Удача или тонкий расчет, кто кого?

Га­дал­ка не­лов­ко мах­ну­ла ру­кой, ви­димо, эти сло­ва вы­вели её из рав­но­весия; со сто­ла упа­ла чаш­ка, но де­вуш­ка ус­пе­ла её вов­ре­мя под­хва­тить и пос­та­вила об­ратно. И, как ни в чём не бы­вало, про­дол­жи­ла го­ворить:

— Ког­да-то мне это нра­вилось. Всё, за что бы я ни бра­лась, у ме­ня от­лично по­луча­лось. Лю­бой пон­ра­вив­ший­ся мне че­ловек ра­но или поз­дно был мо­им. Ра­бота, хоб­би, об­сто­ятель­ства — все и всё бы­ло на мо­ей сто­роне. Но по­том...

Де­вуш­ка тяж­ко вздох­ну­ла, уб­рав прядь, ко­торая зак­ры­вала об­зор. Нем­но­го по­годя, она про­дол­жи­ла:

— Я ус­та­ла от это­го, мне за­хоте­лось от­дохнуть. Вот так вот взять и пе­рес­тать что-ли­бо де­лать, уй­ти во мрак, так, что­бы ста­рые зна­комые пос­те­пен­но за­были обо мне, а но­вых не по­яв­ля­лось.

Она пе­чаль­но улыб­ну­лась, про­вела ру­кой по сто­лу, сти­рая не­сущес­тву­ющую там пыль. По­том под­ня­ла взгляд на га­дал­ку, как бы пы­та­ясь раз­гля­деть, кто же скры­ва­ет­ся за ка­пюшо­ном. Но так ни­чего и не ре­шив для се­бя, про­дол­жи­ла го­ворить:

— Тог­да я ста­ла ис­кать вы­ход. Я по­дума­ла: «Ес­ли я бу­ду хо­дить на ра­боту, то но­вые зна­комс­тва за­вяжут­ся са­ми со­бой». Не удив­ля­етесь, ес­ли не­кото­рые и двух слов свя­зать не мо­гут, то я на­обо­рот, не мо­гу сдер­жать свой рот, — её сло­ва бы­ли ка­тего­рич­ны и от­ры­вис­ты, она го­вори­ла с са­мо­уни­чиже­ни­ем. — Я обя­затель­но по­пыта­юсь с кем-то поз­на­комить­ся. По­том этот кто-то в ме­ня влю­бит­ся. При­чем пол со­вер­шенно не ва­жен — так со мной слу­ча­ет­ся всег­да.

Она опус­ти­ла го­лову, ус­та­вив­шись в пол, её пра­вая ла­донь су­дорож­но сжи­малась, ком­кая ру­баш­ку. Но, взяв се­бя в ру­ки, она всё же соб­ра­лась с мыс­ля­ми и про­дол­жи­ла:

— Де­ло в том, что да­же ес­ли я за­хочу ос­тать­ся прос­то хо­роши­ми друзь­ями, то у ме­ня не по­лучит­ся. Они на­чина­ют схо­дить с ума от рев­ности вся­кий раз, ког­да я раз­го­вари­ваю с кем-ли­бо ещё.

На этом мес­те она зап­ну­лась, буд­то вспом­нив что-то при­ят­ное, а по­том её ли­цо рез­ко поб­ледне­ло. Ка­жет­ся, чу­жая лю­бовь при­носи­ла ей от­нюдь не толь­ко ра­дость. Она при­куси­ла до кро­ви гу­бу и на­чала шеп­тать, как буд­то не в се­бе:

— Скло­ки, раз­до­ры, су­мас­шес­твие. И са­мое глав­ное, да­же ес­ли они бу­дут уби­вать друг дру­га, то с ме­ня и во­лос не па­дёт.

Она не­весо­мо дот­ро­нулась до сво­их во­лос, а по­том со злостью их дёр­ну­ла. Зас­кри­пел стул — га­дал­ка не­до­уме­ва­юще отод­ви­нулась от гре­ха по­даль­ше.

А де­вуш­ка, буд­то ей это­го бы­ло ма­ло, на­чала наг­не­тать об­ста­нов­ку, по­вышая тон:

— По­нима­ете, я буд­то ока­зыва­юсь за не­види­мым барь­ером, ста­нов­люсь наб­лю­дате­лем. Толь­ко вот этот «зри­тель» не все­силь­ный Бог, что мо­жет из­ме­нить мир од­ной си­лой же­лания, а очень нес­час­тный че­лове­чек, ко­торый зна­ет — при­чина воз­никше­го раз­до­ра он сам.

В кон­це фра­зы она за­тих­ла, буд­то ут­ра­тив за­пал. По­тух­ла, как свеч­ка, у ко­торой за­кон­чился фи­тиль. Но так дли­лось не­дол­го, ка­залось, что-то раз­ры­вало её из­нутри, не да­вало по­коя. Она бес­по­кой­но по­ёр­за­ла на сту­ле, а пос­ле, сло­жив ру­ки на ко­ленях, как при­леж­ный уче­ник, про­дол­жи­ла ис­то­рию:

— Имен­но по­это­му ва­ри­ант с ра­ботой ав­то­мати­чес­ки от­па­дал.

Но ка­залось, что её мыс­ли пу­тались. Она не мог­ла вспом­нить, что же хо­тела ска­зать даль­ше. Де­вуш­ка прос­ту­чала ка­кую-то не­навяз­чи­вую ме­лодию паль­ца­ми по сто­лу. А га­дал­ка, ка­жет­ся, не­доволь­но скри­вилась, ус­лы­шав это. В тем­но­те нель­зя бы­ло тол­ком ра­зоб­рать её эмо­ций. Тог­да по­сети­тель­ни­ца не­лов­ко каш­ля­нула в ку­лак и про­дол­жи­ла:

— Что же ос­та­лось в ито­ге? Как мож­но вы­жить, не ра­ботая и не имея де­нег в на­шем сов­ре­мен­ном об­щес­тве?

Тут её сло­вами за­ин­те­ресо­валась да­же га­дал­ка. Она вски­нула го­лову так, что из-под ка­пюшо­на по­каза­лись се­рые гла­за. Но, опом­нившись, быс­тро опус­ти­ла её, вновь на­тянув на ли­цо ка­пюшон.

Де­вуш­ка же в этот раз и не ду­мала ос­та­нав­ли­вать­ся:

— Есть три пу­ти: тюрь­ма, пси­хуш­ка или от­шель­ни­чес­тво. Толь­ко не ду­ма­йте, что пос­ледний са­мый прос­той и при­ем­ле­мый, — она вста­ла и им­пуль­сив­но мах­ну­ла ру­кой, чуть не сбив сто­яв­шую на пол­ке ва­зу. — В на­ше вре­мя нет та­кого по­нятия, как сво­бод­ные зем­ли. Каж­дый дом или кло­чок зем­ли ко­му-то да при­над­ле­жит.

Де­вуш­ка выш­ла из-за сто­ла и ста­ла хо­дить по ком­на­туш­ке, на­маты­вая кру­ги.

— В этом слу­чае, ес­ли я зай­ду на чу­жую тер­ри­торию и нач­ну пи­тать­ся тем, что да­ёт ма­туш­ка зем­ля, как ду­ма­ете, что со мной слу­чит­ся с мо­ей-то уда­чей?

Она сде­лала дра­мати­чес­кую па­узу, за­мерев на мес­те.

— Нет, со­бака­ми гнать не бу­дут. В по­лицию и по­дав­но не поз­во­нят, — кри­во улыб­ну­лась угол­ка­ми губ, — и да­же пло­хого сло­ва не ска­жут. Стран­но? — её тон стал сар­кастич­ным. — Так не дол­жно быть? А вот как уже есть.

Пос­ле этой фра­зы она на­конец-то се­ла об­ратно на стул, а га­дал­ка об­легчен­но вы­дох­ну­ла, ведь всё это вре­мя её жут­ко бе­сило мель­те­шение пе­ред гла­зами.

А де­вуш­ка за­лива­лась со­ловь­ем:

— «Тог­да чем же плох этот ва­ри­ант?» — спро­сите вы. На ме­ня бу­дут пя­лить­ся!

Она уда­рила ла­доня­ми по сто­лу так, что тот зад­ро­жал.

— И лад­но бы толь­ко хо­зя­ин до­ма, так он ещё по­том при­ведёт дру­зей, а они сво­их зна­комых, те в свою оче­редь родс­твен­ни­ков, и пош­ло по­еха­ло. Ста­ну мес­тной зна­мени­тостью.

Она щёл­кну­ла паль­ца­ми и по­каза­ла ру­кой вверх, тем са­мым под­ра­зуме­вая, что та­кая сла­ва ей и да­ром не сда­лась. Га­дал­ка же, уви­дев там вмес­то не­ба при­выч­ный по­толок, под­пёрла ру­кой щё­ку, как бы го­воря: «И что ты мне ещё рас­ска­жешь, де­воч­ка?»

— Так вот, с мо­ей уда­чей на сле­ду­ющий день уже при­едут жур­на­лис­ты и нач­нут вес­ти ре­пор­таж с мес­та со­бытий. «Оди­чалая де­воч­ка жи­вет од­на в ле­су», — чем не сен­са­ци­он­ное наз­ва­ние для статьи, а?

Га­дал­ка хи­хик­ну­ла, но, опом­нившись, при­няла не­воз­му­тимый вид. Де­вуш­ка же это­го не за­мети­ла, про­дол­жив го­ворить:

— И вся моя идея по­быть оди­ноч­кой вы­летит в тру­бу!

Сло­жив из паль­цев эту са­мую тру­бу, она пот­рясла ей пе­ред но­сом га­дал­ки. Та от­верну­ла го­лову в сто­рону.

Так и не до­бив­шись дол­жно­го вни­мания, де­вуш­ка уль­ти­матив­но за­яви­ла:

— Что­бы не до­пус­тить та­кого раз­ви­тия со­бытий, я ре­шила поп­ро­бовать на­чать с пер­вых двух ва­ри­ан­тов. Ка­залось бы, че­го слож­но­го в том, что­бы по­пасть в тюрь­му? А не тут-то бы­ло.

Взгляд га­дал­ки сле­довал за ука­затель­ным паль­цем де­вуш­ки, ко­торым она пос­то­ян­но тряс­ла. Опом­нившись, жен­щи­на прик­ры­ла ли­цо ру­кой, что­бы не ви­деть всей этой экс­прес­сии. Но де­вуш­ка бы­ла не­умо­лима, и с опы­том уме­лого са­дис­та она про­дол­жа­ла вып­лёски­вать все свои нев­зго­ды на бед­ную га­дал­ку:

— Зна­чит, ре­шила я прит­во­рить­ся мань­яком.

На этих сло­вах га­дал­ка нер­вно сжа­лась. Че­го ожи­дать от этой су­мас­шедшей, она уже не зна­ла. Де­вуш­ка прид­ви­нулась как мож­но бли­же к га­дал­ке и про­дол­жи­ла пов­седнев­ным то­ном:

— Смот­ре­ла по но­вос­тям, ка­кие бы­ва­ют мань­яки. К при­меру, убий­цы вся­кие, что лю­бят прес­ле­довать и раз­де­лывать жер­тву. Но на кровь у ме­ня фо­бия, так что ва­ри­ант с те­лес­ны­ми пов­режде­ни­ями от­па­дал.

Га­дал­ка об­легчен­но вы­дох­ну­ла и стер­ла со лба пот, ка­жет­ся, в тот мо­мент ей прав­да ста­ло страш­но.

— Сле­ду­ющим мне в гла­за бро­сил­ся сек­су­аль­ный мань­як. По­дума­ла я так нес­коль­ко ми­нут и по­няла, что впол­не смо­гу на­тураль­но сыг­рать его.

Га­дал­ка прис­мотре­лась: де­вуш­ка бы­ла ми­ловид­ной, но ка­кой-то изю­мин­ки во внеш­ности ей не хва­тало. Но, вспом­нив про её эпа­таж­ное по­веде­ние, жен­щи­на про­шеп­та­ла сквозь зу­бы: «Чур ме­ня, чур».

— Вы что-то ска­зали? — у де­вуш­ки был от­менный слух.

— Нет-нет, про­дол­жай, — про­лепе­тала га­дал­ка, пе­рек­рестив­шись.

Де­вуш­ка по­доз­ри­тель­но пос­мотре­ла на неё, но всё же про­дол­жи­ла:

— Зна­ете, мне не чуж­до же­лание эпа­тажа, и да­же в мыс­ли зак­ра­лась слад­кая идей­ка на­пос­ле­док как сле­ду­ет раз­влечь­ся.

Де­вуш­ка прич­мокну­ла гу­бами, сло­жив паль­цы ло­доч­кой. Ес­ли бы она мог­ла ви­деть ли­цо га­дал­ки, то уз­на­ла бы, что гла­за у той ста­ли, как два блюд­ца.

Ру­ки га­дал­ки по­тяну­лись ко рту, что­бы зак­рыть его, но, вов­ре­мя одёр­нув се­бя, она ста­ла слу­шать даль­ше, что же ей ска­жут:

— Всё же тюрь­ма — не ку­рорт, так прос­то вый­ти от­ту­да не удас­тся.

Га­дал­ка ик­ну­ла, она бы­ла пол­ностью сог­ласна с эти­ми сло­вами, но аб­со­лют­но не по­нима­ла, за­чем де­вуш­ка так стре­мит­ся по­пасть в тюрь­му.

А де­вуш­ке бы­ло уже ис­крен­не пле­вать на га­дал­ку, она ду­мала толь­ко о сво­ей ис­то­рии:

— Я выб­ра­ла ти­паж мань­яка из дет­ских стра­шилок, тот, ко­торый хо­дит поч­ти го­лым, оде­вая лишь плащ, а по­том, пе­ред ни­чего не по­доз­ре­ва­ющи­ми людь­ми, рас­па­хива­ет его.

Она рас­ска­зыва­ла с дет­ской не­пос­редс­твен­ностью, а га­дал­ку про­шибал хо­лод­ный пот.

— Толь­ко я ре­шила пос­ту­пить ещё бо­лее экс­тре­маль­но. Ис­пы­тать свои нер­вы, так ска­зать. Вы­хожу я на ули­цу пол­ностью го­лая и иду по ней, ожи­дая, по­ка ме­ня уве­зут в тюрь­му. Мне хо­лод­но, бо­яз­но и стыд­но, но от­сту­пать на­зад бы­ло поз­дно. Как Вы ду­ма­ете, что слу­чилось даль­ше?

Га­дал­ка гля­нула ис­подлобья, ей яв­но не нра­вил­ся этот раз­го­вор, но де­вуш­ка нас­та­ива­ла:

— Нет, мне хо­чет­ся, что­бы вы сде­лали пред­по­ложе­ние пе­ред тем, как я нач­ну рас­ска­зывать даль­ше.

Тог­да га­дал­ка, под­перла го­лову ру­кой и ска­зала по­тус­то­рон­ним го­лосом:

— Те­бя уби­ли...

— Эм, нет. Я как бы си­жу тут и раз­го­вари­ваю с ва­ми, раз­ве нет?

— Ко мне при­ходят не толь­ко лю­ди. Иног­да это и заб­лудшие ду­ши, приз­ра­ки и вся­кая не­чисть.

Те­перь при­шёл че­рёд де­вуш­ки по­нер­вни­чать. Она ущип­ну­ла се­бя за ру­ку и, по­чувс­тво­вав боль, ус­по­ко­илась, по­думав: «А что ес­ли бы я и прав­да умер­ла и не за­мети­ла? Мне, ко­неч­но, слож­но пред­ста­вить та­кой ва­ри­ант раз­ви­тия со­бытий, но все мы смер­тны. Чем чёрт не шу­тит?»

По­том, убе­див­шись, что она всё же жи­ва, де­вуш­ка про­дол­жи­ла рас­сказ:

— А даль­ше, — её го­лос дрог­нул, она всё ещё не мог­ла прий­ти в се­бя, — ко мне да­же ник­то не по­дошёл!

Де­вуш­ка ис­крен­не воз­му­тилась, скри­вив хо­лёное ли­чико:

— Я хо­дила, как чок­ну­тая по ули­цам, а ник­то так и не выз­вал по­лицию. Про­хожие толь­ко пя­лились и иног­да сме­ялись.

Га­дал­ка мел­ко зат­ряслась, ка­залось, еще нем­но­го, и у неё бу­дет нер­вный срыв.

— Но я бы­ла уп­ря­ма и пов­то­рила то же са­мое на сле­ду­ющий день.

Га­дал­ка по­пыта­лась хлоп­нуть­ся в об­мо­рок, но де­вуш­ка ус­пе­ла её ак­ку­рат­но под­хва­тить и по­садить об­ратно в крес­ло. Но да­же дро­жащие ру­ки га­дал­ки не смог­ли ос­та­новить её рас­сказ:

— И зна­ешь, что тог­да слу­чилось? Они ре­шили, что это про­тест, наш­ли ме­ня в се­ти и про­чита­ли все мои бло­ги.

Де­вуш­ка сглот­ну­ла, с тру­дом под­би­рая сло­ва. Ка­залось, она сей­час раз­вернёт­ся и уй­дёт.

Га­дал­ка в на­деж­де встре­пену­лась, но её меч­та­ни­ям не суж­де­но бы­ло сбыть­ся. Де­вуш­ка од­нознач­но ре­шила её до­бить, про­шеп­тав: «Не дрей­фь, мне же нуж­но вы­гово­рить­ся, для это­го я сю­да и приш­ла».

А по­том, про­дол­жи­ла уже во весь го­лос:

— Я всег­да не­нави­дела ре­волю­ции. Мне ка­залось, что ими зап­равля­ют за ку­лиса­ми.

Га­дал­ка по­кача­ла ру­кой (знак фиф­ти-фиф­ти*) и за­дум­чи­во под­жа­ла гу­бы. Она бы­ла сог­ласна не до кон­ца. Прав­да де­вуш­ка это­го так и не за­мети­ла, она про­дол­жа­ла го­ворить:

— Вы­гоня­ют на ули­цы лю­дей с го­рящи­ми сер­дца­ми, как со­бакам ки­дая им оче­ред­ную идею.

Де­вуш­ка сно­ва уда­рилась в экс­прес­сию и па­тети­ку, а га­дал­ка за­кати­ла гла­за.

— А по­том нат­равли­ва­ют друг на дру­га, из­бавля­ясь так от не­угод­ных: осо­бо прыт­ких, дер­зких, мо­лодых, ко­торым не­куда де­вать энер­гию, ко­торые всё ещё хо­тят что-то ме­нять.

Га­дал­ка по­чеса­ла коп­чик, ей бы­ло яв­но пле­вать.

— И вот для то­го, что­бы они не бе­сились и не ру­шили то, что не на­до, им да­ют ве­ликую цель, и они идут на убой, — де­вуш­ке не хва­тило ды­хания на окон­ча­ние фра­зы, и она шум­но втя­нула но­сом воз­дух. — Мне всег­да страш­но бы­ло на это смот­реть.

У га­дал­ки выр­вался тя­желый вздох, она по­дума­ла: «А мне страш­но смот­реть на те­бя». Де­вуш­ка воз­му­щен­но за­мол­ча­ла. Но по­том, ре­шив, что ей со­чувс­тву­ют, про­дол­жи­ла:

— Но в этот раз лю­ди са­ми ре­шили, что мои дей­ствия не­сут в се­бе ка­кой-то смысл, при­дума­ли идею, выш­ли на ули­цу с пла­ката­ми. Они раз­де­лись, как и я. И ста­ли что-то кри­чать: бор­зое, с во­оду­шев­ле­ни­ем под­держи­вая об­щее нас­тро­ение ру­гатель­ства­ми и спон­танны­ми вык­ри­ками. Они ве­рили, свя­то ве­рили в свою не­пог­ре­шимость, ве­рили, что от­ста­ива­ют идею. А вот кто-то спро­сил ли об этом ме­ня? Я выш­ла без вся­кого пла­ката, я не хо­тела это­го на­чинать, но са­ма ста­ла за­чин­щи­ком.

В этот раз га­дал­ка вни­матель­но слу­шала, что ей го­ворят:

— Пос­ле это­го я сно­ва за­пер­лась в ком­на­те, бо­ясь да­же вы­ходить: ме­ня ко­лоти­ло. На ме­ня вновь и вновь на­каты­вали эти об­ра­зы: бес­ну­юща­яся тол­па, без­ли­кая мас­са лю­дей, что на­каты­ва­ет по­доб­но вол­нам, уно­ся с со­бой. Вра­гу не по­желаю ока­зать­ся в та­кой си­ту­ации. Ме­ня тог­да про­шибал хо­лод­ный пот, жи­вот­ный ужас гнал ме­ня прочь. Я убе­жала от­ту­да так быс­тро, как толь­ко мог­ла. Я чувс­тво­вала, что ес­ли ос­та­нусь там еще нем­но­го, то слу­чит­ся не­поп­ра­вимое. И вот, на сле­ду­ющий день ока­залось, что лю­дей на ули­цах расс­тре­ляли. Ме­ня там уже не бы­ло, но со­весть всё рав­но му­чила. Это слу­чилось из-за ме­ня! Я пла­кала, как ре­бёнок. За что? Я же не хо­тела, что­бы они гиб­ли.

Де­вуш­ка всхлип­ну­ла. Га­дал­ка прид­ви­нула к ней чаш­ку, а са­ма не­замет­но вклю­чила «чтец мыс­лей». Она окон­ча­тель­но пе­рес­та­ла по­нимать де­вуш­ку и ре­шила, что это единс­твен­ный воз­можный ва­ри­ант.

Мыс­ли де­вуш­ки: «А я и не за­мети­ла, что на сто­ле бы­ла чаш­ка. От­ку­да она там взя­лась?» - она бла­годар­но кив­ну­ла и вы­пила. Это ока­зал­ся конь­як, и де­вуш­ка за­каш­ля­лась, ведь она ни­ког­да рань­ше не пи­ла что-то креп­че ви­на.

— И что же бы­ло даль­ше? — спро­сила га­дал­ка.

Де­вуш­ка ре­шила, что это бы­ло сде­лано имен­но для то­го, что­бы она не рас­ки­сала и мыс­ленно поб­ла­года­рила.

— Даль­ше я ре­шила по­пытать счастья с пси­хуш­кой. Хо­тя зву­чит от­кро­вен­но стран­но, по­пытать счастья и с пси­хи­ат­ри­чес­кой кли­никой? — она рас­сме­ялась, нем­но­го при­дя в се­бя.

Про­дол­жи­ла гостья уже бод­рень­ким то­ном:

— Я изу­чила воз­можные пси­хичес­кие за­боле­вания. Нуж­но же знать, что иг­рать на пуб­ли­ку и на что жа­ловать­ся? — по­жала пле­чами. — Я выб­ра­ла ма­нию ве­личия, хо­тя пос­той­те, это же ско­рее ком­плекс На­поле­она, но не суть.

Мах­ну­ла ру­кой и за­гово­рила сно­ва:

— Так вот, я ре­шила сыг­рать ши­зоф­ре­нию. Не раз­дво­ение лич­ности, а имен­но ког­да лю­ди пред­став­ля­ют се­бя кем-то дру­гим: Алек­сан­дром Ма­кедон­ским, Кле­опат­рой, Це­зарем, Ма­дон­ной, Ган­ни­балом.

При пе­речис­ле­нии она пос­ту­кива­ла но­гой по по­лу, на что га­дал­ка не­замет­но пну­ла её под сто­лом. Вер­нее она ду­мала, что не­замет­но.

Де­вуш­ка всё за­мети­ла, пе­рес­тав сту­чать, но го­ворить ста­ла уже за­мет­но ти­ше:

— Вот пред­ставь­те, бы­ла та­кая обыч­ная де­воч­ка Ва­ля, мо­ча в го­лову стук­ну­ла, и те­перь она Ека­тери­на Ве­ликая!

Га­дал­ка пос­мотре­ла на по­сети­тель­ни­цу и быс­тро сог­ласно за­кива­ла го­ловой. Уви­дев, как она по­дума­ла, одоб­ре­ние сво­им сло­вам, де­вуш­ка про­дол­жи­ла:

— Но вы­бирать нуж­но ту лич­ность, про ко­торую вы мно­го че­го зна­ете: за­чита­ли би­ог­ра­фию до дыр, ува­жа­ете или прос­то же­ла­ете ей или им стать. Вот я ре­шила осо­бо не муд­рить и выб­ра­ла Буд­ду. Всем из­вес­тная же лич­ность, да?

Воп­ро­ситель­но пос­мотре­ла на га­дал­ку, ища пов­торно­го одоб­ре­ния. Та, чис­то для про­фор­мы, сно­ва кив­ну­ла, но уже ме­нее энер­гично.

— Я ду­маю, что этот ис­то­ричес­кий пер­со­наж во­ис­ти­ну оди­оз­ный и впе­чат­ля­ющий! Да и спе­ци­аль­но учить что-то но­вое не на­до, ведь и так дос­та­точ­но мно­го знаю про Сиддхартху Гаутаму.

Га­дал­ка скеп­ти­чес­ки сме­рила её взгля­дом, но в оче­ред­ной раз про­мол­ча­ла. А ис­то­рия толь­ко на­бира­ла обо­роты:

— Приш­ла я та­кая под две­ри пси­хуш­ки, за­лез­ла на воз­вы­шение и ста­ла чи­тать прит­чи. Вдох­но­вен­но, с чувс­твом, тол­ком и рас­ста­нов­кой. Наде­ла хла­миду, рас­тре­пала во­лосы и ма­хаю та­кая, зна­чит, ру­ками. Жду, по­ка скру­тят и уве­зут под бе­лы ру­чень­ки «доб­рые» са­нита­ры.

Га­дал­ка в от­ча­янии хлоп­ну­ла пра­вой ру­кой по лбу, пос­лы­шал­ся смач­ный шле­пок.

Де­вуш­ка та­кой жест в свою сто­рону про­иг­но­риро­вала:

— Вот толь­ко стран­ное ста­ло про­ис­хо­дить — со­бира­лась тол­па. Сна­чала все­го нес­коль­ко че­ловек слу­шали, по­том де­сят­ки, а по­том уже сот­ни. Они тол­ка­лись, пи­хались, пы­та­ясь про­бить­ся поб­ли­же к им­про­визи­рован­ной сце­не. Не­кото­рые сто­яли, как гро­мом по­ражен­ные с оду­хот­во­рен­ны­ми ли­цами. А я го­вори­ла и не мог­ла ос­та­новить­ся. Толь­ко глу­бокой ночью я смог­ла уй­ти. И то они прес­ле­дова­ли ме­ня чуть ли не до до­ма, хва­тали за по­лы оде­яний, про­сили от­пустить гре­хи.

У бед­ной га­дал­ки све­ло су­доро­гой но­гу, но де­вуш­ка бы­ла не­умо­лима, не за­кон­чить рас­сказ она не мог­ла:

— Хо­тя ка­кое от­но­шение Буд­да име­ет к от­пу­щению гре­хов, я не зна­ла, — за­дум­чи­во. — Он же не И­исус в са­мом де­ле.

Ка­жет­ся, де­вуш­ке хо­телось по­рас­суждать на фи­лософ­ские те­мы. По­тому что её ли­цо ста­ло на­поми­нать вы­сох­ший ли­мон: склад­ки на лбу, прос­ветлён­ный взгляд, вы­тяну­тые гу­бы.

Сев в по­зу мыс­ли­теля, она про­дол­жи­ла го­ворить:

— Он же про дзен и пе­рерож­де­ния рас­ска­зывал. Ну, по край­ней ме­ре, та­кие све­дения дош­ли до нас.

Га­дал­ка спра­вилась с су­доро­гой и ста­ла свер­лить по­сети­тель­ни­цу взгля­дом. Де­вуш­ке ста­ло не­уют­но, и она плот­нее за­пах­ну­ла рас­стег­ну­тую кур­тку, хоть в по­меще­нии и бы­ло теп­ло.

— На сле­ду­ющий день я ре­шила раз­венчать этот миф и ска­зать прав­ду. Но хо­рошо по­думав, ре­шила все же поп­ро­бовать сде­лать ина­че. Я ре­шила сыг­рать Нос­тра­даму­са и на­чать де­лать лож­ные пред­ска­зания.

Га­дал­ка что-то нев­ра­зуми­тель­но за­мыча­ла. Де­вуш­ка на­яри­вала даль­ше, она бы­ла яв­но в уда­ре:

— И не­рас­плыв­ча­тые опи­сания со­бытий на ты­сячи лет впе­ред, а вот бук­валь­но на сле­ду­ющий день или не­делю, — шок в гла­зах га­дал­ки на­рас­тал по эк­спо­нен­те. — Я это де­лала для то­го, что­бы быс­трее вы­чис­ли­ли, клей­ми­ли прес­тупни­цей и заб­ра­ли в пси­хуш­ку, как не­урав­но­вешен­ную ду­ру, под­би­ва­ющую на­род на вол­не­ния.

Га­дал­ка ста­ла по­хожа на ма­лень­ко­го ре­бён­ка, у ко­торо­го отоб­ра­ли кон­фетку — её гу­бы дро­жали. Де­вуш­ка же со­вер­шенно не уме­ла чи­тать си­ту­ацию:

— Вот толь­ко... Мо­жет, вы до­гада­лись, что бы­ло даль­ше?

— Вас за­кида­ли кам­ня­ми и рас­пя­ли? — с осо­бым са­диз­мом спро­сила га­дал­ка.

Де­вуш­ка по­пер­хну­лась и за­каш­ля­лась. Пос­ле че­го ощу­пала своё те­ло, уде­лив осо­бое вни­мание пуль­су на ру­ке.

По­том встрях­ну­ла го­ловой, от­го­няя фра­зу га­дал­ки, как на­важ­де­ние:

— Не пу­гай­те ме­ня так! Я же не нас­то­ящая ис­то­ричес­кая лич­ность из древ­них книг.

Га­дал­ка сар­кастич­но улыб­ну­лась, а по те­лу де­вуш­ки про­шел та­бун му­рашек. Она по­дума­ла: «Что это с ней?» — но, от­бро­сив все не­нуж­ные мыс­ли в сто­рону, та­ки про­дол­жи­ла:

— Мои пред­ска­зания на­чали сбы­вать­ся. Аб­со­лют­но все, да­же са­мые глу­пые и не­ре­аль­ные. Ка­залось, что мои сло­ва это ка­кое-то прок­ля­тие. Те­перь и те лю­ди, что сом­не­вались в на­личии у ме­ня здра­вого ума и рань­ше по­лива­ли «ве­ру­ющих» грязью, вдруг на­чали прис­матри­вать­ся ко мне. Лю­дей, что уве­рова­ли, ста­нови­лось всё боль­ше.

Га­дал­ка скрип­ну­ла зу­бами и рез­ко вста­ла с крес­ла. Де­вуш­ка не­до­умен­но пос­мотре­ла на неё:

— Что с ва­ми?

— Да нет, всё поч­ти в по­ряд­ке.

Га­дал­ка плюх­ну­лась об­ратно, тя­жело при­валив­шись к спин­ке крес­ла.

Де­вуш­ка не­уве­рен­но про­дол­жи­ла:

— Я же, бу­дучи обыч­ным че­лове­ком, вос­при­нима­ла всё про­ис­хо­дящее с до­лей скеп­си­са. Но чем даль­ше всё это за­ходи­ло, тем ста­нови­лось страш­ней.

Гостья сглот­ну­ла, сце­пив ру­ки в за­мок:

— Я го­вори­ла, что зав­тра на зем­лю па­дет ка­ра не­бес­ная, а на сле­ду­ющий день ви­дела ог­ненный хвост ко­меты в не­бе, так сго­рел склад с ору­жи­ем. Я го­вори­ла, что ужи по­пада­ют с не­ба, и на­чинал­ся ура­ган, под­ни­мая всех га­дов с зем­ли и ки­дая их о зем­лю в дру­гой час­ти ми­ра. Я го­вори­ла, что этот го­род под мо­ей за­щитой, и ник­то на не­го не на­падет, хо­тя точ­но зна­ла, что по но­вос­тям ска­зали, что ата­ка го­товит­ся имен­но по этой точ­ке. Но у ко­ман­ди­ров что-то щёл­ка­ло в го­лове, и они ме­няли цель. Что? Что я де­лала не так?!

Га­дал­ка ду­мала про се­бя: «Ты тво­ришь, а мне за то­бой ко­сяки под­чи­щать, дос­та­ла уже. Ты хоть зна­ешь, как они ко мне те­перь от­но­сят­ся?» — по­качав го­ловой, ста­ла слу­шать даль­ше, что же еще ска­жет де­вуш­ка.

— И тог­да я ре­шила ска­зать что-то сов­сем уж глу­пое и не­ре­аль­ное: «При­дет страш­ный Ба­бай и убь­ет злых по­лити­ков!» Уж что-то нас­толь­ко дет­ское и на­ив­ное точ­но бы не слу­чилось, да? Но ока­залось, что су­щес­тву­ет кил­лер по клич­ке Ба­бай, и он вос­при­нял мои сло­ва, как указ свы­ше, про­виде­ние Божье, и убил ли­дера дер­жа­вы.

Ес­ли бы у де­вуш­ки то­же был «чтец мыс­лей», то она смог­ла бы уз­нать мыс­ли га­дал­ки: «Во­об­ще-то он ра­бота­ет на ме­ня, и ему за это неп­ло­хо пла­тят».

— Пос­ле то­го слу­чая я у­еха­ла к родс­твен­ни­кам в дру­гую стра­ну. Я тряс­лась от ужа­са. А вдруг как при­дут спец­служ­бы и зас­тре­лят?

Га­дал­ка хмык­ну­ла и про­шеп­та­ла под нос: «Это ли­дера-то ма­фии — киш­ка тон­ка. Тем бо­лее у ме­ня с ни­ми до­говор: я не тро­гаю их, а они не тро­га­ют ме­ня».

Де­вуш­ка в этот раз бы­ла на сво­ей вол­не и не ус­лы­шала. Га­дал­ка, спох­ва­тив­шись, хлоп­ну­ла се­бя по гу­бам со сло­вами: «Пло­хая де­воч­ка».

Ка­залось, рас­сказ под­хо­дил к кон­цу, га­дал­ка на­вос­три­ла уши и ста­ла слу­шать уже бо­лее рас­слаб­ле­но.

— Про­ходя та­можен­ный кон­троль, мне ка­залось, что вот-вот при­дет месть, и ме­ня убь­ют. Но без хла­миды и ма­ки­яжа, в пор­ванных джин­сах и май­ке они ме­ня не уз­на­вали. Как?! Не­уже­ли у них нет ка­мер или прог­рамм, ко­торые смог­ли бы оп­ре­делить ме­ня по чер­там ли­ца? По­чему?! По­чему они не приш­ли за мной?

Мыс­ли га­дал­ки: «Ду­ра. Кто по-тво­ему уда­лил все за­писи с ка­мер сле­жения?»

— Так прош­ла не­деля, дру­гая. Че­рез ме­сяц вся эта су­ета поч­ти сош­ла на нет.

Га­дал­ка зло со­щури­лась, по­думав: «Ты хоть зна­ешь, сколь­ко де­нег я уг­ро­хала, что­бы зас­та­вить их мол­чать?»

Сло­ва де­вуш­ки:

— По­том я рис­кну­ла вер­нуть­ся. Прош­ла по ули­це, и ни­чего не слу­чилось. Ме­ня не уз­на­ли!

Мыс­ли га­дал­ки: «Уз­на­ли, прос­то ска­зать ни­чего не пос­ме­ли. По­ка те­бя не бы­ло, я за­тыка­ла рот каж­до­му, кто хоть что-то вяк­нул, да­леко не са­мыми гу­ман­ны­ми ме­тода­ми».

На этом мо­мен­те га­дал­ка не вы­дер­жа­ла и сор­ва­лась на крик:

— А по­том ты хо­дила в по­лицей­ский учас­ток, пы­та­ясь отоб­рать пис­то­лет у сер­жанта.

Гла­за де­вуш­ки ста­ли, как плош­ки:

— Вы что, уме­ете чи­тать мыс­ли?

— А еще че­рез день ты ре­шила по­жить, как бомж. Да­же в лох­мотья на­ряди­лась для это­го. Ты на­де­ялась, что те­бя упе­кут в ку­туз­ку или выт­резви­тель, и спе­ци­аль­но для это­го пы­талась по­мыть­ся в фон­та­не в цен­тре го­рода.

Гостья окон­ча­тель­но изу­милась до сос­то­яния поч­ти что обо­жест­вле­ния воз­можнос­тей га­дал­ки.

Мыс­ли га­дал­ки: «Я так ско­ро чок­нусь с ней. Что она тво­рит? Не­уже­ли она спе­ци­аль­но за­далась целью взбе­сить ме­ня или нат­ра­вить всех „со­бак" в го­роде. В мо­их кру­гах уже шеп­чутся, что я схо­жу с ума. И ведь не ска­жешь им, что это клон. Ви­дите ли, кло­ниро­вание зап­ре­щено за­коном - уз­на­ют, по­садят обе­их. Вот тог­да и ис­полнит­ся её за­вет­ная меч­та по­пасть в тюрь­му».

Га­дал­ка не­весе­ло улыб­ну­лась и про­пела вне рит­ма вслух:

Моя лич­ная не­уда­ча —

Ты моя ка­ра Бо­гов.
Я за­дела­ла вто­рую се­бя в при­дачу,
Те­перь на­живаю вра­гов.
Нев­зна­чай ста­нов­люсь про­роком,
Не бро­саю на ве­тер слов.
Бу­дет это мне всё уро­ком,
Что­бы не был я ду­раком.

Уда­ча - тон­кая ма­терия, уда­чи, лю­ди, как бы нет.

И ко­ли сно­ва у те­бя ис­те­рия, то по­ра кон­чать этот бред.

Рас­чет - вот тон­кий про­мысел у Бо­га. А мы не Бо­ги - пра­ва нет.

Не ви­дим мы иной до­роги. Он под но­гами — вот от­вет.

Пос­ле че­го она вы­тол­ка­ла де­вуш­ку из ка­бине­та, при­гова­ривая: «Мне бы твою уда­чу». Де­вуш­ка соп­ро­тив­ля­лась, но га­дал­ка бы­ла силь­нее и с шу­мом зах­лопну­ла пе­ред ней дверь.

Га­дал­ка зак­ры­ла её на три зам­ка и ще­кол­ду, триж­ды всё пе­реп­ро­верив. По­том прис­ло­нилась спи­ной к две­ри и по­дож­да­ла, по­ка стих­нут уда­ля­ющи­еся ша­ги. Сня­ла ка­пюшон, а под ним ока­залась та же внеш­ность, что и у толь­ко что уда­лив­шей­ся по­сети­тель­ни­цы.

А по­том, убе­див­шись, что ря­дом ни­кого нет, как за­орёт:

— Чёрт ме­ня дёр­нул се­бя кло­ниро­вать!

От кри­ка га­дал­ки во­роны, что спо­кой­но си­дели на по­докон­ни­ке, сле­тели с на­сижен­ных мест, не­доволь­но кар­кая.