Глава 10
Далия капризничала целый день, будто чувствуя состояние своей матери. Гермиона который день была сама не своя, разрываясь между работой, дочерью и бракоразводным процессом.
Она отправила Нотту подписанные пергаменты, после чего получила почти сразу новый конверт, где сообщалось, что процесс развода и раздела имущества займет несколько дней, и позже он пришлет ей, Рону и Молли официальные приглашения в Министерство для проведения ритуала отвязки от рода и окончательного разрыва их отношений с Роном.
Гермиона будто была на иголках все эти дни, и её дочь это впитывала, отражая негодование матери.
Девочка хныкала почти час, и её не отвлекало ни материнское молоко, ни фрукты, ни игрушки. Никакие убаюкивания не работали от слова совсем. Казалось, что что-то вселилось в ребенка.
— Моя жизнь, — Гермиона гладила дочь по волосам, укачивая в объятиях, — ну что не так?
Гермиона почувствовала, как по её щеке скатилась слеза. Уровень бессилия зашкаливал. Она совершенно точно не справлялась с этим в одиночку.
Раздался стук в дверь, и Гермиона напряглась. Поправила дочь в руках и прошла по направлению к двери, чтобы встретить гостя. Едва ли она ждала кого-то так поздно.
Дверь открылась. В коридоре стоял Драко, и Гермиона увидела, как резко исчезла улыбка с его лица, когда он увидел её состояние. Ведьма отошла чуть назад, давая мужчине пройти в номер и закрыть за собой дверь.
— Что случилось? — спросил блондин, заглядывая ей в глаза, — почему вы обе плачете? Далия не заболела? Уизли что-то сделал?
Вопросы посыпались из его рта, и он сам не успевал за ними.
— Нет, — Гермиона отрицательно покачала головой, — нет, все нормально, просто... я так устала... и Далия, она чувствует.
Девочка плакала, почти захлебывась. Ее кулачки были крепко сжаты. Драко смотрел на них обеих и не знал что ему делать. Гермиона выглядела действительно очень уставшей и такой потерянной. Но она все равно в глазах Драко была такой необыкновенно красивой, даже в обычно шелковой домашней рубашке и штанах. Даже с растрепанным пучком волос.
— Тебе нужно отдохнуть, — блондин очень переживал за её состояние, — позволь мне.
И протянул руки к Гермионе, прося передать малышку ему. И Гермиона передала, и сразу обняла руками себя за плечи.
Далия оказалась в объятиях больших мужских рук и почти сразу начала успокаиваться. Она уткнулась куда-то в грудь Драко и потянула маленькие ручки выше, будто обнимая. Драко стал поглаживать её по кудряшкам, успокаивая, а затем оставил невесомый поцелуй на макушке.
— Моя дочь так рано предпочла меня мужчине, — Гермиона улыбнулась, вытирая слезы.
— У твоей дочери хороший вкус на мужчин, — Драко подхватил шутку.
И наконец наступила тишина. Было слышно только еще не до конца успокоившееся дыхание малышки и шум дождя за окном номера. В комнате было свежо из-за открытой двери, а тюль развевался от небольшого ветра.
Гермиона вздохнула, наконец успокоившись, а затем молча прошла в ванную, чтобы умыться. Открутила кран с холодной водой и набрала её в ладони, чтобы омыть лицо. Это работало.
Вытерев лицо полотенцем, Гермиона распустила лохматый пучок, давая кудрям опуститься по спине. Посмотрела еще раз на себя в зеркало. В отражении она видела уставшую молодую женщину, огонек в глазах которой догорал. Это все вытягивало из неё очень много сил.
Гермиона вышла из ванной и прошла обратно в комнату. Было тихо, и слишком темно. Горел только ночник возле кровати. Гермиона не слышала, чтобы Драко уходил.
Подойдя к кроватке, ведьма обнаружила там спящую и укрытую пледом дочь.
Наклонилась, чтобы оставить на лбу малышки поцелуй, поправила кудряшку и отошла, переводя взгляд на открытую дверь балкона. Там она и нашла глазами силуэт Драко.
Осторожно отодвигая тюль, ведьма прошла босыми ногами на балкон, отчего по телу сразу побежали мурашки. Было уже достаточно прохладно, а только что прошедший дождь еще больше этому способствовал.
Блондин стоял, оперевшись руками на перила балкона. Из-за этого его спина сзади, в глазах Гермионы, казалась еще больше и шире. Ведьма тихо подошла и стала рядом, касаясь мокрых перил и устремляя взгляд вдаль, на огни ночного города.
— Спасибо, — почти шепотом произнесла она, — я думала, что сойду с ума сегодня.
Драко повернул голову к девушке, наблюдая, как отражались огни фонарей в её глазах. Её профиль завораживал его. Как и вся она, каждый раз. Её кудри теперь были распущены и развивалась от слабого ветра.
— Почему ты так поздно сегодня? — Гермиона повернула голову к Малфою, — Что-то случилось?
Их взгляды встретились. Этот контакт всегда был похож на вспышку. На очень яркую вспышку.
— На самом деле, — начал Драко, — я просто давно вас не видел.
Широкая улыбка озарила его лицо, когда он увидел, как смущенно улыбнулась Гермиона.
— Мы тоже давно не видели тебя, — Гермиона наклонила голову вбок, — мне кажется, протест Далии был именно по этому поводу.
И Драко снова тихо рассмеялся, отрывая руки от перил и стряхивая с них воду, и Грейнджер повторила за ним.
— Пойдем, — Драко рукой коснулся спины ведьмы, — здесь холодно.
И оба вышли с балкона, проходя в теплую комнату. Малышка тихо сопела в кроватке, чему была несказанно рада Гермиона, сходившая с ума целый день.
Ведьма прошла к дивану и села на него, подбирая под себя ноги, и Драко сел на другой конец, кладя руку на подлокотник и откидывая голову на спинку.
— Драко, — позвала Гермиона.
— М? — блондин повернул голову, оставаясь в том же положении.
— Могу я спросить кое-что?
И Драко догадывался, какой вопрос хотела задать Гермиона.
— Да, — короткий ответ последовал после глубокого вдоха.
— Почему вы развелись с Асторией? — Гермиона закусила губу, неуверенная, что вопрос был уместным, и что Драко захочет отвечать.
Но Драко хотел. Он хотел поделиться этим с женщиной, в которую был влюблен уже какое-то время.
— Потому что она не хотела семью, — Драко прикрыл глаза на мгновение, — она не хотела детей. Она хотела денег.
Наступила тишина на минуту, и Гермиона думала, что это весь ответ, и уже мысленно проклинала себя за заданный вопрос.
— Это стало ясно не сразу, — продолжил Драко, — мы поженились почти сразу после школы. Мы так любили друг друга. Все время были вместе. Очень много путешествовали.
И когда стали пытаться завести ребенка, долго не получалось. Астория расстраивалась, а я поддерживал её как мог. Мы отпустили эту ситуацию, и эта тема стала запретной в нашей семье. Она отдалилась. Но мы продолжали жить вместе. Я много работал, она много отдыхала, занималась домом. Мы купили новый. Астория обустроила его как хотела. И в какой-то момент, когда я захотел вернуться к теме детей, мы начали беспросветно ругаться. Она злилась из-за любой мелочи. А я так мечтал о семье. И мне показалось правильным развестись, ведь наши интересы и цели брака были разными.
Гермиона слушала, затаив дыхание. Все, что говорил Драко, отдавалось болью где-то внутри. Ей было до ужаса обидно за мужчину. Она всегда наблюдала за их семьей со стороны, где-то даже завидовала, когда видела их в местах встреч. Их пара выглядела такой счастливой всегда. Как с обложки журнала. И каково было её удивление, когда она совершенно случайно недавно узнала, что они развелись, когда увидела в газете новость о «завидной невесте Астории Гринграсс», в которой рассказывали о приумноженном состоянии женщины после развода.
Гермиона сменила свое положение и подвинулась ближе, оказавшись сидящей на коленях. Было видно, как она нервничала.
Драко обернулся на шорох возле себя, и оторвался от спинки дивана, встречаясь глазами с Гермионой.
Ведьма протянула к нему свою маленькую тонкую руку, и Драко в ответ протянул свою. Ведьма коснулась его своими пальчиками, и блондин сразу будто взбодрился.
— Мне очень жаль, Драко, — осторожно сказала ведьма, — ты очень хороший мужчина, и заслуживаешь только лучшего.
Драко молча смотрел на Грейнджер, сдерживаясь, чтобы прямо сейчас не признаться в том, что самое лучшее для него сейчас — это она. И маленькая Далия.
— Спасибо, Гермиона, — Драко легко улыбнулся, и покрепче сжал женские пальцы в своей руке.
Оба замолчали, а потом оба потянулись друг к другу, чтобы оказаться в крепких объятиях. В полумраке это выглядело очень интимно. И чувствовалось так же. Гермиона почти навалилась на блондина, но со стороны так не казалось, потому что он был в разы больше и выше неё.
Грейнджер отстранилась первой, смущаясь, но все еще держала Драко за руку.
— У меня есть кое-что для тебя, — заговорил блондин, — точнее, для вас обеих.
Он быстро метнул взгляд к кроватке, и Гермиона проследила за этим, но не знала, что ответить.
— Завтра утром я зайду за вами, — Драко выпустил руку Гермионы и стал подниматься, — а пока отдыхайте.
Блондин еще раз наклонился и оставил на волосах девушки поцелуй. Сам не сразу понял, что произошло, но он уже это сделал. Это случилось как-то по инерции, как обыкновенный жест на прощание. А Гермиона в этот момент готова была расплавиться.
Так делали только родители, и очень давно, когда она была маленькой. И сейчас это ощущалось как что-то очень важное и... родное.
Драко остановился у двери и обернулся напоследок.
— Спокойной ночи, — улыбнулся блондин.
— Спокойной ночи, — Гермиона улыбнулась в ответ, смотря, как за мужчиной закрывается дверь.
И ведьма просидела так еще несколько минут, улыбаясь. Как влюбленная школьница. Как будто и не было слез до прихода Малфоя. Как будто вообще в её мире не было ничего плохого. Присутствие блондина было похоже на умиротворяющий бальзам. Как временный Обливиэйт, стирающий плохие воспоминания.
Гермиона встала с дивана, взглянула на дочь, убедившись, что она сладко спит, и прошла в ванную. На ходу стянула шелковую пижаму, оставаясь в белье. Взглянула на себя в зеркало и коснулась вздымающейся груди пальцами. Затем завела руку за спину и расстегнула лиф, давая ему упасть на пол. Соски почти сразу затвердели, соприкасаясь с прохладным воздухом. Гермиона наблюдала за собой и чувствовала, как липко становится между ног.
Грейнджер стянула оставшийся элемент одежды и прошла в душевую кабину, включая воду. Колючие струи резко коснулись женского тела, будто распаляя внутреннее напряжение сильнее. Гермиона закрыла глаза, и в голове сразу всплыл образ мужчины, который совсем недавно покинул её номер. Его жилистые руки, покоившиеся небрежно на подлокотнике дивана и коленях. Его широкие плечи и спина, которые она в темноте рассмотрела на балконе.
Рука Гермионы скользнула вниз по животу и опустилась между ног, касаясь нервных окончаний. Изо рта вырвался полустон-полувздох, а в голове появился образ оголенной шеи и небольшого участка груди, который открывался девушке, когда рубашка блондина была расстегнута на пару верхних пуговиц.
Вторая рука Гермиона коснулась груди и сжала её, когда та, что между ног, стала вырисовывать узоры на клиторе. Гермиона задохнулась, вспоминая острые скулы и светлые волосы. Вспоминая, как приятно он пах, и каким был теплым, когда обнимал её. Вспоминая, как целовал её руку и волосы только что. Вспоминая его взгляд, глаза в глаза.
Струна внутри натянулась до предела и разорвалась, и Гермиона громко застонала на выдохе, опуская руки и касаясь ими, и одновременно влажным лбом, холодной плитки.
Испытать оргазм, думая о мужчине, оказалось очень приятно. Очень волнительно было осознать, что таких ощущений не было давно, даже во время секса с почти бывшим мужем.
Гермиона на дрожащих ногах быстро приняла душ, смывая с себя дневное напряжение одновременно с недавним наслаждением. Закуталась в полотенце и вышла из душевой кабины, ступая на плитку мокрыми ногами. Когда ведьма подошла к зеркалу, то улыбнулась своему отражению. Взгляд был совсем другой, и огонек в глазах разгорался по новой.
Высушив волосы магией, она скинула полотенце на пол и абсолютно голая прошла в комнату по направлению к кровати. Оказавшись в мягкой постели, Гермиона накрылась мягким большим одеялом и закрыла глаза.
И сон наступил слишком быстро, и был слишком спокойным, что было совершенно несвойственно последним месяцам жизни ведьмы. Все точно будет хорошо, ведь теперь она не одна.