Комната откровений

Приближавшееся Рождество было решено отметить в старом доме Сириуса, теперь принадлежавшем Гарри. Гарри от этой идеи, как и вообще от самого факта владения этим домом, был не в восторге, но ничего поделать не мог. Все в особняке на площади Гриммо напоминало ему о крестном, погибшем в прошлом году. Будь воля Гарри, и он бы остался в Хогвартсе, но Рон не позволил ему пропадать в одиночестве. Кроме того, от одной возможности побыть рядом с Джинни у Гарри перехватывало дыхание, что говорило о серьезности его чувств к младшей сестре Рона. В последнее время размышления на тему правильности его влечения и возможных отношений с Джинни Уизли неотступно терзали Гарри, и возможность провести Рождество вместе вполне могла означать некое компромиссное решение этого внутреннего конфликта.
За всеми своими мыслями Гарри лишь мельком отмечал царившую между Роном и Гермионой отчужденность. Рон, с головой окунувшийся в омут любви и романтических отношений, в чем компанию ему составила однокурсница Лаванда Браун, не придавал этому факту большого значения. Что касается Гарри, то он также не слишком заботился о состоянии Гермионы и этой затянувшейся ссоры.

Сама Гермиона отмечать Рождество с семейством Уизли отказалась, причем негласной причиной ее отказа была как раз «холодная» война между ею и одним из представителей рыжей семейки. Официально же она заявила, что отправляется в поездку с родителями. За день до каникул Гермиона собрала чемоданы и покинула школу, любезно попрощавшись с Гарри и полностью проигнорировав Рона, не пожелавшего отцепиться от своей девушки. Впрочем, как выяснилось несколько позже, отцепиться Рон был бы рад, но не мог из-за заклинания Приклеивания (к счастью, не Вечного), которым кто-то исподтишка на него подействовал. Вырвавшись на свободу с помощью Гарри, милостиво отменившего заклинание, Лаванда громогласно выставила виновной Гермиону, и Гарри мысленно с ней согласился. Ему вспомнилась мстительная улыбка Гермионы – такая же, с какой она лгала Лаванде и Парвати о своих отношениях с МакЛаггеном. Ох, эти девчонки!

Мысли Гарри тут же перескочили на Джинни, как раз в этот момент спустившуюся в Общую гостиную, и Гарри благополучно забыл думать о Гермионе, ее коварстве и усмешках.

Днем позже Гарри, Рон и Джинни покинули стены школы и с помощью Сети летучего пороха переместились в просторную и непривычно чистую кухню, где хозяйничал Кикимер в фартуке в цветочек. Такая перемена в поведении обычно неприветливого домовика весьма удивила всех собравшихся.

Между тем к ним уже неслась миссис Уизли, чепец на ее завитых рыжих волосах съехал в сторону, щека была вымазана в шоколадной глазури. Сияя широкой улыбкой, она по очереди обняла каждого гостя. Гарри, обнятому в первую очередь, спустя миг досталось измазанным в тесте половником прямо по встрепанной макушке. Рон ткнул его в бок, посмеиваясь над его внешним видом, и тут же получил тем же самым половником – на этот раз постаралась Джинни, коварно сверкнувшая глазами. Подмигнув Гарри, девушка потянулась и смазала пальцами струйку теста, побежавшую по его виску, после чего облизнула измазанные пальцы. Гарри нервно сглотнул и отступил в сторону, едва не задев Кикимера, тащившего огромную кастрюлю с кипятком.

– Добро пожаловать домой, хозяин Гарри! – вполне благодушно отозвался домовик и продолжил свой путь.

Гарри недоуменно почесал макушку, невольно испачкав руку в злополучном тесте, после чего обменялся непонимающим взглядом с Роном. Ответ был найден чуть позже, когда миссис Уизли уже отошла от них и с недовольством осматривала кухонный стол.

– Я точно помню, что здесь был целый противень печенья, в то время как сейчас осталась лишь половина. Фред и Джордж Уизли, сознавайтесь, что это ваши проделки!

В тот же момент на кухню, сияя одинаковыми улыбками, трансгрессировали оба близнеца. Судя по их физиономиям, измазанным в шоколадном креме, печенье было похищено и безжалостно съедено именно этими двумя великовозрастными оболтусами.

– Мы с Кикимером трудились над этим печеньем целый час! – возмущалась миссис Уизли. Всем было прекрасно известно, что ей ничего не стоит испечь столько же печенья за время куда меньшее, но для нагоняя сыновьям в целях профилактики этот предлог вполне подходил. – Никакого покоя от вас нет!

– Мы проводили опыты, – туманно отозвался Джордж. Судя по невнятному звуку, он свою часть печенья еще не съел.

– Опыты? – задохнулась в возмущении миссис Уизли. Половник в ее руках пока что не двигался, но, судя по лицу дамы, скоро вполне мог огреть макушки близнецов. – Знаю я ваши опыты! Вы чуть не разнесли весь дом! Если бы Сириус это видел... – Она осеклась и тревожно взглянула на Гарри. Тот в ответ лишь пожал плечами, словно говоря, что все в порядке. В этот миг его руку сжала рука Джинни, сжала незаметно и так быстро, что Гарри подумал, что ему это просто пригрезилось. Миссис Уизли продолжила чуть тише: – Знаю я ваши опыты! То колдуете над папиным галстуком...

– Хотели опробовать новую разработку... – вставил Фред.

– Потом нападаете на него в коридоре...

– Ну, надо же нам было проверить действие Щитовых чар? Наша новая разработка, – доверительно подмигнул друзьям Фред. Джордж из-за печенья во рту на какое-то время потерял возможность участвовать в диалоге, и Фреду пришлось отдуваться за двоих. – Между прочим, Министерство...

– Министерство! – раздраженно фыркнула миссис Уизли. Ее гнев мог бы быть страшен, если бы не улыбка, против ее воли то и дело появлявшаяся на губах. – Вряд ли Министерство одобрит пастилки Унижения...

– Конфеты Подчинения! – хором с Фредом возмутился прожевавший Джордж.

– Без разницы, – отмахнулась миссис Уизли половником. Брызги теста остались на кухонной стене. – Все одно бесполезная штучка...

– Как это «бесполезная»? – в праведном гневе воскликнул Фред. – Между прочим, мадам, если вы не заметили, именно благодаря ей вы обрели своего помощника в лице Кикимера, этой вечно недовольной жизнью летучей мыши...

– Раз это так уж бесполезно, почему ты не запрещаешь нам тестировать на нем эти конфеты? – лукаво спросил Джордж.

Загнанная в тупик миссис Уизли рассмеялась.

– Ладно, ладно, – примирительно сообщила она, помахивая половником как волшебной палочкой. – Ну-ка марш с кухни, пока не растащили все рождественские угощения до начала праздника. Живо!

Вся честная компания тут же припустила прочь. Спустя пару минут Фред и Джордж снова трансгрессировали, напугав миссис Уизли, за чемоданами ребят, в суматохе оставленным прямо на кухне, за что братья получили-таки половником по макушкам и снова скрылись с глаз матери.

Троица не сумела сдержать смешков при виде близнецов. Насупившись, Фред демонстративно бросил сумки на пол и разлегся на кровати, принадлежавшей, судя по грязным ботинкам возле нее, Рону. Джордж присоединился к нему и с интересом уставился на Джинни, восседавшую на постели Гарри, в то время как он сам расхаживал по комнате, явно не решаясь приблизиться к своему законному месту. Рон же, как попугай на жердочке – сходство усиливали яркий свитер и рыжие волосы, – уселся на подоконнике и прислонился подбородком к коленям, согнувшись в три погибели. То и дело он шевелил губами, как рыба, вытащенная из воды, словно не зная, что с ними делать, кроме как целовать Лаванду Браун, о чем не преминула сообщить Джинни и за что она тут же получила одобрительный возглас близнецов.

– Так вот оно что! – деланно изумился Фред, поглядывая на младшего брата. – У маленького Ронни появилась девушка?

– Заткнись, – любезно посоветовал Рон, прожигая взглядом Джинни. Та в ответ ему показала язык. – И вообще, свалите с моей кровати.

– Как грубо, – посетовал Джордж, вставая с койки и приблизившись к Рону. – Хорошенькая? Странно, – сообщил он после утвердительного кивка Рона. – И как она повелась на тебя? Признайся, – он заговорщически подмигнул брату, – все-таки отбил в нее бладжер на матче, – Да пошел ты! – взорвался Рон, отпихнув от себя Джорджа. Тот как ни в чем не бывало разлегся на полу, рассматривая потолок.

– Это стоило того, – хмыкнул со своего места Фред. – А что насчет Гермионы? Оказалась слишком недоступной для тебя?

– Не смей так говорить о Гермионе! – подала голос Джинни, о присутствии которой в комнате забыли все парни, за исключением Гарри, не сводившего с нее глаз. Это не укрылось от внимания Джорджа.

– А вы, юная леди, не подслушивайте мужские разговоры и, вообще, покиньте эту комнату, – бросил в ответ Фред. – Или я буду вынужден вытолкать тебя взашей с помощью этой самой подушки.

– Лучше не связывайся с ней, – вмешался Рон, мстительно ухмыляясь. – Ее Летучемышиный сглаз от тебя и места мокрого не оставит! Хотя нет, лучше все-таки вызови ее на дуэль. Хочу увидеть, как она тебя уделает, – развеселился парень. – Да, Гарри?

– Ее Летучемышиный сглаз так же восхитителен, как и она сама, – пробормотал Гарри и тут же тряхнул головой. К счастью, его слов никто не услышал. Точнее, почти никто. Судя по заговорщическим улыбкам, коими обменялись близнецы, до их ушей-то уж точно долетели эти слова.

– Ронни, старина, кому ты об этом говоришь? – хмыкнул Джордж. – Мы давно уже в курсе способностей нашей младшей сестрицы. И, похоже, не только мы, да, Гарри?

– А? Что? – отозвался парень, задумавшись и не услышав слов братьев.

Джинни улыбнулась ему и поднялась с постели.

– Ладно, обсуждайте свои «мужские» темы, а после Гарри занесет чемодан в мою комнату, да, Гарри? – Тот только кивнул, едва не уронив челюсть на пол. – И чтоб ни слова плохого о Гермионе! Хватит с нее и одного рыжего придурка, – обронила она, проходя мимо близнецов.

– А что у тебя с Гермионой? – тут же поинтересовался Фред, едва за Джинни закрылась дверь.

– Да ничего у меня с ней нет, – недовольно буркнул парень со своего насеста. – Взъелась на меня за то, что я начал встречаться с Лавандой. Ревнует. – Тут он расплылся в ухмылке, которую стерла прилетевшая в лицо подушка, метко брошенная одним из братьев. – Эй!

– Это не я, – хором отозвались близнецы.

– Придурки, – пробормотал Рон, приспособив подушку на коленях и устроив на ней голову. – Какого гиппогрифа ты, Гарри, должен таскать сумки Джинни?

Гарри, собиравшийся под шумок тихонько слинять из комнаты вместе с чемоданом Джиневры и заодно улучить возможность побыть с ней наедине, замер на пороге. На него уставились сразу три представителя семейства Уизли, и, если они догадаются о его симпатии к Джинни, то у героя всей магической Британии могут быть огромные неприятности. Сглотнув, он что-то невнятно пробормотал и спешно отскочил к кровати, на которой улегся с таким видом, словно не собирался с нее вставать в течение ближайших ста лет.

– Значит, ты с Гермионой не встречаешься... – задумчиво пробормотал Фред.

– С чего это я должен с ней встречаться? Я ей вообще ничем не обязан! Мы живем в свободной стране, и я...

– Уймись, иначе я тоже брошу в тебя подушку, – зевнул Джордж, из чего Гарри заключил, что в первый раз снаряд в ответ на нелестное замечание о Гермионе метнул именно Фред.

– Ты думаешь о том же, о чем и я? – спустя некоторое время хором спросили друг у друга Фред и Джордж.

Покинув комнату Гарри и Рона, они оба трансгрессировали в свои владения, а именно в квартиру на втором этаже магазина «Всевозможные Волшебные Вредилки». Тут все было заставлено коробками с экспериментальным товаром, разнообразными штучками, так же по полу были разбросаны вещи не отличавшихся аккуратностью братьев. Чьи-то шорты элегантно свисали со старой люстры, подаренной матерью на новоселье.

– Ты о той грандиозной идее, которую мы собирались осуществить в Хогвартсе? – спросил Фред, небрежно скидывая с постели совиный помет. – Надо бы прибраться...

– Да не мешало бы, – машинально отметил Джордж, проделывая те же махинации со своим покрывалом. – Да, я именно о той идее. Как думаешь, мы успеем все устроить за оставшийся день?

– О чем ты говоришь! Конечно, успеем, – хмыкнул Фред.

– Я имею в виду, успеем прежде, чем наша любвеобильная сестрица изнасилует бедного Поттера?

– Тоже заметил? – ухмыльнулся Фред.

– Я еще кое-что заметил, – тихо пробормотал себе под нос Джордж, но Фред его не услышал.

– Когда примемся за дело?

– Да хоть сейчас, – фыркнул Джордж.

– Главное, чтобы они ни о чем не догадались. И, все же, проделать это в Хогвартсе было бы куда забавнее. Например, в классе Макгонагалл... – мечтательно протянул Фред. – Жаль, Гермионы не будет, – добавил он чуть тише, но Джордж все равно его услышал.

В это время мисс Гермиона Грейнджер, злясь на саму себя и на весь свет, с чемоданами наперевес тащилась через весь заснеженный Лондон на площадь Гриммо. В самый последний момент рейс отменили из-за плохой погоды, и отдых окончательно накрылся медным тазом. Родители решили не терять время даром и выйти на работу – вот в кого Гермиона была такой ответственной и педантичной, – а Гермиона была вынуждена отправиться в единственное место, где ее магические способности не вызывали взрывы паники, а именно к гостеприимному семейству Уизли. На то у Гермионы были весьма веские основания, ведь не так давно – если быть точным, восемнадцать часов назад, – она впервые в жизни не сдержала под контролем своих чувств и запустила простецким и, что немаловажно для нее, вполне безобидным заклинанием, в Питера Майклсона – парня, которого родители упорно прочили ей в мужья. Между прочим, он тоже был волшебник чуть старше нее, и в принципе они неплохо общались, за исключением мелких ссор, так как оба старались превзойти друг друга в чем бы то ни было. Его отец, как знала Гермиона, был владельцем магазина спортивного инвентаря и своей продукцией невольно увеличивал число клиентов стоматологической клиники ее родителей, что, по-видимому, не вызывало у него восторга. Наверняка дома он подстегивал сына к соперничеству с ней. Если исключить эти моменты, Питер был очень приятным молодым человеком.

В этот раз они повздорили из-за взглядов на домовых эльфов и других представителей полумагических рас. Не выдержав ехидных и надменных замечаний приятеля – ей иногда казалось, что ему больше подошел Слизерин, а не Когтевран, пусть голова у него иногда и соображала блестяще, – Гермиона запустила в него Риктумсемпрой. На громкий хохот и грохот примчались родители Гермионы, пришедшие в настоящий ужас при виде катавшегося по полу от смеха Питера. После их ужас сменился испугом от того, что дочь использовала магию дома. Мистер и миссис Грейнджер с опаской относились к волшебству и, даже хотя их дочь уже стала совершеннолетней по магическим правилам, все равно не позволяли ей колдовать дома, что Гермиону, впрочем, не особенно сильно расстраивало.

После снятия заклинания Питер с улыбкой повторял, что все в порядке, но родители Гермионы вежливо выпроводили его за дверь, после чего устроили дочери взбучку. Не выдержав, она разругалась с ними и сбежала к семье Уизли. Гермиона знала, что скоро и она, и родители остынут и все будет в порядке, но пока что... Ох, пока что она была слишком на них обижена и, что скрывать, зла.
От досады девушка пнула ногой жестяную банку, преодолевая тротуарный барьер. Чемодан отдавливал руки, и, к сожалению, Гермиона не могла воспользоваться магией, так как реакция маглов при виде парящих в воздухе чемоданов была если и не предсказуема, то вполне очевидна. И, кроме того, Статут о секретности еще никто не отменял, а Гермиона, как законопослушная волшебница, в будущем мнившая себя работником столь нелюбимого ей Министерства, эти правила, как и правила в целом, по мере возможностей соблюдала.

Вскоре перед девушкой замаячил пункт назначения – дом на площади Гриммо, на стене которого висела ржавая табличка с номерком «12». Облегченно вздохнув после трудов, коих стоило особе столь хрупкой комплекции втащить тяжеленный чемодан на крыльцо, она позвонила в дверь и сразу же об этом пожалела. Время было относительно позднее – семь вечера, и, так как зимой темнело быстро, темное. Гермиона уже была готова делать ноги – и как только столь абсурдное желание вообще могло появиться в ее растрепанной головке? – как дверь внезапно распахнулась. На пороге Гермиону встречал никто иной, как Кикимер в весьма милом фартуке с цветочным орнаментом.

– Добро пожаловать, мисс Грейнджер, – склонился в почтительном поклоне домовик, пропуская девушку вперед, в темную прихожую. – Мы очень рады вас видеть.

– Взаимно, – ошарашенно ответила Гермиона, все еще не вполне понимая, кто и почему применил к Кикимеру Конфундус.

Между тем домовик запер дверь и подхватил чемоданы девушки, намереваясь втащить их на второй этаж по старой скрипучей лестнице, устланной изъеденной молью ковровой дорожкой. Гермиона стягивала вязаный шарф и шапку, стряхивая хлопья снега на дощатый пол. С кухни в прихожую доносились аппетитные запахи фирменных блюд Молли Уизли, и голодный желудок Гермионы отдал этим запахам и блюдам должное, утробно заурчав. Покраснев, Гермиона торопливо сняла пальто и повесила его на трехногую вешалку, галантно ей поклонившуюся.

«Что-то здесь сегодня все слишком добрые», – с подозрением подумалось Гермионе.

Ее опасения тут же оправдались, когда Кикимер, уже втащивший чемоданы на первую лестничную площадку, ругнулся и скинул их вниз. Проехавшись по ступенькам и собрав в складки дорожку, они едва не приземлились Гермионе на ноги, благо девушка успела вовремя отскочить. Чего и следовало ожидать, портьеры миссис Блэк разъехались, и разбуженная шумом стервозная дамочка тут же открыла свой огромный рот, огласив весь особняк Блэков криком:

– Поганая грязнокровка! Убирайся прочь из моего дома!

– О, бедная моя хозяйка, как жаль, что хозяйка видит, как Кикимер таскает сумки грязнокровки... – присоединился к завываниям миссис Блэк домовик.

– Теплый прием, ничего не скажешь, – растерянно пробормотала гостья.

Шум нарастал. В панике Гермиона оглядывалась по сторонам в поисках спасения, и оно пришло с неожиданной стороны. Из кухни выскочила взъерошенная Джинни, и с воплем: «А ну-ка, где мой скипидар?» ринулась к Гермионе, оторопевшей от быстроты подруги. Та, между тем, бросилась на шею Гермионе, на мгновение закрыв ее лицо облаком рыжих волос. Когда Джинни соизволила отпустить Гермиону, та принялась демонстративно отплевываться от попавших в рот прядей. К ее удивлению, и миссис Блэк, и Кикимер послушно замолчали, и шум прекратился. На удивленный взгляд Гермионы Джинни показала ей конфетку в пестрой обертке – наверняка очередную штучку близнецов Уизли.

– Конфетки Подчинения, – объявила она и бросила конфету в портрет миссис Блэк, завизжавшей от такого неподобающего к ней обращения. – Мы ведь, кажется, договаривались, чтобы не было никаких криков! – громко крикнула Джинни, и старая ведьма на холсте наконец-то закрыла рот, сердито поджав губы.

– Ничего себе! – вырвалось у Гермионы. – Похоже, миссис Уизли весьма положительно действует на дом.

– Стараемся, – весело улыбнулась Джинни. – Пусть знают, кто в доме хозяйка. Ну, то есть... – девушка вдруг отчаянно покраснела. – Я имела в виду... Если Гарри... Я буду... Хозяйкой...

В ответ Гермиона лишь улыбнулась, прекрасно поняв мысли Джинни. Та только и грезила о Гарри Поттере, и если сначала то была лишь умильная детская очарованность героем, то теперь чувства стали глубже и оттого серьезнее. Словно прочитав мысли Гермионы, Джинни воскликнула:

– Мне нужна твоя помощь! Гарри и я, мы... Дин...

Не договорив, нетерпеливая представительница семейства Уизли схватила подругу за руку и, наплевав на разбросанные чемоданы, потащила за собой наверх. Гермиона успела заколдовать сумки, и те неспешно отправились в комнату, которую она занимала в прошлое пребывание здесь.

– Да, это определенно стоит сделать, – довольно заметил Фред, листая книжку с заклинаниями. – Хотя бы ради Гарри и Джинни. Бедный мальчик, ревнует...

Гарри не просто ревновал, а, похоже, просто-напросто сходил с ума. Даже сейчас до братьев доносились его вопли. Переглянувшись, близнецы заметили, что вопли стихли так же стихийно, как и начались, и вернулись к своему занятию. Им удалось тайком проникнуть в дом, накормив Кикимера конфетками Подчинения, чтобы он не рассказал об их визите кому не следует – то есть матери, – и зашли в самые дальние закоулки особняка Сириуса, где, выбрав нужную комнату, принялись осуществлять с ней магические манипуляции. По идее, сюда никто не должен был зайти, что успокаивало братьев.

Они просидели здесь до поздней ночи, накладывая заклинания, и, пусть они работали слабо, остались вполне довольны результатом, после чего покинули комнату, решив по дороге тайком заскочить на кухню и украсть что-нибудь из еды. Ни Фред, ни Джордж не унаследовали от матери кулинарных талантов и вряд ли могли самостоятельно приготовить что-нибудь съедобное.

Уже по дороге с кухни Фред остановился и чертыхнулся сквозь стиснутые зубы. Джордж удивленно уставился на брата.

– Забыл, – буркнул тот. – Свой талисман, – прибавил он, и Джордж ехидно хихикнул.

– Бедный Фредди ни дня прожить не может без своего талисмана, да?

– Тихо ты! Я мигом. – Фред трансгрессировал с громким хлопком.

– Джинни, ты идешь? – раздраженно буркнула Гермиона.

После переговоров в спальне девочки разработали целую стратегию по привлечению внимания Гарри Поттера. План был идеален и включал в себя такие пункты, как игнорирование, заигрывания и даже открытые намеки. Тем не менее, план полетел к чертям, когда к Джинни пришла записка с приглашением встретиться в одной из дальних комнат от Гарри Поттера. Взвизгнув от радости, девушка едва не задушила Гермиону в объятиях.

И вот, сейчас, под покровом ночи две девушки – Гермиона была взята в качестве сопровождающей, – шли по темным коридорам, разыскивая нужную комнату. Гермионе не очень хотелось исполнять сию почетную обязанность, но устоять под натиском Джиневры Уизли было просто невозможно.

– Джинни! – чуть громче прошипела Гермиона, оглядываясь назад.

Джинни там не было. Более того, сигнального маячка ее рыжих волос вообще не наблюдалось нигде поблизости в радиусе пяти метров. Сердито выругавшись себе под нос, Гермиона двинулась по коридору, прошептав под нос: «Люмос!». Немного поплутав средь грязных стен и поняв, что Джинни или заблудилась, или струсила, Гермиона пошла обратно в свою спальню с твердым намерением как следует надрать уши рыжей Но тут неожиданно где-то поблизости послышался хлопок трансгрессии, потом – грохот и сдавленный вопль. Гермиона тут же, как любая уважающая себя любопытная особа, рванула на место преступления, размахивая волшебной палочкой. Ворвавшись в комнату, она сдавленно охнула, так как тут же раздался очередной громкий хлопок и все заволокло густым дымом. Дверь за Гермионой захлопнулась, словно отгородив ее от внешнего мира.

Наконец, дым рассеялся, и до Гермионы донесся недовольный возглас:

– Какого черта, Джордж?

Девушка с неким облегчением узнала в своем соседе Фреда Уизли. Хотя какое в том могло быть облегчение, если все, что было связано с близнецами, имело за собой неприятные последствия? И что он вообще здесь забыл? Гермиона тут же озвучила последний вопрос требовательным тоном старосты, так раздражавшим Фреда во время обучения на последнем курсе.

– Будем считать, что ты меня не видела, Грейнджер, – буркнул Фред, поднявшись на ноги из-под стола и намереваясь трансгрессировать. Но тут, к удивлению как Гермионы, так и самого Фреда, он никуда не исчез. Более того, даже хлопка не раздалось!

Фред с недоумением обвел комнату взглядом, после чего уставился на Гермиону. На его веснушчатом лице проступил настоящий ужас.

– Ты... ты же не закрыла дверь, да? Только не говори мне, что ты закрыла эту чертову дверь! – Он облегченно рассмеялся, заметив, как Гермиона отрицательно покачала головой.

– Вообще-то, она сама закрылась, – извиняющимся тоном прибавила девушка, и Фред снова ругнулся сквозь стиснутые зубы. – А что в этом такого?

– Что ты вообще забыла здесь, Грейнджер?! – задал он ей ее же вопрос, меряя комнату шагами и запустив пальцы в свои и без того всклокоченные волосы. – Зачем ты сюда зашла? Что, ну что могло тебя заставить появиться здесь именно сегодня и именно сейчас?!

– Магия, – честно ответила Гермиона и пояснила, заметив шок на выразительном лице обернувшегося к ней Фреда. – Точнее, то, что я использовала при родителях заклинание.

– Нарушаем правило «Никакого колдовства за пределами Хогвартса?», – насмешливо спросил Фред, все еще метая в Гермиону недовольные взгляды.

– Если ты забыл, оно распространяется исключительно на несовершеннолетних волшебников, а я, к твоему сведению, совершеннолетняя, – она сделала ударение на последнем слове.

Фред окинул девушку выразительным взглядом, словно раздевая ее тело, укутанное в теплый махровый халат, расшитый плюшевыми медвежатами. Непроизвольно покраснев, Гермиона потуже затянула пояс.

– Да, это видно, – со странной хрипотцой в голосе сообщил он, снова заставив щеки Гермионы заалеть.

– Оставьте свои грязные шуточки при себе, Фредерик Уизли! – возмущенно ответила Гермиона, скрестив руки на груди. Пальцы девушки все еще сжимали волшебную палочку.

– Я серьезно, Грейнджер. Неплохо выглядишь, – он сверкнул обаятельной насмешливой улыбкой.

Не зная, как реагировать, Гермиона просто открывала и закрывала рот, не в силах вымолвить ни слова.

– Что, тебе никогда комплиментов не делали? Оно и видно, Рон не слишком силен в красивых фразах.

– Зато силен в поцелуях с Лавандой Браун, – вырвалось у Гермионы обиженное восклицание. Поняв, что она только что сморозила, девушка решила идти до конца и отвлечь внимание Фреда от брошенного ею замечания. – К твоему сведению, мне часто делают комплименты! И необязательно Рон. Виктор, например...

– К твоему све-е-едению, – ехидно передразнил Фред. – Крам? Да он и пары слов-то по-английски связать не может, а ты о комплиментах говоришь. Или ты начала учить болгарский? – лукаво поддел он девушку.

– Не твое дело, – буркнула Гермиона. – И, вообще, я ухожу спать.

– Не-а.

Гермиона обернулась. Фред развалился в кресле, забросив ноги на его подлокотник, и подбрасывал на руке что-то маленькое и блестящее. С ясно различимым раздражением в голосе девушка осведомилась:

– Почему я не могу уйти?

– Потому что комната заперта, – снисходительно объяснил Фред.

– Тогда смотри, как я открою дверь, – съехидничала Гермиона.

– Удачи.

Дверь и в самом деле не открывалась. Покраснев от натуги, Гермиона испробовала на ней все известные ей заклинания, после чего с досадой пнула ногой деревянную панель и тут же отскочила, вопя от боли. Фред расхохотался.

– Попробуй «Бомбарду» или сигани в окно, – посоветовал он, пока Гермиона скакала по комнате, шипя сдавленные ругательства. – И не сквернословь. Ты и так уже подпортила мое мнение о «тихих, приличных и умных девочках». Эй, про окно я пошутил! – тут же прибавил Фред, заметив, как Гермиона приблизилась к шторам. – Здесь вообще ничто не поможет. Мы с тобой заперты магией.

– Магией? – переспросила девушка, убирая с лица волосы.

– Ты присядь, ночка долгая будет. – Фред указал на кресло напротив него. С опаской покосившись на предмет мебели, Гермиона все же рискнула присесть. Зная Уизли, следует во всем ожидать подвоха.

– Почему это долгая? Что за магия? Опять ваши шуточки? – презрительно бросила девушка. – И почему ты не смог трансгрессировать?

– Понимаешь, – Фред выглядел даже чуть смущенным, – мы с Джорджем решили устроить небольшой розыгрыш.

– Поня-я-ятно.

– Нет, постой! Это был бы очень полезный розыгрыш!

– Полезный? Да неужели?

– Поменьше сарказма и побольше внимания, Грейнджер. Мы хотели помочь Джинни и Гарри.

– Так вот кто прислал эту записку! – перебила Гермиона. – Ну, Фред, я сейчас знаешь, что с тобой сделаю?

– Огласи весь список, – поддразнил Фред, за что тут же получил подушкой по макушке. – Только без рук!

– Ладно, с этим мы разберемся тоже. Рассказывай дальше. Хотя я не уверена, что хочу услышать продолжение, – буркнула под нос Гермиона.

– Так вот... – Фред откашлялся и приосанился, насколько это было вообще возможно в его положении. – Мы с Джорджем разработали хитрый план соединения наших влюбленных голубков. А именно мы заколдовали эту комнату, чтобы каждый, кто здесь окажется, признался в своих чувствах и вообще сделал все, что ему захочется. Так сказать, комната настраивала на интимный романтический лад...

– А дальше? – неуверенно спросила Гермиона. Неуверенность ее была лишь в одной вещи: придушить Фреда сразу или же сначала как следует побить?

Словно почувствовав, какое направление взяли мысли Гермионы, Фред торопливо продолжил:

– Ну и таким способом подстегнуть их отношения. Но я забыл тут кое-что... – Он тут же сжал в кулаке свою вещичку, чтобы Гермиона не смогла ее разглядеть. – И мне пришлось вернуться. Кто же знал, что сюда зайдешь ты и закроешь дверь? Тем самым ты запустила заклинание. Оно действует на двух человек в комнате, причем противоположного пола. Кстати говоря, что ты вообще здесь делаешь? Разве ты не должна сейчас где-то отдыхать с родителями? И что там за инцидент с магией?

Трюк с отвлечением внимания неожиданно подействовал.

– Я немного припугнула одного знакомого волшебника, а это увидели мои родители. Они не слишком любят магию, и потому разозлились, и я сбежала на некоторое время...

– Дикая и опасная Гермиона Грейнджер, гроза всех волшебников, – расхохотался Фред, вызвав тем самым у Гермионы легкую улыбку. – Чемпионка магических дуэлей по боям без правил...

fellow.site
реклама
Узнать больше

– Прекрати! – Гермиона снова ударила Фреда подушкой и тут же замерла. – Погоди, что ты сказал?

– Бои без правил? – переспросил Фред.

– Да нет же! Про комнату! Ты... – Гермиона побледнела. – Фредерик Гидеон Уизли! Ты что, раздери тебя фестрал, наделал?! – Каждая часть предложения сопровождалась болезненными ударами.

– Убери руки, Грейнджер! Прекрати нападать на волшебников мужского пола! Держи себя в рука-а-а-ах! – Последнее слово он проорал, вскочив с кресла и припустив кругом по комнате. Гермиона в изнеможении опустилась на его место, метнув в парня подушку.

– И что нам теперь делать? – устало спросила девушка. Гнев схлынул так же быстро, как и появился.

Убедившись, что Гермиона погасила свой воинственный пыл, Фред подобрался поближе к ней, все еще опасливо на нее посматривая, и уселся в ее кресло, тем самым полностью сменив диспозицию противников.

– Признаваться в чувствах, – сообщил Фред.

– Это еще зачем? – удивилась Гермиона.

– Магия, – деланно округлил глаза Фред, и девушка не удержалась от смешка. Тоже мне, серьезная староста. Ей сейчас нужно в панике пытаться выбраться отсюда, а она смеется над Фредом Уизли. Определенно лишена инстинкта самосохранения. Напрочь.

Фред между тем с интересом рассматривал Гермиону. Было что-то завораживающее в ее лице, в ее слегка заспанных глазах и даже в этом халате, скрывавшем ее тело. Растрепанные волосы каскадом падали ей на плечи, еще влажные после душа, и Фред ощущал легкий запах яблочного шампуня. Гермиона слегка зевнула, потянувшись, ворот халата слегка разошелся, обнажив чистую кожу. Фред тут же закрыл глаза и мысленно сосчитал до десяти. Пожалуй, высидеть здесь с Грейнджер будет трудновато.

– Ну, так что, будем признаваться? – с надеждой спросил он.

– Нет.

– Почему? – удивился Фред.

– Потому что должен быть иной способ отсюда выбраться, – раздраженно заметила Гермиона. – И я не собираюсь признаваться во всяких там чувствах. Это глупо.

– Но тогда мы просидим здесь целую вечность! – застонал Фред.

– Тогда советую провести это время с пользой.

В ее словах Фреду послышался интимный подтекст, и он удивленно посмотрел на Гермиону. Девушка поднялась с кресла и, пройдя мимо него, приблизилась к книжным полкам, вытянула несколько книг и вернулась с ними на место, тут же углубившись в чтение.

– Гермиона Джин Грейнджер! – возмущенно воскликнул Фред, пытаясь привлечь ее внимание.

– Я слушаю, – не отрываясь от чтения, ответила девушка.

– Давай побыстрее разберемся с этим! Предупреждаю, – его глаза сузились, – потом будет хуже.

– Посмотрим, – спокойно отреагировала Гермиона.

– Будет намного хуже! – Кажется, в его голосе было слышно неподдельное опасение.

– Ну и ладно.

– Ладно! – рявкнул Фред, снова запустив пальцы в волосы.

Чертова упрямая заучка! Она просто не представляет, что будет дальше! Хотя... Раз уж ей так хочется, пусть увидит. Что касается его, то он не имеет ничего против своеобразного эффекта комнаты.