Часть 14.
Магазин стоял в полудрёме: пусто, тухло, будто сам воздух застоялся. Альбина в старой олимпийке, за прилавком скучает. Ей было скучно, ужасно. Она даже пожалела что оставила больную подругу дома, а не забрала с собой. Да и, клиентов, как кот наплакал.
И тут хренак! Дверь распахивается с силой, как будто не в продуктовый, а на допрос зашли.
Андрей: Здрасьте, суки, проверка пришла! — крикнул он, влетая первым.
Марат следом, семки лузгает, руки в карманах, лыбится как Будулай на ярмарке.
Марат: Ну че, сеструха, живешь пока? Без происшествий?
— Вы чё, сдурели? У меня чуть прилавок не подпрыгнул от вас, черти!
Андрей: Та не ссы, мы по делу. — сказал он и хлопнул ладонью по прилавку. — Вчера че то там случилось на районе, решили подстраховать тебя. Охрана, епта, знаешь?
— Два клоуна на дежурстве, охуенно просто! — буркнула она, но уголки губ все равно дрогнули.
Марат: Да ну, какие мы тебе клоуны! Мы между прочим, стратегический резерв! В случае шухера один отвлекает, другой пиздит. Ты выбери, кто кто.
— Ты отвлекаешь, потому что пиздишь без остановки. — огрызнулась девушка. — Андрей хотя бы, иногда молчать умеет.
Марат: Андрей молчит, когда спит. И то, не факт. — хохотнул он.
Андрей подошел ближе, серьезно посмотрел.
Андрей: Слушай, а если серьезно? Всё норм? Реально норм? А то, если Турбо чет лишнее позволил ты скажи. Мы ему яйца в мясорубке провернем, клянусь.
Кузьмина закатила глаза.
— Да ниче он не позволял. Он, наоборот, спас Айгуль. — сказала она, вспоминая их разговор недавно утром. — Я даже, не знаю, как теперь вести себя с ним.
Марат вздохнул и залез за прилавок, вытащив пачку чипсов.
Марат: О, пошла, женская аналитика! Ладно, давай проще. — он подошел и закинул руки на плечи девушки, по хозяйски. — Если в табло врезать хочется, значит, не безразличен. Если обнять хочется, значит, беги нахуй. Всё, психология от Марата закончена.
— Ты тупой, блядь. — сказала она, но уже смеялась.
Марат: Ага. Зато веселый. Видишь, и ты улыбаться начала!
Андрей потянулся за жвачкой.
Андрей: Ладно. Мы короче, на позиции. Если че, свистни. Будем тут до вечера. — он подмигнул девушке и улегся на мешок с картошкой немного дальше. Его любимое место.
Андрей уже минут двадцать как тихо похрапывал на мешке с картошкой, развалившись, как батя на даче после обеда. Одна нога свисает, рот приоткрыт, на лице блаженство. Даже муха села, и та не потревожена.
Марат стоял у прилавка, ел яблоко и таращился в потолок. Как будто там был ответ на все его ебучие вопросы в голове.
Марат: Слушай, Бина... — сказал он, немного приближаясь к девушке, что сидела на стуле, откинув голову назад. — Ты ж эта...девка, значит, девок понимаешь?
— Ну и?
Марат: Короче. — он сел безнадежно на стул рядом. — Про Айгуль совет дай, а, по-братски.
— Опа... — она резко подскочила на месте. — Айгулька наша понравилась?
Марат: Да ну тебя. Я ж серьезно.. она ж... черт её поймет. То улыбается, то смотрит как будто я кошку сбил на её глазах. Я хуй знает, как к ней подступиться.
— Ты попал, Маратик.
Марат: Ну че делать то? Посоветуешь че нибудь, как баба бабе?
— Ну, во-первых, не как баба к бабе. А как Альбина долбоебу. — улыбнулась она ему. — Во-вторых, завтра же дискач в ДК. Пригласи её, она любит дискачи. А там как раз движуха будет. Музыка, толкотня. Но скажи, с нами идешь, а не с какими-то ушлепками.
Марат: Точно! А ты с нами, да?
— Та ну нафиг, стремно! Буду я там как третья лишняя, вы вдвоем, а я рядом стоять и нюхать вашу феромонную любовь?
Марат: Ну, сеструха! Давай же! Ты ж на дискачах с приезда не была!
— Нет же. Ты че, я вам че, фонарь сзади светить?
Марат: Да не ссы! Я тебе пару найду, все будет чин чинарём!
— Не надо мне твоих школьников. — фыркнула она.
Марат загадочно усмехнулся.
Марат: Не школьник он. Проверенный, нормальный тип. Такой, что ты сама охуеешь! Только, не ори, когда узнаешь. Завтра вечером за тобой зайдет.
— Че? — она нахмурилась. — Прям в хату?
Марат: Ага. Не на тачке, не с цветами, конечно. По нашему.
— Ты че мутишь, падла?!
Марат: Увидишь. — усмехнулся он.
Он встал, подошел к нему и пнул его ногой.
Марат: Вставай, идиот, у меня кризис личной жизни, а ты храпишь на картошке как свинья на бойне!
Андрей: Пошел нахуй. Я в медитации. — не открывая глаза сказал тот, он скрестил руки на груди.
***
Вечером, когда солнце уже клонилось к горизонту, заливая двор розовым светом, Альбина стояла у зеркала и пыталась понять, нахуя она вообще согласилась на эту «тусовку». Волосы красиво уложены, тушь как броня, джинсы, те самые, в которых она чувствовала себя как человек, а не как овощ с ларька.
Марат, падла, не позвонил ни разу. Хотя девушка ждала. Сука. Мог бы хоть намекнуть, кто этот пресловутый «кавалер».
И тут звонок в дверь. Неуверенный такой, как будто сам звонящий в ахуе от происходящего.
— Ща-ща! — крикнула она, в последний раз взглянув на себе в зеркало.
Но открыв дверь, замерла. На пороге стоял Валера. В своей фирменной куртке, коричневой, которую когда-то отжал у студента в Москве. Стоял с отстраненным лицом, чуть нахмуренным, как будто сам не понял как оказался здесь.
— Да он прикалывается.. — прошептала девушка, понимая, что прикончит недоделанного купидона Суворова.
Турбо: Тебя... Марат попросил забрать. Походу, вместе пойдём.
Он оперся на косяк, глядя на неё снизу вверх.
Турбо: Ты типо моя пара. — ухмыльнулся он, глядя на недовольное лицо девушки.
— Блядь. Скажи, что он так пошутить решил..
Турбо: Вряд-ли. Я не сильно люблю шутки. Да и, тем более, такие.
Она стояла в дверях держа ручку, будто собиралась ею дать кому-то по башке. Турбо молчал, а с лестничной клетки тянуло сыростью и запахом чужих ужинов, макароны, пережаренный лук и какая-то тухлая селедка.
— Ты, вообще, понимаешь че это за прикол? — процедила Альбина, глядя на него исподлобья. — Я, блядь, с тобой как с парой.. Ты охренел?
Турбо: Не я. — пожал плечами он. — Марат сказал: Забери Альбину. Я пришел.
Она выдохнула сквозь зубы, облокотившись на косяк.
— Пиздец. — она почесала висок. — Мы ж как два долбоеба будем выглядеть.
Турбо: Да мне похуй как мы выглядим. — спокойно ответил он. — Я вообще не люблю эти танцы.
— Ну заебись. — она театрально подняла руки. — Ну тогда иди один, а я дома останусь.
Она собиралась закрыть дверь, как его нога помешала ей.
Турбо: Не пойдёт. — мотнул он головой. — Вова сказал тебя забрать, значит заберу.
— Ты шо, собака цепная что-ли? — фыркнула девушка, отступая во внутрь квартиры. — Заходи уже, раз пришел, а то соседи щас языками зашлепают.
Турбо шагнул в прихожую. Он не снял обувь, лишь ждал на коврике у входа. Осмотрелся. Маленькая кухня видна через арку, на стенах облезлые обои,но все чисто. Пахнет стираным бельем и чем-то ванильным.
Турбо: А баб Зоя где?
— Уехала. — Коротко крикнула она из другой комнаты.
Он промолчал и сел на стул у стены.
Турбо: И долго ты собираться будешь?
— Да я готова уже, не видишь? — она подошла к зеркалу и поправила волосы. — Просто морально пытаюсь понять, как пережить целый вечер с тобой.
Турбо: Спасибо, блядь, приятно. — хмыкнул он.
Несколько секунд они молчали. Где то за стеной заорали дети, бабка на первом этаже зашумела веником по батарее, а на улице было тихо.
Турбо: А чего ты вдруг согласилась? — неожиданно спросил он, глядя на её отражение в зеркале.
— Потому что Марат заебал ныть. — отрезала она.
Кудрявый усмехнулся краем губ.
Турбо: Смотри, как бы не разнесло нахер.
— Это угроза, что-ли? — она повернулась, руки в бока.
Турбо: Констатация факта. — он встал. — Пошли уже, а то Марат будет орать что мы опоздали на его великий праздник жизни.
Она фыркнула, накинула куртку и вышла в подъезд вслед за ним. Турбо шел рядом, руки в карманах.
На лестничной площадке пахло кошками и свежей краской. Кто-то из соседей орал на ребенка: «Я тебе щас дам, сука, мультики!». И хлопнула дверь.
— Чё ты такой кислый? — спросила она шагая вниз. — Всю жизнь так ходишь, будто тебя за яйца подвесили?
Турбо: Ага. — кивнул он. — Привычка.
— Хреновая у тебя привычка. — хмыкнула она.
Они вышли во двор. Снег под ногами хрустел, фонари моргали. Турбо сунул руки глубже в карманы.
Турбо: Если че, я не танцую. — предупредил парень.
— Да мне похуй. — пожала плечами Альбина. — Сиди в углу и делай вид, будто ты столб.
Турбо: С этим проблем не будет.
Альбина хмыкнула, но без злости.
***