Испорченный король

После разговора с Доменико по телефону, на следующий вечер в моей комнате неожиданно появился Диего и сообщил, что его босс хочет видеть меня в Италии. Почему? Что изменилось? Эти вопросы, как занозы, впились в мой мозг и не давали покоя на протяжении всего перелёта. Но ответа не было, оставалось лишь гадать, подчиняться и... ждать. Выбора мне, как и всегда, никто не предоставлял. Я была всего лишь пешкой и разменной монетой в чужой игре.

К счастью, на этот раз обошлось без появления Петра. И я больше не пыталась сбежать, хотя мысль об этом была весьма соблазнительна. Однако глубоко в душе меня терзало предчувствие – интуиция или отчаяние? – что под крылом Дона, в самом сердце итальянской мафии, я была в большей безопасности, чем где-либо ещё, особенно от собственной семьи. Но и выхода у меня, по сути, не было. Если «ОН» узнает, что я осмелилась порвать нашу сделку, сбежала... Последствия будут катастрофичными для меня.

365 дней. Всего один год я должна была провести в роли рабыни, чтобы спасти самого дорогого для меня человека на свете. Это была сделка с дьяволом, моё наказание, момент, когда я без колебаний выбрала свою судьбу. Но всё пошло не совсем по плану. С самого начала.

Шестьдесят пять дней ада в Мексике. Я всё ещё ощущала на губах горький привкус наркотиков, жгучую боль от ударов плетью, слышала грубые смешки похотливых ублюдков. Меня накачивали, как рождественскую индейку, ломали, пытаясь превратить в безмолвную куклу, послушную марионетку. И поначалу я не могла удержать язык за зубами. Кто сказал, что я, продав себя в рабство, должна позволять этим мразям делать со мной всё, что им вздумается? Так что да, я боролась. До тех пор, пока они не сломали меня окончательно.

Итак, 65 из 365 дней я барахталась в вязком болоте гнева, отчаяния, боли и кайфа, стирая границы между реальностью и наркотическим бредом. А затем был месяц на старом грузовом судне, где я, подобно скоту, плыла в Америку навстречу своей участи.

Как мне удалось подслушать – главный организатор, этот невидимый кукловод, дёргал за ниточки, так чтобы лишь избранные смогли попасть на тот самый вечер. Это произошло прямо под носом у правительства США. Как ему удалось провернуть такую аферу? Я понятия не имела как, но аукцион состоялся, и, насколько мне известно, не возникло никаких проблем.

Я знаю, что «ОН» рассчитывал, что я достанусь боссу ирландской мафии Эдварду МакЛину, но Доменико обошёл его и купил меня за десять грёбаных миллионов долларов. Глубоко внутри, под гнётом страха, теплилась искра странного, не похожего ни на что чувство. Интуиция? Надежда? Я чувствовала, что это лучшее, что могло случиться со мной в этой ситуации. И если первое время я боялась Моррети, как огня, то сейчас моё мнение изменилось. И для этого понадобилось всего несколько дней вдали от него. Никто из тех, кто был на том проклятом аукционе, не был бы так... добр ко мне. Я чувствовала это, хотя мой разум терзали сомнения.

И вот теперь вместо 365 дней я проведу в роли рабыни 455. И лишь потом я увижу...

– Анастасия, мы приземлились. – раздался рядом низкий голос Диего, вырывая меня из пучины мрачных мыслей.

Я подняла голову, моргая, чтобы привыкнуть к яркому солнцу, которое уже заливало своими лучами салон. Самолёт остановился, и через иллюминатор я увидела чёрный BMW с тонированными стёклами.

– Ты готова? – спросил Диего, протягивая мне руку.

Я глубоко вздохнула, пытаясь собраться с мыслями, и кивнула, не доверяя своему голосу. Что ждёт меня здесь, в этом незнакомом мире итальянской мафии? Я понятия не имела, но отступать было некуда.

Поднявшись с кресла, я последовала за Диего к ожидающему нас автомобилю. На трапе меня обдало жаром сицилийского солнца. Воздух, напоенный ароматами моря и хвои, пьянил, заставляя забыть о страхах и сомнениях. Почти.

Водитель с суровым лицом, дождавшись, когда я подойду, мгновенно распахнул передо мной дверцу BMW с почтительным поклоном.

– Добро пожаловать в Италию, синьорина Анастасия. – произнёс мужчина с лёгким итальянским акцентом.

На мгновение я застыла, не в силах пошевелиться, разрываясь между желанием бежать без оглядки и... броситься навстречу неизвестности. Но затем, сделав над собой невероятное усилие, я скользнула на прохладное кожаное сиденье. Салон встретил меня роскошью и ароматом дорогого парфюма.

В машине никого не было. Сердце, на мгновение болезненно сжалось, отдавшись глухой тоской где-то в животе. Глупая! Чему я, собственно, удивляюсь? Доменико – босс мафии, а не влюблённый юнец, встречающий девушку у трапа самолёта. У него наверняка есть дела поважнее, чем лично встречать свою новую... игрушку.

Дверца захлопнулась с мягким щелчком, отрезая меня от внешнего мира, и машина, бесшумно покатила по дороге вдоль побережья. За окном мелькали картины итальянской жизни: яркие домики, утопающие в зелени, бесконечные виноградники, голубые глади небольших заливов. Красота, которая так контрастировала с моей тёмной судьбой.

И вот машина свернула на подъездную дорожку, ведущую к огромному особняку, раскинувшемуся на берегу моря. Вилла, больше похожая на дворец, поражала великолепием: колонны, балконы, увитые плющом, фонтаны, сверкающие под лучами солнца.

– Мы приехали. – голос водителя вывел меня из оцепенения. Я потянулась к дверной ручке, но Диего покачал головой.

– Всегда жди, чтобы тебе открыли дверь. – произнёс он, глядя куда-то сквозь меня. – И чтобы ты не подумала, это не рыцарство, а мера предосторожности.

В его голосе сквозила лёгкая ирония, но я уловила и что-то ещё – негласные правила, которым здесь следовало подчиняться беспрекословно.

– Хорошо. – прошептала я, с трудом проглотив комок в горле.

Диего вышел из машины и, обойдя её, распахнул передо мной дверь. Я сделала глубокий дрожащий вдох, пытаясь унять бешено колотящееся сердце, и вышла из машины. Боль в ноге, прострелившая от бедра до колена, отозвалась тупой пульсацией, напоминая о недавней ране.

На верхней ступеньке лестницы, ведущей к дому, стояла женщина. Высокая, статная, с копной седых волос, уложенных в лёгкую причёску. Её тёмные глаза внимательно следили за каждым моим движением, словно оценивая, достойна ли я находиться здесь.

– Синьорина Анастасия? – её голос, низкий и хрипловатый, с едва уловимым акцентом, резанул слух, но, к счастью, она хотя бы говорила по-английски.

– Да, здравствуйте. – тихо ответила я, чувствуя, как под её пристальным взглядом по коже бегут мурашки.

– Лукреция. – представилась женщина, не сделав ни шагу навстречу. – Я управляю хозяйством синьора Моррети. Следуйте за мной.

Сглотнув тугой ком в горле, я пошла за ней, стараясь ступать как можно легче и игнорируя острую боль, пронзающую ногу при каждом движении. Роскошь виллы обрушилась на меня лавиной: фрески на потолке, будто сошедшие с полотен старых мастеров, тяжёлая антикварная мебель, массивная хрустальная люстра, сверкающая тысячами искр. Всё здесь дышало богатством и властью, которые подавляли, заставляя чувствовать себя ничтожной пылинкой в этом сияющем великолепии.

– У Доменико прекрасный вкус. – произнесла я, чтобы нарушить тягостное молчание, когда мы проходили мимо огромного окна, выходящего на бирюзовую гладь моря. – Вид отсюда просто потрясающий.

Лукреция на мгновение задержала взгляд на моём лице, как будто пытаясь прочесть мои мысли.

– Да, он ценит красоту во всех её проявлениях. – уголки её губ дрогнули в едва заметной улыбке, и в этот миг её суровое лицо, на мгновение стало почти человечным.

Следующий час мы провели, блуждая по лабиринту комнат, каждая из которых была похожа на произведение искусства. Боль в ноге то утихала, то возвращалась с новой силой, но я старалась не обращать на неё внимания, полностью погрузившись в изучение этого роскошного мира.

Когда мы оказались в просторном саду, где воздух был напоен опьяняющим ароматом роз и жасмина, вдали послышался низкий рокот мощных моторов, от которого у меня по спине пробежал холодок.

– Доменико приехал. – коротко бросила Лукреция, и в её голосе, помимо обычной сдержанности, я уловила нотки...любопытства? Она отвернулась, её взгляд скользнул по саду, но я успела увидеть, как её губы чуть заметно изогнулись в хитрой усмешке. Как будто она хотела узнать, что будет дальше, и с нетерпением ждала развязки.

В моём сердце зародилась странная надежда. Возможно, всё не так плохо, как я себе представляла. Я сделала глубокий вдох, пытаясь унять дрожь, чувствуя, как сжимается где-то в животе тугой узел волнения.

Вскоре из дома донеслись мужские голоса, а затем на пороге показался сам Доменико. Высокий, широкоплечий, в идеально сшитом костюме, он заполнил собой всё пространство. Моррети был одарён той мужественной, хищной красотой, которая одновременно завораживает и пугает. Чёрные, как вороново крыло, волосы, чувственный рот и голубые глаза. Моё сердце замерло на мгновение, а затем пустилось в бешеную скачку. Я невольно улыбнулась, чувствуя, как по телу разливается тепло.

– Привет... – произнесла я, слегка дрожащим голосом. – У тебя потрясающий дом.

Доменико коротко кивнул, едва заметно улыбнувшись уголком губ.

– Лукреция, накрой для нас здесь завтрак. – распорядился он, и его низкий голос с хрипотцой, заставил меня вздрогнуть. – И можешь принести немного вина. Сегодня прекрасный день, не так ли?

Женщина посмотрела на него с каким-то странным выражением – смесью удивления и любопытства.

– Si, синьор Моррети. – ответила она и быстро скрылась в доме.

И только когда мы остались одни, Доменико подошёл ко мне ближе, остановившись на расстоянии вытянутой руки.

– Здравствуй, Biancaneve. Как прошёл полёт? – спросил он, и его голос, лишённый металлических ноток, теперь звучал мягче, бархатистее. – Прости, что не смог встретить тебя лично, возникли... непредвиденные дела.

– Спасибо, немного устала, но в целом всё хорошо. – ответила я, пытаясь сохранять спокойствие, хотя внутри была буря эмоций. – И я понимаю, ты очень занят... как никак...ты – я запнулась, не зная, как закончить фразу.

– Дон? – подсказал он, и на его губах заиграла лёгкая улыбка.

– Да... – прошептала я, чувствуя, как краснеют мои щёки.

– Не стоит смущаться. – произнёс он, и в его голосе послышалась усмешка. – Давай лучше присядем. Тебе наверняка ещё сложно ходить. Врач сказал, что ты идёшь на поправку?

Доменико галантно протянул мне руку. Я заколебалась на мгновение, но всё же вложила свою ладонь в его тёплую, сильную руку, чувствуя, как от его прикосновения по моему телу разливается волнующее тепло.

– Да, всё не так плохо. – кивнула я, позволяя ему усадить себя за изящный столик из кованого железа, стоявший в тени пышного куста глицинии.

Доменико занял место напротив, не сводя с меня взгляда. Вскоре в саду появились слуги с подносами, полными изысканных блюд. Я с удивлением наблюдала, как Доменико, непринуждённо, но твёрдо отдавал распоряжения слугам, и его властная аура, казалось, пронизывала всё вокруг. Но при этом я больше не чувствовала того леденящего страха, который сковывал меня ещё несколько дней назад. Рядом с ним я ощущала странное, необъяснимое спокойствие.

– Ты голодна?

– Немного. – призналась я, смутившись под его пристальным взглядом.

– Тебе нужно хорошо питаться, чтобы быстрее восстановить силы. – произнёс он, жестом предлагая мне попробовать что-нибудь из предложенного. – Здесь всё очень вкусно, Лукреция прекрасно готовит. Особенно равиоли с трюфелями.

Я не стала спорить, взяла с тарелки кусочек сочной дыни и поднесла ко рту. Фрукт таял во рту, оставляя сладкое послевкусие.

По началу завтрак проходил в напряжённом молчании. Я рассеянно ковыряла вилкой салат из морепродуктов. Доменико тоже ел мало, сосредоточенно изучая какие-то бумаги, которые принёс один из его людей. Его лицо, суровое и непроницаемое, ничего не выражало, и всё же я чувствовала на себе его взгляд, тяжёлый, изучающий, от которого по телу бежали мурашки.

– Тебе нравится вид? – неожиданно спросил он, жестом указывая на раскинувшийся за террасой сад.

– Да, очень красиво. Никогда не видела столько цветов...

– Ты уже успела осмотреться? – Доменико отложил бумаги в сторону и откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди.

– Да, Лукреция показала мне дом.

– И как тебе? – он приподнял бровь, наблюдая за моей реакцией.

– Кто? Дом или твоя домоуправляющая?

– И то и другое. – уголки его губ дрогнули в едва заметной улыбке.

– Здесь просто потрясающая... А Лукреция... – я запнулась, не зная, как точнее описать свои впечатления. – она... интересная.

– Это точно. – усмехнулся Доменико. – Она управляет этим домом железной рукой.

– У неё это хорошо получается. – ответила я, не зная даже, что еще сказать или как продолжить разговор, но у Моррети видимо не было такой проблемы.

Он наклонился вперёд, и оперевшись локтями о стол, попросил:

– Настя, расскажи мне о себе.

Его вопрос застал меня врасплох. Я вздрогнула, чуть не выронив вилку. Что я могу рассказать ему? И как не сболтнуть лишнего? Хоть я и не чувствовала себя с ним больше в опасности, но не была уверена в его реакции на правду о моей жизни.

– Что ты хочешь знать? – тихо спросила я, избегая его взгляда.

– Всё. – просто ответил он, и в его глазах загорелся огонёк любопытства. – Но я понимаю, что мы мало знакомы, и ты не готова делиться со мной чем-то личным, – он сделал паузу, как будто подбирая слова. – тем более болезненным. Но расскажи мне о своей семье, увлечениях, мечтах... И чтобы было честно, я тоже отвечу на твои вопросы. – добавил он мягче. – Наверняка у тебя их накопилось немало.

Я глубоко вздохнула, собираясь с мыслями. Его искренний интерес и обещание открыться самому немного ободрили меня.

– Ну... в моей жизни не было ничего такого интересного, чтобы делиться этим. – начала я осторожно. – Разве что... у меня есть дочь.

Слово «дочь» сорвалось с моих губ, прежде чем я успела осознать это, но я не пожалела об этом. Было так приятно поговорить с кем-то об этом, впервые за долгое время. Да и что-то внутри подсказывало, что мужчина передо мной не использует эту информацию против меня. Ну и добраться до неё он в любом случае не сможет. Никто кроме НЕГО не знает где моя дочь.

Доменико замер. Серебряная вилка, которую он только что поднёс к губам, выпала из его руки и со звоном упала на каменную плитку террасы. В его глазах промелькнул целый вихрь эмоций – удивление, недоверие, и ещё что-то неуловимое... тревога?

– Дочь? – хрипло переспросил он, и его голос дрогнул, впервые выдав его неуверенность. – Сколько ей лет? Где она?

– Ей четыре. Она... со своим отцом.

– Ты скучаешь по ней? – спросил Доменико, и в его голосе прозвучало что-то, похожее на сочувствие.

– Очень. – в уголках моих глаз защипало от слёз.

– Но почему ты не с ней и как оказалась тогда в... – начал Доменико, но договорить он не успел. Его прервал резкий звонок мобильного телефона. Моррети, чертыхнувшись себе под нос, быстро вытащил смартфон и, бросив на экран взгляд, мгновенно преобразился. Его лицо, секунду назад выражавшее интерес и едва пробивающуюся нежность, стало жёстким, непроницаемым, как маска, скрывающая все эмоции. Но я успела заметить, как на долю секунды сжались его челюсти, а в глубине его глаз вспыхнул хищный, опасный блеск.

– Прости, мне нужно ответить. – бросил он, и в его голосе вновь зазвучали знакомые стальные нотки. Как будто кто-то щёлкнул невидимым выключателем, вернув Дона Моррети в его привычный образ.

– Да, конечно. – прошептала я, чувствуя, как уходит ощущение хрупкого доверия, возникшее между нами.

Доменико отошёл к краю террасы, и, отвернувшись от меня, поднёс телефон к уху. Я наблюдала за ним из-за бокала с апельсиновым соком, пытаясь представить, о чём он сейчас говорит. С каждой минутой его лицо становилось всё более жёстким, черты заострялись, а во взгляде появлялась холодная решимость. И когда он закончил разговор и повернулся ко мне, я уже догадывалась, что наш момент – близости? – безвозвратно разрушен. И почему-то это знание отозвалось в моей душе горьким, почти болезненным разочарованием.

– Я вынужден тебя покинуть. – с сожалением произнёс он, обернувшись ко мне. – У меня встреча с другим боссом, о котором я тебе говорил.

– Ничего, я понимаю. – я постаралась, чтобы мой голос звучал ровно, но, кажется, у меня это плохо получилось. В горле застрял ком, и мне вдруг отчаянно захотелось, чтобы он остался, обнял меня, прогнал прочь тревогу, которая с новой силой запульсировала в висках.

– Я надеюсь, это не займёт много времени и к вечеру уже буду здесь. А ты пока располагайся, отдыхай. И, если тебе что-то понадобится, не стесняйся, обращайся к Лукреции.

Я поднялась из-за стола и нерешительно двинулась к нему навстречу.

– Будь осторожен, Доменико. – прошептала я, нервно теребя в руках салфетку.

К моему удивлению, Моррети шагнул ко мне и нежно провёл пальцем по моей щеке. От его прикосновения, такого неожиданного и ласкового, по моей коже пробежали мурашки.

– Всегда. – ответил он, глядя мне прямо в глаза. А затем опустил ладонь и слегка коснулся моей руки, отчего по моей коже словно пробежал электрический ток. – До вечера, Biancaneve.

– До вечера. – прошептала я, не в силах справиться с глупым румянцем, который опалил мои щёки от его лёгкого прикосновения.

Он резко развернулся и, быстрым шагом направился к дому, оставив меня одну на залитой солнцем террас в смятении чувств.