Патронус

А когда проснулась, на неё в упор смотрели смеющиеся карие глаза.

— Мы, похоже опять?.. — хмыкнул Джордж.

— Похоже, — Гермиона зевнула и потянулась. — Зато мы оба поспали. Здорово же?

— Здорово... Если ты не против?

— Ну, я же спала здесь, значит, не против. Кстати, я пела тебе.

— Что? — брови Джорджа удивлённо приподнялись.

— Когда тебе снился кошмар, я спела колыбельную. И тебе, вроде, стало лучше. Ты заснул.

— Так это мне не приснилось...

— Что?

— Я слышал во сне твой голос, песню, но был уверен, что это только снится. Не могла же ты мне петь.

— Почему?

— Ну... не знаю... Мне кажется, люди поют только самым близким...

— Джордж, мы с тобой сейчас ближе некуда на этом диванчике, — нервно хихикнула Гермиона.

— Да, но я же не об этом.

— Понимаю... Но ты мне правда близок. Ты мне дорог, — Гермиона провела ладонью по щеке Джорджа, а он накрыл её руку своей. — Я хочу, чтобы у тебя всё было хорошо. Хочу помогать и быть рядом...

Джордж прервал её поцелуем. Резким, словно прыжок на глубину. Гермиона рефлекторно закрыла глаза. Казалось, её сердце сейчас пробьёт грудную клетку, чтобы вырваться наружу. Джордж целовал её так жадно, словно давно хотел этого. И Гермионе совсем не хотелось прерывать этот поцелуй.

Но Джордж остановился сам и со страхом посмотрел на неё:

— Прости, Герм... Я не должен был!

Он попытался встать с дивана, но Гермиона тут же села рядом с ним и вцепилась в его плечи:

— Стой! Подожди...

— Прости, не знаю, что на меня нашло.

— Правда не знаешь?

— Чёрт, действительно бред! — Джордж потёр ладонью лицо. — Конечно, знаю. Только страшно признаться даже самому себе.

— Но почему же страшно?

— Потому что ты — бывшая девушка моего младшего брата! Потому что мы не виделись долгое время, ты появляешься, и я бросаюсь на тебя, как нищий на еду. Потому что я такой жалкий, что ты носишься со мной, как с маленьким ребёнком...

— Перестань! Ты вовсе не жалкий.

— Да, конечно, — фыркнул Джордж.

— Да, конечно! Ты очень сильный, ты столько всего сделал. Ты заслуживаешь минуту слабости. Любой заслуживает. И нет в этом ничего стыдного. И я с тобой не из жалости. Мне с тобой хорошо.

Гермиона не выдержала пристального взгляда Джорджа и уткнулась лицом ему в плечо. А он робко погладил её по волосам.

— Не знаю, что это, насколько это серьёзно, но меня тянет к тебе, — пробормотала Гермиона. — И я не уйду, даже если будешь выгонять.

Джордж крепко прижал её к себе, и Гермиона почувствовала в своих глазах горячие слёзы, которые тут же растворились на его футболке.

— Я не смогу тебя прогнать, — прошептал Джордж ей на ухо. — Не могу потерять ещё одного дорогого мне человека.

Он нежно коснулся губами её щеки, но Гермиона резко развернулась и поцеловала Джорджа в губы. Теперь она точно знала, что и сама хотела этого.

За завтраком Джордж всё ещё был слегка смущён, но всё же он старался быть рядом с Гермионой, касаться её рук, ловить её взгляд. Выпив кофе, они отправились домой к Гермионе. Пока она принимала душ и переодевалась, Джордж сидел в гостиной с Живоглотом, которому наконец-таки понадобилось чьё-то общество.

— Ты говорила, что он уже старенький, но котейка слишком активен для старичка.

Живоглот гонялся по комнате за какой-то игрушкой, которую Джордж заклинанием подбрасывал чуть не до потолка.

— Со мной он ведёт себя, как сытый тюлень, — Гермиона пожала плечами, присаживаясь на подлокотник кресла, в котором сидел Джордж. — Лежит и ворчит, когда пытаюсь его расшевелить.

— Нужен подход, — Джордж щёлкнула пальцами, игрушка остановилась прямо перед носом кота и молнией закружилась вокруг него. Живоглот издал боевой рёв и кинулся на «врага».

— Это он просто выделывается перед новым человеком. Когда привыкнет к тебе, тоже не будет обращать внимания.

— Не ревнуй, — Джордж приобнял Гермиону за талию.

— Пф, вот ещё! — фыркнула девушка, но в ответ положила ладонь ему на плечо.

Следующую неделю они словно открывали мир для себя заново. Бродили по паркам, гуляли вдоль рек, забрели на какой-то поздний сеанс кино, где под конец уже совсем «забили» на сам фильм. Гермиона чувствовала себя впервые влюбившейся школьницей. Она никогда раньше не думала, что Джордж станет для неё тем самым, но у жизни оказалось странное чувство юмора. Оказалось, что больше ей подходит не Рон, а его старший брат, который для неё всегда был весёлым, но сумасбродным товарищем, умным, но безбашенным соратником, симпатичным парнем, который точно не посмотрит на подругу своего братишки.

— А знаешь, я всегда немного смущался тебя, — сказал как-то Джордж, выводя её из раздумий за чтением книги.

— Что? Почему?

— Ну, ты такая умная, правильная, серьёзная. Чувствовал себя последним шалопаем рядом с тобой.

— Ты тоже умный, просто не хотел учиться и свой ум направлял не на науку.

— В принципе, да, — Джордж пожал плечами.

— А я чувствовала себя рядом с вами невыносимо скучной. Знала, что для всех я — заучка Грейнджер. А мне ведь тоже хотелось вести себя чуть свободней, не гоняться за каждым баллом, но я просто не могла остановиться...

— И кто знает, что было бы с нашим сопротивлением, не будь ты такой дотошной и умной, — Джордж прижал её к себе и отобрал книгу. — Но теперь можно и остановиться.

— Да... — лёгкий поцелуй прервал Гермиону. — Теперь мы можем жить иначе...

Следующее посещение психотерапевта прошло более бурно. Джорджу показалось, что он уже готов говорить о смерти брата, но только сорвался на эмоции. Врач успокоил его, но парень вышел из кабинета в растрёпанных чувствах. Они с Гермионой молча вернулись к ней домой, и Джордж на добрых полчаса исчез в ванной. Гермиона изнывала в неведении и несколько раз спрашивала, всё ли в порядке, чтобы просто услышать его голос.

Когда Джордж наконец вышел, она не сдержалась и обняла его:

— Только не пугайся! Это нормально, ты слишком быстро перешёл к главному. Вы с доктором ещё сможете всё...

— Это ты не пугайся, — Джордж погладил её по спине. — Я не остановлюсь. У меня появился очень важный стимул, — он подтолкнул её подбородок вверх, заставляя посмотреть на него, и поцеловал.

Гермиона не хотела торопиться, но сейчас ей хотелось стать максимально близкой Джорджу. Она покрывала поцелуями его лицо, шею и плечи, испещрённые веснушками. Джордж расстегнул её платье, и оно скользнуло на пол. Вслепую идя к кровати, Гермиона почувствовала на ноге лёгкое прикосновение кошачьего хвоста. Кот метнулся вон из комнаты, чему она была рада.

Гермиона развязала пояс халата на Джордже и толкнула того на кровать. Он с восхищением смотрел на неё. Гермиона села на колени Джорджа и поцеловала его. Ладонь скользнула по аккуратному шраму на месте отрезанного уха. Дыхание перехватило от поцелуев Джорджа на её шее и груди. Как они снимали остатки одежды, Гермиона уже не помнила, а вот то, что последовало за этим, казалось, не забудет никогда...

***

Гермиона проснулась в темноте. Пошарив руками вокруг себя, она не обнаружила Джорджа. Вскочив на ноги, девушка бросилась в гостиную, на ходу натягивая халат, валявшийся на полу.

Она замерла на пороге, не успев произнести его имени. Джордж сидел в своём любимом кресле, а у его ног Живоглот играл в догонялки со своим серебристым двойником.

— У меня изменился Патронус, Гермиона, — Джордж не поднял на неё глаз, но его голос дрожал.

— У тебя получилось вызвать Патронуса, — Гермиона и сама едва сдерживала слёзы.

Она подошла к Джорджу и крепко сжала его плечи. Он положил холодную ладонь на её руку и наконец посмотрел ей в глаза:

— Ведь у меня снова появился близкий человек. И самое светлое, самое лучшее воспоминание...