Часть 1
По ночам в коридорах Хогвартса стоит зловещая тишина. Иногда перешептываются портреты, но обычно после отбоя не слышно ни звука. Кроме случаев, когда дежурят вместе студенты Гриффиндора и Слизерина.
По какой-то непостижимой причине Дамблдор решил, что дорога к единству между факультетами вымощена страданиями гриффиндорцев и слизеринцев. Согласно этой новой политике, старосты двух факультетов теперь дежурили вместе. Всегда.
Мальчик-который-выжил все-таки убил Волдеморта в конце шестого курса, потом сжег его тело и наложил на пепел достаточно заклятий, чтобы Темный Лорд не смог в очередной раз восстать из мертвых.
И поскольку в Хогвартсе воцарились мир и спокойствие, можно было бы ожидать, что жесткая конкуренция между факультетами сойдет на нет и все будут жить долго и счастливо.
Как бы не так.
На удивление много слизеринцев пошли против родителей и сражались на светлой стороне. Те же, кто не собирался сложить голову в последней битве, соблюдали нейтралитет. Они учились вместе с Мальчиком-который-никак-не-помрет, и тот регулярно демонстрировал, на что он способен. У Волдеморта не было ни единого шанса. Поэтому, как и подобало истинным представителям их факультета, слизеринцы поставили на победителя (см. правило №7 Кодекса слизеринца).
Но это не значит, что они сделали это с охотой.
В отместку Поттеру, который толкнул их на такой шаг, слизеринцы решили, насколько возможно, отравить жизнь всем остальным студентам Хогвартса.
Меньшего от них никто и не ожидал. Как есть змееныши!
Неудивительно, что обязательное общение старост стало главной причиной скандалов. Принудительная любезность очень, очень быстро превратилась в фарс.
Споры между Старостой девочек Гермионой Грейнджер и Старостой седьмого курса Драко Малфоем проходили особенно ожесточенно. Пусть соревнования «кто кого переорет» между Рональдом Уизли и Панси Паркинсон вошли в историю, Драко и Гермиона возвели взаимные оскорбления в ранг изящного искусства. Их словесные дуэли считались чуть ли не обязательным предметом в расписании всех первокурсников - чтобы иметь ясное представление о том, как именно должны выглядеть межфакультетские отношения.
Наблюдать за двумя сообразительными и остроумными старостами было к тому же крайне занятно.
В эту ночь, вскоре после рождественских каникул, Гермиона и Драко в очередной раз дежурили вместе.
- ...и что стало с твоими волосами, Малфой? Ты извел для придания им этого кошмарного цвета столько средств, что ими можно было бы отбелить и вычистить целое графство.
- Смотрите, кто тут заговорил о прическе! Сама, похоже, свое воронье гнездо со второго курса не расчесывала! А цвет моих волос, к твоему сведению, натуральный.
Драко Малфой и Гермиона Грейнджер шагали бок о бок по пустынному коридору мимо кабинета Чар. Вдвоем старосты представляли собой потрясающую картину, во всем гармонично дополняя друг друга. Оба далеко не писаные красавцы: черты лица Драко были слишком заостренными, а Гермионы - немного простоватыми, тем не менее вместе они представляли собой нечто большее, чем по отдельности.
Но будь проклят тот несчастный глупец, который осмелится сказать им об этом.
- ...значит, если они не люди, то у них нет прав? Нет чувств? Ты - самый предвзятый, жалкий и ничтожный хорек, с которым я когда-либо имела несчастье встречаться. - После этого смелого заявления Гермиона развернулась, чтобы взглянуть вышеупомянутому жалкому хорьку в глаза, и приготовилась получить отпор.
Однако последовал на удивление спокойный ответ.
- Знаешь ли, ты сама очень предвзята и поверхностна в суждениях.
Ощетинившись, словно Косолапсус, которого погладили против шерсти, Гермиона сверкнула глазами.
- Вовсе нет! Я хочу равенства и справедливого обращения для всех людей и существ, чего не скажешь о тебе, Малфой! - Во время своей речи она буквально излучала горделивое достоинство, как маленькая взъерошенная королева.
Драко лениво прислонился к холодной каменной стене, невозмутимо смерил рассерженную Гермиону взглядом и заявил:
- Подумай вот о чем: как только студент попадает в Слизерин, то тут же становится изгоем. Его в открытую дискриминируют согласно вашим замечательным правилам, в вашей распрекрасной школе, под носом у вашего драгоценного Дамблдора. - Безразличие исчезло. На Драко было страшно смотреть. - Одиннадцатилетнего ребенка, который понятия не имеет, что происходит, боятся и ненавидят профессора и студенты других факультетов. Теперь скажи мне, Грейнджер, это справедливо?
Мгновение Малфой всматривался в ее огромные темные глаза, будто ища в них что-то, понятное только ему. Затем удовлетворенно кивнул и пошел обратно по коридору в сторону подземелий, оставив позади крайне сконфуженную Старосту девочек. Мантия эффектно развевалась за его спиной.
Ему удалось невозможное. Гермиона Грейнджер не знала, что ответить.
***
На следующий день за завтраком Гермиона была погружена в свои мысли. Казалось бы, ничего особенного, но обычно такое случалось ближе к концу семестра. Она не проглядывала расписание, не читала «Ежедневный Пророк» и, самое главное, - не обращала никакого внимания на своих друзей.
Понаблюдав за тем, как она вяло тыкает вилкой яичницу и уже в третий раз за пять минут промахивается, царапая тарелку, Гарри всерьез забеспокоился.
- Эй, Гермиона, с тобой все хорошо?
Молчание.
- Гермиона? Гермиона, ты слушаешь?
Когда в ответ послышалось что-то об эльфах и подлых гадах, Гарри решил на время оставить ее в покое.
***
Гермиона пребывала в глубокой задумчивости. Очень глубокой задумчивости. Такой, когда тебе нет дела до всяких мелочей жизни: например, приема пищи, сна, купания и прочей ерунды. Ее собранный логический ум редко зацикливался на чем-то до такой степени, что она забывала что-нибудь важное, и непонятно почему в этом всякий раз был замешан мерзкий хорек. (Помните ту пощечину? После нее Гермиона даже пропустила занятие по Чарам!)
На этот раз она «ушла в себя» уже не на полдня, а на целую неделю. Соседки по комнате и друзья были так добры, что не уставали напоминать ей о всякой чепухе вроде еды, сна и купания. Впрочем, они к этому уже привыкли. На уроках, в Большом зале, в библиотеке, на берегу озера она не переставая думала о разговоре с Драко.
Неужели она в самом деле предвзята?
Гермиона считала себя справедливой и непредубежденной по отношению ко всем людям, существам, разумным растениям и вообще всему живому.
Ужасно наивно с ее стороны.
Разве ей когда-нибудь приходило в голову, что со слизеринцами можно подружиться? Разве она думала о них хоть раз не как о скользких, злобных и трусливых типах?
Нет.
И ей стало стыдно.
Когда наступило время дежурства с тем самым человеком, который явился причиной ее революционного прозрения, Гермиона мало-помалу очнулась от своих глубоких мыслей.
Пока они шли по тускло освещенным коридорам, Гермиона вела себя необычно тихо, из-за чего Драко чувствовал себя не в своей тарелке. Он поиздевался над ее волосами, зубами, статусом всезнайки, но ничего не помогало.
Очень странно.
Дальше старосты шагали в натянутом молчании.
Когда они уже расходились, чтобы возвратиться в спальни, Гермиона неожиданно повернулась и схватила Драко за руку. От ее прикосновения по коже побежали мурашки, Драко вздрогнул и посмотрел в ее темные глаза. Завороженный необычно теплым взглядом, он чуть не пропустил мимо ушей тихие слова:
- Ты... на прошлой неделе ты правда сказал то, что думаешь?
Глядя в ее серьезное лицо, Драко решил, что Гермиона симпатичная, когда не сердится. Удивленный направлением своих мыслей, он с редким красноречием произнес:
- Э-э... да.
Гермиона задумчиво нахмурила тонкие брови и ушла, ничего не ответив. Но Драко послышалось, как она обронила:
- Я так и знала...
***
На следующее утро за завтраком Гермиона вернулась к нормальному состоянию. Но, поскольку ей было не свойственно бурно радоваться жизни, особенно, учитывая ее недавнее поведение, она тут же привлекла пристальное внимание друзей.
Развлекая компанию рассказом о том, как Крэбб на уроке поджег мантию Снейпа, Рон побагровел от смеха, остальные от него не отставали. Гарри опомнился первым и, наклонившись к Гермионе, сказал:
- Гермиона, мы рады, что ты снова с нами. О чем ты думала все это время? Строила планы по захвату мира?
Девушка улыбнулась шутке, глотнула чаю и бодро ответила:
- Сегодня у меня исключительно хорошее настроение. Как обычно, после ночи, проведенной с большой пользой.
- Авчмдело? - с набитым ртом поинтересовался Рон.
Укоризненно цокнув языком, но более никак не прокомментировав его отвратительное поведение за столом, Гермиона усмехнулась и пояснила:
- Я основала новое студенческое общество для развития сотрудничества между Слизерином и другими факультетами. Тщательно все обдумав, я поняла, что отношения между студентами можно улучшить. Слизерин - факультет-изгой, в этом и есть суть проблемы.
Рон поперхнулся, брызгая вокруг тыквенным соком. Невилл, к несчастью, сидевший напротив, стал возмущаться, но Рон лишь отмахнулся и выпалил:
- Ты рехнулась? - и, повернувшись к Гарри, добавил: - Она серьезно? Скажи, что это шутка.
- «П.С.И.Х.», а точнее, «Помощь, Сотрудничество и Инновации в Хогвартсе» - это не шутка, Рональд Уизли, - Гермиона воинственно скрестила руки на груди. - Сегодня первое собрание... вы придете?
Не услышав ее многообещающего приглашения, Рон уяснил только название и пропустил мимо ушей все остальное. Он обвел друзей взглядом и расхохотался.
- Псих? - давясь смехом и не слыша возражений Гермионы, что ее общество называется не «псих», а «П.С.И.Х.», Рон толкнул Гарри в бок: - Старик, ты понял?
У Гарри и Невилла оказалось больше такта. Они лишь медленно краснели, изо всех сил стараясь сдержать смех. Невилл, взявший себя в руки, повернулся к Гермионе, которая обиженно смотрела на Рона.
- Кхм, Гермиона... Ты собираешь единомышленников, так?
- Конечно.
Рон перебил Невилла на полуслове:
- Тогда почему ты выбрала такое идиот...
Джинни вовремя закрыла Рону рот рукой.
- Мой дорогой брат имел в виду, - пояснила Джинни, на всякий случай прижимая обе ладони к губам вырывающегося Рона, - что мы в очередной раз поражены тем, как ты подбираешь слова. Особенно аббревиатуры.
Гермиона слабо улыбнулась, но ее взгляд оставался суровым и решительным. Когда завтрак подошел к концу, она схватила стопку афишек и сказала друзьям, что собирается развесить их в гостиных. Никто не возражал.
Глупая идея все равно заглохнет. Взять хотя бы то же П.У.К.Н.И.
«Устал от межфакультетской вражды? Хочешь завести новых друзей? Приходи на собрание общества Помощи, Сотрудничества и Инноваций в Хогвартсе! Сегодня, в семь часов вечера, в Выручай-комнате - угощение гарантируется!»
***
Несколько недель для слизеринцев и гриффиндорцев прошли спокойно. Вражда все еще была ожесточенной, ненависть витала в воздухе, и все жили счастливо в своих обособленных мирках. На парочку ставших дружелюбнее друг к другу студентов Равенкло и Хаффлпаффа никто не обращал внимания. Это их проблемы.
А если и появились ученики с разноцветными значками, гласившими «Поддержи П.С.И.Х. и поддержи будущее!» или «Покончи с П.С.И.Х.озом в Хогвартсе!», то ведь большинство из них были младшекурсниками. По крайней мере, все пытались себя в этом убедить.
Но на собрания стало приходить все больше и больше народу - и не только тупые хаффлпаффцы или справедливые равенкловцы. И всё чаще и чаще старшекурсники Слизерина и Гриффиндора с тревогой замечали, что в границы их привычной ненависти вторгается Слащавое Единство.
Единство.
С ними.
Бе-е-е.
Когда Панси Паркинсон и Рон Уизли после отбоя застукали в подземельях целующуюся парочку - пятикурсника из Слизерина и гриффиндорку, стало ясно, что все зашло слишком далеко. Уж эти ребята должны понимать, что делают.
Стало ясно, что пора ставить точку.
И тогда был основан Комитет Порочных Злодеев.