Огненная Энна.

Отряд молча отправился в обратный путь в быстро угасающем свете дня. Энна тщетно пыталась встретиться взглядом с Рейзо, чтобы разобраться: понял ли он ее или проклинает. В мыслях девушки стояла ужасная картина: мужчина из Байерна со стрелами в груди... но ей стало немного легче, когда к ней вернулось ощущение тепла. Пустота в груди как-то расслабилась, и Энна опять чувствовала тепло коней, всадников вокруг себя и, главное, тепло рук Сайлефа на ее талии.

Когда они вернулись в лагерь у Айболда, Сайлеф схватил Энну за руку и быстро увлек к шатру. Его глаза как будто не видели ничего вокруг, а губы сжались и искривились. Он приказал стражникам у шатра отойти на несколько шагов и вошел внутрь вместе с Энной.

Поставив девушку перед собой, он взял ее за плечи и всмотрелся в лицо, а потом его руки скользнули вниз и сжали ладони Энны.

— Это было поразительно. Ты хорошо себя чувствовала при этом?

Энна дважды моргнула и нахмурилась.

— Да? — произнесла она вопросительным тоном.

Сайлеф улыбнулся. И это было поразительно. Его глаза вспыхнули, морщинки у рта стали глубже, лицо расслабилось. Энна почувствовала, как внутри у нее все похолодело.

Сайлеф засмеялся, обхватил ее за талию и закружил.

— Конечно, тебе было хорошо! Ты изумительна!

Энна пошатнулась, когда он поставил ее на землю, и попыталась оторвать руки Сайлефа от своей талии. Голова у нее продолжала кружиться.

— Многие недели — недели, которые казались годами, — я страстно желал увидеть, как ты рождаешь огонь, Энна! Ты создана для этого!

— Не знаю, почему тебе это нравится... Я не могу забыть того байернца, который сегодня погиб...

Но собственное возражение показалось ей неубедительным.

— Наплевать. — Сайлеф взглянул ей в глаза так пристально, что Энна почувствовала, как к ее щекам приливает жар. — С тех самых пор, как я увидел тебя в лесу возле Айболда, я непрерывно думал о тебе.

— Ох, умоляю...

Голос Энны слегка дрогнул. Она старалась вновь пробудить в себе негодование, гнев на себя... но ведь именно это ей и хотелось услышать.

— Я хотел, чтобы ты была со мной, — продолжал Сайлеф. — Я знал, каково нам будет вместе, и ты тоже знала, правда? Ты должна чувствовать что-то похожее.

Он снова сжал ее ладони, но Энна высвободила руки.

— Но ты продолжаешь сопротивляться, — сказал капитан.

Снаружи донесся выкрик часового и ответный отклик, где-то поблизости начал потрескивать костер. Однако Энна чувствовала себя отрезанной от окружавшего мира, как будто не существовало ничего, кроме шатра, Сайлефа и ее самой. Она посмотрела на свои руки и увидела, что они не дрожат, — это ее немало удивило, потому что она была взволнована и испугана.

— Ты пытаешься как-то меня обмануть, — заговорила она. — Я не должна была говорить так много. Мне следовало помнить, кто я есть. Мы враги.

— Почему? Почему мы враги? — Сайлеф привычно прошелся по шатру, и в его серьезном голосе Энна услышала упорство, присущее капитану Сайлефу. — Ты же сама говорила, что в Байерне тебя ничто не ждет. Твои родные умерли, королева тебе не доверяет, твои друзья стали наемными убийцами. А тот байернский шпион теперь доберется до дома и сообщит, что твой огонь встал на сторону Тиры.

Девушка опустила голову, и перед ее мысленным взором снова возник разведчик, выскочивший из горящего дома и увидевший ее, Энну, среди вражеских солдат, и никто не держал нож у ее горла, и никто не целился из лука в ее грудь, когда она поджигала дом...

— Ох... — резко выдохнула она, как будто на нее упала груда земли. — Я поджигала ради Тиры?..

— Мы не враги, — сказал Сайлеф. — Тебе незачем больше быть пленницей. Тиедан хочет, чтобы ты научила меня управлять огнем, — он счел бы это знаком преданности. Не беда, если ты не можешь этого сделать. Твой сегодняшний поступок уже послужил ответом. Сжигать ради Тиры. Помоги мне поскорее покончить с этой войной. И тогда...

Голос капитана смягчился; утратив торжествующие нотки, он словно ласкал Энну звуком. Сайлеф снова взял ее за руку и начал осторожно поглаживать ее ладонь большим пальцем.

— А потом мы с тобой вернемся в Тиру как прославленные воины. Я куплю тебе большой дом в Ингридане. Ты будешь командовать целой армией слуг, и при необходимости мы будем служить королю, защищая страну от врагов и всяческих бедствий.

Он завладел второй рукой Энны. И девушка не стала ее отбирать.

— Этот дом, — сказала она. — В нем будет много очагов?

Сайлеф рассмеялся и отвел волосы со лба Энны. Она помнила, что он и прежде это делал, в те дни, когда она лежала в дурмане, но Энна никогда не ощущала этого так остро. Сайлеф скользил взглядом по ее волосам, щекам, глазам, губам... Одну руку он положил ей на талию, вторую — на затылок, большим пальцем поглаживая щеку.

— Очаги и дерево, — ответил он, продолжая улыбаться. Потом наклонился ближе к Энне, и его голос упал до шепота. — У нас будут целые луга травы, специально для тебя, чтобы ты могла их жечь. И множество хвороста, и соломы, и шатров, любых шатров, каких тебе только захочется...

Он поцеловал Энну в губы. На мгновение девушка закрыла глаза, ни о чем не думая, лишь считая удары собственного сердца. Руки ее дрожали от нетерпения. Немного поколебавшись, Энна обняла Сайлефа за шею и ответила на его поцелуй. Но внутри у нее оставались какие-то сомнения. Она вдруг вспомнила совет Сайлефа позволить огню жечь так, как позволил это Лейфер, сдаться на его волю. И последовала этому совету, но не для того, чтобы создавать огонь. Она отбросила все страхи и просто отдалась чувству.

Целую неделю Энна была влюблена в Сайлефа. Так славно было прекратить сопротивляться ему! Они ужинали у его костра, а потом вместе шли через лагерь, хихикая над тем, что все вокруг продолжали смотреть на них как на воина и его пленницу. Сайлеф часто уходил по военным делам, и Энна сидела в своем шатре в одиночестве и скучала по нему.

— Наконец-то «королевский язык» больше не нужен, — как-то сказал Сайлеф, вернувшись.

— Но без него я могу сжечь тебя целиком, вместе с сапогами!

Сайлеф рассмеялся и поцеловал руку Энны.

— А Рейзо и Финн... их отпустят?

— Скоро, — пообещал Сайлеф.

И еще они продолжали верховые вылазки. В первый раз с ними отправился Финн, связанный, с кляпом во рту, но в дальнейшем они обходились без заложников. Энна сожгла еще один дом, к северу от Айболда, но на этот раз она заставила Сайлефа убедиться, что внутри никого нет. На следующий день она подожгла два фургона с припасами, спрятанные в распадке между двумя холмами. Потом еще один дом. Когда оказалось, что в этом доме устроен наблюдательный пост и разведчик выскочил наружу, Энна закричала: «Сдавайся, сдавайся!», до того как он бросился бежать, попадая под удары стрел.

Энна постепенно привыкала к длинным верховым прогулкам, открытому небу, восторгу создания огня, к Сайлефу, скакавшему вместе с ней, к тому, что он стоял за ее спиной, когда она рождала огонь. Если же она задавалась вопросом, правильно ли поступает, Сайлеф оказывался рядом и поддерживал ее, и успокаивал, и позволял продолжать жечь, жечь...

А потом Сайлеф исчез на два дня. Энна шагала по шатру, поджигая соломинки и тут же задувая их. Она слышала шум в лагере. С юга прибыли новые отряды. Они точили оружие, нагружали фургоны припасами. По вечерам у костров было шумно и весело. Энна лежала на боку и сквозь щели в стенках шатра наблюдала за искрами, а потом заснула, горя желанием присоединиться к людям в лагере.

Проснулась она в темноте; стенки шатра серебрились от неяркого горения сторожевых костров, лагерь затих. Но в шатре кто-то был. Энна вздрогнула, вспомнив о солдате с грубыми пальцами, и сообразила, что теперь-то она может сжечь его на месте. Однако сразу вспомнила: если она это сделает, Рейзо и Финн умрут.

— Кто здесь?

— Сайлеф. — Он опустился на колени рядом с ней. — Я тебя разбудил? Ох, какая у тебя кожа холодная!

Он разгладил одеяло и подоткнул его по краям.

— В чем дело? — спросила Энна.

Сайлеф вздохнул:

— Пора выступать. Мой отряд присоединяется к небольшой армии, которая двинется на рассвете на восток, к одному из байернских городов. И ты отправишься вместе со мной.

— Чтобы жечь?

— Да. Пришло время сделать то, для чего ты предназначена, Энна. Покончить с войной. Ты — наша надежда.

Девушка повернулась на бок.

— Ладно, — сонно ответила она.

Закрыв глаза, она стала дышать медленно и ровно. Сайлеф еще постоял возле нее, коснулся ее волос, но она не отреагировала, притворившись, что снова заснула. Энне хотелось, чтобы он поскорее ушел: ей нужно было решить, что делать. А когда Сайлеф находился рядом, она теряла ясность мысли. «Быстро покончить с войной». Да, это звучит неплохо, но жечь людей она не может. Наверное, нужно покрепче держаться за это правило и надеяться, что это как-то ее спасет. Сайлеф опять погладил ее по волосам, и Энна слабо вздохнула.

Она вдруг заметила, что думает о другой ночи, когда она делала вид, что спит, а рядом лежал Финн, скрестив руки на груди. «Все, чего я когда-либо хотел, так это быть рядом с тобой». Они были такими разными, эти два парня. И Сайлеф хотел гораздо большего, чем просто быть рядом.

Через какое-то время Сайлеф осторожно убрал ладонь с головы Энны и спросил шепотом:

— Ты спишь?

Девушка не ответила. Она слышала, как Сайлеф поднялся и выскользнул из шатра. И тут же открыла глаза, вскочила и бросилась к выходу. Плохо же знал ее Сайлеф, если думал, что она может заснуть в такую ночь. Но прежде чем ее мысли сосредоточились на предстоящем решении, она услышала неподалеку тихие голоса, и в ней проснулось любопытство. Энна села у входа в шатер и прислушалась.

— Вот и он, наш лучший стрелок!

— Капитан Тиедан, — уважительным тоном откликнулся Сайлеф.

— А она?.. — вопросительно произнес Тиедан.

— Спит, — ответил Сайлеф.

«Они говорят обо мне», — догадалась Энна.

И прокралась к другой стороне шатра, поближе к говорящим, чтобы выглянуть в щелку между полотнищами.

— Твой Пол уже месяц назад приходил ко мне и высказывал некоторые сомнения, — произнес Тиедан. — Он думал, что ты слишком привязался к девушке и не сможешь заставить ее поджигать для нас. Я ему ответил, что дал тебе некоторую свободу и надо подождать, и я не ошибся.

— Да, командир.

— Твои отряды готовы выступить утром?

— Да, командир, мы выйдем на рассвете.

— Хорошо. Устрой как можно больше шума. Сжигай по дороге фермы. Если твой план сработает, мои отряды доберутся до места за два дня. — Тиедан сжал губы и внимательно посмотрел на Сайлефа. — Война еще не выиграна, но я уверен, кое с чем тебя уже можно поздравить. Я поначалу сомневался в твоей идее, но теперь вижу, что ты выстроил план безупречно, от возведения виселицы в качестве приманки и до «королевского языка» и использования ее маленьких друзей. Ты добился успеха. Думаю, тебе недолго оставаться простым капитаном.

Сайлеф коротко кивнул:

— Благодарю вас, командир.

Потом Тиедан шагнул ближе к Сайлефу и что-то горячо зашептал. Энна не могла разобрать слов, но она уже услышала достаточно.

Рассвет принес облегчение. Энна устала ненавидеть и проклинать себя, колотить кулаками по холодной земле. Осколок солнечного света упал в шатер сквозь щель между полотнищами. Энна встала в ожидании. И вот вошел Сайлеф, красивый, взволнованный, ни о чем не догадывающийся.

— Уже проснулась? Хорошо. Как раз пора...

Она быстро подошла к нему и ударила в челюсть.

Сайлеф схватил ее за запястья:

— Ты что это... Ты с ума сошла?

— Лживый козел! Надо было тебя сжечь!

Энна оскалилась. Ей было хорошо оттого, что она его ударила. Очень хорошо.

— О чем ты говоришь? — резко спросил капитан, встряхивая Энну.

— Все это время я только и слышала, что о Тиедане: Тиедан настоял, чтобы я пила «королевский язык», Тиедан держит моих друзей в заложниках, Тиедан хочет, чтобы я поджигала... Наверное, тебе следовало рассказать Тиедану, что именно он делает, потому что вчера ночью он, похоже, думал, что все это твои идеи.

Сайлеф мгновение-другое смотрел на нее, приоткрыв рот. Потом моргнул и попытался взять себя в руки.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь.

— Ох, довольно уже, Сайлеф! — рявкнула Энна, вырываясь и отступая на шаг назад. — Ты лгал мне с того самого момента, как я потеряла сознание. Я пленница только из-за тебя, из-за тебя одного. Ты сказал, что отпустил того байернского разведчика ради меня. Ха! Скорее ты отпустил его для того, чтобы он сообщил в Байерне: я снова поджигаю и возвращаться не собираюсь!

— Я...

— Давай-давай, придумай поскорее еще одну ложь!

Сайлеф с силой потер лоб. Потом тряхнул головой, глядя в землю.

— Мне очень жаль, — произнес он наконец неубедительным тоном.

— Мм... — протянула Энна, ничуть ему не поверив.

— Но разве ты сама никогда не лгала?

Энна хотела было возразить, но Сайлеф вскинул руку, останавливая ее:

— Просто послушай меня минутку, ладно?

Девушка демонстративно закрыла рот и уставилась на капитана.

— Спасибо, — кивнул он. — Да, я лгал. Я лгал, и придумывал разные трюки, и делал все, что только мог придумать, лишь бы заманить тебя в этот лагерь и держать здесь. И в это ты вполне можешь поверить: я действительно хотел, чтобы ты была здесь. Со мной. И теперь, когда ты это знаешь, все остальное не должно иметь значения. Ты все равно поедешь со мной, Энна. Сегодня. Сейчас. Мы будем вместе поджигать, и мы покончим с этой войной, а потом, когда мы окажемся в большом доме в Ингридане, ты сможешь устроить скандал перед всеми нашими слугами и высказать все о тех днях, когда я лгал!

Он улыбнулся ей, улыбнулся самой нежной и замечательной улыбкой и протянул руку.

— Идем, Энна! — мягко произнес он.

Энна оттолкнула его руку и засмеялась:

— Ты и в самом деле козел, если думаешь, что я это проглочу. Никуда я не еду, ни теперь, ни после, а если ты меня свяжешь и вынудишь поджигать, клянусь, я это сделаю, но только ради своего удовольствия.

Сайлеф уставился на нее с таким изумлением, что Энна поняла: с ним никто и никогда так не разговаривал.

— Капитан Сайлеф! — послышался снаружи чей-то голос. — Отряды готовы к маршу!

— Одну минуту, — раздраженно бросил он в ответ.

Энна окинула его злобным взглядом:

— Вперед, капитан, твои отряды ждут.

Сайлеф стиснул зубы. Его лицо налилось краской.

— Ты передумаешь. Когда сражения пойдут одно за другим, а твой драгоценный Байерн будет упорно сопротивляться, предпочитая исчезнуть с лица земли, но не сдаться, тогда ты поймешь, что можешь все это остановить, решительно и красиво. Ты сама захочешь, чтобы война прекратилась, и ты сама придешь ко мне.

Он ненадолго задержался у выхода, все еще ожидая, что Энна изменит решение и пойдет с ним прямо сейчас. Но девушка упрямо скрестила руки на груди.

— Я не собираюсь отпускать тебя, Энна. Я вернусь за тобой, и ты пойдешь со мной.

Он резко откинул входное полотнище шатра и исчез.

Энна упала на землю, отчаянно кляня себя. Да, она держалась дерзко, но теперь чувствовала себя измочаленной, расколотой в щепки. Ее сердце громко колотилось, желудок заледенел. Какая же она дура!