Глава 6
Данте.
Я на байке уже припаркован напротив «МедСПА», когда Кензи подъезжает на моем «Ягуаре». Кензи и Тристан.
Значит, он подписал. Он здесь.
Мой член встал, как только я получил подтверждение от Кензи. Он напряженно пульсирует в моих черных джинсах, пока я наблюдаю, как Тристан выходит из машины. Мои руки крепко сжимают руль, но я не позволяю себе тереться о сиденье. Это только ухудшит ситуацию.
Под кожаной курткой и шлемом я буквально истекаю потом, но не снимаю их. Я не хочу, чтобы Тристан увидел меня. Кензи знает, что я здесь, но не смотрит в мою сторону.
Пока Тристан не произнесет стоп-слово, я имею право побыть сталкером. Люди открываются совершенно с другой стороны, когда они не в курсе, что за ними наблюдают.
Тристан замирает, уставившись на фасад «МедСПА». Его руки небрежно засунуты в карманы поношенных джинсов. Настолько поношенных, что их можно считать стильными, хотя уверен, так было не всегда. Зеленая футболка обтягивает тело, подчеркивая спортивную фигуру. Руки кажутся более подкачанными, чем я ожидал, но это лишь дразнящий намёк. Полностью его тело я увижу лишь тогда, когда сдеру с него всё до последней тряпки.
Одна рука выскальзывает из кармана и трёт затылок – типичный жест нервозности. Ему здесь не нравится. А я и не рассчитывал, что понравится.
Но это место стоит того. Лично мне никто не посмеет прикоснуться воском к яйцам, но Рафаэль ручается за профессионализм «МедСПА». Здесь же возьмут и кровь на анализы. Тристан проведет там какое-то время, готовясь ко мне.
Мне приходится закрыть глаза на секунду, поэтому я пропускаю момент, когда он принимает решение. Следующее, что я вижу - это Тристан, опять с руками в карманах, входящий в двери вместе с Кензи.
Когда она выходит через десять минут, я уже сложил шлем и кожаную куртку в «Ягуар». Темные очки спасают от сентябрьского солнца. Они также помогают скрыть, насколько мне тяжело держать себя в руках.
Но Кензи всё равно замечает мой напряженно сжатый рот, и я до сих пор никак не могу справиться со своим стояком.
- Мы можем просто покататься, — предлагает она.
Я качаю головой. Поможет пешая прогулка.
До закусочной всего несколько кварталов. К тому времени, как мы приходим, возбуждение, наконец, спадает.
Она вытаскивает свернутый контракт из внутреннего кармана своего пиджака и протягивает его мне. Я смотрю на нее с укором.
- А куда бы ты предложил его засунуть, босс? - пожимает она плечами.
- Просто иди и сделай заказ, Слэйд.
Пока она стоит в очереди, я нахожу свободную кабинку. Разглаживаю бумагу насколько могу и переворачиваю на вторую страницу. Я смотрю на подпись Тристана. Она выглядит как смесь печатных и рукописных букв. Некоторые символы мягкие и аккуратные, а некоторые заостренные и небрежные. Я глажу подпись пальцем. И мой член мгновенно возвращается к жизни.
Мне будет чертовски больно. Но это ничего. Я уже привык к этой ноющей боли в паху с тех пор, как впервые увидел Тристана Маршалла.
Он будет моим.
Мои пальцы будут у него в заднице.
Мой член будет внутри его задницы.
Интересно, как он выглядит, когда кончает. Интересно, какие он издает при этом звуки.
Кензи садится напротив меня. Я не пытаюсь скрыть свою одержимость – смысла нет.
- Ты дал ему контакт Ноа, — говорит она.
Я хмурюсь, глядя на графу контакта экстренной связи, где вписано имя и телефон Ноа.
- И что именно сказал Тристан?
- Был на взводе. Разозлился, когда я начала настаивать.
- Он не объяснил?
- Нет. Он явно не хотел это обсуждать.
Искушение узнать о нем побольше очень велико, но я не поддамся. Мне хочется изучить Тристана изнутри.
- Ты дал ему контакт Ноа, — повторяет Кензи.
Я бросаю на нее холодный взгляд. Она заходит слишком далеко.
Но Кензи не отводит глаз и смотрит прямо на меня.
- Данте. Но он же твой контакт
- А теперь он еще и контакт Тристана. Это было мое решение. Закрыли тему, Кензи.
- Но что в нем прям такого??
У меня перехватывает дыхание. Тристан завладел мной с первой же секунды. Я слишком тороплюсь, Кензи это понимает. Что-то в моем лице заставляет ее тяжело вздохнуть. Она отворачивается и качает головой.
- Ты плохой работник, — говорю ей.
- Ах, да? Попробуй меня заменить, Адессо, посмотрим, как у тебя получится.
Неясно, что она подразумевает: что никто не сможет занять ее место, или что она сама этого не допустит. Скорее всего, и то, и другое, и, честно говоря, я бы не хотел, чтобы было иначе.
Выкрикивают номер заказа, и она уходит за едой. Возвращается с двумя ведерками. В моем — сэндвич с индейкой и много маринованных огурцов. У нее — гора картошки фри.
- Вымой руки, прежде чем сядешь обратно за руль «Ягуара», — предупреждаю я, беря сэндвич.
- Ну если я справляюсь с отмыванием крови, то справлюсь и с жиром. Это лучшая картошка фри в городе.
- Плохой работник, — повторяю я.
-У боссов-мудаков плохие работники. Так уж устроен мир.
Я усмехаюсь. Она мне почти как друг. И она всё равно вымоет чертовы руки. Обязательно. Просто сейчас ведет себя как засранка.
- Он выглядел нервным, — замечаю я.
- Так и было. Судя по его жилищным условиям, он никогда не бывал в подобных местах. Да и, думаю, эпиляция яиц и дырки в первый раз – штука довольно стрессовая.
- Не говори о его яйцах. Или о его дырке. Они принадлежат мне.
- Да всё твоё, — сухо отвечает Кензи, откусывая картошку. Она би, но ее больше тянет к девушкам.
Мы едим, но скомканный контракт бесит меня своим видом в моем поле зрения. Я не могу забыть про него.
- Не смей больше мять официальные документы. – голос у меня резкий, злой. Любой другой напрягся бы, а Кензи лишь фыркает.
- А что – ты хотел его положить в свой памятный альбомчик?
- Я когда-нибудь тебя убью, Слэйд.
- Нет, не убьешь. Это запрещено правилами.
- Ах, но подумай, сколько всего можно сделать в рамках правил.
Я говорю это Кензи, а думаю о Тристане. Дело в том, что я-то прекрасно знаю, что можно делать в рамках правил. А он понятия не имеет.
Но скоро узнает.