1 часть
Хизаши ненавидел болеть. Саднящее горло не давало ни геройствовать, ни вести передачи, вынуждая днями валятся в квартире на кровати, сохнуть от жара и активно лечится.
Вот и сейчас по однокомнатной съемной квартире перемещалась гусеница, замотаная в плед, шарф, свитер и ещё что-то, такое же колючее и теплое, пропахшее болезнью. Из под слоев ткани выглядывала кружка на пол литра, испускающая тепло и пар.
Прошло уже около трёх лет с их с Айзавой выпуска из UA. Обоих друзей захватила геройская взрослая жизнь. Хизаши попал в приличное геройское агенство, и даже смог устроится на радиостанцию ведущим на выходные! Пока парень привыкал к новому темпу жизни незаметно пролетело три года. С Шотой они продолжали поддерживать общение, не смотря на абсолютно противоположные режимы, ведь Сотриголова в основном дежурил с вечера по утро, а громкоголосый герой наоборот. Совпадали у них только выходные, в которые у Сущего Мика были эфиры на радиостанции. Ямада скучал по другу. По его редким тихим шуткам, умению внимательно слушать и даже по мрачному выражению лица. Последний раз они видились почти два месяца назад! Настоящая вечность... Так, во всяком случае, считал сам Мик. Айзава никогда не говорил, как сильно он ждёт встречи, и ждет ли вообще. Первое время после выпуска Ямада боялся, что их дружба канет в небытие. Но все шло своим чередом. Шото отвечал на звонки, сонным голосом просил быть потише, пока супергромкий друг рассказывал все новости за день/неделю/месяц и изредка звал выпить. Айзава тоже ценил их дружбу, просто показывал это тихо, без слов.
Парень зашёл в свою комнату и, поставив на тумбочку горячую кружку, плюхнулся на кровать. Зелёные глаза уставились в окно, за которым стояла шумная, бесконечная стена дождя. Заливало уже по меньшей мере третий день, и все это время Ямада пролеживает в квартире с больничным и температурой 37.9
Влажный воздух неприятно раздирал и так раздраженные кашлем лёгкие. Дышалось трудно, с хрипотцой. Все вокруг будто пропиталось этой неприятной, осенней влагой. Иногда Мик даже начинал переживать за купленную на первые заработки героем гитару, что покоилась в углу помещения на подставке. За книги, плакаты и бумаги он не особо волновался. Все самое важное лежало в шкафу, а вот инструмент туда спрятать нельзя.
Парень отвернулся от окна и лег на бок, уставившись в стену. Темно. Темно и тихо. Ямада ненавидел тишину, особенно такую долгую. Шелест дождя Сущий уже давно за звук не принимал. Этот бесконечный шум давил из-за толстых стекол, заполняя все пространство своим звуком, за исключением ванной, где герой пытался согреться сегодня утром от озноба.
Аккуратная рука с тонкими музыкальными пальцами выскользнула из под одеяла и начала лениво шарить по тумбочке, игнорируя принесенную кружку. Вся эта смесь лекарств от горла ещё слишком горячая, чтобы пить, Хизаши искал другое.
Наконец он нашел и поднес к своему лицу телефон с разбитой защиткой и множеством ярких объемных наклеек на чехле. Шансы, что ему ответят не через час, маленькие, но пусть даже так. Расжиженый температурой мозг отказывался от любой нагрузки, но очень хотелось чем-то себя занять. Хоть с кем-то поговорить.
Сообщение набиралось туго. Кандзи путались между собой, из-за чего приходилось не раз стирать и по долгу искать нужную клавишу. Хизаши закусил губу. Совсем он овощем стал за время болезни, хоть волком вой от бездействия. Да только он кашлем задохнётся, если возьмёт децибел выше шёпота.
Наконец в чат со Стёркой прилетело короткое сообщение.
« Привет! Ты сейчас не занят??»
Довольный победой над клавиатурой и непослушными пальцами парень положил телефон рядом с собой экраном вниз и перекатился спину. Огромное количество знаков препинания были присущи ему в любом текстовом диалоге. Сущему Мику было просто жизненно необходимо показывать свою громкость даже в тексте в месенджерах. Пока друг прочитает его сообщение Ямада успеет и зелье свое выпить, и отоспаться...
Телефон на матрасе рядом завибрировал.
Ошарашенная светловолосая голова моментально взлетела с подушки, гипнотизируя взглядом яркий челох. Во время больничного герой выключал уведомления везде, кроме самых важных чатов.
Перевернув мобильник стеклом вверх Мик дважды тапнул, включая устройство.
Посреди экрана висело окно от приложения с музыкой, которую Хизаши вырубил к чертями во имя мигрени и скорый ответ на его вопрос.
« Привет. Нет.»
Парень лег на живот, подгреб под себя подушку и зашёл в чат. На столь резкие движения организм отозвался сухим удушливым кашлем, раздирая горло больного страдальца. Откашлявшись, Ямада все же отпил лечящего варева и ещё раз прочитал сообщение. Снова закусил губу.
« У тебя же сегодня ночное дежурство! - смайлик с приподнятой бровью. - Неужели отменили в честь ливня???»
Пользователь появился в сети. Хизаши хрустнул пальцами от волнения. После выпуска из академии ему редко удавалось поговорить со своим нелюдимым другом по чату. Круговорот взрослой жизни закрутил обоих сразу после окончания обучения, не отпуская уже третий год.
« Я вчера простуду подхватил. Слег с температурой. »
« Аххаха, я тоже болею! Уже третий день!! (╥﹏╥) Сил моих больше нет на кровати лежать!!! А ты что делаешь??»
Губы Ямады растянулись в непроизвольной улыбке. Айзава тоже не любил болеть. Всегда говорил, что это слишком снижает продуктивность, и не брезговал игнорировать лёгкое заболевание, пока оно не начинало подкашивать. Раз он дома, значит сидит надутый, как сыч, в своей полупустой комнате с цыфрой под 38 на градуснике, обидевшись на дождь, свой иммунитет и весь мир в целом.
« Пытался рисовать. Сейчас лежу.»
Хизаши аж охнул, погребая подушку плотнее, будто это помогало собраться с мыслями. Так повелось школы, что Шото редко признается в своем увлечении к этому виду творчества, называл свои рисунки "макулатурой" и постоянно вырывал из тетрадей неожиданно пролившееся на бумагу творчество. Ямада же любил эти рисунки. Без построения, созданные резкими движениями ручки и такие же редкие, как улыбка на лице мрачного друга. После дня, когда они потеряли Оборо, Мик так и не увидел ни одной зарисовки.
Парень тряхнул головой, прогоняя из головы воспоминания о мертвом друге. Прошел уже не один год и так не хотелось снова зацикливаться на воспоминаниях о прошлом... чтобы быстрее отвлечься, Ямада быстро настрочил новое сообщение.
« Ты вернулся к рисованию?!!?! Если ты не занят, могу я позвонить???»
«Можешь»
Заши приподнялся на кровати, принимая полусидячее положение. запихав себе под спину подушку, он завернулся в одеяло на подобие куколки, чтобы противный прохладный воздух не проник к нему. Парень будто вернулся на несколько лет назад, когда они ещё только начинали общаться с Шотой. Он тогда постоянно волновался, что слишком много говорит по телефону, но его убеждали, что все в порядке, и он может продолжать. От тех переживаний ни осталось не следа, но перед каждым разговором с другом, с перспективой в пару часов, внутри разливалось тепло. Независимо от настроения. Взяв в руки телефон он набрал Стерке. Раз геройское имя придумал Хизаши, значит стебаться над ним тоже ему.
Под именем контакта высветился секундомер. С той стороны взяли трубку.
– Привет, - тихо сказал Мик, вслушиваясь в звуки с другой стороны.
– Мы уже здоровались.. - пробурчали в ответ. Голос был хриплый, надорванный, но не сонный, на удивление.
– Все равно, - Ямада улыбнулся. - Так ты вернулся к рисованию?
– Нет, - спокойно отрезал друг, шебурша чем-то с той стороны. Видимо, устраивается поудобней на своем футоне.
– Но ты же говорил, что снова рисуешь! – Заши зашёлся кашлем.
Айзава подождал, пока друг прокашляется, и, вздохнув, пояснил.
– Я лишь попробовал. Это не значит, что я хочу продолжать пытаться дальше. – холодный воздух поздней осени не пощадил связки Сотриголовы. Выходило не так феерично сипло, как у Мика, но неприятно тянуло хрипотцой по ушам.
– Почему нет? Ты всегда красиво рисовал, да и матерьялов у тебя много, с нашей подачи, – Мик ухмыльнулся. Стабильность, это когда вы с Немури, каждый год, подкладываете общему другу в подарки всякое разное для художки.
– Не хочу
Ямада закатил глаза и вздохнул. Дальше тему тянуть бессмысленно, да и Шото явно был не настроен продолжать беседу на счёт увлечения, с которого не получилось сдуть пыль. Неизвестно, в чем была причина. В воспоминаниях со стажировки, или в том, что давно не брался за карандаш, но сейчас не стоит разрушать расслабленную атмосферу. И ему, и Айзаве сейчас хочется отвлечься от болезни, а не грузится разными воспоминаниями. Плотнее закутавшись в одеяло, Ямада завел разговор "ни о чем". Новости за неделю, интересности с работы, его мнение на счёт их парной "карантинной" ситуации, все полилось наружу. Хрипло, эмоционально, с перерывами на кашель. Шото слушал как всегда тихо, изредка напоминая о себе короткими предложениями и ответами. Вскоре Заши смог вытащить из друга рассказ о том, как у него дела, давая себе передышку на попить наконец остывший раствор. Айзава рассказывал медленно, не так поставлено и красочно, как Мик, но последнему все равно было приятно слушать спокойную речь близкого человека. В конец расслабившись, парни завязали диалог, обсуждая какие-то вскользь связанные с бытовой работой вопросы.
Когда возникла случайная пауза Хизаши все же задал вопрос, который мучал в голове с темы рисования.
– Слушай, а помнишь я тебе подарил маленький блокнот? Походный который, с карандашами в кармашках, – Ямада нахохлился, как замёрзший попугай, плотнее кутаясь в одеяло.
В ответ раздалось что-то протяжное, хриплое и невразумительное, похожее на положительный ответ.
– Ты его в итоге использовал?
– Угу..
Голосовой герой просиял, будто ему только что вручили премию. Заши даже не мог определится, что его обрадовало больше, снова пробующий творить Шото, или то, что его подарком все же пользовались.
Возможно, это могло казаться странным, радоваться чужому хобби. Но...Ямада любил рисунки Шоты. Ему нравилось и как друг выглядит, когда рисует. Пару раз тайно фотографировал на телефон ещё в старшей школе Юэй. Как в воду глядел, что ещё не скоро увидит друга за бумагой. Да и по правде, не только за рисунком он фотографировал Айзаву. В Юэй у них с Оборо даже соревнование было, запечатлеть мрачного друга в "нехмурые" моменты.
Ширакумо умер. Привычка держать камеру под рукой никуда не ушла. Как и делать тайком фотографии. Домашний сонный Шото для Хизаши как чистый дефомин. Ему стоит это уже наконец признать, после сотого пролистывания собственной галереи в дни, когда настроение ни к черту.
– Так ты всё-таки рисуешь! А можешь показать? Сейчас, по видеосвязи
Айзава вздохнул.
– Окей, минуту
С другого конца провода раздался шелест ткани. Пока Сотриголова занимался своими делами, Хизаши снова лег на кровать на бок. В иной другой ситуации он никогда бы не предложил видеосвязь без тонны макияжа на своем лице и хотя бы причёсанных волос, но сейчас было так насрать на образ при всей этой дождливой слякоти....
Поступил запрос на включение камеры, Ямада тут же одобрил, включая и свою тоже.
На экране появилось усталое бледное лицо, обрамленное крупными волнами черных волос. Сверху бил белый свет от люстры, затемняя лицо, но это не мешало Мику его увидеть.
Айзава опустил взгляд ниже камеры, взглянув на товарища. С секунду они рассматривали друг друга. Оба попылывшие, с синяками под глазами, Шота явно побеждал по их размеру, слишком разморённые простудной заразой, чтобы хоть над чем-то заморачиваться.
Шото переключил камеру. На экране появился пол, босая ступня и ярко-желтый блокнот. Формат - что-то среднее между А5 и А6, в заднюю стенку встроен чехол для карандашей. Хизаши помнил, как долго он тогда ходил по магазину, ища подходящее. В рисовании он не разбирался, но за то разбирался в Айзаве, который любит комфорт, удобство и жёлтый цвет.
Одной рукой Шота открыл блокнот, пристроив его на затянутой в черную ткань коленке. На бледных пальцах, из-за абсолютного не желания кожи Сотриголовы загарать и его режима жизни, ярко выделялись разводы от графита и угля, перекрывая старые и свежие шрамы.
Шота начал листать блокнот. В нем не было ни классического построения, ни верной анатомии, только чёрно-белые зарисовки угольными карандашами. Крыши небоскребов утреннего города, завалы, оставшиеся после нападения злодеев, маленькие дети, чаще всего одинокие, предназначенные на маленьком изображении самим себе. И коты, множество котов. Трёхцветные, однотонные, полосатые. У Шоты была маленькая способность вселять живость в свои рисунки, несмотря на полное отсутствие обучения рисованию. Зато у него получался потрясный мокрый асфальт и ребенок, пускающий кораблик по луже.
Хизаши потерял счёт времени, молча рассматривая рисунки. Многие чуть размазались от трения страниц, угольные карандаши все же, но это абсолютно не мешало Мику. Айзава листал медленно, давая рассмотреть, за что Ямада был очень благодарен. Последние страницы были пусты, а последним рисунком был свежий набросок человеческой фигуры, что так и не был закончен. Через все изображение тянулся мазок, будто кто-то с силой провел по странице пальцем, чтобы смазать не получившуюся работу.
В кадре появилась серая ушастая голова.
– Вау, ты носишь его на миссии?! Рисовал высотки с натуры, да?
– Да, носил раньше, последнее время слишком загруженный график, чтобы отвлекаться. Да и не выходит ничерта.
Серый хвост скользнул по бледной руке, закрывающей блокнот.
– И все же тебе стоит вернуться к рисованию. Твои работы просто потрясны!
– Ямада, харе треп-Айш!...Ха́ха, какого черта?!
Серый худой котенок-подросток вцепился Шоте в руку. Камера полетела куда-то в сторону на пол, открывая вид на белый потолок.
Ямада издал неопределенный звук.
– Ты назвал свою кошку....
– Хахен. Заноза. Сокращённо - Ха́ха
Хизаши разразился смехом. А потом почти сразу кашлем. Хрипя и задыхаясь как поддержанный автомобиль парень вытирал выступившие слезы, когда экран телефон наконец подняли и облокотили обо что-то на полу.
Комната Айзавы славилась своей пустотой. Все, что было в ней помимо хозяина, это футон, укрытый одеялом и серым пледом. На полу сидел сам Шота, с серым копошащимся нечто.
Айзава выразитело поднял руку. Кот повис на ней, вцепившись всеми лапами и зубами, на всякий случай обвивая ещё и хвостом. Сущий Мик подавился новым приступом хохота.
– Ладно, ладно, согласен. Подходящая кличка для него. Откуда ты достал эту красоту?
Шота попробовал отодрать кота от собственной руки. Заноза, извернувшись, скользнул ему за плечо и нырнул под футболку. Парень даже не успел протянуть руки к себе зашкирку как серая бестия вновь оказалась на его коленях и нацелилась на локоть. Сдавшись, Шота совместил разговор с попытками угомонить кота.
– С улицы взял. Заколебался по ветеринарам гонять, пока ему занозу не вынули. Прям между пальцев вогнал себе.
Айзава всё-таки поймал кота двумя руками и поднял его, смотря прямо тому в мордочку. Черные волосы, через чур вьющиеся из-за влажоности упали с его лица, открывая глаза без радужки. Наверное, только по ним можно было определить, что Сотриголова не безпричудный. Шота до сих пор так и не ответил Ямаде, это у него радужка светлая, или ее просто нет.
Если бы Хизаши добавил на видео чёрно-белый фильтр, поменялся бы только блокнот, ей богу.
– Когда выздоровеем, познакомь меня с этим красавцем
Шота опустил кота на колени. Хаха, наконец угомонившись, подставился под поглаживания грудки и закинул лапы за голову, растянувшись на человеческом бедре. Котенок ещё худой, костлявый. Айзава спокойно мог обхватить его одной рукой. Но энергии серому хватило бы и на самого себя и на 10 мрачных хозяинов для полной их зарядки.
– Хотел попросить тебя с ним посидеть недельки две, пока я буду на миссии. Как раз с ним наобщаетесь.
Испачканный углем большой палец попробовали откусить. К сожалению, добыча нормально не влезла в маленькую зубастую пасть.
Хизаши издал возмущенный хриплый звук.
– Тебя опять увезут в какой-нибудь лес таскаться по якобы заброшенным зданиям?? В прошлый раз ты вернулся с дырой от арматуры в животе, опять на верную смерть собрался??
Ямада укутался плотнее в одеяло. Он знает, что они все взрослые люди, но человеческого волнения за товарища не избежать! Особенно, если он жизнь котов ставит выше своей.
– Подпольным героям снова нужна моя причуда. Она слишком удобна для командной работы.
Шота спокойно чесал кота. Черные локоны скрывали его лицо, но Ямада спокойно мог угадать его выражение, и оно ему не нравилось.
– Зава, я конечно все понимаю, миссии с популярными подпольными героями, большой заработок и так далее. Но, честно, я бы хотел, чтобы больницы перестали звонить по твоему доверенному номеру каждый месяц.
Шота еле заметно чертыхнулся. Они оба знают, чьи номера указаны друг у друга в документах как доверенные. За их недолгую работу как полноценных героев им неприлично много звонили от лица больниц на счёт попавших в беду Сущего Мика или Сотриголовы. Особенно Сотриголовы.
Возмущенный прекращению ласк Ха́ха извернулся и вцепился в человеческую коленку, по старинке закрепляясь всеми лапами.
– Я надеюсь, он меня не сожрёт, пока я с ним сидеть буду, – пробухтел Хизаши, снова усаживаясь на кровати, чтобы отпить раствора.
– Посмотрим, хотя тебе было бы полезно лишиться пары пальцев, может стал бы менее разговорчивым.
Ямада закатил глаза, пряча улыбку в краю кружки. Они ещё долго будут беседовать с Айзавой, частично занятые коллективными наблюдениями за серой молнией, а Шота так и не узнает, что с начала видеозвонка на телефоне Сущего Мика была включена запись с экрана.