Глава№20
Время медленно шло. Гордыня все спал и спал, даже не думая просыпаться.
Бдуух. Вжих. Тц, тц, тц.
Неизвестные звуки вывели его из состояния сна. Он почувствовал, что поезд остановился.
«Должно быть приехали» — сказал про себя Гордыня.
Затем он стал, вылез из ящика и посмотрел на свою порванную одежду.
«Это не хорошо» — подумал он.
Он сразу заметил старый, серый плащ валяющийся в углу комнаты. Гордыня подобрал его и отдел на себя. Он посмотрел на вверх в огромную щель, оставленную им. За пределами вагона стояла ночь, пасмурная ночь. Из-за такой погоды стояла практически кромешная тьма, мешающая использовать тени.
Гордыня зажег спичку и с помощью теней забрался на крышу вагона, где и прилег на живот. Он увидел, что находится станции Лиора.
«Давненько меня здесь не было, но изменения минимальны» — подумал он, осмотревшись. «Тут также вижу несколько военных...Явно ищущих меня. Хм...Смешно»
На улице было достаточно источников освещения, чтобы устроить «шоу». Тень поползла по земле к фонарю, обхватила там лампачку и сжала, разбив её.
«Что происходит. Что за звук. Почему темно стало»
«Похоже лампочка взорвалась»
«Почему она взорвалась?»
«А мне откуда знать»
«........»
Двое мужчин в военной форме отвлеклись на это происшествие.
«Глупцы. Я бы вас уже поглотил, если бы не хотел остаться незамеченным» — подумал он и спрыгнул с обратной стороны вагона от них. Затем гомункул добежал до каменных построек и быстро в них скрылся....
Сев в темную подворотню, он посмотрел на свою левую руку и сказал: «Все раны в основном зажили, остались только шрамы...Как же восстановить мне левую кисть?»
Главный вопрос, который его мучал: «Куда дальше?». Оставаться не безопасно с нынешними силами. Уйти из страны? Куда? В другие страны. Не самая умная идея.
«Фух. Глупость. Откуда такие мысли. Великое существо такое как я бежит» — сказал как сплюнул с языка он. «Мне надо найти Отца, но где его искать. Он может быть где угодно»
Гомункул надолго погрузился в свои мысли. Пока он был погружен в них, он услышал шаги.
«Ну и запах идет от человека» — подумал он.
К Гордыни подошел грязный, вонючий, пьяный старик. Он увидел его и подошёл к нему.
«Шо ты тут дэлаешь. Ик. Я тебя раньше, ик, не видел здесь. Да и к тому же, ик, это мое место»
Гордыня устал слушать старика и поглотил его.
Улыбнувшись он сказал: «Дополнительная душа никогда не помешает»
Однако этого было слишком мало, катастрофически мало. Нахмурившись Гордыня тихо сказал: «Нужен философский камень». Сделать его ему невозможно так как он не знал всего процесса.
Гомункул ещё раз попытался отрастить кисть, но ничего не получилось.
«Черт» — выругался он.
«Лиор, Лиор. Лиор. Граница. Великая пустыня. Ох. Точно» — размышлял про себя Гордыня.
Он осознал, что находится недалеко от руин древнего государства Ксеркс. Его уничтожил его отец, поглотив половину жителей страны.
«Ксеркс. Там можно найти много всего интересного оставленного Отцом» — тихо произнес гомункул.
Он знал, что Отец некоторое время прибывал там перед тем как создал Аместрис. Гордыня всегда подозревал, что отец что-то там спрятал, ведь не спроста он 200 лет назад совершил туда 5 поездок. Так же он с довольно частой периодичностью отправлял туда Обжорство...
«А, что если Отец находится в Ксерксе?» — взволновано подумал он, понимая что это очень вероятная возможность. Даже если это было не так, то это все равно будет полезной поездкой, ведь как минимум там должен быть философский камень.
«Хм... Отец явно подготовился к возможной неудачи. Это было всегда в его духе продумывать противодействия к даже маловероятным событиям. Так что в существовании скрытого укрытия сомневаться не стоит» — уже успокоившись подумал Гордыня. «Решено. Отправлюсь в Ксеркс» — тихо сказал гомункул и нахмурился, понимая всю сложность путешествия по Великой пустыне с таким слабым телом.
Он расстегнул рубашку и прислонил правую ладонь к месту, где находился философский камень. Ладонь чувствовала слабое тепло.
«Ммм... Мое сердце...Да уж, нет ответов на мои вопросы» — Гордыня сначала встал, но потом сел, поняв, что лучше дождаться утра чтобы не вызвать подозрений.
«Ах. Тц. Тц. Раздражает» — сказал он и разжег костер из рядом лежащих кусков дерева.
«Подождем утра, найду нормальную одежду и...ух...найду группу отправляющеюся туда и присоединюсь к ним» — тихо произнес гомункул и начал ждать утра.
..................................................................................................................
Глубоко в пустыне на руинах древнего государства группа археологов проводила раскопки. Внезапно к ним подошел человек с ястребом на руке.
«Господин Альфонс Элрик вам пришло письмо, отправленное ястребиной почтой. Держите» — сказал мужчина в куфии и передал запечатанную письмо Альфонсу Элрику.
«Письмо? Ястребиная почта? Что серьёзное случилось?» — подумал он и взял письмо. Затем он его вскрыл и прочел.
«Не может быть...» — тихо произнес он и уронил письмо.
Так он стоял в оцепенении некоторое время, пока не увидел, как один из археологов хотел прочесть письмо.
«Не трогай. Государственная тайна» — сказал быстро Альфонс и поднял письмо. Затем
он ещё раз прочитал письмо, не веря в то, что это произошло на самом деле.
«Черт, почему мне так поздно сообщили. О чем они думают?» — с раздражением сказал он, возвращаясь к себе в палатку. Зайдя туда Альфонс зажег спичку и поднес её к письму. Через секунду оно загорелось. Далее он сел на деревянную табуретку и задумался: «Я ничего не смогу сделать. От меня одного нету большого прока. Эх...»
«Надеюсь Рой Мустанг вызвал экспертов и Ксинга, иначе стоит надеется только на удачу» — тихо сказал Альфонс и начал писать ответное письмо. Он в нем не писал о гомункуле так как это была просто информация для него. Главной целью письма была узнать, как продвигаются раскопки и вопросы, связанные с Драхмой. Поэтому по сути он писал просто отчет, который доставят в центр ястребиной почтой.
Альфонс в своем письме написал, что раскопки ведутся в нормальном режиме, много всего найдено, но они имеют только культурную и историческую ценность и не более. О странной сущности вообще ничего не найдено. С Драхмой все по-прежнему.
Написав это он сложил листок в трубочку и засунул его в деревянную пробирку, которую затем отдал Сокольничему.
«Остается только надеется...»