломленной, как он.
Он не мог открыто проявить свою симпатию, не мог предложить ей свою помощь. Но в глубине его души теплилась надежда, что она выстоит, что она найдет в себе силы преодолеть все трудности и доказать, что она достойна быть там, где она сейчас находится. И что, возможно, ее присутствие на Слизерине изменит этот факультет к лучшему, сделает его хоть немного более терпимым и менее предвзятым. В этой надежде было что-то новое для Снейпа, что-то, что давало ему крошечный луч света в его вечной тьме. Он готов быть рядом...
Но он не мог подойти к ней, не мог проявить сочувствие. Это было не в его характере, это поставило бы под угрозу его тщательно выстроенный образ холодного и отчужденного человека.
Вместо этого он смотрел на Драко. На то, как тот старался поддержать Грейнджер, как защищал ее от чужих взглядов. Снейп знал Драко с самого детства. Он видел его высокомерие, его предрассудки. Но он также видел в нем потенциал, проблеск чего-то большего, чем просто избалованный наследник чистокровного рода.
В этот момент Снейп почувствовал слабую надежду. Может быть, Драко сможет помочь Грейнджер адаптироваться, может быть, сможет показать ей, что Слизерин – это не только тьма и ненависть. Он полагался на него. Впервые в жизни Снейп доверил Драко Малфою нечто важное. И он надеялся, что тот не подведет. Он молча пожелал им обоим удачи, зная, что впереди их ждут нелегкие времена. Но, возможно, из этого испытания родится что-то новое, что-то, что изменит не только их, но и весь волшебный мир.
-Северус, поешь хоть что-то.
-Я сыт, Минерва.
-Переживаешь за девочку?-поинтересовалась директор школы.
-Нет. Она не маленькая, справится,- сухо произнес Снейп и посмотрел вдаль. Он переживал, но признать это не мог.
-А я переживаю,- призналась МакГонагалл. Ей, как и остальным, было нелегко. Несколько лет она растила Гермиону как гриффиндорку, а в один момент всё изменилось.
Минерва пережила смерть Альбуса, многих учеников, которых воспитывала с детства, войну и многое другое- всё это за последний год. Но она не сдалась, а начала двигаться дальше. Стала директором, вернула школу в нормальное состояние и продолжила жизнь. Боль не ушла, слабее не стала, просто женщина привыкла к ней и стала жить дальше.