Глава 7
Каждое утро в девять часов руководство корпорации «Юаньнань» проводит планерку.
Изначально повестка заседания 5-го числа была посвящена утверждению и акцентированию нового стратегического направления инвестиций в недвижимость на 2020 год — в условиях неблагоприятной политической конъюнктуры.
Но как только всплыла новость об убийстве на пешеходной улице, тема обсуждения была немедленно изменена: как корпорации реагировать на негативный эффект, вызванный делом о подброшенных частях тела на пешеходной улице Цзяннин.
Отдел по связям с общественностью, которому обычно даже не требовалось выступать на таких заседаниях, внезапно стал главным действующим лицом.
Менеджер отдела по связям с общественностью была Гуань Хунфэнь, проработавшая в «Юаньнань» более десяти лет.
Получив сообщение глубокой ночью, она провела весь её остаток готовя сегодняшнее выступление.
На трибуне Гуань Хунфэнь, мастер ассоциативного мышления, с мрачным лицом напомнила о другом убийстве, произошедшем пятнадцать лет назад — на той же самой улице, в крайне похожих обстоятельствах.
«То убийство было настоящим "чёрным лебедем". Оно вызвало серию падений акций "Юаньнань" до предельного уровня. Всей корпорации потребовалось более трёх лет, чтобы постепенно избавиться от негативных последствий этого события...»
Чу Хуайнань сидел в самом дальнем углу зала, спокойно просматривая пачки PR-стратегий, представленных подчинёнными.
Когда он склонял голову, внимательно читая, линия его подбородка становилась чёткой, резкой дугой — элегантной, но опасной.
Ван Сяоцзюнь, сидевшая совсем рядом с ним слева, почти боялась смотреть на его спокойное лицо.
Другое убийство, о котором упомянула Гуань Хунфэнь, произошло пятнадцать лет назад.
Хотя официально жертвой был всего один полицейский, это дело нанесло тяжелейший удар по «Юаньнань» того времени.
Всего за несколько дней рыночная капитализация акций «Юаньнань» испарилась на 38,36%. По подсчётам, только прямые финансовые потери составили сотни миллиардов.
И всё это Чу Хуайнань знал.
Хотя пятнадцать лет назад ему было всего четырнадцать.
Многие события того возраста естественно стёрлись из памяти — но это дело он не мог забыть.
Потому что в том убийстве, помимо финансовых потерь, «Юаньнань» потеряла своего главного финансового директора — Цзи Цзяннин. То есть — мать Чу Хуайнаня.
Как в дешёвом сатирическом фильме: мать Чу Хуайнаня погибла на пешеходной улице, построенной на инвестиции её собственной семьи — но не ради работы.
Просто в тот день у неё случайно оказалось свободное время, и по пути домой она решила заглянуть на пешеходную улицу — ведь маршрут проходил мимо.
До четырнадцатилетия её сына Хуайнаня оставалось чуть больше трёх месяцев.
На этот раз Цзи Цзяннин не хотела заказывать костюм у портного — размеры сына она знала наизусть. Она хотела лично, втайне выбрать для него парадный костюм — в качестве сюрприза.
Хотя Цзи Цзяннин происходила из знатной семьи и вышла замуж за невероятно богатого мужа, её характер не был ни высокомерным, ни капризным — она никогда не любила шумных выходов.
Она считала, что ведёт честный бизнес, и презирала привычку многих богатых дам — постоянно окружать себя телохранителями.
Но именно эта добрая, заботливая, идеальная Цзи Цзяннин погибла на пешеходной улице, названной в её честь.
Ещё большая ирония — она погибла не от рук убийцы, а в хаотичной давке, последовавшей за убийством.
Согласно сообщениям СМИ того времени, кроме самой паники, причиной давки стала и конструктивная ошибка в проектировании выходов с пешеходной улицы.
Инцидент унёс одну жизнь, шесть человек получили тяжёлые травмы, тринадцать — лёгкие.
Проект пешеходной улицы был первой попыткой Чу Чжэньтана — тогдашнего председателя совета директоров «Юаньнань» — трансформировать фармацевтическую компанию в многопрофильный холдинг.
Это был первый в Цзянху жилой комплекс с полноценной коммерческой инфраструктурой. Без сомнения, важнейший проект года для «Юаньнань».
Однако, как будто этого было мало — пришла ещё одна беда, смерть Цзи Цзяннин не только нанесла тяжёлый удар по рыночной стоимости корпорации, но и сокрушила её мужа, Чу Чжэньтана, прожившего с ней в любви и согласии с юности.
Получив известие о внезапной гибели жены, председатель совета директоров «Юаньнань» Чу Чжэньтан впал в глубокую депрессию, что спровоцировало приступ астмы — его срочно госпитализировали.
Внезапная смерть Цзи Цзяннин до сих пор считается главной причиной преждевременной кончины Чу Чжэньтана.
Крах ключевого проекта, обвал акций, гибель финансового директора, госпитализация председателя...
Февраль 2005 года — «Юаньнань» словно прокляли, несчастья посыпались одно за другим.
Но даже в этом «чёрном лебеде» кто-то сумел избежать беды благодаря невероятной удаче.
Тот самый счастливчик сейчас сидит справа от Чу Хуайнаня — его двоюродный дядя, Чу Чжэньшэн.
Чу Чжэньшэн — двоюродный брат Чу Чжэньтана. В молодости, из-за посредственных деловых способностей и страсти к азартным играм, он не пользовался уважением старших.
Примерно за месяц до того убийства, проиграв огромную сумму в Макао, он был вынужден срочно продать большую часть своих акций «Юаньнань», чтобы погасить долги.
Но как ни странно — к началу февраля ему повезло отыграть крупные суммы. А акции «Юаньнань» как раз рухнули из-за убийства.
Так Чу Чжэньшэн счастливо успел выкупить акции по низкой цене, сохранив свою долю в капитале. Он стал единственным акционером «Юаньнань», не понёсшим убытков в том году.
Выступление Гуань Хунфэнь подходило к концу, и Чу Хуайнань, наконец, поднял глаза от стопки документов.
Гуань Хунфэнь — ветеран PR-индустрии с многолетним стажем, провела несчётное количество кризисных коммуникаций.
Сегодня, в три часа ночи, получив известие о происшествии на пешеходной улице Цзяннин, она и её команда провели несколько экстренных совещаний. Все пришли к выводу: хотя дело нанесёт определённый урон, оно не повторит катастрофу пятнадцатилетней давности.
«Учитывая всё вышесказанное, помимо стандартной работы с местными СМИ, я предлагаю — после того, как дело прояснится, — "Юаньнань" официально выступит на своих социальных платформах...»
Почувствовав взгляд Чу Хуайнаня, Гуань Хунфэнь поправила сползшие очки:
«Разумеется, если после завершения расследования будет подтверждено, что ресторан-участник дела также стал невинной жертвой, мы опубликуем ещё одно заявление, подтверждающее нашу беспристрастную позицию по отношению к нему...»
После выступления Гуань Хунфэнь в зале раздались одобрительные аплодисменты.
Искреннее восхищение и льстивая похвала смешались в просторном зале, как мотивы преступлений — их невозможно чётко разделить.
Возвращаясь на место, Гуань Хунфэнь невольно бросила взгляд на выражение лица молодого босса.
...
Эффективная встреча по обмену мнениями быстро завершилась.
Высшее руководство «Юаньнань» ещё четыре года назад, на второй год после вступления Чу Хуайнаня в должность, прошло масштабную «чистку».
Сотрудники компании в частных разговорах называли ту перестановку именно так — «очистка».
Пожилые чиновники, занимавшие места без дела, в основном «ушли на пенсию» по итогам «очистки». Молодые, устроившиеся по блату и ничего не делавшие, были «сосланы на окраины».
Те, кто остался и сегодня высказывал своё мнение на совещании, — настоящие «элитные войска» с выдающейся боеспособностью.
Поэтому Чу Хуайнань не считал, что этот внезапный кризис представляет реальную угрозу для «Юаньнань».
Но шестое чувство редко его подводило. К тому же, это дело совпадает с прошлым не только местом.
Сегодня, когда фрагменты тела внезапно появились перед глазами общественности, — также день поминовения матери Чу Хуайнаня.
То есть — в тот же день, через пятнадцать лет, на том же месте снова произошло убийство! Кроме этих двух совпадений, есть и третье — более тонкое.
Жертвой убийства пятнадцать лет назад был полицейский. А в этот раз убийца оставил записку, упоминающую полицию.
Эти тревожные параллели — просто совпадение?
Но почему именно такие совпадения? Почему снова пешеходная улица Цзяннин?
Просто потому, что там много людей — а значит, больше шансов найти мерзавцев?
И что означает эта записка?
Полиция? Почему снова полиция?
После совещания Чу Хуайнань оставил Гуань Хунфэнь и её секретаря — чтобы выслушать детализированные PR-планы и любую дополнительную информацию, полученную от полиции или СМИ.
Гуань Хунфэнь — настоящий трудоголик. Она получила известие о происшествии на пешеходной улице Цзяннин вскоре после трёх утра.
Через десять минут после получения сигнала её PR-отдел уже разделился на два направления: одна группа собирала информацию о деле для оперативных комментариев, другая — всю ночь анализировала известные факты и подготовила сегодняшнюю презентацию.
Поэтому при личном докладе Чу Хуайнаню информация и планы уже были готовы.
Секретарь Гуань Хунфэнь — молодая девушка, не старше тридцати, но уже обладающая манерами настоящей бизнес-вумен. Быстрая, умеет мыслить самостоятельно.
Не дожидаясь указаний начальницы, она уже открыла на экране презентацию с детализированными планами и информацией.
Секретарь PR-отдела чётко и логично разбирала детали:
«На данный момент нам известно: пешеходная улица нашей корпорации — лишь место куда подбросили тело.
Судя по информации от полиции, вероятность того, что наша пешеходная улица является первичным местом преступления, крайне мала».
В университете она была талантливой ораторшей — даже перед тысячной аудиторией не нервничала. Но сейчас, от случайного взгляда Чу Хуайнаня, её сердце вдруг забилось быстрее.
Она подумала про себя: «Слухи из секретариата не преувеличены. Наш босс — настоящий "публичный лис-соблазнитель", несущий разрушительную силу!»
Мысленно она с восхищением посмотрела на Ван Сяоцзюнь, спокойно ведущую протокол встречи с профессиональным видом.
Эта небольшая заминка не повлияла на ясность и краткость её анализа.
Чу Хуайнань, подперев подбородок, всё время выглядел задумчивым.
Гуань Хунфэнь ничего не заподозрила — решила, что её помощница просто немного нервничает под взглядом босса, и одобрительно кивнула, подбадривая продолжать.
Секретарь прочистила горло, быстро восстановила самообладание и продолжила:
«На данный момент медиа-освещение сосредоточено на записке и дерзости убийцы, выбросившего труп на улице.
Упоминание "чёрных полицейских" в записке — тема, затрагивающая интересы широкой общественности, политически чувствительная и давно болезненная для общества. Усиленная СМИ, она неизбежно вызовет массовые обсуждения...»
Закончив описание дела, секретарь с облегчением замолчала.
Теперь она была искренне убеждена: работать с Чу Хуайнанем — значит развивать слепоту и бесчувственность, выковывать «броню Золотого колокола» против гормональных атак.
Подумав об этом, она мысленно упрекнула себя — как же она, опытный специалист, ведёт себя как те юные выпускницы в офисе, которые фантазируют об айдолах и боссе, и от одного его взгляда у них перехватывает дыхание.
Хотя... иметь босса с божественной внешностью — в обычное время это, конечно, приятно. Но когда нужно долго смотреть в это «божественное лицо» и при этом хладнокровно анализировать и докладывать — это просто пытка.
Секретарь искренне восхищалась Ван Сяоцзюнь — выпускницей того же престижного университета, что и она.
Работать рядом с Чу Хуайнанем и не отвлекаться на его внешность — это уровень «железной леди среди железных леди».
Гуань Хунфэнь не знала, что её подопечная только что в мыслях написала целое эссе под названием «О вреде, наносимом человечеству публичными лисами-соблазнителями». Она была довольна анализом подчинённой.
Деловой женщине нелегко долго стоять на каблуках — Гуань Хунфэнь сама через это прошла, поэтому заботливо кивнула секретарю, предлагая ей присесть.
Секретарь специально выбрала место подальше от Чу Хуайнаня — чтобы снова не подвергнуться «химической атаке» от «публичного лиса».
А Чу Хуайнань, не подозревавший, что в сознании подчинённой он только что вызвал цунами, в это время мысленно перебирал детали дела.
Его длинный указательный палец левой руки прижат к едва заметной ямочке по центру верхней губы, большой палец упирается в подбородок, локоть опирается на стол, образуя элегантный острый угол — его привычная поза при глубоком размышлении.
Чу Хуайнань молча несколько раз перечитал третью страницу с конца в презентации.
На этой странице — информация, которую команда Гуань Хунфэнь собрала ценой огромных усилий и связей из множества источников. Она почти не отличается от данных, имеющихся у полиции.
«Сбор информации и планы реагирования выполнены отлично. Действительно, это дело затрагивает множество социальных тем и неизбежно вызовет широкий резонанс».
Чу Хуайнань аккуратно положил металлическую ручку на зеркально блестящую стеклянную поверхность стола.
Едва слышный «цзинь» — но нервы слушателей мгновенно напряглись.
«Работа с местными СМИ важна, но не забывайте и о мониторинге общественного мнения в интернете.
Место, время и ключевые слова этого дела совпадают с делом пятнадцатилетней давности. Если бы я был журналистом — тоже не удержался бы от напоминания о прошлом.
Всей корпорации следует подготовиться к всестороннему реагированию. И ещё одно...» — Чу Хуайнань сделал паузу. — «Это — моя личная просьба».
У двоих из PR-отдела сердца сжались без причины.
Ван Сяоцзюнь тоже подняла глаза от протокола.
«Я не желаю видеть, чтобы какое-либо СМИ опубликовало фото тех лет. Голос был тихим — но не оставлял места для сомнений. В нём сквозила холодная, бесстрастная жёсткость: «Это — моя и группы "Юаньнань" красная черта.»
Все трое в зале одновременно кивнули. Значение слов Чу Хуайнаня было ясно:
СМИ могут делать необходимые ретроспективы дела — это допустимо.
Но любое издание, которое попытается использовать убийство и последовавшую давку для сенсаций — публикуя кровавые, ужасающие фото с места событий пятнадцатилетней давности ради рейтингов — исчезнет.