Полукровка

В конце концов, Гарри не слишком удивился, узнав о матери Герминоны. Утверждение о реальности греческих богов не делало человека слишком уж сумасшедшим, когда ты и так знал о существовании дементоров. Позже Герминона расскажет ему, как, узнав об этом, она поняла, что волшебный мир стал для неё гораздо понятнее. Гарри понял, почему.

Герминона Грейнджер, дочь Афины, богини мудрости. Проверено.

Но реакция Рона оказалась иной.

«И ты тоже? Злой!»

«Но мы знаем твоих родителей», — в замешательстве сказали Гарри и Гермиона.

«О, не половина, а четверть. Папин отец, не мой. Гермес. Папа — сын Гермеса».

«Ну, для близнецов это имеет смысл».

Артур Уизли, сын Гермеса. Билл, Чарли, Перси, Фред, Джордж, Рон и Джинни — наследники, внуки бога хитрости, дорог и озорства. В следующий раз, когда Гарри увидел клан Уизли, он смог его разглядеть.

Но он так и не увидел приближения Сириуса. Ремус упомянул об этом в хижине. Тело Питера, потерявшего сознание, лежало на полу, словно человек. За несколько секунд до появления Снейпа. Сириус только закончил объяснять свой побег, когда непроницаемое выражение лица Ремуса наконец смягчилось, и оборотень обнял анимага.

«Ты сумасшедший, маниакальный ублюдок», — пробормотал он ему в плечо. «Почему ты просто не выбрался оттуда? Ты что, наследник Гефеста?»

Снейп вошёл прежде, чем удалось хоть что-то понять из их разговора. Гарри получил объяснения только после тайной встречи Ремуса и Сириуса тем летом.

Но это касалось не только Сириуса.

После инцидента с путешествием во времени, когда Рон уже мог ходить, золотое трио навестило доброго оборотня в его кабинете.

«Откуда ты знаешь?» — наконец спросила Гермиона. Ремус, казалось, прекрасно понимал, о чём она спрашивает, и, молча стоя, отвернувшись от них, Гарри почти ожидал прямого ответа. Конечно же, ответа они не получили.

« Экспекто Патронум». Наконец прозвучали эти слова, когда над их головами пролетела призрачная серебряная сова.

С улыбкой, которая казалась почти неуместной на губах доброго профессора, когда он повернулся, вырвались слова: «Скажите, Букля всегда была такой наседкой?»

Лицо Гермионы расплылось в широкой улыбке, пока Гарри стоял в растерянности. «Лучше бы ты послал сову, брат», — сказала она, глядя на него с лёгкой угрозой. Он широко улыбнулся в ответ.

«Кто ещё, по-твоему, полубог?» — спросил Рон в поезде по дороге в Лондон. «Не может же это быть настолько обычным явлением, правда?»

Невилл, как выяснилось позже, согласился с утверждением Рона. «Как? Ты тоже? Я думал, что остались только мы с Вудом».

«Вуд? Как? Я встречался с его отцом».

«У него тоже есть мама, Рональд».

«О, да. Кто мама Вуда, Невилл?» — спросил Рон.

«Ты сначала спросишь меня о моем?»

Гарри, наблюдая за всем этим, лишь покачал головой.

Невилл Лонгботтом, сын Деметры. Оливер Вуд, сын Ники.

На этот раз Гарри задавался вопросом, сколько же их может быть еще.

Однако этот вопрос быстро улетучился из его головы. У Гарри были другие поводы для беспокойства. У всех были. Конечно, он никуда не исчезал, слегка изменившись, но присутствовал. Как и ихор в крыльчатке его лучших друзей. В течение следующих нескольких лет дела полубогов бурлили где-то под поверхностью, скрытые от глаз, но не совсем в сознании. Оглядываясь назад, я понимаю, что он никогда не мог утонуть глубже. Он всегда был здесь. Он никогда не исчезал.

На кладбище. Его родители. Мгновенное удивление на лице Дамблдора, когда Гарри упомянул об этом.

Хотя это довольно редкая способность, некоторые Дети Немезиды обладают способностью призывать мстительных духов, чтобы те помогали им в бою.

В служении. Мгновение. Он чувствовал их. Своих друзей. Они были им, а он был ими. В равновесии. Идеально сбалансированные весы.

Дети Немезиды обладают способностью объединяться с другими в состоянии идеального равновесия во время битвы.

В кабинете Дамблдора, в задумчивости, рядом с Волан-де-Мортом Том блуждает тень, которую профессор так и не увидел.

Этот взгляд юного Тома, который Гарри так хорошо знал. Как взгляд мальчика, которого отец мучил в запретных воспоминаниях Снейпа, так и взгляд, который смотрел на него из любого зеркала, кроме Еринеджа.

«Точно как твой отец!» — крикнул Снейп. — «Ты точно как он».

«И он причинил мне боль» осталось недосказанным.

Дети Немезиды, как правило, всегда помнят оскорбления или несправедливости, причиненные им.

Память о Дамблдоре. Риддл ищет работу. Все преподаватели ЗОТИ с тех пор.

Кольцо на пальце профессора.

Дети Немезиды могут проклинать вещи и тех, кто этого заслуживает.

Когда Пожиратели смерти вошли в Хогвартс. Комментарии его людей после этого: «Без удачи, которую вы нам подарили…» Зелье, конечно, не продержалось так долго, пока они все.

Дети Немезиды могут даровать удачу тем, кто в ней нуждается, и неудачу тем, кто ею пользуется.

Взгляд, который бросила на него Луна, когда он предложил помочь найти ей туфли.

Дети Немезиды глубоко переживают за тех людей в мире, кто пострадал от несправедливости.

Она видела его насквозь. Она всегда это видела.

Заблудившись в кошмарах. В те моменты он действительно знал своего врага лучше, чем кто-либо другой. Насмешки, манипуляции. Естественность всего этого.

Гордое ликование Волан-де-Морта, показывающее Гарри, как Снейп оказался на его стороне. «Вина твоего отца, Гарри, — злить, ненавидеть». Показывая Гарри, как легко это было.

Если человек испытывает сильную ненависть к кому-то другому, Дети Немезиды могут изменить его разум и заставить его отомстить.

В воспоминаниях, воспоминаниях Снейпа. То же детство, которое он знал. Те же причины для влюблённости. Та же ценность людей.

Дети Немезиды, как правило, не заботятся о популярности.

Дети Немезиды судят людей не по внешности, а только по их поступкам.

Такая же другая борьба за принадлежность.

Он видел это и в Томе.

Верность, месть. Маски, скрывающие и то, и другое.

Дети Немезиды яростно преданы своим друзьям и мстительны своим врагам.

В глазах Снейпа он видел, что Снейп все знал, знал каждый раз.

Дети Немезиды чувствуют, когда кто-то собирается смошенничать.

Гарри видел все моменты, когда Северус лгал, защищая его.

Он увидел сторону Северуса в «Лили?» «Всегда».

«И да, и нет. Всегда верно. Но всегда что?»

Северус не просто дал Гарри ответы, он причинил ему боль. «Есть свет и есть тьма, — сказал ему Северус, — и чтобы сохранить равновесие, я выбрал серый цвет».

...

«Добро победило. Война окончена!» – закричали они, когда он его одолел. И Гарри, не сказав ни слова, ушёл, впервые за много лет провалившись в сон без сновидений. Когда он проснулся, Гермиона, Рон и Невилл уже были там. Все четверо некоторое время сидели молча, пока Луна каким-то образом не добралась до опустошённой гостиной Гриффиндора. Она на какое-то время присоединилась к ним в импровизированном кругу, а затем обняла Гарри за плечи и крепко прижала к себе.

«Что мне теперь делать?» — прошептал он. Хотя знал, что тот всё ещё слышит.

«Знаешь, тебе отлично идёт серый», — ответила Луна, к замешательству Герминоны. Луна продолжила, как обычно, чуть громче: «Дети Немезиды — могущественные союзники и грозные враги».

«Кажется, я понимаю, о чём ты говоришь», — заметила Хермони после паузы. Постепенно до неё дошло.

Рон взглянул на неё, а затем на Гарри. «О, — сказал он, — добро пожаловать в клуб, пожалуй. Хотя, если честно, приятель, ты был одним из его основателей».

Гарри рассмеялся.

«Похоже, нас было больше, Невилл».

«Да», — ответил мальчик, который был на один день старше, качая головой, — «кто бы мог подумать, что это будешь ты».

«Ну, с моей-то удачей…» На этот раз все рассмеялись. Но Гермиона вернула разговор к серьёзности.

«Но это был не только ты, Гарри?»

Он опустил голову, пытаясь вспомнить слова, которые, казалось, уже давно улетучились. К счастью, Луна была рядом и нашла несколько слов для него, пусть даже они были совсем не теми, которые он бы выбрал.

«Жили-были три брата…» — начала Луна со странной улыбкой.

Их звали Игнотус, Кадм и Антиох. Гарри, Северус и Том.

И это были месть и возмездие, мщение и равновесие.

Сыновья Немезиды.

Полукровки.