5.
— Доброе утро, Малфой, — сказала я, смотря, как слизеринский принц еле-еле поднимает свое тело с кровати в Выручай комнате.
— Нихрена оно не доброе, Грейнджер. — пробормотал Малфой.
— Ну фи, мистер Малфой, какой образованный человек так ругается?! — с притворством сказала я, попивая свой кофе.
— Отстань, Грейнджер, голова раскалывается после вчерашнего.
— Ну может, тогда кофе и свежий Ежедневный пророк вылечит головную боль? — поинтересовалась я.
— Нет, я умираю, — Драко сел в кресло рядом со мной, театрально закинул руку на голову и притворился мертвым. — И спасти меня может лишь поцелуй прекрасной дамы. — он глянул на меня, и снова прикрыл глаза.
Тогда я подошла к хорьку, села к нему на колени, и коротко поцеловала в губы.
— Так лучше? — спросила я.
— Неа, мало. — прохрипел Драко.
Я снова поцеловала блондина, но на этот раз поцелуй получился достаточно долгим.
Мы позавтракали, и еще немного провели времени в Выручай комнате, а потом вышли из нее, так и не поговорив о случившемся. Ведь то, что было в Выручай комнате. Навсегда останется в Выручай комнате.
По дороге в гриффиндорскую гостиную я заметила Рона с Блейзом. Они сидели на подоконнике, и смеялись. Все это выглядело мило, но я поспешила пройти мимо них, чтобы не подумали, что я слежу за ними.
Pov Рон
Сегодня я встал ни свет, ни заря, что очень удивило меня самого. А встал я в такую рань, как минимум для того, чтобы встретиться с Блейзом. Последние пару дней очень сблизили нас. Все лето я переживал, и сейчас переживаю из-за того, что Гарри отдалился от нас. Герми говорила, что он тяжело переносит смерть Сириуса, и ему нужно немного пространства. Я и отступил. Но до появления в моей жизни Блейза я очень скучал по общению.
Теперь, когда мы проводим вместе почти все свободное время, я начал забывать о своих проблемах. И сейчас я наспех завязываю красно-золотой галстук, хватаю вещи, и буквально бегу на встречу к Забини.
— Ты опаздываешь, Рон, — с улыбкой на лице сказал мулат.
— А ты, как истинный слизеринец очень пунктуален. Да и опоздал я минуты на 3.
Мы плюхнулись на подоконник, и я принялся показывать Забини товар из магазина 'Всевозможные волшебные вредилки Уизли'.
***
-Смотри, а эти ириски, их еще зовут 'гиперъязычные'. От них вырастает жутко длинный язык. — мы решили попробовать сегодня все, что я принес. Забини закинул ириску к себе в рот, и начал жевать ее.
Через пару минут его язык перестал помещаться во рту, и мулат обвернул его вокруг своей шеи, как шарф. — Возьми, это противоядие, — сказал, но Блейз лишь покачал головой, так как говорить он не мог. Слизеринец подождал, пока его язык коснется пола, и только тогда выпил противоядие.
— Это было круто, — сказал он, когда его язык снова стал помещаться в рот.
— А это… — хотел сказать я, но Блейз перебил меня.
— Рон. Мы с тобой общаемся всего лишь несколько дней, но наша дружба уже очень дорога для меня. Пообещай, что мы с тобой останемся друзьями, несмотря ни на что.
Я не понимал, к чему ведет Забини, но кивнул. Он приблизился к моему лицу и поцеловал меня.
Сначала меня сковал шок. Затем стало холодно. Потом снова жарко. А потом, мне стало нравится, и я даже начал немного отвечать. Мне понравился поцелуй с парнем?! Черт, я серьезно?! Так вот на что намекала Гермиона! Теперь я понял! Мы продолжали целоваться, пока к нам не подлетела разъяренная Лаванда.
— Что ты творишь, подлый слизеринец?! А ну отпусти моего Бон Бона! — Лаванда с силой оттащила меня от Блейза, и мы смотрели друг на друга непонимающими взглядами.
— А ты, крыска гриффиндорская, не лезь не в свое дело. — в свою очередь ответил Забини, отошедший от шока. Он спрыгнул с подоконника, отряхнул свою кофту, и нацепил на лицо враждебный, холодный взгляд.
— Рон! Что ты стоишь, пойдем! Прошу тебя! — пыталась оттащить меня от слизеринца Лаванда. Я все также стоял на своем месте, воспринимая все, что только что случилось. — Ну и пошел ты! Хочу тебе сказать… я беременна! Поздравляю, папаша! Колдографию ребенка по совиной почте получишь! Петух недоделанный, — и она ушла, залепив мне пощечину.
— Черт, что сейчас было?! — мне резко поплохело. Я оперся о стену спиной, и обхватил голову руками. Руки затряслись. Перед глазами все поплыло. И я снова провалился в темноту.
***
Очнулся уже в больничном крыле. Рядом со мной опять сидел Забини.
— Ты очнулся! — заплетающимся голосом сказал слизеринец. — А Мадам Помфри ушла. Я сейчас позову ее. — он уже встал, и хотел уйти, избегая встречаться со мной взглядом, но одним ловким движением я поймал руку мулата и остановил его.
— Я хочу поговорить, — сказал я, и встретился с глазами Забини. И где-то в моей груди что-то ёкнуло. Странное чувство. Но мне оно понравилось.
Блейз сел на стул, и сказал:
— Это был самый худший каминг-аут, из всех.
— Не знаю. Как по мне все было нормально, до того момента, где появилась Лаванда. — сказал я, сев, и свесив ноги с кровати.
— Так ты не обижаешься на меня? — виновато опустив глаза спросил Забини.
Я взял парня за подбородок, и поднял его лицо на один уровень к своему. И в следующее же мгновение я поцеловал его. Мерлин, почему же это нравится мне больше, чем поцелуи с Лавандой. Неужели я гей? Гермиона как всегда оказалась права. Мы еще долго целовались, но когда стало нехватать воздуха, разорвали поцелуй.
— Конечно я не обижаюсь, — сказал я. — Давай свалим отсюда. Я так устал от больничных потолков.
И мы захватив теплые вещи, отправились гулять, сами не зная куда. И вышли к квиддичному полю. Так как на нем лежал снег, никого не было рядом. Мы сели на трибуну, и стали болтать.
***
— Что будешь делать с Лавандой? — спросил Блейз.
— Пока что не знаю. Надо выяснить на самом ли деле она беременна. — пожал плечами я. — А что бы сделали в твоей семье, если бы узнали, что твоя девушка залетела?
Забини даже закашлялся.
— Как ты уже сам знаешь, моя девушка не может залететь. Ну, а если бы у меня была девушка, и она забеременела, родители настояли бы на свадьбе.
— Мерлин, вот это я влип. В 16 лет наверное в магическом мире еще никто не женился.
***
Сегодняшние уроки были до жути интересные. Поэтому я уже не в первый раз засиделась в библиотеке. И только когда Мадам Пинс, прогнала меня, я пошла в гостиную, по пути читая очередную книгу по нумерологии.
В одном пролете я налетела на кого-то. Подняв глаза я увидела, что это был Малфой. А с ним Паркинсон и Нотт. Малфой нес в руках какие-то свитки, и они все разлетелись.
— Смотри куда идешь, поганая грязнокровка. — эти два слова, как ножом резанули по сердцу. Ужасная боль, которую я не перестаю чувствовать последние несколько недель. А мне казалось, что Малфой изменился. Я думала, что он нравится мне.
Вообще я привыкла к тому, что меня называют грязнокровкой, и у меня на это всегда был заготовлен едкий ответ. Но сейчас, из уст Малфоя это звучало ужасно. И что я сделала. Правильно, убежала! Я бежала, и плакала, на ходу утирая слезы. По пути в астрономическую башню меня остановила Джинни. Она спросила, что со мной, но я ответила, что все в порядке, одев на себя лицемерную улыбку.
— Ты слышала новость? Она уже весь замок кажется облетела! Лаванда беременна! Да еще и от Рона!
За что мне все это! Я вновь убегаю. От своих проблем. Поступаю совсем не как гриффиндорка. Гриффиндорцы решают проблемы, а не бегут от них. Трусиха! Не смогла плюнуть в лицо Малфою! Этому хорьку! Еще и Лаванда беременна! Хотя почему меня это вообще волнует? Я села на самом краю башни, и свесила ноги вниз. Слезы сами лились из моих глаз, и я не могла их остановить. Настолько больно было дышать. Как будто на грудную клетку положили огромный валун.
Вдруг кто-то хватает меня, и оттаскивает от края.
— Совсем с ума сошла! — крикнул мне Малфой.
— Опять кричишь на меня? — шепотом спросила я.
— Прости меня, Грейнджер. — Малфой обнял меня, я схватила его за ворот рубашки, и плакала, пачкая одежду своим макияжем. — Что мне сделать, чтобы ты простила меня?
— Расскажи мне. Что ты делал посередине озера. И все, что было в Выручай комнате, хоть что-то значило для тебя?
— Ты же наверняка знаешь, что мои родители верно служат Темному Лорду. Так вот теперь и меня заставляют принять метку. Я отказываюсь. Все реже приезжаю на праздники, избегаю разговоров, самих родителей. И за это меня наказывают. В основном отец. Он слепен. Он верит в идеалы Темного Лорда. Он слишком сильно ненавидит магглорожденных. Но я не хочу быть таким как он! Я не он! Если бы Тот, чье имя нельзя называть, не угрожал бы убить мать, я бы давно скрылся в мире маглов. И я не считаю тебя грязнокровкой, и никогда не считал. Мое странное поведение , я не могу описать его словами. Во мне что-то изменилось. Определенно...
Я обняла слизеринца. Мы сидели не двигаясь, обнимаясь еще очень долго.