23 января
Вдохнув поглубже, я позвонила в дверь. Открыли мне тут же, и на пороге стояла его девушка.
- Ты, - она слегка прищурилась, - ты уволена. И забери вот это, - несколько брезгливо сжимая пальцы, она протянула мне мою заколку.
- Могу я узнать причину?
- В прошлый раз дом был недостаточно убран.
- Как скажете, - развернувшись к ней спиной, я пошла прочь с порога.
- Постой! – окликнула она меня вслед. Я обернулась.
- Что?
- Почему твои вещи оказываются в моем доме?
- По неосторожности, исключительно по неосторожности. Спросите лучше у него, - я кивнула ей, указывая за спину. Она обернулась и удивленно уставилась на господина Мэнсона. А я поехала домой. Пусть разбираются сами.
Ненавижу, когда мужчина прячется за спиной своей могучей жены или девушки. Выглядит он при этом уж больно жалко. В моих глазах так точно. Сильные и смелые один на один с тобой, когда же появляется кто-то третий, они прячутся за юбкой... Я знаю, что он не такой, но в данный момент он выглядел настолько комичным для меня, что я не смогла сдержаться. Он придет, такие, как он, просто так не уходят. Зато у меня выходной.
2 февраля.
- Вот сука...
- Рукоприкладство запрещено.
- Да кто тебя трогает... - он опустился на кровать,
- ну, довольна?
- Нет, я уже забыла.
- Ну зачем?
- Просто так. Вы очень забавно стояли сзади нее, словно прячась. А когда мне в лицо говорят, что я уволена, я расстраиваюсь. Она догадалась?
- Не знаю.
- Она знает про Женю? – приподняв его лицо за подбородок, я посмотрела ему в глаза. В нем каждый раз потухает какой-то огонек.
- Да.
- Тогда понятно. Что ж... Огонек, быть может, и потухает, а вот член встает замечательно. Толкнув в плечо, я уложила его. Расстегнуть ширинку, и мы начинаем наши игры. Игры, о которых пока, как я понимаю, не знает никто... Усмехаюсь. Он вышел и кончил на поясницу, затем поводил головкой по ягодице и успокоился. Наигрался. Я вздохнула, развернулась к нему.
- Ты всегда мстишь девушкам через секс?
- Что? – он удивленно вскинул брови, усмехнувшись.
- Когда что-то не по-твоему, ты становишься грубее, разве я не права?
- Ну... Может немного, не замечал, - улыбаясь, отмахнулся он.
- Вы не ругались, да?
- Ну вообще... - он стал собираться, - вообще нет. Не особо, скажем так. У нас стабильные отношения.
- Все наладилось? – я осталась лежать, наблюдая за тем, как он одевается.
- Ну так, мало-мальски.
- Я рада за вас, - выдавливаю улыбку,
- надеюсь, у вас правда все сложится в дальнейшем. Наверно, она неплохая?
- Да, - он натянул на себя легкий джемпер,
- то, что неплохая, так это точно. Держи. Я быстро поднялась, взяла у него деньги.
– Я помню твою любовь к налу, - улыбается, - специально снял, отложил.
- Посидел и полежал на них, понятно, - смеемся.
– До свидания, господин Мэнсон. Приходите еще. Надеюсь, Вас все устраивает.
- Ты и это всем повторяешь? Грожу ему пальцем.
- Я не раскрываю свои секреты, господин Мэнсон.
Он ушел.
Я приняла быстрый душ, затем осмотрела себя в зеркало. Припухлость с губ уже сходила на нет, можно было бы замаскировать светлой помадой... Но следующий клиент еще через минут сорок, так что само пройдет.
Ах, господин Мэнсон... Всего хорошего.
15 марта.
Ловлю себя на мысли, что часто вспоминаю своего господина Мэнсона. Медленно наматываю волосы на палец, по-королевски восседая на своем троне-кресле за витриной. Какие-то дурацкие кукольные локоны, не пойми что. Сегодняшний образ мне не нравился... Мой клиент, очевидно, снова уехал по своим делам. Удивительно, имея достаточно любопытную натуру, я так ни разу и не удосужилась узнать, кто он. Недавно я запала на одного посетителя. Высокий, блондин, хорошо сложен и в некотором роде культурен: не ведет себя как идиот. Он приходил ко мне несколько раз, и только с ним я не думала ни о буднях, ни о господине. С ним я всегда была сверху, он любил эту позу. При этом он впивался своими сильными пальцами в бедра, но как-то умудрялся сохранить баланс между «вцепиться» и «сделать больно». Иногда я ловила себя на мысли, что жду его. С ним было хорошо... В начале весны у нас была группка англичан, ох уж эти шумные бравые ребята! Они сняли пятерых девушек вместе со мной, а потом случилось это – один из них безумно напоминал мне Мэнсона, и на меня вдруг накатила непонятная волна волнения, смущения и... отвращения. Я вдруг так четко осознала, что это подделка. Made in UK, не мое. А потом во мне словно что-то замкнуло и стало безразлично. И мы неплохо повеселились все вместе. Они хорошо заплатили Мадам, а я, если так можно выразиться, отдохнула. Бросила все свои подработки и взяла более плотный график в этом заведении. С приходом весны я начала курить. Как же Сандра была недовольна.
27 марта.
- Женя, один клиент желает снять тебя на ночь к себе.
- Кто? – я стояла у стойки, облокотившись о нее, и пыталась заглянуть в толстую тетрадь мадам.
- Гер Мэнсон, - она подняла на меня глаза,
- его давно не было.
- Я отказываюсь, - отвернувшись, произнесла я.
- Почему? Ты что? Женя, я предупреждала, ничего личного здесь. Ты взяла больше часов не для того, чтобы отказывать, не так ли?
- Скажите ему, что я занята в этот день, что у меня важные клиенты, предложите похожих девочек, нет! Мадам вздрогнула от моего хлопка ладонью.
- Извините, Мадам, извините, - я пригнулась ниже через стойку, - поймите меня. Недовольно вскинув бровь, Мадам согласилась.
- Но учти, - указала она на меня кончиком ручки, - только потому что за последнее время ты несешь мне хорошие деньги, и я тебя знаю. И кто бы мог подумать, что через час кувыркания с испанцем, Мадам снова будет нажимать на меня, уверяя, что господин платит вдвое больше. Я всегда была приверженцем мысли «с глаз долой, из сердца вон», но, видимо, тут все гораздо сложнее. Интересно, чего захотел от меня этот мальчик?
29 марта.
Мужчины как дети, вековая истина. Вот он стоит передо мной, а все эмоции на лице. При Мадам я не сказала ни слова, он расплатился, и мы ушли. Ни одного родного лица, Сандра, видимо, с клиентом. - Не рада мне?
- Гер Мэнсон, у нас нет таких понятий как «рада/не рада», мы всегда рады нашим клиентам.
- Да ладно, избегала. Небось твоя тетка надавила, ее деньгами легко подкупить. Я ничего не ответила. Вечерний город свободен от пробок, поэтому добрались мы достаточно быстро. Снова этот дом, полная темнота вокруг.
- Ее нет?
- Тебя это не касается. Ничего не отвечаю, прохожу дальше. Глаза привыкают, уже можно видеть очертания предметов, поэтому я смело направилась к лестнице. Вообще его дом достаточно светлый, большие окна пропускают много света, слишком много для этого времени суток. Мы занимались сексом всю ночь. Перебрали все мыслимые позы, побывали на кухне и в гостиной, перебравшись с широкой софы на пол, естественно на их кровати. Я уже не говорю об оральных ласках, которых он получил сполна. Он здорово измотал меня, на какой-то момент я даже подумала, может он на виагре? Долго и хорошо идет. Ближе к утру моя приятная пытка завершилась, он устал не меньше моего. За окном заметно посветлело.
- Мы хотим пожениться, - внезапно выдал он, туша сигарету. Я промолчала,
- все это еще в планах, но мы твердо решили. Мы неплохо ладим последнее время... Много чего нас связывает с некоторых пор.
- Она беременна? – я не знаю, почему я так решила.
- Нет, ты что, - засмеялся он, - даже несмотря на мир в отношениях к такому я не готов. Но я доволен всем.
- Я очень рада за Вас, господин Мэнсон. Я же говорила Вам, что все наладится. И вот, время пришло.
- Это наш последний раз сегодня, я так думаю.
- Я это поняла, господин Мэнсон. Дальше мы лежим молча, затем он вздыхает и отворачивается от меня, ложась на живот. Рассматриваю потолок, взгляд ползет к окну, по карнизу и шторам. Окно. Я запомню этот дом, вопреки обычному я запомню. Меня не должны охватывать ни тоска, ни грусть, но почему-то внутри становится пусто.
- Мне собираться?
- Можешь переночевать и уехать утром.
- Вам не хочется вызвать такси прямо сейчас?
- Ты так спешишь уйти? Смотрю на его спину.
- Как Вам угодно. Повторив за ним, отворачиваюсь на другую сторону. Так и засыпаем. Утром меня ждал завтрак, деньги на такси и номер телефона... Вызова этого такси. Все оказалось еще суше, чем я предполагала. А вообще оно и к лучшему.
У меня есть мой блондинчик, вот и отлично.