Где же ты, моя бабочка? [ЗАВЕРШЁН]

— Чимин, — голос Тэхёна дрожал, — ЛиБин… я…я правда ничего не брал, — он повернулся к стражникам и начал сильнее дрожать, — я не…не воровал…правда…я н-не брал ничего. Я не вор… — он беспомощно вертел головой и пытался собраться с мыслями.

— Он не мог этого сделать, — Чимин резко дёрнул скованной ногой, привлекая к себе внимание всех присутствующих. — После того, как он был у смотрителя гарема, то он сразу же пришёл сюда.

— Другие слуги утверждают, что видели его.

— Они лгут! — рыжеволосый сжал кулаки и пытался образумить их: — Как вы этого не понимаете, что они хотят подставить его. Не будьте глупцами и поймите это!

— Действительно, он не способен на это, он… — ЛиБин пытался прикрыть омегу спиной, но стражник подошёл ближе и, оттолкнув бету, взял Тэхёна за запястье.

— У нас есть приказ и есть подозреваемый, — альфа дёрнул красноволосого на себя. Другой же стражник взял его под вторую руку. Тэхён начал вырываться и кричать, он не понимал, что происходит и почему его схватили. Красноволосый начал отрицать и пытался объяснить, что он ничего не воровал и не прятал, но его не слушали и пытались вывести из комнаты. Чимин метался по постели, пытаясь судорожно выдернуть ногу из цепей. Он до последнего проклинал стражников и звал своего брата, но всё было бесполезно.

          Тэхёну завернули руки за спину и, не говоря ни слова, потащили в неизвестном направлении. Люди, которым выпала возможность лицезреть происходящее, громко перешептывались и смотрели на него с презрением. Многие уже были наслышаны от тех слуг, что один красноволосый омега посмел похитить драгоценную вещь у главного евнуха. В этом месте воровство было очень редким явлением, так как все понимали, что бывает в наказание за этот поступок.

         Уже через десять минут он оказался в одной из пыточной. Стражники удерживали его на месте до тех пор пока не пришёл сам советник. Чонгук улыбнулся при виде такого омеги. Ему было интересно наблюдать за тем как Тэхён трепыхался в руках двух альф, словно птичка в клетке. Красноволосый с большими от страха глазами наблюдал за Чоном и до последнего момента пытался выдернуть свои руки.

— Значит, ты не только криворукий слуга, но ещё и воришка? Думал раз ты такой неприметный, то на тебя и близко не подумают? Одним словом — я тебя недооценил.

— Прошу поверьте, я ничего не брал! — омега плакал. — Я не делал этого…я не вор…не вор…

— Тогда почему перстень оказался у тебя? — Чон не переставал ехидно улыбаться. Он действительно не предполагал, что именно этот омега окажется вором. Ему лишь недавно сообщили о том, что у евнуха пропал перстень, а все подозрения пали на него. Украденная вещь была найдена в комнате слуг, при этом ещё было трое свидетелей. Когда он узнал, что похитителем является Тэхён, то решил лично вынести ему приговор и присутствовать во время его наказания. Альфа до последнего не мог смириться с тем, что его тянуло определенно только к этому омеге. Чонгук постоянно пытался найти этому оправдание и не замечал очевидного. Когда он куда-нибудь шёл, то уже по рефлексу пытался заприметить где-нибудь этого раздражающего омегу с яркими красными волосами. Порой ему казалось, что запах вишни находится повсюду и он постоянно следует за ним. Даже сейчас в комнате стоял удушающий и до безумия прекрасный запах спелой вишни. Но смотря на то, как Тэхён пытается выкрутиться давя на жалость и слёзы, лишь забавляло альфу. Ещё вчера он просил прощение, а уже сегодня своровал перстень. Брюнет не думал, что за этим невинным личиком скрывается лживый человек, который думает, что сможет избежать наказания.

— Я не знаю, не знаю. Его подкинули…

— Кто?

— Я не знаю! — Тэхён уже рыдал на взрыд. Ему было обидно, что его пытаются оболгать. Его обвинили в воровстве, хотя он никогда ничего не воровал и даже не думал об этом. Омега боялся что его накажут и всем станет известно, что он вор. Хотя уже многие знали об этом. Он помнил с каким презрением в глазах провожали его те люди. Он не делал этого, но теперь все станут тыкать пальцем и издеваться ещё сильнее прежнего. Больше всего было стыдно перед братом. Омега рыдал и пытался объясниться.

— Пр-рошу повер-рьте…я не-не дел-лал этого… Я ночевал-л н-не там… Мен-ня не было та-ам…

— И где же ты ночевал? Может ублажал альф? — Чонгука всё больше и больше забавляло происходящее.

— Я не…нет… Я был в к-комнате евн-нуха… но не-не брал я…ничего…

— Значит, ты хочешь мне сказать, что те трое слуг, что живут рядом с тобой, лгут? Все они? А как же слова смотрителя, что кроме тебя никого другого в комнате не было, ммм? — он улыбался, смотря на то, как Тэхён захлёбывался в слезах. Омега вертел головой. Он не мог сказать и слова из-за сильной истерики. — Значит, ты сейчас пытаешься обмануть меня? — он вопросительно посмотрел в его опухшее лицо: — Это ты украл перстень, поэтому ты должен ответить за это. И знаешь какое наказание предусмотрено за кражу во дворце? — он подошёл ближе к дрожащему омеге. Тэхён начал судорожно качать головой из стороны в сторону. — За это отрезают руку, а порой и лишают жизни, — Тэхён стал кричать и плакать намного сильнее прежнего. Он пытался что-то сказать, но из-за слёз и рыданий не мог внятно сказать даже одного слова. Ему не хватало воздуха, а в горле стоял горький ком. Он буквально задыхался и громко всхлипывал в попытке успокоиться.

— Но сегодня у меня хорошее настроение и не хотелось бы омрачать его твоей кровью. Думаю, двадцать ударов плетью заставят пересмотреть твои взгляды на эту жизнь, — он кивнул стражникам, после чего с него сорвали верхнюю часть одежды, оголяя торс. Омега взвыл, стараясь прикрыть своё тело от посторонних глаз, но его взяли под руки и потащили к столу. Чонгук оценивающе прошёлся по красивому телу. У него был смуглый цвет кожи, плоский живот и хорошее телосложение. Оказалось, что его одежда скрывала много интересного. Повинуясь своему временному порыву и сильному желанию увидеть всё остальное, он быстро добавил.

— Снимите с него всю одежду, — омега стал сильнее сопротивляться, но это было бесполезно перед двумя сильными альфами. Он весь покраснел и сжался, когда остался полностью обнаженным. Его положили животом на стол, не широко развели ноги и зафиксировали их цепями расположенными на краях у стола. Они плотно обхватили щиколотки и сильно натирали кожу стоило лишь немного двинуть ногой. Тоже самое сделали и с руками. Тэхён не переставал плакать. Было обидно, страшно и очень стыдно. Он чувствовал, как на его голое тело смотрят три пары глаз. Чонгук подошёл ближе, остановливаясь рядом и одной рукой приподнимая омегу за подбородок смотря в его заплаканное и опухшее лицо. Чон усмехнулся, взирая на него сверху вниз и приказывая приступить к наказанию. Один из стражников уже взял плеть в руку.

— Можешь не волноваться, ведь она не оставит следов. Разве что принесёт адскую боль, но это же пустяки по сравнению с тем, чтобы лишиться руки или жизни, верно? Не слышу, — он нанёс сильную пощечину. Омега ничего не отвечал. Он продолжал плакать и пытаться что-то сказать. Чон кивнул стражнику, что ожидал его приказа. Он замахнулся и нанёс первый не очень сильный удар плетью. Тэхён взревел и стал пытаться вырвать руки и ноги из цепей. Он судорожно вертел головой, но Чонгук крепче сжал его, не давая повернуться в сторону.

— Считай. Если не будешь, то перейдем к предыдущему наказанию, — омега плакал. — Считай! — он вновь нанёс пощечину.

— Од-дин-н, — красноволосый сильно зажмурился. Плеть свистнула и вновь ударила по спине. На этот раз сильнее предыдущего. Тэхён выгнулся в спине на сколько позволяли цепи и пронзительно закричал, — два-а-а.

         Чонгуку нравилось, как он извивался и кричал. Ему безумно нравился его страх и это опухшее от слёз лицо. Это завораживало и притягивало одновременно. У него было довольно красивое тело, хорошие ягодицы и бёдра что нужно. Он содрогался от каждого удара, но продолжал считать. Голос охрип от криков и рыданий.

         После первого десятка омега потерял сознание и обмяк на столе. Чон поднял руку, после чего удары прекратились. Кивнув стражникам, остался наедине с обмякшим на столе телом. Когда за альфами закрылась дверь, то он начал приводить омегу в себя. Он нанёс несколько пощёчин, после чего красноволосый немного дёрнулся. Тэхён медленно приоткрыл глаза и вновь начал тихо плакать. Альфа перестал удерживать его за подбородок. Омега сильно дрожал и прижался щекой к поверхности стола. Минуту Чон слушал, как Тэхён тихо всхлипывал, после чего заговорил.

— Наказание ещё не закончено. Осталось ещё десять ударов, — он удовлетворённо улыбнулся, когда омега неловко приподнял голову и дрожащим голосом проговорил.

— Пожал-луйста…я…я не д-делал эт-того… пожал-луйст-та пов-вер-рте… — из его глаз продолжали течь слезы.

— Наказание не закончено, — спокойным голосом проговорил альфа. Омега обречённо опустил голову, вновь прижимаясь к столу влажной щекой. Он закрыл глаза и закусил нижнюю губу. Его тело дрожало, а дыхание было прерывистым. Чонгук опустил взгляд смотря на его спину. Были небольшие покраснения, но разрывов и крови не было. У плети был специальный наконечник, который позволял приносить мучительную боль, но не повреждал кожи. Альфа положил руку на его спину. Его тело было горячим, а кожа мягкой и гладкой. Омега вздрогнул от неожиданности и что-то тихо и невнятно проговорил. Каждое прикосновение к его спине приносило жуткий дискомфорт. Она горела и не давала нормально дышать. Создавалось такое впечатление будто у него были переломаны все рёбра. Голова кружилась от боли и недостатка воздуха.

         Чонгук медленно провёл рукой от спины до его ягодиц. Улыбнувшись, замахнулся и быстро опустил руку на одну половинку, оставляя ярко-розовый след своей ладони. Тэхён вскрикнул и сильнее закусил губу. Альфа удивился мягкости и упругости, он вновь замахнулся и нанёс повторный удар только уже по второй ягодице. Он наблюдал за тем, как нежная кожа краснеет от каждого удара, а омега извивается и продолжает громко плакать. Его нежный голосок ласкал слух, но вдруг стало интересно как он стонет. Молодое и упругое тело волновало мысли и немало возбуждало альфу.

— Сколько у тебя было половых партнёров? Один? Два? Три или ещё больше? При твоём положении, распутство среди омег крайне частое явление, — красноволосый не отвечал. Тогда Чонгук сжал его покрасневшие ягодицы и спустился к бёдрам, изучая каждый сантиметр молодого тела. Тэхён был крайне чувствительным, что не могло не радовать. Он дрожал и сжимался от любого прикосновения к своей коже. Альфа долго любовался его телом и изучал его руками. Омега лишь беспомощно плакал и что-то мямлил себе под нос. Чонгук уже был сильно возбуждён от открывшегося для него вида и подумывал разделаться с Тэхёном немного иначе. Раньше эта мысль показалась бы ему бредовой, но сейчас, смотря на обнажённого омегу, уже не терпелось попробовать эту сладкую вишню на вкус.

         Решив не тянуть, брюнет быстро расстегнул кандалы на щиколотках и освободил ноги своего временного заложника. Затем освободил правую руку и перешёл к левой. У неё была перевязана ладонь и запястье. Чонгук не обратил на это никакого внимания, так как по его вине омега поранил ладонь.

         Почувствовав, что цепи больше не удерживают на месте, Тэхён подумал, что им уже наигрались и отпустили, поэтому попытался приподняться на дрожащих руках. Омега стиснул зубы и сдавленно застонал. Было невыносимо двигаться, но, превозмогая боль в спине, он спустил со стола одну ногу, нащупывая холодный пол. Следом спустил и вторую. Он несколько секунд пробыл в таком положении, чтобы дать себе привыкнуть к ноющей боли во всём теле. Тэхён прикусил губу и уже хотел разогнуться, чтобы встать на вмиг ослабевшие ноги, как вдруг его, схватив за шею, прижали щекой обратно к столу. Омега взвыл, из-за резкого движения со стороны альфы, спина только сильнее заболела. Он шумно дышал, но ничего не мог поделать со слезами, которые непроизвольно текли и обжигали глаза. Чонгук положил руку на спину, прижимая его как можно плотнее к столу. Омега был слишком слаб и не мог нормально сопротивляться.

— Перейдём к самому интересному? — он склонился над ним и прошептал ему на ухо: — Тебе же этого хочется не меньше моего? — омега хотел запротестовать, но почувствовал, как его ноги широко развели в стороны, а на поясницу надавили рукой. Тэхён лишь кончиками ног мог дотянуть до пола. Он пытался из последних сил оттолкнуть от себя альфу руками, но Чонгук был намного сильнее его.

         Альфа приставил омеге три пальца ко рту и разжал его челюсти. Он смочил их в тёплой чужой слюне, после чего вынул. До Тэхёна только сейчас дошло, что Чон хочет использовать его и изнасиловать. Омега собрался силами и, превозмогая боль, хотел приподняться, но получил сильный удар по ягодицам и спине, а после, безвольной куклой, упал обратно на стол. И пока Пак пытался хоть как-то оправиться и прийти в себя от боли и слёз, Чонгук уже успел приставить один палец к розовому колечку мышц и засунул его в горячее нутро, начиная спешно растягивать. Решая не тянуть слишком долго, так как уже не терпелось попробовать молоденькие тело, Чон приставил и второй. Пальцы входили очень трудно. Омега сжимался и пытался ссадится с них. Ему было больно и неудобно, а альфа старался как можно глубже засовывать пальцы, прямо до костяшек, продолжая быстрее растягивать его тугой проход. Тэхён продолжал громко всхлипывать, когда к низу приставили третий палец. Он слабыми руками стал упираться в стол, желая приподняться, но его силой прижали обратно, а руки завели за спину. Чонгук продолжал торопливо подготавливать его к соитию, но это было крайне трудно. Он уже понял, что Тэхён был девственником, так как его анал был слишком узким для какого-то распутного омеги, к тому же омега сжимался и не давал нормально растянуть его, чем больше причинял себе дискомфорт. От омежьего страха запах вишни только усилился и по всей комнате витал приятный и одурманивающий запах. Он прекрасно сочитался с цитрусовым альфы. Чон упивался им, продолжая насаживать омегу на свои пальцы. Всё происходящее сводило с ума. Он уже был сильно возбуждён и в доказательство тому стояк, который до упора натягивал ткань штанов. Вынув пальцы с тихим хлюпом проступившей смазки, альфа отпустил омегу и, не посчитав нужным раздеваться, так как это было непозволительно долго, быстро обнажил свою эрекцию. Он вновь завёл руки за спину, о которые омега хотел приподняться, и зафиксировал оба запястья своей левой ладонью. Второй сжал свой член и, проведя несколько раз по нему рукой, приставил к плохо разработанному проходу. Он сильнее надавил на него и вошёл внутрь. Сделав пару неглубоких толчков и засадив свой орган как можно глубже, Чон старался привыкнуть к узости кряхчащего от боли омеги. Тэхён взвыл и непроизвольно сжал член внутри себя чуть сильнее, вызывая сдавленный стон у альфы. Чонгук зажмурился, было слишком узко и больно внутри него. Хлопнув рукой по ягодицам несколько раз, проговорил сквозь зубы.

— Расслабься, не сжимай меня так, если не хочешь, чтобы я порвал тебя, — он немного вышел и вновь вошёл до упора, вызывая сдавленный крик. Тэхён не мог успокоиться и вновь сжался. Чонгук закусил внутреннюю часть щеки. Было больно от такой узости, поэтому сделав медленный толчок, вновь остановился. Было больно и хорошо одновременно, а Тэхён лишь усугублял ситуацию тем, что слишком сильно обхватывал его половой орган, чем вызывал большой дискомфорт у альфы.

— Чёрт! — выйдя из него полностью, Чонгук снова приставил пальцы к губам омеги, увеличивая на его сжатые челюсти давление и приоткрывая рот шире. Смочив их в скользкой и вязкой слюне, он засунул сразу три и начал по новой быстро растягивать его анал. Спустя минуту медленно приставил и четвертый. Он соединил кончики мизинца и указательного пальца, после чего медленно засунул их до упора. Омега сжал руки в кулаки и закусил губу до металлического привкуса во рту. Было больно, было обидно, ему хотелось уйти и больше никогда не возвращаться сюда. Было стыдно и унизительно стоять в такой позе, чувствовать внутри себя эти проклятые пальцы и дышать цитрусовым запахом альфы. Им пользовались как какой-то шлюхой. Тэхён даже не мог вообразить, что лишится девственности в одной из пыточной прямо на столе, в таком унизительном положении и первый раз у него будет с советником. Глубоко в душе он мечтал о том, что встретит того самого альфу, который будет предназначен ему по судьбе, полюбит его и лишит его девственности именно он. Но вместо этого Тэхён сейчас терпит, как его пытаются быстро растянуть, чтобы наконец-то воспользоваться и бросить как ненужную и использованную игрушку.

         Чонгуку уже надоело так долго возиться с ним. Он раздражал, но при этом необычайно сильно возбуждал. Ещё ни один омега не заставлял Чона так безудержно желать его, как этот криворучка. Вишневый запах только усиливал его желание. В ушах звенело, а в горле пересохло. Пальцы входили немного легче прежднего, поэтому вынув их, вновь приставил член. Сначала он вошёл на половину. Омега продолжал плакать и сжиматься. Чонгук отпустил его руки и, обхватив талию, насадил на себя как можно глубже. Было узко, но двигаться стало немного легче, чем прежде. Не давая омеге привыкнуть к новым для него ощущениям, начал двигаться. С каждым толчком он ускорялся и уже через пару минут быстро вбивался в измученное им тело. Омега тихо всхлипывал и вскрикивал при особо глубоких и грубых толчках. Чонгук двигался размашисто и глубоко. Было необычайно хорошо внутри Тэхёна. Его узость сводила с ума, заставляя желать всё больше и больше. Он громко стонал, продолжая втрахивать омегу в этот стол. Чон убрал одну руку с талии и переложил её на затылок, сжимая мягкие волосы в кулаке и оттягивая их на себя. Тэхён зашипел и, уперевшись слабыми руками о стол, немного приподнялся. Чонгук продолжал держать его за волосы и глубже проникать внутрь. Омега скулил, ведь внутри было слишком много, он чувствовал себя переполненным и натянутым как струна. Тэхён немного расслабил мышцы, потому что боялся, что альфа может порвать его, как это сделал император с его братом. Любое движение или прикосновение со стороны Чонгука приносило сильную боль и одни страдания. Дискомфорт в спине лишь усугублял ситуацию.

         Чон смотрел на изящный изгиб спины и, слушая омежье кряхтение, продолжал грубо брать его. Было непривычно заниматься подобным, так как ранее омеги сами ластились к нему и не плакали от боли как этот, а наоборот сладко стонали, нахваливая его и желая как можно дольше чувствовать внутри себя Чона. Причём даже сейчас хотелось подобной ответной реакции, поэтому он вышел из теплого тела, не забыв напоследок хлопнуть по покрасневшей ягодице. Получив свободу, омега хотел медленно сползти со стола и осесть на пол из-за боли от резкого сжатия мышц своего ануса. Ему было очень больно и плохо, голова шла кругом, а перед глазами всё двоилось, но альфа приподнял и перевернул Тэхёна на спину. Омега зажмурился при соприкосновении спины со столом и, откинув голову назад, пронзительно закричал. Слёзы вновь обжигали глаза, а задница ныла. Чонгук согнул его ноги и закинул к себе на плечи. Грубо сжав бёдра до синяков, резко вошёл внутрь, вновь без возможности привыкнуть к себе. Красноволосый лишь дёрнулся и прогнулся в спине. Комнату вновь прорезал истошный крик. В таком положении альфа наносил толчки прямо по простате. Тэхён начал судорожно хвататься руками за край стола и крепко сжимать его. Чонгук продолжал быстро двигаться и каждый раз попадал прямо в комочек нервов. Омега громко скулил и сильно выгибался в спине. Он не понимал, что происходит с его телом и почему всё так резко поменялось. Боль сменилась каким-то приятным и неизвестным до этого момента ему чувством. Было очень приятно, когда он так двигался, но дискомфорт никуда не уходил. Стоило лишь Чонгуку упереться в простату, как по всему телу проходили небольшие электрические разряды. Он прошибал от комочка нервов до кончиков пальцев. Боль медленно сменялась наслаждением, которое ненадолго отвлекало от сильного дискомфорта в спине. Тэхёну было крайне сложно признаться самому себе, что ему это нравилось. Омеге было безумно стыдно за себя и своё тело, которое так реагировало на грубые движения альфы. Он покраснел и одной рукой закрыл себе рот, глуша гортанные стоны. Чон с улыбкой смотрел на происходящее, как красноволосый отзывался на его далеко не нежные ласки и сам выгибался, глубже насаживаясь на его член. Ему нравилось это покрасневшее лицо, заплаканные глаза и прекрасный ротик, который он пытался прикрыть забинтованной левой рукой.

         Чонгук убрал ноги омеги с плеч и, сильнее разводя их в разные стороны, согнул в коленях. Он наклонился над Тэхёном, продолжая вбиваться в тёплое тело. Убрав его ладонь от рта, прижался к горячим губам. Он потянул за нижнюю губу и, надавив языком на стиснутые зубы, приоткрыл его ротик. Проникнув внутрь, начал напористо целовать красноволосого мальчишку. Омега не знал, что делать, поэтому пытался повторять за Чонгуком его движения и скромно целовал в ответ. Это было не очень приятно, но Тэхён понимал, что брюнет разозлиться сильнее, если он не станет этого делать. Альфа только сильнее разгорячился и, продолжая быстро двигаться, стал развязно и напористо сминать мягкие губы. Тэхёну осталось лишь подчиняться и отвечать на грубые проникновения, приглушёнными поцелуем стонами. Он поднял руки и положил их на плечи Чонгука, сжимая из последних сил ткань его одежды, потому что так теперь было немножко легче. Спустя время Чонгук отстранился и стал целовать его шею. Он легонько прикусывал, целовал, засасывал и оставлял розовые следы на солоноватой нежной коже. Чон медленно спустился к ключицам и начал вылизывать местечко у основании шеи. Там билась маленькая жилка, которая провоцировала и привлекала к себе внимание альфы. Чон подхватил губами небольшой участок кожи, засасывая его и прихватывая зубами, желая прокусить его насквозь, чтобы оставить на нём свою метку. Безумно хотелось сделать это, но быстро опомнившись, отстранился. Альфа опешил и не мог понять свой резкий порыв пометить его. Он перестал целовать Тэхёна, замирая на мгновение, а после вновь уже с новыми силами продолжил вбиваться в разгорячённое тело до тех пор, пока не почувствовал скорую разрядку. Взяв в руку член омеги, стал двигаться в такт своим толчкам, чтобы не обделить удовольствием и своего партнёра. Тэхён лишь крепче сжал его плечи, продолжая стискивать зубы и приглушённо громко стонать. Он откинул голову назад и прикрыл глаза. Альфа же облизнулся при виде его обнаженной и в засосах шеи, Тэхён будто нарочно подбивал его совершить задуманное, ведь Чонгук видел как пульсирует та маленькая жилка у основания шеи рядом с ключицами. Хотелось впиться в неё зубами, почувствовать металлический привкус и пометить омегу, делая своим. Безумно хотелось. Но держа себя в руках, Чон лишь сильно стиснул зубы, шумно сглатывая вязкую слюну. Это юное тело не могло не возбуждать. Такие изгибы, мягкость кожи, упругость тела и девственная узость его анала безумно нравились. Так же нравилось брать его грубо, втрахивая в этот чёртов стол. Омега уже стонал, чувствуя смешанное с болью удовольствие и сильно сжимал его плечи, притягивая за одежду ближе к себе. Он потерялся в волнах удовольствия, при этом забывая кто он сам и кто Чонгук. Возможно он и будет жалеть, но точно не сейчас, а потом. Сейчас хотелось только его, чтобы альфа не останавливался и продолжал вбиваться в него, в этот комочек нервов доводя до исступленного блаженства. Чонгук почувствовал как омега напрягся. Он закрыл глаза, начиная часто и прерывисто дышать. Тэхён сильно стиснул руки на его плечах, выгибаясь в спине и открывая в полукрике рот, громко крича от удовольствия и боли. Он прогнулся до хруста в позвонках, проходясь по столу покрасневшей от ударов спиной, а после обессиленный и весь потный упал обратно. Омега в бессилии убрал руки с плеч альфы и начал шумно дышать. Он кончил себе на живот, пачкая своё тело тёплым семенем, а Чонгук, закрыв глаза, сделал ещё несколько глубоких толчков, после чего вышел из Тэхёна и кончил вслед за ним на живот омеги, смешивая их семя. Он пронзительно застонал, а перед глазами заиграли тысячи ярких звёзд. По всему телу прошлась сильная и приятная судорога. Было тяжело стоять на вмиг ослабевших ногах, поэтому Чонгук отпустил талию омеги и упёрся о край стола, чтобы совладать со своим телом. Он тяжело дышал и не мог отойти от сильного оргазма. Это было крайне необычно, совсем не так как раньше. С другими он не чувствовал ничего подобного, как с Тэхёном, чтобы прямо так, в пыточной и на столе, а не привычно на постели. Он завораживал и притягивал к себе, но в тот же миг раздражал и выводил из себя, хотя всё это лишь чертовски сильно возбуждало. Чонгук поднял на омегу немного затуманенный взгляд. Тэхён был совсем обессиленный и лежал с широко разведёнными ногами. Он тяжело дышал, а с его живота стекала сперма, пачкая немного влажный от пота стол. Альфа вновь закрыл глаза, продолжая глубоко дышать. Было сложно отойти от этого, но уже через несколько минут, собравшись силами и шумно сглотнув, брюнет быстро привёл себя в порядок. Он поправил штаны и взерошенные волосы, а после вновь посмотрел на красноволосого мальчишку.

— Если не хочешь удовлетворить и тех двоих, то собирай свои вещи и проваливай отсюда. Ты отработал сполна, теперь можешь вернуться к своим прежним обязанностям. Но знай, что если посмеешь ещё что-то похитить, то уже не отделаешься так легко как сейчас.

         Тэхён открыл припухшие от слёз глаза и посмотрел на Чонгука. Тот был непроницаем и ждал, пока омега выполнит его приказ. То блаженное удовольствие вновь сменилось сильной болью. Он зажмурился и немного приподнялся. Его руки сильно дрожали, а из глаз вновь потекли слёзы. Тэхён сдавленно зашипел от боли в спине и тихо застонал пытаясь как можно быстрее спуститься вниз. Чон вынул платок из кармана и швырнул его прямо в лицо омеги.

— Приберись тут, — он кивнул на его живот.

         Тэхён, громко шмыгая носом и вытирая влажные щеки тыльной стороной ладони, взял ткань и стёр сначала своё и его семя с себя, а потом, еле встав на ватных ногах, протёр стол. Под проницательным взглядом альфы, с большим трудом поднял брошенную на пол одежду и долго пытался натянуть её на себя. Каждое движение отдавалось болью в спине и пояснице. Тэхёну было сложно ходить, так как задница ныла, поэтому красноволосый немного прихрамывал и медлил, из-за чего Чонгук взял его за предплечье и потащил из комнаты наружу. Омега продолжал плакать. Тело жутко болело и ломило, а альфа сильно сжимал руку, заставляя буквально бежать за собой.