Настоящая ведьма
То,что Гермиона относится к нему по-особенному, он понял еще после приключения на первом курсе.
Для осторожной и склонной к соблюдению правил и преклонению перед авторитетами девочки пойти против правил и указаний учителей было настоящим подвигом. И она сделала свой шаг вперед, не задумавшись ни на секунду. О чем она думала во время их коротких объятий за секунду до того как он шагнул в огонь Гарри задумался только несколько лет спустя. В чем у него никогда не было сомнений, так это в ее особенном отношении. Правда
ее поведение во время уроков ЗОТИ на втором курсе натолкнуло на мысль, что ее особым отношением является все же близкая дружба. Сам он чувствовал непривычную и неприятную пустоту, когда Гермиона, как и все остальные попавшие под действие окаменения, лежали в лазарете мадам Помфри. Он безуспешно пытался заполнить возникшую пустоту разговорами и учебой вслух рядом с неподвижной подругой. После ее восстановления Гермиона говорила что ничего не помнит о времени окаменения, но ее глаза странно поблескивали, а улыбка была слишком яркой для той безразличности с которой она об этом говорила.
То, что она готова ради него буквально на все, он понял уже на третьем курсе. Первым показательным случаем был эпизод с метлой, когда она рискнула столь дорогими для нее дружескими отношениями с ним ради его же безопасности. Эпизод относительно просто разрешился, но Гарри еще долго было стыдно за его реакцию, и за то, что он поддался на провокацию Рона. Но намного более явным ее самоотверженность была видна в ту безумную ночь, что закончилась полетом на гиппогрифе. В ту ночь у них обоих было много возможностей умереть, как вместе, так и по отдельности. Опасность не удержала Гермиону от желания ему помогать, а совместный полет был одним из его самых дорогих воспоминаний.
Поворотной точкой стал четвертый курс. Но еще два следующих года Гарри даже и не подозревал о том, какую серьезную ошибку допустил, не успев или не подумав пригласить Гермиону. Оправданием ему будет то, что он все же хоть и дико стеснялся, решился пригласить ту, что несколько раз явно показала ему крайную заинтересованность — Чжоу Чанг. Все же до этой ведьмы-серцеедки с азиатскими корнями, любящей метлы, Гермионе было далеко.
На игре против Гриффиндора на год позже, та навернулась с метлы несколько раз совсем не случайно.
Чего Гермиона не знала, так это того что когда она за день до бала все же дала свое согласие Краму, у этой сцены был один неучтенный свидетель. И что нужного результата — как то — ревности она достигла уже тогда. Вот только сам Гарри о ее истинных намерениях и не подозревал. Равно как и не подозревал, что попытавшемуся распустить руки Краму лечили после бала в корабельном лазарете его разбитый нос и снимали коньюктивитус — Гермиона ко всему готовилась основательно.
Да и вплоть до шестого курса Гарри и не подозревал, что сестрички Патил сторонятся совсем не из-за его поведения на балу.
Выговор Гермионы с занесением слова «Сучка» прыщами на сиськи образумил положивших глаз на Гарри сестренок надолго.
Пятый курс оказался очень суматошным и занятым, и «радовал» Гарри полным отсутствием окружения, в том числе и женского. Уроки АД проводились под строгим надзором Гермионы и за излишние поползновения следовал как минимум «случайный» ступефай. Расстроить свидание с Чжоу оказалось и того проще.
А уж какое наказание она приберегла для Амбридж и подумать страшно. Правда, если б не зелье выносливости, подлитое Амбридж вместе с афродизиаками и зельем вызывающим влечение у кентавров, та могла бы и не выжить. Впрочем, ее выживание Гермиона и не планировала.
«Она много раз обижала моего Гарри».
Кризис и принятие достигли Гарри только на шестом курсе. Сначала Джинни после поцелуя с Гарри упала со ступенек ко входу в женское общежитие на случайно оказавшиеся внизу оленьи рога. Пять раз. Потом она же оказалась в пустом классе с тремя слизеринцами и двумя равенкловцами. Голая и тоже под зельями влечения. Гарри успел ее перехватить относительно вовремя, но увиденная картина на время отбила ему влечение, и вообще отбила ему влечение к Джинни.
Луну, после вечера накануне Хэллоуина у Слизнорта, куда та пошла с Гарри, спас Невилл. Он же, не стесняясь в выражениях, открыл глаза Гарри.
Впрочем фразу «Надень уже поводок на свою Грейнджер, идиот, пока она всех девчонок, с кем ты разговариваешь, не перебила!» сначала Гарри счел преувеличением.
Но он вспомнил как на следующий же день после его разговора с Ромильдой (и не подейстовала на него амортенция, не надо), та попала в лазарет без костей в руках и ногах, Гарри решил — надо хватать единорога за рог. А то поди знай, чего у Гермионы на уме, можно так и самому оказаться следующим.
И тогда он, впервые за последние годы, задумался, а что он собственно чувствует сам?
И тут помогли не менее грубые, чем раньше, слова Невилла «Вот трахнет сегодня МакЛагген Гермиону, и как ты себя чувствовать будешь. Или решит она, что ей Рон больше подходит, и за него замуж выйдет?» Гарри представил себе. В подробностях.
Дамблдор был слишком старым и больным, Макгонагалл слишком медленной, а Снейп слишком осторожным, поэтому обошлось без последствий.
«Случайно» встретившийся ему Флитвик, только мягко посоветовал получше держать себя в руках и на самом деле озаботиться личной жизнью, а то замок старый и вообще может и рухнуть…
Невилл и в самом деле был отличным другом и очень смелым парнем. И очень сильным магически, да и физически тоже. Гарри потом посмотрел на то, что осталось от устоявших от его выброса стен — сам он в такое буйство магии не факт, чтобы сунулся. Удар в челюсть от Невилла помог, и Гарри пришел в себя. И поблагодарил.
Гарри Поттер трусом не был, но разговаривать с Гермионой на тему отношений было реально стремно. Особенно, если подумать, что разговор запоздал года на два. С другой стороны, если бы разговор состоялся года на два раньше, так далеко после объяснений и признаний они точно бы не зашли. Так отвратно начавшийся Хэллоуин закончился просто замечательно.
***
Нельзя сказать, что собственнические тенденции Гермионы не причиняли ему беспокойства и дальше, но иногда и от них была польза. Когда их по их же глупости схватили егеря, мадам Лестрейндж сделала всего лишь одну ошибку — слишком близко подошла к Гарри и слишком приблизила свое лицо к его. От того, что от нее осталось сблевали даже закаленные егеря Воландеморта. Вернув себе палочки на эффекте неожиданности, они прошли сквозь манор огнем и мечом… То есть огнем и взрывными заклинаниями… Ухитрившись перебить кучу народу и вытащить наиболее важных пленников Воландеморта. И смыться на Добби-экспрессе до прибытия Воландеморта.
***
Когда Гарри пришел в себя после первой попавшей в него в хогвартской битве авады, то он обнаружил, что битва закончена, от самого Темного Лорда осталась груда тряпья, а сброд, собранный Воландемортом, в панике разбегается. Нервно хихикающий Рон в мокрых штанах, как мог, объяснил: — Гермиона, хи-хи, увидела тебя мертвым на руках Хагрида, хи-хи, и, хи-хи, сильно расстроилась…
Много всякого произошло с тех пор. Гермиона или научилась вести себя более корректно, или уж совсем хорошо прячет концы в воду. Во всяком случае у Гарри не было логичного объяснения, почему в его отделе аврората одни мужчины, даже секретарь. Равно как и следователи и ДМП, с которыми он работает, исключительно мужского пола.
***
Впрочем, сегодня Хэллоуин, а у Гарри с Гермионой на Хэллоуин есть одна традиция, и ни у одного нормального мужчины при наличии такой традиции не повернется язык назвать Хэллоуин плохим.
У одержимости Гермионы Гарри была и своя, сугубо положительная сторона: никаких предубеждений, что и как приемлемо для них в постели, а что — нет, у нее не было. Тем более, дети сейчас в Хогвартсе, и даже не надо ставить глушащие звук заклинания.
Плюс, у маглов на Хэллоуин есть очень-очень интересные женские костюмы, и их можно даже не снимать полностью во время процесса.
Гарри оглядел свою жену, только выбравшую новый маскарадный костюм и довольно ухмыльнулся, она выглядела, как минимум, не менее привлекательно, чем на таком знаковом их шестом курсе. Пусть в его жизни не было все так гладко, пусть ему пришлось смириться с некоторыми ограничениями, нельзя было отрицать тот факт, что в жены ему досталась исключительная женщина. Держаться с которой на равных был способен только он сам. Исключительно опасная, до дрожи могущественная и до невозможности страстная.
Настоящая ведьма.