☽ Пролог
—Письмо нашего конца
Каждый день я вспоминаю свою жизнь семь месяцев назад. Провожу ладонью по свитеру, прижимая ее к груди, и чувствую, как бьется моё сердце. Ощущаю тепло на коже, словно электрический разряд, который скаозь холодный воздух, пронзает меня. Терять жизнь—слишком просто, а вот вспоминать—мучительно трудно. Тогда, семь месяцев назад, от меня оторвали самое важное: часть меня самой и моей несчастливой жизни, которая всё еще продолжается, а мне так хочется ее закончить. Тогда, казалось я не догадывалась, что моя судьба по натуре стала плохим опытом для людей, уготовившим для меня пустоту внутри.
Мое сознание где-то потерялось, одному богу известно когда я его найду. Окутываю взглядом прохладный июль и несвежую траву подо мной, а позади меня она была—зеленая, с надземными побегами, она была жизненная. Каждое место, где бы я ни оказалась теперь, словно увядает.
Каждый день я хожу по улицам Владивостока, смотрю в небо, напиваюсь снатворнами для сна, чтобы увидеть его. Говорят, время лечит. Говорят через время забываешь, привыкаешь, стабилизируешь себя, а я лишь тонко и больно погибаю. Думала-ли я, что моя жизнь в такое превратится? Думала-ли я, что любовь станет моим-пороком? Каждый день я наблюдаю за тем, как люди берут от жизни всё. Мне хочется стоять перед богом и молить о прощении, а больше всего мне хочется задать вопрос: зачем он отнимает моих близких?
Некоторые закапывают себя деньгами, получают от них все, стараются удовлетворить себя, а у меня их просто нет. Теперь мне приходится выживать—чтобы выжить после. Небрежно поднимаюсь с холодной травы и направляюсь вниз к реке. Провожу рукой по воде и сжимаю ладонь в кулак.
Снимаю со своих ног белые кроссовки кладя их под высокий дуб, распускаю свой хвост не открывая взгляда от недвижимой воды. Достаю из сумки снатворное и крепко сжимаю в руке. В нос ударяет запах ели и тот самый, знакомый северный аромат. К вещам бросаю свою сумку в которой находится мой телефон, и начинаю постепенно спускаюсь к реке. Песок холодит ступни, но я иду дальше, пока вода не доходит до пояса.
Пальцами открываю бутылек и до дна выпиваю, тотчас он выскальзывает из моей хватки. Закрываю глаза и продолжаю идти дальше. Шаг за шагом. Глаза безусловно закрываются, тело становится мягче и меня обхватывает слабость с нотой облегчения, но вдруг понимаю, что уже не дышу.
Становится тяжело. Я хочу открыть глаза, вдохнуть, задышать по настоящему—но не могу. Пытаюсь грести руками, но тело будто ватное. Где-то внутри, посередине легких, что-то щемит. Ртом ловлю воздух, но глаза по—прежнему закрыты. Я умираю, кажется. Умираю—повторяют голоса внутри. Но внезапно я ощущаю: чьи-то руки обхватывают мои плечи и тянут вверх.
Мою голову опрокидывают назад и, похоже, я начинаю плыть быстрее. Напрягаюсь, стараясь открыть глаза, и наконец — с жадностью вдыхаю свежий воздух. Множество раз кашляю, прежде чем взглянуть на того, кто придерживает меня на руках посреди реки. Не понимаю, как я очнулась под воздействием снатворного. Из-за волнения и холода, от которого я безумно дрожала, я всё же поднимаю глаза. Возникшее приятное чувство вводило меня в смятение.
Оцепенение, ступор. И радость. Я словно перестала быть жизненно активной. Хочу плакать, но сдерживаю себя, ведь снова понимаю, что это сон. Это он. Мой любимый. Тот, кого я люблю, тот по которому каждый день скучаю. Он тот кто больше никогда не вернется ко мне.
—Вот мы и снова встретились,—Шепчу, протягивая ладонь к его щеке и ощущаю щетину,—К сожалению, только во сне,—Хрипло говорю я и стараюсь ради него улыбнуться, что дурно получается.
—Это не сон,—Беспокойно отвечает он, но мне не верится,—Как была чекнутой, так и осталась,—Я пугаюсь, пытаюсь вырваться, но он крепче прижимает меня к себе,—Тише-тише принцесса. Я с тобой.
—Это сон,—Кричу изо всех сил,—Просто сон! Побудь со мной ещё немного,—Торопливо умоляю его я,—Ты каждый раз уходишь от меня.
—Стеша, поверь мне,—Он смотрит прямо мне в глаза, и в этот момент я понимаю—это не сон.
—Мне приходится скрываться. Хватит верить в мою смерть,—Я чувствую воздух, слышу шорох листвы, ущепнула себя за руку несколько раз, чтобы точно убедиться, что я нахожусь в реальности. Это не иллюзия.
—Не может быть..—Я смотрю в его выразительные глаза и мне становится дурно,—Ты мертв,—Мотаю головой и пытаюсь по воде убежать от него—но он не отпускает. Все так же, крепко прижимает к себе.
Он несет меня на руках, бережно выносит на берег отпуская на песок. Бьет легонько по щекам для точного моего пробуждения после воды. Он отворачивается — смотрит вдаль и я тут же встаю за ним поворачивая его лицом к себе. Он не изменился почти, так же обладает невероятной красотой, только снял пирсинги и теперь в его глазах не лесная поляна и яркое солнце, а пустозвонство и небытие. Но что-то в нём изменилось ещё, чего я не могу заметить.
—Ты хочешь сказать, ты лгал мне?—Кричу я с полна злости, но его лицо остается таким же не проницательным. Он не двигается и не прикасается ко мне,—Адам, ты же на моих глазах..—Не успеваю договорить, как парень быстро бросает свои вопросы.
—Ты хотела убить себя?—Его голос обрывает мои мысли—Совсем из ума выжила, твоя жизнь только в моих руках. Я тебе это всегда говорил!—В его глазах точные слезы и слабое пламя, а может это всё моё сознание?
—Мне не верится, Адам,—Прошептала я, медленно опускаясь на песок. Адам нагнулся ко мне ближе сняв с себя свою кофту. Сил больше нет. Сейчас всё закончится. Он прав, я лишь схожу с ума. Это просто сон. Гадкий и терзающий душу сон.
Сознание возрощается медленно, словно из густого тумана. Но ощущение его прикосновения было такое реальное, такое живое, что оно затмевает собой всю физическую боль.
—Как ты..?—Слова застревают в горле словно ком, не давая дышать. Он прикладывает свой палец к моим губам, призывая к молчанию.
—Позже,—Его голос хриплый, но такой родной,—Сейчас главное, чтобы ты пришла в себя.
Он осторожно подкладывает мне под голову свою кофту, укладывая меня удобнее. Взгляд Адама не отрывается от моего лица, в нем столько нежности. Только в его глазах глубокий страх, будто он видел что-то такое, чего мне лучше не знать.