Учитель

По­вес­тво­вание ве­дет­ся от ли­ца Юлии

За дверью на­ходил­ся длин­ный ко­ридор, ни кап­ли не ос­ве­ща­емый. Ста­ло как-то не по се­бе, и это ме­ня еще боль­ше раз­ве­сели­ло и зас­та­вило за­гореть­ся же­лани­ем уз­нать, что же во всей этой ис­то­рии бу­дет даль­ше, чем за­вер­шится и счас­тли­вым ли бу­дет ко­нец. Дмит­рий, ус­лы­шав мое нер­вное хи­хиканье за сво­ей спи­ной, рез­ко ос­та­новил­ся и раз­вернул­ся ко мне ли­цом. В тем­но­те его ли­цо ка­жет­ся зло­вещим, ус­тра­ша­ющим. Ме­ня вле­чет к это­му че­лове­ку. Зап­ретный плод сла­док, или, быть мо­жет, в ли­монад мне что-то под­сы­пали?

- Кры­лова, я, ко­неч­но, по­нимаю, что ты ни­ког­да не фо­тог­ра­фиро­валась для жур­на­ла, но нуж­но вес­ти се­бя бо­лее спо­кой­но, - ли­лей­ным го­лосом пре­дуп­ре­дил Дмит­рий, слег­ка на­давив паль­ца­ми мне на пле­чо.

- Нет, прос­то я до сих пор не мо­гу по­верить, что это про­ис­хо­дит имен­но со мной.

- Про­ис­хо­дит - что?

- Всё, - не­хотя отоз­ва­лась я. - Да­же то, что я сей­час здесь, ка­залось бы, со сво­им учи­телем, а не де­лаю уро­ки.

Ес­ли чес­тно, я са­ма не по­нима­ла, что за глу­пос­ти го­ворю. Ме­ня по­ража­ло всё про­изо­шед­шее со мной за пос­ледние нес­коль­ко дней.

То, как я с ин­те­ресом пы­та­юсь вгля­деть­ся в гла­за Дмит­рия и по­нять, что скры­ва­ют его зе­леные лин­зы.
То, как я с тос­кой по­нимаю, что мы не смо­жем с ним быть друзь­ями, а се­год­няшняя фо­тосес­сия, ор­га­низо­ван­ная им са­мим - не что иное, как прос­то ра­бота, ко­торая по­может че­лове­ку об­рести сво­их по­сети­телей и хоть нем­но­го прос­ла­вить­ся в го­роде.
То, как я каж­дый ве­чер ста­ра­юсь ус­нуть, а не мо­гу. По­тому что мыс­ли ле­вые в го­лову ле­зут. По­тому что мне не­ожи­дан­но за­хоте­лось иметь хо­рошие от­но­шения с ли­тера­тором, ко­торо­го, мож­но по­думать, я не­нави­жу.

- Кры­лова, го­товь­ся, - звон­ко про­пел учи­тель и от­крыл пе­редо мной дверь, при­дер­жи­вая ру­кой за та­лию, да­бы, не поз­во­ляя мне упасть на ко­лени. Дей­стви­тель­но, слиш­ком тем­но, что­бы нор­маль­но пе­ред­ви­гать­ся. Я бла­годар­на Дмит­рию за его ред­ко про­яв­ля­ющу­юся веж­ли­вость имен­но по от­но­шению ко мне.

Свет за­жег­ся ав­то­мати­чес­ки, а вмес­те с эти­ми фо­нари­ками, воз­вы­ша­ющи­ми, как улич­ные ог­ни, до са­мого по­тол­ка, вклю­чилось мое во­об­ра­жение, же­лание прес­ту­пить к фо­тосес­сии и пред­вку­шение че­го-то осо­бен­но­го. Обои пе­рек­ра­шены в раз­ноцвет­ные от­тенки, так же, как и по­толок, буд­то ху­дож­ник прос­то взял кис­точку и, оку­нув «хвост» в раз­ные тю­бики с крас­кой, раз­брыз­гал кап­ли жид­кости по все­му по­меще­нию. По­сере­дине скром­ной ком­на­ты сто­ял нас­тро­ен­ный фо­то­ап­па­рат, про­фес­си­ональ­ный, как я, пло­хо раз­би­ра­ющий­ся в тех­ни­ке че­ловек, это по­няла с пер­во­го взгля­да. Нап­ро­тив не­го - ко­жаный крас­ный ди­ван с мно­гоз­на­читель­ны­ми раз­бро­сан­ны­ми по­душ­ка­ми в го­тичес­ком сти­ле, мяг­ки­ми иг­рушка­ми, что сос­тавля­ли плю­шевые миш­ки с отор­ванны­ми лап­ка­ми, кук­лы с пу­гови­цами вмес­то глаз, ма­лень­кие плас­тмас­со­вые мла­ден­цы с пе­реко­шен­ны­ми че­люс­тя­ми и об­на­жен­ны­ми тель­ца­ми. Ви­димо, ре­жис­сер всей фо­тосес­сии ре­шил соз­дать мрач­ную ат­мосфе­ру. У не­го это яв­но по­лучи­лось.

- Ну как, - чувс­твую звон­кий смех учи­теля у се­бя над ухом и его ру­ку, под­тол­кнув­шую ме­ня впе­ред, на сво­ей спи­не, - впе­чат­ля­ет? Иг­рушки, кста­ти, мои. А этот зай­чик, - он под­нял ро­зово­го кро­лика с од­ним выр­ванным гла­зом и страш­но на­рисо­ван­ным чер­ным мар­ке­ром ртом, - со вре­мен мо­лодос­ти мо­ей ба­буш­ки, пред­став­ля­ешь? Она са­ма его ши­ла, ког­да бы­ла при­мер­но тво­его воз­раста. Тог­да де­вуш­ки ду­мали вов­се о дру­гих ве­щах, не­жели сей­час... - Дмит­рий де­монс­тра­тив­но вздох­нул и уко­риз­ненно по­качал го­ловой, как бы на­мекая, что я вхо­жу в чис­ло «не та­ких» де­вушек.

- А где фо­тог­раф? - я мяг­ко на­мек­ну­ла, что не же­лаю про­дол­жать и хоть как-то под­держи­вать на­чатую те­му о не­куль­тур­ности сов­ре­мен­ной мо­лоде­жи. Знаю я учи­телей: все нач­нется с не­вин­но­го плю­шево­го зай­чи­ка, по­шито­го ста­руш­кой, а за­кон­чится тем, ка­кие все не­об­ра­зован­ные и без­нравс­твен­ные ста­ли в пос­леднее вре­мя.

- Ту­та я, ту­та! - звон­ко отоз­вался кто-то за спи­ной. Воз­ле две­ри, на­поло­вину об­на­жен­ный, ес­ли пол­ностью рас­стег­ну­тую ру­баш­ку и бок­се­ры в си­нею кле­точ­ку мож­но счи­тать за одеж­ду, нор­маль­ную и при­лич­ную, не по­зор­ную для об­щес­тва, сто­ял мо­лодой па­рень, зна­читель­но мо­ложе са­мого мис­те­ра со­вер­шенс­тво, при­мер­но сем­надца­тилет­не­го воз­раста.

- Ле­ша - это Юлия, - Дмит­рий по­жал ру­ку пар­ню и пе­ревел взгляд на ме­ня. - Юлия - это Ле­ша. Мой дво­юрод­ный брат. Ему двад­цать.

Я уди­вилась. Ду­мала, что под­росток, да и в ви­де та­ком неп­ристой­ном на гла­зах де­вуш­ки по­казал­ся. Ни сты­да, ни со­вес­ти, а Пав­ленко еще что-то обо мне сме­ет го­ворить. Об­ве­ла Ле­шу за­ин­те­ресо­ван­ным взгля­дом, хмык­ну­ла и дви­нулась к при­готов­ленно­му для съ­емок ди­вану.

- И что мне де­лать? - я раз­ва­лилась на нем по-хо­зяй­ски, по­ложив но­ги на спин­ку ди­вана, а го­лову све­сив вниз так, что мои во­лосы прек­расно пос­лу­жили тряп­кой для мытья по­ла. Не знаю, у ко­го и, глав­ное, ког­да я на­учи­лась се­бя так вес­ти в об­щес­тве двух муж­чин, один из них ко­торый к то­му же мой пре­пода­ватель.

Пар­ни про­шеп­та­ли друг дру­гу что-то, улыб­ну­лись, по­том за­рази­лись ди­ким хо­хотом, пос­матри­вая на ме­ня. Я не сра­зу по­няла, что на­дела май­ку на раз­мер боль­ше, по­это­му, ког­да так не­ак­ку­рат­но раз­ва­лилась на ди­ване, не уви­дела, как верх при­лич­но зад­рался и от­крыл взор на мой бюс­тгаль­тер с дет­ским ри­сун­ком ба­раш­ков. Чуть не сго­рев со сты­да, я, вско­чив с ди­вана и при­няв си­дячее по­ложе­ние, ви­нова­то опус­ти­ла го­лову в пол.

- Для на­чала мы те­бя нак­ра­сим, - ве­село за­явил мой но­во­яв­ленный друг. Ле­ша при­сел ря­дом и наг­ло об­нял ме­ня за пле­чо. Я нас­толь­ко дро­жала, что не мог­ла и зап­ро­тес­то­вать, как де­лаю обыч­но. - Па­рик на­денем...

- Та­ту­иров­ки на­рису­ем, - за­кон­чил фра­зу Дмит­рий, с неп­ри­язнью от­бро­сив ла­донь бра­та с мо­его пле­ча. Я бла­годар­но кив­ну­ла, но учи­тель ни­чего не за­метил. Черт, и что де­лать даль­ше? Смот­рю на обо­их, пе­рево­дя взгляд то с од­но­го, то на дру­гого, и свер­лю взгля­дом так, буд­то они - мои на­силь­ни­ки, умо­ляю пос­ледний раз взгля­нуть на лу­чи сол­нца, за­кат или что-то там по­доб­ное. По­нятия не имею, что лю­ди при смер­ти про­сят. Хм, и не хо­чу за­думы­вать­ся да­же об этом.

- Лад­нень­ко, - я хлоп­ну­ла в ла­доши и пе­ремес­ти­лась на крес­ло, сто­ящее пе­ред ог­ромным зер­ка­лом. - Прис­ту­пим?

За­быв о не­лов­ком мо­мен­те, я пог­ру­зилась в пре­дел сво­их меч­та­ний, нас­лажда­ясь при­кос­но­вени­ями мяг­кой кис­точки к сво­им ще­кам, улы­ба­ясь, ког­да ме­ня про­сили не дви­гать­ся во вре­мя нак­ру­чива­ния ко­рот­ких рес­ниц, та­яла от бла­женс­тва, ког­да Дмит­рий, слу­чай­но из­ри­совы­вая мне не те мес­та, ак­ку­рат­но и за­бот­ли­во вы­тирал по­душеч­кой паль­ца ис­порчен­ный ма­ки­яж. Пос­то­ян­но за­меча­ла вос­хи­щен­ный взгляд Ле­ши, ко­торый си­дел ти­хоней в сто­рон­ке и ждал сво­ей обя­зан­ности. Мой «сверс­тник» час­то ко­сил­ся на Дмит­рия Алек­се­еви­ча и за­гадоч­но улы­бал­ся.

- Кры­лова, те­перь по­пу свою под­ни­май и бе­ги в раз­де­вал­ку. - Я по­коси­лась на Ди­му, од­на­ко при­куси­ла язык и про­мол­ча­ла. Ви­нова­та я, а не он в том, что крас­нею при каж­дом сло­ве, слов­но пре­бываю на со­роког­ра­дус­ной жа­ре ежед­невно. Встаю и, пе­ред тем как уй­ти в ма­лень­кую раз­де­вал­ку, прик­ры­ва­ющую ме­ня от ехид­ных смеш­ков муж­чин толь­ко с по­мощью од­ной-единс­твен­ной нес­час­тной за­навес­ки в цве­точек - та­кие обыч­но в ван­ной ве­ша­ют, - ус­трем­ляю свой взгляд в зер­ка­ло. Выш­ло до­воль­но-та­ки не пло­хо. Да что там я ска­зала? Да это же не я вов­се!

- Кры­лова, ты прос­то дь­яволь­ски бо­жес­твен­ная, - стран­но про­пел эти сло­ва Дмит­рий, поп­ра­вив прядь мо­их во­лос,- те­перь уже ис­кусс­твен­но-ры­жий па­рик ук­ра­шал мою го­лову. Дь­яволь­ски бо­жес­твен­ная? Имен­но так. Се­рые гла­за, по-преж­не­му теп­лые, по­казы­вали всю мою че­ловеч­ность, а вот ос­таль­ное - на­обо­рот. От ди­кого эф­фекта нак­ладных рес­ниц, яр­ко-крас­ной по­мады на тон­ких гу­бах, ядо­вито-са­лато­вых те­ней для век и ры­жего бе­зоб­ра­зия во­лос я выг­ля­дела прис­лужни­цей Са­таны, ес­ли не од­ной из его по­кор­ных жен­щин. От ле­вого гла­за, опус­кая до под­бо­род­ка и от­ту­да вновь воз­вы­ша­ясь к гла­зам, толь­ко к пра­вому, вы­рисо­вывал­ся кра­соч­ный ри­сунок. Это яко­бы изоб­ра­жен­ная та­ту­иров­ка, на­рисо­ван­ная прос­ты­ми мар­ке­рами для те­ла, по­хожая на тон­кую вет­ку де­рева с ожи­ва­ющи­ми бу­тона­ми цве­тов. Кра­сиво. У Дмит­рия скры­тый та­лант к ис­кусс­тву.

- Раз­де­вать­ся? - я оша­рашен­но взгля­нула по­чему-то на Ле­шу. - Но для че­го?

- А ты в этих лох­моть­ях ре­шила фот­кать­ся, что ли? - де­лови­то по­ин­те­ресо­вал­ся мо­лодой че­ловек и за­тащил ме­ня за шир­му, для ме­ня же за раз­дра­жа­ющую за­навес­ку. Чувс­твую, не под­ру­жим­ся мы с этим па­рень­ком, ес­ли он уже дей­ству­ет мне на по­шатан­ные нер­вы. - Там ку­паль­ник ле­жит, не пе­режи­вай, мы же не на­силь­ни­ки, - ядо­витая ух­мылка пос­та­вила ме­ня в сом­не­ние прав­ди­вос­ти его слов. - Ими­тиро­ван­ную та­ту­иров­ку нуж­но на­рисо­вать еще на пра­вой ру­ке, а в тво­ей одеж­де это­го не по­лечит­ся. Да­вай, на­девай же, не стес­няй­ся.

Дмит­рий по­каты­вал­ся со сме­ху, од­на­ко в раз­го­вор не встре­вал. Фыр­кнув что-то вро­де: «От­верни­тесь», а «Из­вра­щен­цы», по­думав в го­лове, я не­хотя стя­нула с се­бя «лох­мотья» - до жу­ти обид­но зву­чит, пе­ре­оде­ва­ясь в пре­дос­тавлен­ную «одеж­ду». Ну, как одеж­ду - чер­ный слит­ный ку­паль­ник с от­кры­той спи­ной, боль­шим вы­резом на гру­ди, на та­лии рас­по­лагал­ся двой­ной ре­мень - яр­ко-зе­леный и апель­си­ново­го от­тенка. Сла­ва бо­гу, хоть что-то прик­ры­ва­ет в ниж­ней час­ти те­ла - вмес­то от­кры­тых тру­сов мне пред­ста­вил­ся шанс на­деть пыш­ную юб­ку, боль­ше на­поми­на­ющую отор­ванную ткань от ку­коль­но­го плать­иш­ка. Вы­пол­заю, на­рядив­шись, на их обоз­ре­ние.

- Ни­чего. Не. Го­вори­те, - не­навис­тно шеп­чу я, про­ходя к ди­вану, сле­дуя ука­зани­ям Ле­ши. Об­ра­щаю свой взгляд к Дмит­рию, ко­торый, под­го­тов­ленный к про­цес­су, со счас­тли­вой улыб­кой шес­тву­ет ко мне в од­них ко­жаных брю­ках. Взгляд на по­доз­ри­тель­но дол­гое вре­мя ос­та­новил­ся на его та­ту­иро­ван­ном те­ле. От впа­дины на жи­воте до ле­вого пле­ча сле­дова­ли ка­кие-то и­ерог­ли­фы, в ко­торых бы­ло кое-что скры­то ин­те­рес­ное - ес­ли приг­ля­деть­ся, по­мимо не­понят­ных сов­ре­мен­но­му че­лове­ку сим­во­лов, мож­но раз­гля­деть ис­ка­жен­ное че­лове­чес­кое ли­цо. Нас­коль­ко та­лан­тли­вы лю­ди, раз мо­гут из прос­тых и­ерог­ли­фов при­думать та­кую ори­гиналь­ную вещь.

- Что, нра­вит­ся? - Дмит­рий «вы­тер мою слю­ну» сво­им не­ожи­дан­ным воп­ро­сом. Я, встре­пенув­шись, пе­реве­ла взгляд на ря­дом си­дяще­го учи­теля, под­жа­ла гу­бы. Уже рас­смот­реть нор­маль­но нель­зя. - У ме­ня еще есть. По­казать? - хит­рая та­кая ус­мешка.

- Ага, - вос­торжен­но под­твер­дил Ле­ша, - на зад­ни­це.

- На яго­дице, - пе­ре­убе­дил его Дмит­рий, уп­ря­мо прос­то­нав. Луч­ше про­мол­чать, с ка­ким ли­цом я наб­лю­дала за их раз­го­вором, ко­торый до­воль­но-та­ки не­ожи­дан­но ок­ра­сил мои ще­ки в блед­ный от­те­нок. И, са­мое пу­га­ющее из это­го все­го дей­ствия - я за­горе­лась же­лани­ем уви­деть эту та­ту­иров­ку! Фу, Кры­лова, фу та­кой быть, ма­лень­кая не­уме­лая из­вра­щен­ка. Оп­равды­вая глу­пость сво­их мыс­лей, я не за­мети­ла, как ста­ла бе­зос­та­новоч­но хлес­тать се­бя по ще­кам.

- Кры­лова, у те­бя с го­ловой всё в по­ряд­ке? - де­монс­три­ровал свою ус­та­лость к та­кой пер­со­не вро­де ме­ня Дмит­рий. Я не ви­нова­та, пов­то­рюсь, что ок­ру­жена оба­ятель­ны­ми мо­лоды­ми людь­ми, ко­торые ве­дут се­бя не по­ложе­но глу­по для та­ких взрос­лых, в от­ли­чие от ме­ня, ко­неч­но, по воз­расту, муж­чи­нам. - По­вер­нись ко мне бо­ком. Пра­вым.

Я пос­лу­шалась, при этом заж­му­рив гла­за. Не хо­чу встре­чать­ся с ним взгля­дом, ина­че по­думаю сно­ва об этом. Я же скры­ла, о чем я по­дума­ла? Об этом не нуж­но воз­гла­шать на весь мир, и да­же вспо­миная о сво­их ушед­ших мыс­лях ку­да-то да­леко, бли­же к сер­дцу, я на­чинаю за­дыхать­ся от собс­твен­но­го осоз­на­ния бес­по­мощ­ности. По­чему сей­час, чувс­твуя лег­кое ка­сание прох­ладно­го мар­ке­ра к сво­ей шее, вздра­гиваю? По­чему сей­час, чувс­твуя приб­ли­жение его паль­цев к сво­ей ко­же, на­чинаю то­нуть в собс­твен­ном по­ту, выс­ту­па­ющем из-по­до лба, кап­ля­ми па­да­юще­го мне на от­кры­тый вы­рез гру­ди. По­чему сей­час, ког­да прош­ло столь­ко вре­мени и та­ту­иров­ка за­вер­ше­на, я си­жу не­под­вижно, по-преж­не­му с заж­му­рен­ны­ми гла­зами, как ре­бенок, и не хо­чу про­сыпать­ся из этой по­луд­ре­мы? По­чему... по­чему... по­чему?

- Кры­лова, ты как се­бя чувс­тву­ешь? - ме­ня за­бот­ли­во гла­дят по ру­ке. - Мо­жет, те­бя до­мой от­везти?

- Как в раю по­быва­ла... - я бла­жен­но про­тяги­ваю эти сло­ва и не осоз­наю, что тво­рю в дан­ный мо­мент. А за­чем мне это осоз­на­вать? Ведь в раю лю­ди не рас­сужда­ют, по­чему им хо­чет­ся то­нуть в при­ят­ной тя­ге, в этом бла­женс­тве и лег­кости бы­тия. А эти про­шед­шие при­кос­но­вения к мо­ей ко­же мар­ке­ром, иног­да теп­лы­ми паль­ца­ми, буд­то птичь­им пе­ром, вы­зыва­ли во мне раз­ные чувс­тва и так же раз­ную ре­ак­цию те­ла. Хо­телось под­дать­ся впе­ред и от­дас­тся удо­воль­ствию, чувс­твуя эти «перья» не толь­ко на шее, пле­че и ру­ке, где ри­сова­лась та­ту­иров­ка, но и по все­му те­лу, ос­тавше­муся нет­ро­нутым учи­телем.

- Что? - по­ражен­ный мо­ими сло­вами, спра­шива­ет Дмит­рий. Я па­даю к не­му на ко­лени, за­ражен­ная сме­хом не­нор­маль­но­го че­лове­ка, и на­конец-то от­кры­ваю гла­за. Пав­ленко, чер­те­нок, улы­ба­ет­ся, и, за­бирая час­тичку мо­его по­зити­ва, сме­ет­ся в от­вет. Ле­ша при­нял по­зу опыт­но­го фо­тог­ра­фа и на­жал на боль­шую ми­га­ющую си­ним огонь­ком кноп­ку.

- От­личный кадр! - Он сме­ет­ся то­же. Ка­жет­ся, весь мир сме­ял­ся с на­ми. - Да­вай­те, еще, ра­бота­ем, ре­бят­ки, ра­бота­ем!

- В раю, зна­чит... - Дмит­рий за­гадоч­но хмык­нул и об­нял ме­ня, пе­ред этим пре­дос­та­вив мне воз­можность на­ходить­ся с ним вдво­ем в си­дячем по­ложе­нии. Мы оба ус­та­вились в ка­меру, и так по­лучи­лось, что я бы­ла при­под­ня­та над ди­ваном (буд­то в воз­ду­хе ле­таю, Гос­по­ди), сра­зу же опу­щена на ко­лени к учи­телю. Бо­же! Это зап­ретное дей­ствие про­из­ве­ло на ме­ня ог­ромное впе­чат­ле­ние. Жаль, сей­час я прос­нусь и пой­му, что по­ра прек­ра­щать чи­тать вы­думан­ные ис­то­рии пе­ред сном, ну ко­торые прос­то не мо­гут прев­ра­тить­ся в ре­аль­ность. Но вза­мен это­му... Дмит­рий ще­кочет ме­ня.

Так, гло­тая сле­зы сме­ха и свою раз­ма­зан­ную тушь для рес­ниц, я за­пом­ни­ла свою пер­вую фо­тосес­сию. На­вер­ное, вмес­то го­тичес­ких иг­ру­шек не­об­хо­димо бы­ло об­ста­вить по­меще­ние ка­кими-ни­будь за­бав­ны­ми ста­ту­эт­ка­ми, раз­ве­сить ша­рики и два улич­ных фо­наря, ко­торые не яс­но, что де­ла­ют в зда­нии, за­мени­лись бы дру­гими прив­ле­катель­ны­ми ук­ра­шени­ями. По­тому что фо­тог­ра­фии дет­ские, на­ив­ные, глу­пые да­же. Ни­ког­да так еще не сме­ялась, и ни­ког­да не ви­дела, что­бы та­кие же су­мас­шедшие лю­ди вро­де ме­ня уме­ли сме­ять­ся оди­нако­во. Мы раз­де­ляли это крат­кое мгно­вение счастья вмес­те. Я, Кры­лова Юлия, мой но­вый от­личный друг Ле­ша, мне­ние о ко­тором в пер­вые ми­нуты зна­комс­тва сло­жилось не са­мое луч­шее, и мой не­навис­тный пре­пода­ватель ли­тера­туры, с не­дав­них се­кунд име­ну­емый прос­то Ди­масом. Он поп­ро­сил его так на­зывать, яко­бы «вы» счи­та­ет­ся для не­го ка­ким-то уни­жени­ем и на­поми­нани­ем о том, что ему ско­ро ухо­дить на пен­сию. Все-та­ки мое вос­пи­тание ос­та­вило свой след и Дмит­рий, к со­жале­нию, как был мо­им учи­телем, так им и ос­тался. Друж­бы не мо­жет быть. Ни­какой. Я это по­нимаю прек­расно. Да и ни­чего от не­го не тре­бую. Один день, про­веден­ный с учи­телем и его бра­том, за­менил мне шес­тнад­цать лет мо­ей нуд­ной жиз­ни. За этот мо­мент пе­ре­из­бытка рву­щих­ся на­ружу эмо­ций и не­объ­яс­ни­мых чувс­тву мож­но бы­ло, ко­неч­но, и рис­кнуть, да­же об­ма­нув род­ную мать, что я и сде­лала се­год­ня, сог­ла­сив­шись учас­тво­вать в фо­тосес­сии.

Мы поп­ро­щались с Ле­шей и уже на­еди­не с Ди­мой си­дели в его ка­бине­те - оче­шу­еть, свой ка­бинет! - и пе­рес­матри­вали фо­тог­ра­фии. У его бра­та та­лант к это­му де­лу, нуж­но раз­ви­вать, что я и по­сове­това­ла па­рень­ку, ког­да мы слез­но про­щались друг с дру­гом. От­ло­жив ап­па­рат на ко­нец сто­ла, Дмит­рий воп­ро­ситель­но пос­мотрел на ме­ня.

- Че­го смот­ри­те? - не смог­ла сдер­жать­ся я.

- Всё, что бы­ло се­год­ня, ни­как не пов­ли­яет на на­ши от­но­шения, вер­но? - по­доз­ри­тель­но по­ин­те­ресо­вал­ся он. Его серь­ез­ное ли­цо нас­то­ражи­вало ме­ня. Ни­как нель­зя без этой уг­рю­мой ми­ны, а? Толь­ко ста­ло всё на­лажи­вать­ся, но обя­затель­но, в лю­бой, что я мо­гу до­казать, при­ят­ной си­ту­ации от­ветс­твен­ный мо­мент ис­портит весь бо­евой нас­трой.

- Ес­ли я бу­ду вас не­нави­деть чу­точ­ку мень­ше, - по­пута­лась по­шутить я. Выш­ло. Дмит­рий на­тяну­то улыб­нулся и по­качал го­ловой, за­кури­вая си­гаре­ту, вы­тащен­ную из но­вой упа­ков­ки.

- Я не об этом, но, приз­нать­ся чес­тно, рад, - отоз­вался он, вы­дыхая в пус­то­ту коль­ца ды­ма, мгно­вен­но рас­се­ива­ющи­еся на мо­их гла­зах. - Шес­тнад­ца­тилет­няя де­воч­ка мо­жет неп­ра­виль­но по­нять приг­ла­шение мо­лодо­го че­лове­ка ку­да-то, и... - Мы вдво­ем по­коси­лись на дверь, в ко­торую кто-то нап­ря­жен­но сту­чал ку­лака­ми, и Дмит­рий, не до­гово­рив так за­во­евав­шую мой ин­те­рес фра­зу, стал дер­гать ру­кой в сто­рону сто­ла. Я по­няла, что мне нуж­но лезть под стол? Но за­чем?

- Под стол, Кры­лова, быс­тро под стол, - ше­потом шик­нул на ме­ня он и я по­вино­валась. Спря­тав­шись под ра­бочим сто­лом, я свер­ну­лась в клу­бочек, еле-еле по­меща­ясь в этом ук­ры­тии, а Дмит­рий Алек­се­евич плюх­нулся на дви­га­юще­еся с по­мощью ко­леси­ков крес­ло и спря­тал по­тушен­ную си­гаре­ту се­бе в кар­ман шта­нов.

- Вхо­дите, - по-ди­рек­тор­ски, как-то по­вели­тель­но, вык­рикнул учи­тель, встре­чая нас­то­рожен­ным взгля­дом гос­тя. По нос­кам бо­тинок я сра­зу по­няла, кто это. Ви­димо, он прес­ле­ду­ет ме­ня. Ка­зано­ва. Ки­рилл. Или прос­то... де­бил не­урав­но­вешен­ный. Мой од­ноклас­сник при­сел на ма­лень­кий стул нап­ро­тив сто­ла Дмит­рия и скрес­тил ру­ки в за­мочек, по­ложив их на де­ревян­ную по­вер­хность.

- Дмит­рий Алек­се­евич, а пом­ни­те, вы обе­щали мне та­ту­иров­ку на пле­че сде­лать? - Су­дя по го­лосу Ки­рил­ла, я по­няла, что от­но­шения у них хо­рошие, мож­но ска­зать, дру­жес­кие. Учи­тель рас­хо­хотал­ся и по­жал од­ноклас­сни­ку ру­ку, кив­нув го­ловой и ни­чего не от­ве­тив. Ка­залось, он из-за мо­его при­сутс­твия ни­чего не го­ворит.

- А Кры­ловой, ду­ма­ешь, пон­ра­вит­ся? - рез­ко пе­рехо­дит на серь­ез­ный тон, а еще на «ты», Ки­рилл. Я вздра­гиваю от од­но­го упо­мина­ния о се­бе. Ну по­чему ме­ня нель­зя ос­та­вить в по­кое? Да­же здесь, ког­да ме­ня по пра­вилам не дол­жно быть здесь, я слы­шу раз­го­вор, не­раз­ре­шен­ный для мо­их ушей.

- Са­мо со­бой ра­зуме­ет­ся, - сво­ей лю­бимой фра­зой ус­та­ло от­зы­ва­ет­ся Дмит­рий, спе­ци­аль­но от­ки­дывая го­лову на­зад, тем са­мым ис­ко­са наб­лю­дая за мной. Ки­рилл, ес­тес­твен­но, по­думал, что Дмит­рий лю­бу­ет­ся сво­ими прек­расны­ми но­гами.

- Втю­рил­ся я в нее, - за­яв­ля­ет мой од­ноклас­сник, а я, по всем за­конам, ес­ли бы име­ла во рту во­ду, вып­лю­нула бы всё со­дер­жи­мое учи­телю на чис­тые ке­ды. - Де­вуш­ка ми­лая, моз­ги на мес­те, сиськ... - тут Дмит­рий пе­ребил его, ви­димо, вов­ре­мя, ина­че нес­добро­вал бы этот Ки­рилл.

- Ду­маю, де­вушек нуж­но за­во­евы­вать не толь­ко та­ту­иров­ка­ми, - точ­но под­ме­тил Дмит­рий. Я да­же за­гор­ди­лась им. Ка­кой ум­ничка. Фу, про­тив­но от сво­их же слов. Го­ворю как ста­руш­ка.

- Кто бы го­ворил, - прыс­нул со сме­ху Ки­рилл. Его смех мне по­казал­ся ужас­ным. - Са­ми го­вори­ли, ког­да она в ту­алет вы­ходи­ла, еще не­делю на­зад, что с та­кой грудью толь­ко в пор­ногра­фии сни­мать­ся нуж­но.

- Ки­рилл, будь добр, по­мол­чи, - пе­ребил его учи­тель, а я неп­ро­из­воль­но сжа­ла паль­ца­ми но­гу Дмит­рия в сво­ей ру­ке. И по­чему из-за та­кой-то глу­пос­ти сле­зы по ще­кам об­жи­га­ют? А кто мне го­ворил, что это кра­сиво и то­му по­доб­ное? По­чему так обид­но-то? Вро­де бы, ни­чего та­кого, но я к анек­до­там, свя­зан­ным с неп­ристой­ны­ми де­лами, от­но­шусь весь­ма кри­тич­но. Меч­таю встать и уй­ти от­сю­да, но Дмит­рий ре­шитель­но хва­та­ет ме­ня за пе­ревя­зан­ный кон­ский хвост, не да­вая по­шеве­лить­ся. Толь­ко и пик­ну­ла, как мышь, на боль­шее не спо­соб­на.

- А раз­ве с та­кой кра­сивой де­вуш­кой не хо­чет­ся снять­ся в пор­но? - не­охот­но спро­сил Ди­ма и тут же ска­зал, не поз­во­лив мо­ему обид­чи­ку от­крыть рот: - А во­об­ще-то я по­шутил. Не вос­при­нимай­те шут­ки всерь­ез, ма­лые де­ти.

- Да? Ну, шут­ки шут­ка­ми, а я хо­чу ее от­тра­хать во все мес­та.

Ме­ня чуть не стош­ни­ло, вмес­те с вы­сох­ши­ми на ко­же сле­зами, прав­да.

- Вы­ражай­ся куль­тур­но, - ис­пра­вил его Дмит­рий.

- Са­ми го­вори­ли, что с та­кой де­вуш­кой да­же са­мый скуч­ный че­ловек на пла­нете не бу­дет встре­чать­ся, го­вори­ли, ка­кая она уны­лая, не уме­ет жить, ра­довать­ся жиз­ни... - и Ки­рилл дол­го пе­речис­лял сло­ва Дмит­рия Алек­се­еви­ча, от че­го боль­но за­щеми­ло в гру­ди. Это же прос­то сло­ва, сло­ва - прош­лое. Его нуж­но сте­реть из па­мяти. У ме­ня то­же о нем бы­ли пло­хие пред­став­ле­ния, но я... я не го­вори­ла об этом дру­гим лю­дям. За­чем он все­му клас­су го­ворил, ка­кая я ужас­ная?

- Лад­но, я пой­ду, зав­тра при­ду, та­ту­иров­ку набь­ем, - Ки­рилл под­нялся, не зад­ви­нув стул под стол об­ратно, и ос­та­новил­ся око­ло две­ри. - Бу­дем брать вни­мание Кры­ловой кра­сивым те­лом. - И скрыл­ся в ко­ридо­ре, гром­ко хлоп­нув дверью.

- С та­кими сись­ка­ми толь­ко в пор­но?! - я, за­орав не­куль­тур­но на весь ка­бинет, вы­пол­зла из-под сто­ла, през­ри­тель­но фыр­кнув на ти­хие из­ви­нения учи­теля, схва­тила свое паль­то и ос­та­нови­лась у две­ри, опер­шись о де­ревян­ную по­вер­хность спи­ной. По­ка на­тяги­вала на се­бя вер­хнюю одеж­ду, пы­талась скрыть на­копив­ши­еся сле­зы в гла­зах.

- Кры­лова, не вос­при­нимай все нас­толь­ко близ­ко к сер­дцу.

- Не го­вори­те со мной, не го­вори­те, - я раз­ве­ла ру­ками в сто­роны и ста­ла поп­равлять спол­за­ющий на ли­цо ка­пюшон. На ули­це, на­вер­ное, хо­лод­но - и как я пеш­ком соб­ра­лась ухо­дить?

- Я рань­ше так ду­мал, но се­год­ня убе­дил­ся, что жизнь в те­бе не угас­ла.

Его сло­ва зву­чат не­убе­дитель­но. Я, от­крыв дверь, по­вора­чива­юсь к не­му спи­ной и ста­ра­юсь не по­казать ра­зоча­рова­ния в го­лосе, хо­тя знаю, что дро­жу.

- Кры­лова... - ше­пот учи­теля вы­зыва­ет му­раш­ки по все­му те­лу, по­тому что он ос­то­рож­но це­лу­ет ме­ня в ухо. - Прек­ра­ти се­бя так вес­ти.

- Это вы прек­ра­тите! - вык­ри­киваю и раз­во­рачи­ва­юсь к не­му ли­цом. Сле­зы раз­ма­зали весь по­зор­ный «ведь­мин­ский» ма­ки­яж для фо­тосес­сии. - И боль­ше не раз­го­вари­вай­те со мной, прос­то не смей­те! Мне неп­ри­ят­но уз­на­вать от луч­ше­го сплет­ни­ка в клас­се о том, что за мо­ей спи­ной ме­ня по­сыла­ют в пор­но-звёз­ды и счи­та­ют уны­лым гав­ном!

Сде­лав глу­бокий вдох и тут же вы­дох­нув, я на од­ной но­те про­дол­жи­ла ис­те­рику:

- Да, я к се­бе не очень-то хо­рошо от­но­шусь, но вы не име­ли пра­ва сме­ять­ся со мной всем клас­сом! Не име­ли! Вы, Дмит­рий Алек­се­евич,... - я не сдер­жи­ва­юсь, на­чинаю ре­веть как ма­лолет­ка. - Вы прос­то оби­дели ме­ня. И вам это ка­жет­ся глу­пым, но, по­жалуй­ста, всё, что се­год­ня бы­ло, сот­рется из мо­ей па­мяти. И да­же на уро­ках ни­чего мне не го­вори­те. Я смо­гу за­раба­тывать свои оцен­ки, не слу­шая ва­ших слов.

- Всё-всё за­будешь? - И как он мо­жет быть та­ким спо­кой­ным? Удив­ля­ясь са­мой се­бе, уве­рен­но ки­ваю и гор­до под­ни­маю го­лову, по­казы­вая ему свои опух­шие от слез гла­за. - Всё-всё? - Пе­рес­пра­шива­ет он. Сно­ва ки­ваю, ко­лени под­ка­шива­ют­ся, чувс­твую, что упа­ду с ми­нуты на ми­нуту.

- До сви­дания, - ду­мала, что это пос­ледние мои сло­ва в его ад­рес. Ме­ня при­жима­ют к сте­не и неж­но впи­ва­ют­ся в гу­бы. По­целуй... да это по­целу­ем наз­вать нель­зя. Лег­кое ка­сание, но ме­ня слов­но под­клю­чили к элек­три­чес­тву, гу­бы мгно­вен­но ста­ли мок­ры­ми, опух­ли, слов­но в них воз­ду­ха на­кача­ли... Учи­тель не­хотя от­це­пил­ся от ме­ня, от­ки­нув мои во­лосы за мою спи­ну, мед­ленной по­ход­кой про­шел к сто­лу и сел за свое крес­ло, при­кури­вая си­гаре­ту. Я при­ложи­ла паль­цы к гу­бам, не чувс­твуя ни­чего, со­вер­шенно ни­чего. Слов­но с мо­им пер­вы­ми по­целу­ем Дмит­рий вы­сосал из ме­ня все эмо­ции.

- Те­перь мо­жешь сме­ло за­бывать, - вды­хая в се­бя си­гарет­ный дым, нес­мотря на всю эту нап­ря­жен­ную ат­мосфе­ру, по-хам­ски пред­ло­жил учи­тель. Я, за­дыха­ясь од­новре­мен­но от воз­му­щения, оби­ды, бо­ли за то, что от­да­ла свой пер­вый по­целуй не то­му че­лове­ку и не по сво­ему от­ветно­му же­ланию, вы­бежа­ла за дверь. Сле­зы ос­та­лись. Их я гло­тала как во­ду. И, воз­можно, я ду­ра, раз по та­кой при­чине за­кати­ла ис­те­рику... Од­на­ко мне боль­но.