5 часть
Круассаны
Если среди мужчин высшего света Сандра могла найти только снисхождение и жалость к своему непростому положению, то среди женщин Леди А пользовалась большой популярностью. Псевдоним посоветовал взять редактор «Нью Ворлд» во время первой публикации ее статьи два года назад – подразумевалось, что истинное имя автора останется тайной. На деле же количество ушей, до которых долетел этот секрет через работников той же газеты и просто зевак с улицы, видевших графиню у дверей редакции, уже невозможно было сосчитать. И псевдоним стал смешной формальностью.
Но Сандре нравилось это внимание общественности к своей персоне и революционным идеям, которые она пыталась двигать в массы. Графиня пребывала в твердой уверенности, что именно огласка проблем – первый шаг на пути к их решению. И потому исправно отвечала на все письма читательниц и приглашения на ужины, неустанно гоняя кучера по поместьям аристократок.
Но файф-о-клок[3] по четвергам оставался неизменной традицией только для лучшей подруги Полли. С ней и ее мужем Джоном Трентоном Сандра была знакома с раннего детства, когда тех привозили в Стормхолл покататься на лошадях. И как бы плотно ни был забит график, на эту чашечку чая время находилось всегда. Даже легкая простуда, явно подхваченная после выбегания нагишом на холодное крыльцо, не стала помехой для сегодняшнего визита.
В гостиной скромного особняка Трентонов был, как всегда, щедро накрыт стол – трехэтажная ваза с воздушными шоколадными пирожными, свежайшие круассаны и эклеры с крем-брюле. Попробовав по кусочку от каждого лакомства, Сандра уже чувствовала, как стала теснее в области талии клетчатая юбка с высокой посадкой. Но Полли только начала перекус, уничтожая одно угощение за другим.
– ...Вот и не знаешь, кому верить, Санни, – успевала она вздохнуть между переменами блюд. – Мне так советовали этого врача, мы с Джоном два дня провели в дороге до Уэльса и обратно! А все, что я получила, – рекомендацию сбросить пару фунтов!
– Хамство, – кивнула Сандра, с готовностью поддерживая подругу. – Даже Нэнни всегда говорит, что широкие бедра олицетворяют женское здоровье. И что, если я когда-нибудь захочу стать матерью, мне придется сильно постараться.
Она печально вздохнула: в обществе ее субтильная фигура совсем не считалась привлекательной, скорее болезненно-утонченной. Другое дело Полли с ее округлыми плечами и пышным бюстом – эталон красоты и женственности. Но почему-то забеременеть у нее пока так и не получилось, хотя после свадьбы прошло уже больше года.
– Ох, милая, не расстраивайся, – участливо улыбнулась Полли и подвинула подруге этажерку с вкусностями. – Налегай на сладкое, и дело быстро пойдет на лад. Клянусь, лучшее, что я когда-либо приобрела, – эта француженка с золотыми руками. У нее дар Божий к пекарскому делу, не иначе.
– Как, кстати, вы нашли с ней общий язык? Ты ведь не первая ее хозяйка, – осторожно поинтересовалась Сандра, все-таки взяв один из воздушных эклеров с посыпкой из белых лепестков миндаля. Правда, из-за небольшого насморка аппетита не было совсем, да и вкус притупился.
– Именно потому, что я не первая, – проще некуда. Она в рабском статусе лет пятнадцать и прекрасно знает свое место и положение. Я даже предложила ей свободу, то есть перейти в наемники, но она категорически против – слишком высок риск остаться на улице без работы и средств к существованию. А как твои дела с тем жутким рабом? – оживилась Полли, хитро сощурив оливковые глаза. – Ух, как вспомню перекошенную рожу Делавера и его зазнобы, так душа поет!
Сандра замялась и принялась жевать эклер. Врать отчаянно не хотелось, но и признаваться, насколько плохо получалось управлять Деоном, не позволяла гордость. Какая из нее графиня, если не может приструнить даже того, чья жизнь в ее полной власти?
– Он... непростой тип, – нехотя выдавила она, проглотив показавшийся горьковатым крем. – Сдается, на арене ему давно отбили и мозги, и чувство самосохранения, потому что он вообще плевал на субординацию и ведет себя так, словно это меня ему всучили, а не наоборот.
Вместо ожидаемого соболезнования или хотя бы удивления Полли вдруг понимающе кивнула, качнув бронзовыми кудряшками.
– Ну, соблюдения приличий от него ждать не приходится. Не знаю, в курсе ли ты, но Джон стал интересоваться ареной... Там крутятся слишком большие деньги, чтобы пройти мимо. Так вот, этот твой Дьявол – местная легенда. – Понизив голос до заговорщицкого шепота, Полли чуть наклонилась вперед, буквально выстреливая новой информацией: – Говорят, старый барон выращивал его с пеленок именно для боев. Нанимал для него мастеров из Азии и Египта – иными словами, дотошно создавал настоящую машину. Так вот, к шестнадцати годам, к своему первому поединку, этот раб был уже настолько натаскан, что отправил соперника в нокаут в первом раунде. Ну а когда ему исполнилось восемнадцать и он получил доступ к смертельным боям... уф, вот там все и оценили, как правильно тренировать гладиатора.
Сандра жадно впитывала подробности, которые ни за что не узнала бы от самого Деона. Чай остыл, а эклер давно растаял в пальцах, но она с учащенным пульсом представляла жизнь своего внезапного подчиненного до дня аукциона. И наконец-то кое-что осознала:
– Так он был для Глашера раскормленной курочкой, несущей золотые яйца. Наверняка не один раз вернул ему все потраченные на его обучение средства. И барон не ставил его на рабскую позицию, наоборот, холил и лелеял своего бесценного чемпиона. Вот почему тот не умеет общаться с господином и ведет себя так, словно ему все можно.
– Что ты имеешь в виду? – подняла тонкие брови Полли и ахнула: – Боже мой, так вот откуда синяки на шее и запястьях! Санни, детка, это ведь совсем не шутки! Ну приструнила ты Делавера, да и черт бы с ним. А теперь пора подумать головой – зачем тебе сдался этот маньяк? Он, кроме драк, ничего не умеет. И видимо, жуткий хам, не чурающийся рукоприкладства. Избавься от этого мешка с дерьмом, пока не завоняло на весь Стормхолл.
– Да я и не против избавиться, но меня смущают затраченные триста тысяч. Нужно найти покупателя, и желательно подальше от Нью-Биллингтона, который готов хотя бы отбить эту сумму... а в идеале дать больше. Моя репутация дерзкой Леди А просто не выдержит, если пройдет слух о том, как быстро я перепродала раба.
Полли задумчиво пожевала очередной круассан, которые поглощала по ходу разговора даже не глядя. Откинувшись в мягком кресле, она тяжело вздохнула и неуверенно предложила:
– Ну... я могу поговорить с Джоном. Он все-таки сейчас вращается в кругах, близких к аренам разных городов. О Дьяволе наслышаны многие, так что есть шанс найти покупателя.
– Ох, По, я буду бесконечно благодарна тебе и Джону, если вы поможете выпутаться из всего этого с наименьшими потерями! – горячо заверила Сандра, на что круглые щеки подруги смущенно порозовели:
– Да брось, Санни. Затем и нужны друзья. Кстати, хотела спросить: тебе тоже приходило приглашение в церковь от отца Бернарда?
– Понятия не имею: у меня почта завалена письмами, – безразлично пожала плечами графиня. – Ты же знаешь, после смерти папы мне некогда таскаться на другой конец города каждое воскресенье.
– Ну да, да... Просто этот падре такой навязчивый... Да и ну его – лучше расскажи, ты уже заказала платье к Рождеству?..
Завершив файф-о-клок через пятнадцать минут пустой болтовни, они расцеловали друг друга и направились к выходу. У самых дверей их нагнала одна из служанок леди Трентон и вручила Сандре увесистую корзинку, доверху наполненную выпечкой и прикрытую клетчатой скатертью:
– От нашей новой кухарки, миледи.
Графиня закатила глаза, но Полли с большим энтузиазмом подхватила порыв прислуги:
– Бери-бери! Эта француженка гениальна, пусть Нэнни тоже оценит ее таланты!
Отказаться было неловко, так что, поблагодарив за угощение и набросив песцовую накидку, Сандра выходила из особняка друзей не с пустыми руками. Снаружи ее ожидала повозка с кучером – стариком Жаком, который служил еще отцу и то и дело просился на покой. К сожалению, замены ему пока не нашлось, да и давно пора было пересесть из лошадиной упряжки в современные механизированные кебы. Один из таких граф Де Росс приобрел незадолго до своей болезни, но не успел толком покататься, а найти на такую сложную технику шофера в их провинции Сандра не надеялась. И железный аппарат до лучших времен продолжал пылиться под брезентом в сарае.
Графиня забралась в экипаж и поставила на колени теплую корзинку. Лошадь резво помчала вдоль закопченных улиц в ближайшее предместье города, где располагалась резиденция Де Росс. Над Нью-Биллингтоном привычно витал удушливый смог от промышленного квартала. Несмотря на холод, по тесным узким улочкам суетливо бегали прохожие: важные джентльмены в шерстяных пальто, кутающиеся в шали леди, мальчик-газетчик в тонком берете. Парочка чумазых цыганят играли с тощим рыжим щенком у дверей мясной лавки, наверняка надеясь втихую стащить ароматных колбасок. Старик аптекарь торговал средствами от всех болезней прямо с лотка на плечах. Работяги еще были на сталелитейном заводе, коптящем небо вдали, а их женщины спешили принести с рынка продукты и приготовить ужин...
В городе кипела жизнь, но Сандра невидящим взглядом уставилась в окно повозки, пытаясь соединить услышанное от подруги с тем неуправляемым бойцом, который попался ей в руки.
Стало ясно, откуда в нем столько дерзости и желания вернуться на арену – да он половину жизни готовился к ней, а вторую половину успешно ловил лавры непобедимого короля. Впервые с момента покупки мелькнула мысль, что его и впрямь стоило пустить на бой, хотя бы тот, что до первой крови или нокаута. Это бы здорово повлияло на ее репутацию, да и вернуло бы хоть часть затрат.
Но смотреть, как два человека избивают друг друга или, того хуже, стреляют... Нет, на такое Сандра не подписывалась. Она ведь не смогла бы вынести подобных сцен, они вызывали у нее тошноту. Не так уж она нуждалась в средствах, тем более Полли и Джон могли бы и впрямь помочь с ее делом.
В декабре темнело очень рано: через арку высоких кованых ворот Стормхолла повозка проехала уже с первыми закатными лучами, краснотой играющими на снегу. Подкатив по тщательно расчищенной подъездной дороге к самому крыльцу, кучер остановился, и Сандра с облегчением ступила на землю. Не очень она любила такой способ передвижения – если уж лошади, то верхом и галопом. Будучи в седле с самых ранних лет, она виртуозно управлялась с обожаемой Искоркой, лучшей кобылицей своего табуна, не раз с большим успехом выступавшей на бегах.
– Доброго вечера госпоже, – раздался за спиной хрипловатый голос, от которого графиня вздрогнула.
Обернувшись, она увидела идущего по тропинке от амбара Деона. Плечи его покрывала небрежно расстегнутая потертая дубленая куртка, а в руках он нес два больших ведра с углем. Прикрыть голову шапкой он не потрудился, а подрумянившееся от холода лицо было покрыто следами угольной пыли.
Сандра едва сдержалась от довольной ухмылки. Похоже, Нэнни гоняла раба в хвост и гриву – наверняка и подъездную дорогу чистил он. Поудобнее перехватив корзинку, графиня неспешно вышла ему навстречу:
– Неужели пара ночей на сеновале научили тебя вежливости?
Деон выдохнул облачко пара и поставил на землю ведра, после чего смерил ее снисходительным взглядом едких серых глаз.
– Скорее забочусь о своем теле, которому еще вступать в поединки. Твоя вредная старушенция уже сутки дает мне только хлеб и воду. Мы с ней заключили бартер: нормальная мясная еда и возможность тренироваться в амбаре, если я выполняю ее указания и не хамлю тебе. Мамочка заступилась за своего птенца, – криво усмехнулся он, грязной ладонью пригладив торчащие волосы.
Сандра нахмурилась. Стало стыдно, что сама не додумалась до такого элементарного решения проблемы и находчивая Нэнни все взяла на себя. Действительно, раз уж Деона так волновала его физическая форма, достаточно пригрозить ее испортить плохим питанием. И никакого насилия.
– Рада, что у тебя встают на место мозги, – с каменным лицом улыбнулась она одними губами. – Не застуди их, пока ходишь без шапки и рукавиц.
Сандра развернулась с намерением уйти в теплый дом, как вдруг Деон шагнул к ней ближе и остановил, схватив ее за плечо:
– Заботишься о моем здоровье, милая? Какая прелесть.
– Пусти, – прошипела графиня, на удивление легко вывернувшись из его пальцев. На белоснежной накидке остались черные следы от грязных рук, а от резкого движения выпал из корзинки один из пышных круассанов, лежавших сверху. – Что за наглость, вечно пытаться меня облапать!
Полыхнув предупреждающим голубым пламенем во взглядеп, она спешно отскочила подальше. Гневно посмотрела на источающего тепло и запах шалфея раба, который нахмурился и последовал за ней, пробормотав:
– Странно... Что у тебя в корзине?
– Боже мой, да какая разница! – выпалила Сандра, с холодной дрожью возрожденного страха пятясь от него назад. – Просто пирожные от подруги. На сладкое потянуло?
– Сладости? – Деон в недоумении прищурился и разом посерьезнел. – А ну дай сюда! Живо!
– А тебе не кажется, что ты снова нарушаешь границы? Не смей мне...
Договорить не вышло. Продолжая ступать спиной вперед, она поскользнулась и с криком полетела на землю.
Графиня зажмурилась в ожидании смачного удара, которого не последовало. Сильные руки уверенно обвили ее талию, лицо обдало жаром мужского дыхания. Несчастная корзинка со стуком откатилась в сторону, в груди бешено застучало сердце. Машинально уцепившись за любезно подставленные крепкие плечи, Сандра безуспешно попыталась вдохнуть. Распахнув глаза, она встретилась взглядом с Деоном, который замер, продолжая удерживать ее на весу, словно в танце.
В животе сладко потянуло от ощущения горячих мужских пальцев на своем теле. Дымчатая радужка глаз раба манила, не давая моргнуть или хотя бы отстраниться. Словно весь переливающийся снежными блестками мир разом схлопнулся, сжался до этих искрящихся глаз напротив. Во рту пересохло, и получилось только глухо прошептать:
– Спаси...бо.
– Смотри, куда идешь, пташка, – выдохнул Деон и отпустил графиню, позволив ей встать на ноги. – И от кого берешь подарки. Говоришь, подруга? Хороши же твои дружочки!
Словно не замечая неловкого ступора хозяйки, он отошел к перевернутой корзинке. Присев перед ней на корточки, взял один из круассанов и разломил, а затем с сомнением понюхал начинку.
– Сраные дилетанты! – Презрительно фыркнув, Деон брезгливо отбросил выпечку на снег и вытер ладони об измазанные угольной пылью штаны. – Ну эта дрянь с миндалем же, насыпь ты цианид – и ни одна собака...
– Т-ты вообще о чем? – заикнулась Сандра, с трудом приходя в себя и в полном недоумении следя за его действиями.
– О том, что мышьяк в теплую выпечку мог положить только очень тупой убийца. При нагревании этот яд дает запах чеснока. Не знаю, как можно было не заметить, что сладости им провоняли. Оглянись, пташка: кто-то очень хотел, чтобы ты сегодня повесила крылышки.
Потеряв дар речи, графиня повернулась, посмотрев, куда он указывал. И едва подавила крик. Круассан, упавший из корзинки первым, уже успели расклевать слетевшиеся голодные голуби, двое из которых лежали навзничь кверху лапками, слабо дергаясь в предсмертных судорогах.
Чертов насморк сегодня чуть не стоил графине Де Росс жизни.