История слизеринского принца
Гермиона бежала по тёмному коридору, стуча каблуками по чёрному кафелю.
Виднелась полоска света, что становилась ближе... Всё ближе... И ещё ближе...
Ослепительный белый свет залил всё пространство. Герми зажмурилась.
Свет исчез. В ушах послышался шелест травы и шум фонтана.
Девушка открыла глаза. Она стояла на дворе поместья Мафлоев.
Всё тоже самое. Тот же фонтан, тот же замок, те же павлины. Кроме...
— Драко!? — тихо спросила девушка.
Но Малфой не обернулся.
Слизеринцу здесь было лет шесть-семь. Маленький, такой хрупкий, болезненный. Он был очень похож на скелет. Будто бледная кожа, которая обтягивала кости, была мала ему в два раза.
Но волосы, как подобает аристократу, аккуратно прилизаны.
Явно, если даже девушка будет кричать ему прямо в ухо, мальчик не обернётся.
Драко спокойной сидел на траве и кормил белого, большого павлина.
Павлин жадно клевал семечки, что были разложены на маленькой, бледной ладожке слизеринца.
— Сэр? — неожиданно пропищал тоненький голосочек.
Гермиона обернулась. Внутри всё похолодело.
Перед ней стоял Добби. Живой. Без носков, шерстяных шапок и кед. Просто в рабской наволочке.
Но этот холод усилился, превратившись в ледяную стужу, когда Герми увидела, кто стоял рядом с домовиком.
Беллатриса.
Такая же марчная, гордая. Такие же тяжёлые веки, карие, жестокие глаза и чёрные волосы, что красиво струились по спине.
Ничуть не изменилась. Разве что была помоложе.
Интересно, знал ли Добби, что именно эта женщина, стоящая рядом с ним, убьёт его через 10 лет?
Грейнджер нащупала лезвие прикреплённого ремнём кинжала Беллатрисы.
По щеке струйкой потекла слеза. Именно этот нож попадёт в живот домовика. Из-за Лестрейндж Добби умрёт.
Печаль утраты сменила ярость мести. Что, если замахнуться этим кинжалом над Беллатрисой? Прямо сейчас?
Но девушка начала забывать, что находится в далёком прошлом, в которое уже не сможет попасть.
Драко обернулся на слова Добби и стал смотреть сквозь Герми на Беллу и домовика.
— Да? — Его голос ничуть не изменился. Он также растягивает слова, говорит таким же высокомерным голосом. Разве что ещё слишком детским.
— Мадам Лестрейндж хочет поговорить с вами, — пропищал Добби, выразительно смотря своими яркими, зелёными глазами, круглыми, как тенисные мячики на маленького слизеринца.
Беллатриса грубо схватила мальчика чуть выше локтя и потащила за собой.
Неожиданно Гермиона вспомнила, как тогда холодно схватил её Малфой. Вот от кого у него такая привычка.
— Я видела, как ты наблюдал за девочкой-маглом. Зачем, позволь спросить, ты, аристократ, сын великого, благородного рода Малфоев - смотришь любуешься маглом!? Это всё равно, что смотреть на грязь!
Обезумевший взгляд карих, мрачных глаз смотрел прямо в серые, будто из стали.
— Она красивая. Хорошо читает. Девочка качалась на качелях и читала маме, что стояла рядом, какую-то "Золушку". Эта сказка настолько интересная, я...
— Что ты несёшь!? — ещё безумнее закричала Белла, выпучив глаза. — Не смей больше выходить за территорию мэнора! Только с родителями, или со мной! Либо тебя ждёт суровое наказание... Ты же помнишь?
Мальчик ничего не ответил. К удивлению, его взгляд был таким же спокойным и равнодушным, будто суровое наказание тоже самое, что покормить семечками белого павлина.
Гермиона обхватила руками голову, зарываясь в свои густые каштановые волосы тонкими пальцами. Это она! Это она - та девочка! В детстве Герми с семьёй уезжала за город каждое лето. Папа сделал ей в том месте качели. Маленькая гриффиндорка всё время качалась на них, читая вслух маме сказки.
Неожиданно, глаза снова ослепил белый свет, а Гермиона снова зажмурилась. На этот раз в ушах зазвучали громкие, весёлые голоса, а в воздухе витал прекрасный аромат всевозможных праздничных угощений.
Открыв глаза, Герми очутилась в знакомом, родном Большом зале.
По привычке девушка пошла к столу Гриффиндора и, совсем близко подойдя к нему, ахнула.
Это они. Гарри, Рон и Гермиона. Маленькие, глупенькие дети, которым всего по одиннадцать. В глазах горит стремление и радость.
Гермиона сразу и не заметила, как завязался разговор с Почти Безголовым Ником.
— Скажите, сэр, — От неожиданности девушка вздрогнула. Не каждый день слышишь свой голос в одиннадцать лет со стороны. — как это - ПОЧТИ Безголовый?
— А вот так! — промычал Сэр Николас, наклонив призрачной рукой призрачную голову вправо.
Казалось, голова вот-вот отвалится, ведь она висела на никчёмных остатках кожи в том месте. Там фактически осталось только мясо.
Будущие первокурсники поморщились от увиденного, некоторые даже закрылись руками, а Невилл чуть не упал в обморок.
Герми засмеялась. Отучившись 7 лет в школе гриффиндорка привыкла к таким фокусам Ника и ей было весело смотреть на реакцию маленьких гриффиндорцев.
Драко Малфой тихо сидел рядом с Крэббом и Гойлом, неотрывно смотря на свою куриную ножку, к которой он даже не притронулся. Иногда мальчик кидал редкие взгляды в сторону стола Гриффиндора. Нет, он не смотрел на этих глупых сорвиголов, на великого Поттера тем более. Он смотрел на девочку с копной не послушных волос. Та будто не замечала его.
Снова белый свет.
— Тебя никто не спрашивал, поганая грязнокровка!
Девушка ненавидела эти слова из уст Драко. Да, она вскоре стала относиться к ним спокойной. Но смотря на второкурсницу Гермиону, чьи глаза начинали наполняться слезами.
Нет, это не был тот ослепительный белый свет. Это была просто белая вспышка, как от фотоаппарата. Значит, время не очень далеко продвинулось.
Ничего не изменилось. Только исчезли команды по квиддичу, а вдалеке были видны Гарри и Герми. Они тащили к хижине Хагрида Рона, из чьего рта падали один за другим слизняки.
— Малфой, видел, как Уизли наблевался?
— Отстань, Флинт.
Как только капитан сборной по квиддичу Слизерина удалился, Драко закрыл руками глаза и еле слышно зашептал:
— Как я мог!? Как я мог её так назвать!?
На этот раз был настоящий белый, ослепительный свет. Девушка уже машинально зажмурилась, переваривая кашу, что накопилась в её голове.
Как только Гермиона открыла глаза, она точно поняла, что это 4 курс её обучения.
Мальчики подходили к девочкам и вежливо приглашали их на Святочный бал. Те, хихикая, в основном соглашались.
Перед глазами Герми снова появился Драко Малфой. Он подглядывал за Гермионой-четверокурсницей. Девушка совершенно спокойно сидела на скамейке и читала учебник по Истории магии.
Малфой замешкался: подходить или не подходить?
Неожиданно в него "случайно" врезалась, видно, бежавшая со всех ног, Пэнси Паркинсон.
— О, привет, Драко! Пойдёшь со мной на бал!
Это было скорее утверждение, чем вопрос.
— Э-э-э...
— Конечно пойдёшь! — захихикала Пэн, повиснув на его руке.
Гриффиндорке снова стало внутри холодно, вспомнив, что Пэнси тоже убили.
И опять этот свет.
На этот раз перед ней происходила прошлогодняя сцена в чулане.
Вот эта она точно хотела забыть. Для неё признание в любви Драко Малфоя тогда было настоящим шоком.
Неожиданно, девушка проснулась.
Она лежала на жёсткой траве перед озером, а рядом с ней похрапывал Драко Малфой, чей живот был смазан бадьяном и заживал.
Нет. Теперь Грейнджер не может просто так смотреть в эти глаза после этой ночи.
Сон ли это? Или послание белого льва?