Глава 18
Шли дни, а кошмары Цзюнь Хуайлана не улучшались. Даже бесчувственный Сюэ Юньхуань заметил.
Сюэ Юньхуань немедленно проболтался императрице о плохом состоянии Цзюнь Хуайлана, которая сильно забеспокоилась. В день отдыха она вызвала Цзюнь Хуайлана ранним утром к себе во дворец и попросила свою личную служанку, обладающую медицинскими навыками, вылечить его. Цзюнь Хуайлан чувствовал, что повторяющиеся кошмары не имели ничего общего с его физическим здоровьем, но императрица беспокоилась о нем, и он не хотел пренебрегать ее благими намерениями. Итак, он отправился во дворец императрицы на рассвете.
Ранним утром, когда Сюэ Янь вернулся с занятий боевыми искусствами на заднем дворе, он увидел маленькую фигурку, стоящую у его пустой двери. Это была младшая сестра Цзюнь Хуайлана.
Сюэ Янь был одет только в тонкий комплект боевой одежды. Хотя было очень холодно, тонкий слой пота покрывал его лоб, и все его тело излучало бодрость молодого человека после тренировки.
Сюэ Янь шагнул вперед и остановился в трех шагах от маленькой девочки.
Цзюнь Линхуань задержалась у двери, засунув руки в рукава, в нерешительности. Услышав звук приближающихся шагов, она быстро подняла голову и увидела Сюэ Яня.
На лице маленькой девочки появилось удивление.
— Пятый принц-гэгэ! — позвала она решительно, с улыбкой на лице, ее глаза сузились от смеха, и она выглядела особенно милой.
Внешность Цзюнь Хуайлана внезапно предстала перед глазами Сюэ Яня.
"Эти двое брати сестра действительно похожи", — подумал про себя Сюэ Янь. — "Их улыбки одинаково милы."
— Я просто подумала, не потревожу ли я твой сон. Я не ожидала, что ты уже проснулся! — Цзюнь Линхуань сказала ему с улыбкой.
Сюэ Янь кивнул и увидел, что маленькая девочка стоит на ветреном месте, а ее щеки покраснели от холода. Не говоря ни слова, он сделал шаг и полностью заслонил для нее ветер.
— В чем дело? — равнодушно спросил он.
Цзюнь Линхуань вообще не заметила его безразличия. В ответ на его вопрос она таинственным образом вытащила из рукава саше и показала его Сюэ Яню, как будто дарила сокровище.
— Это успокаивающие благовония, которые я нашла в кладовой моей тети! — сказала Цзюнь Линхуань. — Гуму сказала, что раньше просила их в храме Баогуо. Нужно зажечь ее всего на пятнадцать минут, чтобы спать спокойно! Я хочу лично зажечь ее для своего брата, но я не знаю, как это сделать. Пятый принц-гэгэ, ты можешь научить меня зажигать благовония?
Она пробормотала:
— Гэгэ и цзэцзэ* в моем доме не рискнут позволить мне сделать это. Мне уже шесть лет, почему я не могу использовать огонь?
[*哥哥 и 姐姐 означают старших братьев и сестер. Цзюнь Линхуань использует их для обозначения окружающих ее служанок и слуг.]
Она не заметила, как Сюэ Янь замер. Затем она услышала, как он спросил:
— Твой брат не может уснуть?
Цзюнь Линхуань покачала головой.
— Он может спать, но ему всю ночь снятся кошмары.
Его спокойный голос снова достиг ее ушей.
— Когда это началось?
Цзюнь Линхуань некоторое время считала на пальцах.
— Э-э... с того дня, как пошел снег! — она наконец вспомнила и радостно сказала. — В тот день он простудился. С тех пор он плохо спит и ему снятся кошмары.
Светлые глаза Сюэ Яня застыли. Изнутри появился намек на самоуничижение. День, когда шел снег, был днем приезда Сюэ Яня, а также днем, когда Цзюнь Хуайлан посетил его комнату и внезапно заболел.
— Ты знаешь, почему твоему брату снятся кошмары? — спросил Сюэ Янь после минутного молчания.
"Это случилось из-за человека перед тобой", — подумал Сюэ Янь в своем сердце. — "Потому что этот человек – спустившийся Полис, одинокая и обреченная звезда*.Твой брат был слишком глуп, чтобы бояться, и действительно осмелился подойти близко. Вот почему ему каждый день снятся кошмары, потому что он пострадал от этой злой звезды."
[*煞孤煞孤星 еще один астрологический термин. Используется для описания людей, которые приносят неудачу всем вокруг и обречены на одиночество.]
Сюэ Янь знал это давным-давно. Это была судьба, с которой он родился, судьба, которая навредит любому, кто приблизится к нему. Это должно быть удачей, что мир боится и ненавидит его.
Но Цзюнь Линхуань не знала, о чем он думал. На его вопрос она немедленно ответила:
— Пятый принц-гэгэ, почему ему снятся кошмары?
Сюэ Янь опустил голову и встретился взглядом с ясными, сияющими глазами Цзюнь Линхуань. Он обнаружил, что не может произнести эти слова вслух. Он сказал еле слышно:
— Ничего. Дай мне успокаивающее благовоние, я знаю, что делать.
Цзюнь Линхуань не усомнилась в нем и сразу же протянула пакетик.
Благовония, производимые в храме Баогуо, источали глубокий и отдаленный аромат сандалового дерева, словно Будды высоко в облаках, с состраданием взирающие сверху вниз на все живое. Этот глубокий и насыщенный аромат, подобный тонкой, но прочной шелковой нити, слоями обвивался вокруг шеи Сюэ Яня и мешал ему дышать.
Он был злым демоном, рожденным в бездне. С ним никогда не было связано ничего хорошего. Фактически, малейшее прикосновение с его стороны привело бы к ответной реакции.
Глаза Сюэ Яня равнодушно опустились. Он поднял руку и взял саше из рук Цзюнь Линхуань. От начала до конца он не прикасался к ней.
——
Цзюнь Хуайлан вернулся из дворца императрицы около полудня.
Женщина-врач использовала четыре метода диагностики* и применила иглоукалывание. Она только сказала, что в последнее время он был чрезмерно взволнован и нуждался в большем утешении, но с его здоровьем все в порядке. Узнав, что врач не поставил диагноза, Цзюнь Хуайлан не спешил. Он поблагодарил императрицу улыбкой, изящно отклонил приглашение на ужин и вернулся во дворец Минлуань.
[*望闻问切 Четыре метода диагностики в китайской медицине - осмотр, прослушивание, расспросы и прощупывание пульса.]
Он действительно устал после утреннего осмотра и хотел спать.
Как только Цзюнь Хуайлан подошел к двери в свой боковой зал, он почувствовал аромат сандалового дерева, похожий на аромат благовоний, приносимых в буддийский храм. Он был немного озадачен, затем подумал, что, возможно, супруга Шу узнала, что он плохо спит, и попросила людей воскурить для него благовония.
Цзюнь Хуайлан улыбнулся и беспомощно покачал головой. Он прошел мимо поднимающегося дыма благовоний. Внутри не было ни служанок, ни евнухов, только высокая и долговязая фигура, повернувшаяся спиной и добавляющая благовония в кадильницу Бошань*.
[*博る炉 богато оформленная кадильница, используемая для возжигания благовоний. https://en.m.wikipedia.org/wiki/Hill_censer ]
Эта фигура была высокой и прямой, с широкими плечами и узкой талией, полной дикой силы.
— Пятое Высочество? — ошеломленно спросил Цзюнь Хуайлан.
Сюэ Янь повернул голову и слегка взглянул на него. Зима была очень холодной, но Сюэ Янь был одет только в тонкую боевую одежду, рукава которой были плотно заправлены в кожаные напульсники и обнажали слегка выступающие меридианы на тыльных сторонах его рук.
Цзюнь Хуайлан встретился взглядом с этими янтарными глазами и почувствовал, что они почему-то темнее, чем обычно. В этих глазах была какая-то необъяснимая мрачность и смерть, от которых Цзюнь Хуайлан почувствовал себя неловко.
— …Зачем ты зажигаешь благовония? — спросил Цзюнь Хуайлан.
Он наблюдал, как Сюэ Янь отвернулся и продолжил зажигать последнюю щепотку благовоний. Завитки дыма поднимались из курильницы и наполняли тихую комнату.
— Я слышал, что ты не можешь спать спокойно с того дня, как я пришел сюда, — сказал Сюэ Янь низким и апатичным голосом. Он повернулся спиной к Цзюнь Хуайлану, закрыл кадильницу Бошань крышкой и погасил пламя.
Цзюнь Хуайлан сделал паузу. Он инстинктивно возразил:
— Это не...
Сюэ Янь повернулся и окинул взглядом бледное лицо Цзюнь Хуайлана и темные круги под его глазами. Равнодушный взгляд, который он бросил, казался таким, как будто он не слышал возражения Цзюнь Хуайлана.
— Почему ты не рассказал другим людям? — настойчиво спросил он.
Цзюнь Хуайлан был измотан после утра, проведенного во дворце императрицы, и плохо спал прошлой ночью. В тот момент он почувствовал легкое головокружение и не мог понять, что имел в виду Сюэ Янь.
— Что ты сказал? — спросил Цзюнь Хуайлан.
Сюэ Янь молчал.
Цзюнь Хуайлан некоторое время тупо смотрел на него, затем услышал, как Сюэ Янь спокойно произнёс:
— Я съеду как можно скорее.
Сюэ Янь развернулся, чтобы уйти.
Цзюнь Хуайлан бросился вперед, схватил его за руку и спросил:
— Зачем ты переезжаешь? Ты уже ребенок моей тети, какая причина переезжать в другое место?
Сюэ Янь остановился и аккуратно выдернул свою руку из хватки Цзюнь Хуайлана. Это движение застало Цзюнь Хуайлана врасплох и заставило его споткнуться.
— Ты...
— Лорд наследник, пришло время тебе усвоить этот урок.
Цзюнь Хуайлан опирался рукой о колонну, когда услышал холодный голос Сюэ Яня. Он поднял глаза и увидел, что Сюэ Янь стоит там, слегка отвернувшись, и смотрит на него сверху вниз. Этот взгляд внезапно напомнил Цзюнь Хуайлану его предыдущую жизнь. Глаза Сюэ Яня во время того мимолетного взгляда во дворце Юнхэ тоже были такими.
— Неужели никто никогда не говорил тебе, что я родился под звездой Полис, что я свергну своих родителей и причиню вред своим родственникам, что любой, кто приблизится ко мне, умрет?
Голос Сюэ Яня был спокоен и нежен, как будто он констатировал неоспоримый факт. Цзюнь Хуайлан, конечно, слышал это раньше. Это было не просто множество людей, он слышал, как все говорили одно и то же. Но он никогда не слышал, чтобы эти слова исходили из уст Сюэ Яня. Это было сказано так легко, как если бы Сюэ Янь говорил о погоде.
— Даже если тебе никто не сказал, ты достаточно настрадался, — услышал он, как Сюэ Янь продолжал говорить. — Даже если лорд-наследник не возражает, я не хочу, чтобы твоя смерть была на моей совести. Это только увеличило бы мой позор.
Сюэ Янь закончил говорить, но не ушел. Он просто стоял и равнодушно смотрел на Цзюнь Хуайлана, опиравшегося на колонну. Возможно, Сюэ Янь сам этого не осознавал. Он высказался достаточно резко, чтобы разбить банку*, но все еще смутно ждал ответа.
[*означает, что ситуация и так уже настолько плоха, что можно сделать еще хуже. В нем описываются люди, разочаровавшиеся в себе и потерявшие надежду на себя.]
Любой ответ.
И Цзюнь Хуайлан понял.
Сюэ Янь был убежден, что кошмар Цзюнь Хуайлана был связан с ним, был вызван им, поэтому он хотел покинуть дворец Минлуань. Выражение его лица было безразличным, глаза – холодными, а слова – крайне неприятными, но они заставляли сердце Цзюнь Хуайлана бесконтрольно биться. Это было невыносимо.
Сколько боли пришлось вынести человеку, прежде чем он поверил, что он звезда несчастья, обреченная на одиночество, и привык к этому?
С момента своего перерождения Цзюнь Хуайлан знал, что все это полная чушь. Все это было ложью. Снова взглянув на отчужденный и безразличный вид Сюэ Яня, Цзюнь Хуайлан мог ясно видеть, что это был всего лишь набор ледяных доспехов, используемых, чтобы скрыть покрытое шрамами тело под ними.
Цзюнь Хуайлан оперся о колонну, чтобы выпрямиться, затем направился к Сюэ Яню.
— Кто сказал, что мои кошмары связаны с тобой? — он остановился перед Сюэ Янем и поднял голову, чтобы встретиться с ним взглядом. — Кто сказал, что судьба твоего полиса означала, что ты принесешь несчастье своей семье?
Сюэ Янь подумал в своем сердце:"Весь мир знает, тебе действительно нужно, чтобы кто-то сказал это?"
Но затем в его ушах зазвенел ясный голос Цзюнь Хуайлана.
— Ты никому не принес несчастья, — твердо сказал Цзюнь Хуайлан. — Они просто несут чушь.