Если бы бархат умел говорить...

  Проявить мудрость в чужих делах куда легче, нежели в своих собственных.
Ф. де Ларошфуко

Дура, идиотка! Зачем она только приперлась в такую даль?! Ясно же, что она ему не нужна, никому она не нужна! Ваньке только как дополнение к избе, чтоб сидела там и тешила его самолюбие, а Глебу... а ему вообще все равно, он и смотреть в её сторону не желает!
Таня, выбежав в коридор, лихорадочно пыталась открыть внезапно заевший замок на двери, дергая его изо всех сил, а горькие злые слезы текли нескончаемым потоком, застилая глаза.
«Умереть бы! И все бы сразу закончилось!» - мелькнула мысль, но вдруг...
Таня почувствовала, как сильные властные руки подхватили её и куда-то понесли, крепко прижимая к себе.
- Малышка, немедленно прекрати, а то ты затопишь весь дом, а денег на ремонт у меня нет! – услышала она родной голос некромага. И в нем звучала такая знакомая, затаенная нежность, к которой она так привыкла в Тибидохсе. Как давно он уже так с ней не говорил!
Таня расплакалась еще сильнее, уткнувшись лицом в грудь Бейбарсова и вцепившись в него обеими руками, как маленький ребенок, который потерялся в огромном супермаркете и совершенно отчаялся найти родителей.
Глеб же дал Тане выплакаться, чувствуя, как его просто-таки подбрасывает к небу огромная волна счастья. И молчал он, по большому счету только потому, что совершенно онемел от ощущения всепоглощающей радости и любви.
«Не может быть, не может быть! - стучала кровь в висках некромага, пока он осторожно баюкал в объятиях плачущую девушку. – Неужели, она испытывает ко мне какие-то чувства? Но ведь, приворот уже снят! Значит...»
Некромаг даже задержал дыхание, побоявшись додумывать простую и логически верную мысль. Если она здесь и так за него переживает, выходит, она его...
«Заткнись, Бейбарсов, раскатал губу! Не любила и не верила, а тут вдруг... можно подумать!»
Но здесь Бейбарсову пришлось заняться более насущными проблемами, доказав, что некромаги, в первую очередь, люди прагматичные. В данную минуту, Глеб был занят извлечением из своего кармана носового платка, чтобы не просто успокоить Таню морально, но и избавить её от следов слез в реальности.
- Тань, не плачь, а то потом глаза распухнут и будут красные, как у вампира, - Глеб нежно стирал слезы с щек уже тише всхлипывающей девушки. - Не надо, зачем ты плачешь? Я же здесь, я всегда буду рядом, если ты только этого хочешь...
Некромаг замолчал, со страхом ожидая, что она ответит.
- Ну и пусть красные, - упрямо сказала Таня, уворачиваясь от платка. – У меня дядя – вампир, должна же я соответствовать!
- Правда, вампир? – поразился Бейбарсов, слегка улыбаясь одними глазами. – А я все думал, откуда у тебя такая способность к сведению с ума бедных некромагов! Да, кровь – не вода!
- А ты как думал! – Таня все еще сидела на коленях Глеба и чувствовала себя донельзя замечательно и неловко. Ну, глупо же отворачиваться, когда льнешь к нему, просто чувствуя, как становишься с ним одним целым! Но вдруг глаза, в самом деле, покраснели, и она выглядит, как страхолюдина болотная?
- А я сейчас не думаю, - некромаг осторожно пригладил рыжие растрепанные волосы и нежно приподнял Танино лицо за подбородок. – Мне в данную минуту просто необходимо успокоить одну девушку, которая почему-то плачет, хотя и знает, что некий Глеб готов землю перевернуть, лишь бы она была счастлива!
Спокойно-шутливый поначалу тон некромага постепенно превратился в мягкий шепот, а в черных глазах разгоралась тщательно скрываемая до этого страсть и нежный осторожный восторг постепенно появляющегося чувства взаимности и сумасшедшего счастья.
«Какой у него изумительный голос! – подумала Таня, не в силах оторвать взгляд от пылающих черных зрачков.- И вообще, если бы бархат умел говорить, он говорил бы голосом Бейбарсова, точно... Черт, и о чем я только думаю, что за бред!»
Но в следующий момент Таня поняла, что думать она уже не может и сможет еще не скоро. Потому что Бейбарсов просто наклонился к ней. Потому что, его губы прижались к её губам, а язык нежно скользнул во влажную глубину её рта. Потому что, это было настолько восхитительно, чувственно и правильно, что Таня была бы согласна до конца своей жизни ни о чем не думать, лишь бы продолжать испытывать это чувство невесомого и в то же время осязаемого блаженства вечно.
- Таня, Танечка, малышка, - шептал Глеб между поцелуями, а его черные глаза полыхали от едва сдерживаемой страсти. – Не плачь, не надо, моя родная! Ну, что мне сделать, чтобы ты не плакала?
- Ничего особенного, - Таня медленно провела кончиками пальцев по щеке некромага, несмело отвечая на поцелуи.
– Просто продолжай делать то, что делаешь! И, вообще, я сюда прилетела, чтобы спросить у тебя... Глеб, ты меня?..
Таня замолчала, скованная какой-то нелепой стыдливостью. Она никак не могла произнести эту простую фразу до конца, хотя нежность и страсть некромага не оставила сомнений в ответе.
- Я тебя... - утвердительно ответил некромаг, и вспыхнувшие веселые искры в его глазах успокоили Таню окончательно. А, может, то были его руки, слегка поглаживающие её шею и плечи, или его губы, приникшие к ямке между ключицами и скользящие все ниже, или?..
В общем, Таня была совершенно счастлива, погружаясь в то состояние, когда стыд и неуверенность первого опыта отступают, капитулируя перед потрясением от страсти и уверенностью в своих чувствах.
- Глеб, скажи мне, прошу тебя... - шептала Таня, с трудом удерживаясь на грани сознания, чтобы не провалиться с головой в это чистое незамутненное удовольствие. – Я хочу знать, хочу слышать это...
- Неужели, правда, что женщины любят ушами? - улыбнулся Глеб, с трудом удерживаясь от более кардинальных мер для доказательства своего чувства. – Я люблю тебя, Таня, ты же знаешь это! Ты для меня – всё! Я не могу жить, зная, что тебя нет рядом. Люблю, люблю...
Шепот некромага становился все неразборчивее, а руки все настойчивее. Таня уже ни о чем не могла думать – она просто наслаждалась удивительным, чудесным ощущением, что она любима и желанна, что каждая черточка её лица и фигуры, каждый жест и слово принимаются этим любимым и родным человеком, как нечто божественное, совершенное и прекрасное, даря в ответ свое тепло, ласку и нежность, которых она чуть не лишилась из-за своей глупости и нерешительности.
- Глеб! – прошептала Таня, запуская руки в его черные волосы. – Глеб!
Она вкладывала в это родное имя всю свою любовь и нежность, которая тлела все это время под грузом забот и чувства долга, а теперь, вырвавшись из-под спуда лживых слов и неискренних обещаний, окутывала тела девушки и некромага мягкой дымкой счастья и гармонии. Все и так было понятно и правильно, именно так, как должно быть. Таня чувствовала и понимала это каждым нервом, каждой клеточкой своего тела, нежившейся под прикосновениями некромага. Поэтому, она просто обхватила Глеба за шею, когда он взял её на руки и унес в комнату, не отрываясь от её губ.
***
- Ну, все, хватит, а то нашли себе зудильник! – проворчала Ягге, поспешно набрасывая на Зеркало кусок темной ткани.- И так подглядывали долго, боги называются!
- А мы уже, вроде, по другой части, - глубокомысленно заметил Арей, грустно усмехаясь.
- Все равно, ответственность за судьбы мира с нас никто не снимал, - задумчиво прошептал Асклепий, поглаживая по голове змею на посохе, которой явно нравилась ласка хозяина. – И каждый из нас, какое бы место не занимал сейчас, хочет или нет, но должен делать хоть что-то, что в наших силах, лишь бы этот мир продолжал существовать.
Арей и Ягге промолчали, согласившись со словами врачевателя.
- И все-таки они вместе! – вдруг фыркнул Арей, хлопнув широкой ладонью по столу.
- Я и так это знал, - равнодушно пожал плечами Алхимик, но Ягге и Арей, переглянувшись, прекрасно поняли, как он переживал за некромага и девушку. – Это было бы понятно любому лопухоиду, хоть слегка знакомому с логикой. Они должны были быть вместе.
- А чего тогда ты так засуетился? – коварство в голосе барона Мрака не знало границ. – Ко мне из своей норы прибежал, зелье мне пообещал, если я с Ягге насчет Зеркала договорюсь... Давай колись, что ты хочешь от парня!
- Да не все тебе одному учеников из передряг вытаскивать, - пробурчал Асклепий, взглянув на Арея. – Я вот тоже себе одного такого присмотрел.
- Я так и думала! - передразнила Ягге Алхимика. – Ну, что ж, должна же и тебе, наконец, улыбнуться удача! Тем более, мальчик сюда, к нам, не горит желанием возвращаться, но с Таней расставаться надолго, конечно же, не захочет. Чертовски удачный момент! Тебе просто повезло!
- Никакого везения, Ягге! Ты же знаешь, не верю я в эту ерунду! Есть только логика и расчет, а все остальное – мракобесие, придуманное глупцами!
- Угу, - усмехнулся в усы Арей. – Кто бы говорил! А сюда ты ринулся просто, чтобы проверить свою теорию об этом юнце! Аск, не старайся казаться бОльшим ублюдком, чем ты есть!
- Есть с кого пример брать! Все родственники такие... альтернативно одаренные, – моментально отреагировал Алхимик, но уголок его рта слегка дернулся, что означало у желчного врачевателя улыбку.
- Ладно, мальчики, по домам, - устало махнула рукой Ягге. – Аск, я рада, что ты решил взять Глеба в ученики, думаю, с его складом ума и творческим подходом он очень тебе подойдет. И не забудь, пожалуйста, что они с Таней через многое прошли, поэтому, не сильно на него дави, когда ему захочется повидаться со своей девушкой. И, если Таня мне вдруг пожалуется - будешь иметь дело со мной!
Аск едва заметно вздрогнул, хотя Ягге сказала это достаточно шутливо. Но шутки шутками, а с Ягге не рискнул бы связываться никто из Внутреннего Круга Богов, не говоря уже о втором десятке, куда входил и Асклепий.
- Ладно, думаю, к ним я завтра наведаюсь, сегодня как-то я там... не к месту буду, - слегка смутившись пробормотал Асклепий.
- Да уж, они и без тебя нашли, чем заняться, - захохотал Арей. – Разве что ты прочитаешь им лекцию о здоровом образе жизни, или там, о методах, как лучше...
- Замолчи немедленно! – возмутилась богиня. – Что за солдафонский юмор, ты же совсем не такой!
- Шучу, шучу. Рад за тебя, - обратился Арей к племяннику. – В общем, забежишь ко мне, расскажешь, как все пройдет. Хотя, не сомневаюсь, что ты со своим умением логично пудрить мозги, уговоришь этого некромага идти к тебе в ученики.
- Думаю, да, - задумчиво произнес Алхимик. – Зайду, конечно. И, Арей, спасибо, что послал их ко мне.
Арей только усмехнулся. Он-то знал все с самого начала.
***
- Хороший, любимый, самый лучший, самый красивый... хотя это вовсе не обязательно, но пусть будет, - перечисляла Таня, положив голову на грудь некромага и водя пальчиком по его груди.
- Говори-говори, - Бейбарсов лежал на спине, крепко прижимая к себе обнаженную Таню, едва прикрытую простыней. – Только не забывай вставлять что-нибудь едкое и язвительное, иначе, я потеряю голову уже окончательно, я и так чувствую себя самым безумно счастливым некромагом на свете!
Глеб снова и снова целовал Таню, не веря, что все это – не сон, что она на самом деле рядом с ним!
- Глеб, а что дальше? – вдруг спросила Таня, и некромаг с беспокойством заглянул в глаза любимой.
- В каком смысле? – спросил он, играя с её растрепанными кудряшками. – Ты со мной, и, надеюсь, так и будет до конца жизни. Или у тебя другие планы?
Глеб попытался улыбнуться, но улыбка вышла кривая и неестественная.
Таня успокаивающе дотронулась до его щеки кончиками пальцев:
- Ну, нет, Бейбарсов, мои планы связаны с тобой! Просто я хотела спросить, жить мы будем здесь? Или ты не собираешься делить со мной свою жилплощадь?
- А ты хочешь, чтобы мы жили вместе? – некромаг уткнулся Тане в плечо, проводя горячими губами по нежной коже. – Ты, правда, хочешь, малышка?
- Я бы не отказалась, - прошептала Таня, слегка смущаясь. – Мы столько времени потеряли... Тем более, пока мы не найдем способ вернуть тебе магию, лучше, если я буду рядом.
- А что, если бы ко мне вернулся мой дар, ты оставила бы меня? – хмуро произнес Бейбарсов, думая, что надо немедленно сказать о возвратившейся силе. – Таня, только не говори, что ты со мной просто потому, что тебе меня жалко!
- Бейбарсов, ты иногда бываешь ужасным чурбаном! – сердито сказала Таня, ткнув некромага кулачком в грудь. – Ну, сам себя послушай! Сил никаких нет, что за чушь ты несешь!
Гроттер попыталась встать, но некромаг держал её крепко, не выпуская из кольца своих рук.
- Прости, малышка, прости, - зашептал он, снова скользя губами по её плечам и шее. – Я сам не соображаю, что говорю! Просто я так сильно тебя люблю, что каждую секунду боюсь, что все закончится, и я опять останусь один, а ты исчезнешь, бросив меня без всякой надежды на счастье! Не слушай меня, просто будь со мной, иначе мне просто незачем оставаться в этом мире! И, кстати, можешь сколько угодно обвинять меня в пафосе, но это правда, поверь!
Таня была слегка испугана отчаянием, промелькнувшим в черных глазах.
- Я с тобой, Глеб, - она робко вернула поцелуй. – Просто, я пока тоже привыкаю, пойми. Но мы справимся, правда?
- Конечно, маленькая моя, я постараюсь сделать все, чтобы ты была счастлива, не будь я некромаг! Кстати, Таня, о некромагии. Понимаешь, это зелье Алхимика... оно вернуло мне мой дар, - выпалил Бейбарсов, весьма беспокоясь, как воспримет этот факт Таня.
Он прекрасно понимал, что для произошедшего здесь одной жалости совершенно недостаточно, но он так привык к тому, что Таня постоянно ускользает от него, что просто боялся.
«Я становлюсь параноиком, - мелькнула мысль в голове некромага. – Она со мной, она любит меня, и мы в одной постели. Тьма, да успокойся же ты, наконец. Все равно – никому её не отдам! Убью, уничтожу любого, кто попытается забрать её! Нет, Бейбарсов, ты точно рехнулся!»
- Глеб, - осторожно произнесла Таня, - у меня такое ощущение, что ты с кем-то разговариваешь. Ты что, еще и телепат?
- Да какой, к черту, телепат! – вздохнул некромаг, притягивая к себе девушку. – Это внутренний голос. Никак не могу его успокоить. Но ты не ответила!
- На что? – улыбнулась Таня. – Вопроса ты, помниться, не задавал. А насчет магии... Это прекрасно, Глеб! Ты теперь можешь вернуться со мной в школу!
Таня закинула руки на шею Бейбарсову, радуясь за него. Ничего, она его не боится, она уже знает, насколько нежным и любящим может быть этот человек! Нужно только иногда сдерживать его порывы, с этим, она, как ей думалось, справится!
- Не знаю, вряд ли я вернусь, ты же понимаешь, Сарданапал не сильно жаждет видеть меня там в качестве магспиранта, - Глеб задумчиво поглаживал Таню по спине, понимая, что в данный момент его абсолютно не интересует ни школа, ни Сарданапал, ни прочая ерунда. И только это гибкое тело в его руках – вот что является самым главным для него. – Но, знаешь, давай подождем немного. У меня почему-то стойкое чувство, что что-то должно произойти. Что-то важное.
- Что именно? – слегка испугалась Таня. – Надеюсь, ничего плохого?
- Нет, конечно, - Глеб словно прислушался к чему-то внутри себя. – Это повлияет на мое будущее, но в лучшую сторону. Впрочем, никогда не был силен в предсказаниях, но то, что мне не придется возвращаться в школу – я знаю точно. Ладно, посмотрим...
- Посмотрим, - эхом отозвалась девушка, чувствуя, как жар разливается по телу и мысли разлетаются в стороны стайкой взъерошенных воробьев. – Глеб, ну что ты делаешь?
- Я тебя целую, - объяснил свои действия Бейбарсов. – И, вообще, соблазняю изо всех сил.
- И у тебя очень даже получается, - прошептала Таня, выгибаясь в его руках. – Глеб, я...
- Ничего не говори, - прервал её некромаг, понимая, что он окончательно теряет способность мыслить трезво, да и, вообще, мыслить. – Просто иди ко мне!
- Глеб! – шепот становился все неразборчивее, и только холодные звезды ночного неба были свидетелями их любви, прошедшей столько испытаний, но не сломавшейся под ударами судьбы, не погрязшей в рутине привычки и чувства долга.
Потому что настоящую любовь победить невозможно. Потому что любовь выдержит все испытания и сметет все преграды. Потому что настоящая любовь всегда взаимна. Такая, как у них.