Тёмный Принц

Кто бы мог подумать, что Содом привезёт меня именно сюда? Гонки. Конечно, незаконные. Огромные ставки. Навороченные тачки. Грозные соперники. Красивые девочки, которые крутились вокруг нас словно стайки рыб. Если бы Содом не держал меня за руку, я уже оторвалась от главного косяка. Каждый здесь знал его. Приветствовал. Восхищался. А я старалась подавить свою злость. Девушки пожирали его глазами, но Содом, казалось, их просто не замечал. Он остановился у чёрной матовой машины, больше похожей на спортивный карт, когда из неё вышел высокий блондин. Парню не было больше восемнадцати, но чёрт его внешность просто завораживала. Он тот самый принц из сказок высокий сильный платиновый блондин с очаровательной улыбкой и маленькой родинкой над правым глазом. Цвет глаз в темноте разглядеть не смогла, но готова была поставить на то, что они голубые как безоблачное небо. Он присвистнул, заметив наши сплетённые руки. Я пыталась вырваться несколько раз, но Содом не отпускал. Может, потому что я отпугиваю других девушек? Он дал им понять, что выбрал игрушку на этот вечер.

— Корвин, — глубокий рокот его голоса заставил меня подавить улыбку. Даже голос оказался потрясающим, дополняя совершенный образ.

— Амира.

Он кивнул и усмехнулся Содому явно подумав, что мы вместе. Боже, кого я обманываю? Каждый здесь думал именно так, принц трахает эту девушку. И плевать, как долго и громко я буду кричать обратное, мне никто не поверит.

— Стой спокойно. Не дёргайся, — приказал Содом.

— Ты серьёзно решил, что появиться со мной под руку на незаконных гонках хорошая идея? — простонала увидев какие взгляды бросают на меня окружающие. Я согнулась и тихо зашипела на ухо Содому. — Уверена, Диане не понравится твоё поведение. Она не оценит того, что ты так явно демонстрируешь ей своё неуважение. Мне не нужны проблемы с ревнивыми подругами.

— Думаю, ты справишься.

Содом улыбнулся мужчине напротив, но когда заговорил со мной, голос звенел от гнева. Его рука сжала моё бедро предупреждая. Коктейль его мощи, всколыхнувшей моё тело, как будто я стояла возле генератора, отрезвил. Конечно, говорить о Диане не подобает особенно мне.

— Я думал, мы уже выяснили, что Диана не должна тебя волновать, — сощурившись, заметил Содом. — Если только ты не ревнуешь, детка?

Ох, чёрт, непросто ревную, я ненавижу её. Содом передвинул руку, больно сжав мою правую ягодицу. Кожа болезненно запульсировала, как будто в неё послали всю кровь, которая циркулировала по венам. Я загорелась как спичка.

— Чувствуешь, как жжёт? Это только часть самая малая часть того, что я могу сделать с твоим телом, — он кинул на меня красноречивый взгляд и тихо добавил. — Я сильный. Намного сильнее тебя и смогу поставить тебя на колени. Не испытывай зверя. Он не любит, когда его дразнят. А ты делаешь именно это с самого начала. Я сорвусь, и тогда ты нигде не найдёшь спасение.

Ещё раз опалив меня своим взглядом, он отвернулся, как будто я не представляла собой ничего кроме хорошенько аксессуара для его персоны.

«Но так и есть, Амира, — пропела внутренняя садистка, которая всегда любила подразнить меня. — Ты и есть игрушка, с которой принц умело управляется».

Услышав яростный рёв двигателя, я обернулась, заметив спортивную машину кислотно-зелёного цвета. Она остановилась прямо за нашими спинами. Дверь открылась, и я увидела мрачного парня лет двадцати. Такой же высокий как Содом с тёмными взлохмаченными волосами цепкий взгляд проникновенный смотрящий в душу. Содом умел маскировать свою силу, чтобы люди расслабились рядом с ним, но этот парень нет. Он открыто показывал свою мощь, которой мог уничтожить. Пугал.

Я слышала о том, что у Содома есть брат или сестра, но до сих пор не верила. Содом появлялся на обложках журналов в одиночестве или с Дианой Готти. Было пару статей с Ричардом Костелло, но никогда ни на одном снимке я не видела его брата.

Он ни с кем не говорил, но когда встретился глазами с Содомом, я увидела их немой диалог и не могла не задаться вопросом: какого его содержание? Почему Содом прятал своего брата? Почему никто не говорил о нём? Для чего нужна эта тайна? Но я знала, Содом не ответит, если спрошу. Он носил свои секреты запечатанными сотней замков и никому не позволял найти тот самый ключ, который откроет хоть один.

— Садио, — единственное приветствие или предупреждение? Не уверена, прозвучало от Содома.

В тот же миг, будто бравый рыцарь, спасающий своего товарища, Корвин хлопнул в ладони и кивнул на машины.

— Пора.

Садио кивнул и бросив на меня долгий почти заинтересованный взгляд вернулся на водительское место. Корвин сел в ту чёрную потрясающую машину, проигнорировав девушек, которые махали ему. Мотор взревел, когда четыре машины подъехали к черте.

Я посмотрела на Содома, который не проигнорировал вопрос в моих глазах. Была почти уверена, что не услышу ничего, но он удивил.

— Садио не любит появляться на публике, и по моему мнению, это отличная возможность не переживать за него. Поверь, он горячая голова. Садио не совсем стабилен, — то, как Содом произнёс «не совсем стабилен» заставило меня напрячься, но уверена так глубоко он не пустит меня.

— Почему он так смотрел?

Содом поднял руку и положил свою ладонь на мою щеку. Я обмерла. Неожиданно. Невообразимо. Нежно. Да именно нежным казалось его прикосновение. Каким-то глубоким и защитным.

— Никогда не приходил сюда с компанией.

Содом смотрел мне в глаза, удерживая за щеку своей огромной ладонью, чтобы я прочувствовала его откровенное признание. Ох, чёрт, и я ведь ощутила, как замедлился пульс под кожей, как пересохли губы, как прикрылись глаза и мне так отчаянно захотелось сделать шаг вперёд. Сократить расстояние. Стать с ним ещё ближе...

— Смотри внимательно, Амира, — хрипло шепнул Содом. — Гонка здорово горячит кровь.

И я смотрела, как девушка вышла в центр, подняла белый платок. Как толпа загудела в ожидании. Как взревели машины, готовые к старту. Как люди отсчитали время, и когда девушка опустила платок присев на корточки, машины рванули с места, будто до этого их сдерживали цепями, а теперь позволили огромной скорости вырваться на волю. Под оглушающий рёв моторов машины скрылись за поворотом. В толпе с каждой секундой нарастало волнение. Горячит кровь? Да определённо так и есть.

Пульс подскочил, когда Содом сильнее сжал мою ладонь в своей руке. Он отступил и притянул меня к себе. Я чувствовала каждый его изгиб, в который упиралось моё тело. Дрожала от соприкосновения своей голой кожи к его. Задыхалась, когда рука Содома обвилась вокруг моего живота. Вот так открыто кожа к коже его прикосновение жалило, опаляло меня, заставляя закусить до боли губу.

— Скажи, Амира, твоя кровь вскипела от адреналина?

Сдерживая желание застонать, я хотела вырваться из его рук, ненавидя себя, но Содом только сильнее вжал меня в своё тело. И тогда я почувствовала попкой его твёрдый член. Впившись ноготками в его руку тихо выдохнула:

— Хочешь получить моё согласие. Хочешь, чтобы я добровольно пришла к тебе, но играешь нечестно.
Да я надеялась шантажом заставить его отступить. Разозлится на меня, но короткий хохот, который привлёк к нам ненужное внимание заставил понять, как это глупо пытаться шантажировать принца.

— Я слишком порочный и испорченный для тебя, но теперь поздно бежать. Тебе может не понравиться то, что ты узнаешь, детка, — раздался его хриплый бархатный голос. Но больше в нём чувствовалось мрачное веселье. — Ты плавишься от моих прикосновений.

«Почему?», — этот вопрос я задавала себе сотню раз, но ответ не приходил. Почему из всех мужчин моё тело ответило ему? Содом не моей масти. Он чёртов принц, у которого уже есть принцесса и это не я.

Содом потёрся носом о мою обнажённую шею.

— Кто тебя обидел, Амира?

— Жизнь. Судьба. Обстоятельства. Выбирай то, что нравится.

Он прикусил кожу возле лопатки в наказание провёл ладонью по моей шее ещё теснее, прижав к себе.

— Ты будто дикий котёнок. Продолжаешь бежать от меня, отказывая нам обоим в том, чего мы хотим. У меня есть два варианта ты либо девственница, что весьма сомнительно, либо кто-то обидел тебя. Я хочу знать кто? Расскажи.

Его последнее слово растворилось в ночи, заставив меня расслабиться. Содом всё равно не отпустит, а моё тело уже устало находится в напряжении.

— Хочешь правду, но сам, не желаешь ей делится.

Я думала мой ответ заставит его отступить, но снова ошиблась. Содом шёл напролом и готов был поиграть ради ответов. Но хочу ли я раскрыть ему правду?

— Давай.

— Что?

— Один вопрос.

В его голосе слышалось знание, как будто Содом с лёгкостью мог предугадать то, о чём я спрошу. И он уже знал ответ, который не раскроет слишком много, но удовлетворит моё любопытство. Играть с ним, значит, всегда оставаться проигравшим.

— Почему ты так упрямо пытаешься сломить моё сопротивление? Почему не отпускаешь?

Он усмехнулся, провёл языком по плечу.

— Ты единственная, с кем мой инстинкт самосохранения равен нулю, Амира.

Я смотрела вдаль на пустую дорогу, освещённую несколькими парами фар на людей, которые выкрикивали имена участников, пытаясь уместить его простой ответ в своём сознании. Но чем больше пыталась, тем глубже его слова забирались в меня. В мой кровоток. Под мою кожу. В мои рёбра. Въедались в кости, заставляя желать большего. Желать того, чего Содом никогда не предложит. «Единственная» — звучало слишком хорошо и неправдоподобно.

— Оставь меня, — прохрипела. Обернулась и заглянула ему в глаза. — Я не хочу тебя хотеть. В моей жизни был один мужчина, но он всего лишь хотел первым получить шанс лишить девушку девственности. И он получил то зачем так отчаянно охотился. Прошло много времени, я никогда не хотела другого мужчину. Не мучай меня просто уйди и оставь в покое. Трахай того, кто хочет получить тебя... Я не хочу... Мне больно хотеть...

Голос срывался от бури эмоций, что так неосторожно я выпустила. Всё переворачивалось внутри от силы, с которой я хотела, но не могла избавиться. Не могла искоренить необузданное желание к Содому. Собрав все силы оттолкнулась и не оглядываясь пошла к машине, не дожидаясь окончания гонки. Не было никаких преследований или слов. Я и так сказала более чем достаточно. Этого хватит на целую жизнь. Я разбита. Желание, которое он пытался возродить во мне бушевало, грозя выжечь изнутри.

Содом не пошёл за мной. Он дождался окончания гонки, пока кислотного цвета машина не пересекла финиш. После чего отошёл с братом в сторону и о чём-то разговаривал. Тихо. Снова тайны. Секреты. Тьма.

Если бы знала, куда идти ушла пешком, но решила вести себя как взрослая, не убегать как бы больно и мучительно ни было рядом с ним. Содом больше не заигрывал и между нами потрескивало дикое напряжение. Недосказанность. Неудовлетворённое желание. Ложь.

Содом не смотрел на меня, пока не остановился у дома. И даже тогда ничего не произнёс. Толкнув дверь, я вышла в каком-то диком напряжении, когда услышала слова, которые донеслись мне в спину, будто он бросил победный кинжал.

— Амира, я не лгу и не играю.

***

Не знаю, почему я сюда пришла после того, как Содом высадил меня у дома, но когда очнулась, было уже поздно сворачивать назад. Босиком прошлёпала по тёплой каменной плитке. Туфли в руках, помню, я сняла их на полпути сюда. Но это не сильно волновало меня. Хотелось найти конечный путь. Там, где я смогу остановиться и перестать убегать от принца.

Сейчас Риодан, конечно, был хреновым выбором, но другого не имелось. Содом стёр все грани в моём сознании. Всё, что так много значило и теперь, казалось, всего лишь глупостью. Детской наивностью.

Когда Риодан увидел меня, не стал задавать лишних вопросов. Кивнул в сторону кабинета.

— Так и будешь стоять или может присядешь? — спросил, закрывая дверь.

Я покачала головой оставаясь абсолютно нейтральной, хотя внутри всё кричало от того, что произошло. Оперлась о стену пытаясь понять, почему Риодан никогда не говорил о моём прошлом. Только когда я спрашивала, он по крупицам выдавал информацию, будто боялся открыть всю правду. Может, стоит поверить и успокоится?

— Я кофе сварил.

Кивнув, я оглядела уже привычную обстановку. Туфли бросила рядом и присела в мягкое кресло.
— Буду благодарна, если поухаживаешь за мной.

Риодан нахмурился, но через минуту в моих руках уже был горячий кофе. Без слов и лишних движений. Вот так просто, поэтому я пришла сюда. Знала, он не станет задавать вопросов и пытать меня. Я смотрела в окно на огромную панораму, открывающую вид ночного города. Башенки больших многоэтажных домов светились, но уже не так ярко, потому что было около пяти утра.

— А ты где так ноги вымазала? Что топталась в грязи?

Да ноги были грязными от продолжительной прогулки по улицам города. Чёрные ступни утопали теперь в бежевом ковре. Всё равно. Мне было хорошо вот так сейчас. Смотреть на просыпающийся город. В руках горячий кофе, который приятно поразил своей крепостью. Мне нравилось это. Тишина.

— А тебе что никуда не нужно? — спросила. — Сидишь здесь и контролируешь всех. Не устал?

— Есть предложения?

— И снова этот удивлённый голос, — пробормотала я, продолжая всматриваться в предрассветные сумерки. — Была бы не против, немного отстраниться.

Я чувствовала его заинтересованный взгляд, но опять же никаких чёртовых вопросов. Так легко мне не было бы даже дома. Мэри обязательно ходила бы за мной по пятам, пытаясь вытянуть все подробности, которые её не порадуют. Услышав тихий звон стекла, увидела в руках Риодана два бокала наполненных прозрачной жидкостью. Секунда и жаркая вода потекла по моему горлу. Обжигая. Выжигая все эмоции и боль.

Риодан поставил в ряд пять стопок и наполнил их до отказа. Это было впервые, когда он позволил себе расслабиться и поддержать меня. Я не любила алкоголь от него кружилась голова и наутро мир казалось, сошёл с ума, но сегодня наплевала на всё, позволив себе забыться.

— Третья достаётся победителю, — хитро шепнул он и, хлопнув рукой по столу, схватил первую стопку, а я зеркально отражала его действия.

Следом пошла вторая обжигая горло и я недовольно заворчала, когда последняя рюмка досталась ему. Тяжёлый смех Риодана, когда наши взгляды встретились, замер.

— Ты всегда скрываешь так много секретов в том числе о том, что произошло. Зачем, Риодан? — я уже немного захмелела, потому не чувствовала никакого такта.

Хотела знать, что произошло на самом деле? Почему Риодан тот, кто воспитал меня? Почему он был рядом и до сих пор поддерживает, защищает и оберегает, конечно, в его развращённом понятии.

— Мы уже обсуждали это, Амира, — выдохнул Риодан. Он подтолкнул ко мне стопку и поднял свою, предлагая поддержку. Такую тихую и безмолвную за что я была признательна. — Правда не излечит тебя не даст ответ, почему произошло то, что произошло.

— Но это не значит, что я перестану пытаться узнать.

Он долго смотрел на меня, может решил пришло время для исповеди? Ведь то была история обо мне и кроме него, её никто не знал. А я ещё очень многого не помнила. Например, то откуда у меня шрамы на ногах? Откуда рваная рана на правом плече?

— Меня беспокоит, что я не помню очень многое из прошлого.

— Это к лучшему, — его глаза заволокла пелена воспоминаний. — Почему ты пришла?

Хороший вопрос. Но у меня не было такого же хорошего ответа. У меня вообще не было ответов после того, что произошло ночью. Всё смешалось, и я будто смотрела на себя со стороны. В уме перелистывала картинки всех действий Содома. Рука непроизвольно поднялась и потёрла внутреннюю часть бедра. Риодан заметил то движение, но сейчас я уже не могла осторожничать. Сейчас думала только о том, что давно не чувствовала боли. Точнее, я всегда была с ней, но давно перестала потирать агонию в этом месте. Похоже, спиртное развязало меня больше, чем думала.

— В задней комнате есть кровать. Можешь воспользоваться ей, — когда я не ответила, предложил Риодан. — Вернусь нескоро у меня встреча, поэтому можешь выспаться, пока меня не будет.

— После всего выпитого ты ещё в силах ехать на какую-то встречу?

Тихий смешок и казалось его глаза стали немного теплее.

— Нет, но тебе нужно пространство.

— Это твоё искупление? — не удержавшись спросила, когда Риодан выпрямился и стал передвигаться к двери. — За молчание?

Он стоял возле двери и долго молчал. Я видела напряжённые плечи и сжатые кулаки, но сейчас не воспринимала всё это всерьёз. В моём то состоянии? Я не могла даже внятно разговаривать.

— Отчасти, — вдруг сказал Риодан и вышел.

Я ещё долго смотрела на закрытую дверь, пытаясь думать рационально. Анализировать происходящее, но ни черта не получалось. Рассвирепев от такого состояния, всё же не смогла проигнорировать недопитую жидкость, что оставалась в стекляшке, и схватив её, стала продвигаться к комнате.

Да сейчас мне не помешает большая кровать, на которую я смогу прилечь и с блаженством отдаться сумбурному сознанию. Так я и сделала, когда с грохотом толкнула дверь.

— О да, детка! Я иду, — пропела кровати в центре комнаты.

Прозрачная жидкость обожгла горло. Я откинула пустую стекляшку и плюхнулась на мягкую кровать Риодана. Это было приятно наконец дать отдых своим уставшим ногам.

Всё закружилось в сознании, пока я смотрела на маленькое полотно. На тёмной стене висела красивая картинка в тяжёлой дубовой раме изображающая двух лошадей. Чёрную и белую. Я чувствовала в них силу притяжения. Я даже слышала ту историю...

«Сильные животные, которые не могут быть вместе, — говорили они. — Но также не могут находится вдали. Погибнут, если не будут противостоять друг другу. Просто исчезнут. Они потеряют себя в этом млечном пути. Время ничего не залечит и от них останутся только горькие воспоминания.

Белоснежная лошадь гордая и сильная ни в чём не уступала чёрной. Они были равны и хотели показать свою стать. Показать себя».

Прямо как мы с Содомом. Постоянно соперничали и спорили...

***

Тихо застонав я недовольно заворчала. Тело ломило, но голова сегодня взяла главный приз.

«Браво, Амира! — раздался мерзкий внутренний голос. — Наплевала на все правила и сорвалась. А ради чего? Думаешь, принц стоит того?».

Нет, конечно, не стоит, но я хотела получить отдых, правда способ выбрала дерьмовый. Немного бесконтрольной Амиры, чтобы расслабиться и, хотя бы час не думать о том, чем всё может закончиться. Немного крышесноса, чтобы отдать себя на волю случая, чего я не делала уже так давно. Мне нужна эта небольшая передышка.

Ничего не давалось просто так, это я усвоила с малых лет. Судьба била меня очень часто, но я всегда давала сдачу. Я боялась тех чувств, которые Содом пробуждал во мне. Как будто я долго спала, а теперь с помощью его манипуляций выбиралась наружу, но я не хотела этого, желая до боли, остаться в своём маленьком нерушимом тёмном месте.

— Выпей тайленол, детка, — скрипучим, будто наждачка голосом, цыкнул Содом. — Ты немного свихнулась и выпила целую бутылку почти одна. Нехорошо.

Вот ещё одна расплата. Не нужно было приходить сюда... А куда ещё? Он везде сможет найти меня. Где бы я ни спряталась, Содом отследит, пока не решит, что насытился.

— Что ты тут делаешь? — тихо простонала.

— Наблюдал за тобой,пока ты спала, — бросил равнодушно совсем не задетый удивлением в моих словах. — Тайленол, Амира.

Я старалась двигаться не спеша, голова отдавалась нестерпимой болью, когда увидела на тумбочке бутылку воды и две таблетки. Хорошо. Это должно помочь привести меня в чувства.

— Откуда у тебя эти шрамы? — вдруг спросил Содом и я чуть не подавилась водой. — Что случилось?

Руки тряслись, когда я попыталась закрутить бутылку. Пробка постоянно проскальзывала, а я злилась с каждой секундой всё больше. Вскочив с кровати откинула пробку и всадила бутылку в стену. Прямо над головой Содома. Капли воды брызнули в стороны, но я была уже на взводе, поэтому увидев, как его глаза мерцают от злости, сжала руки в кулаки. Хотелось врезать ему. Прямо по этому самодовольному лицу...

— Если не скажешь ты, я сам выясню.

— Замолчи! — Закричала. Сорвалась. — Оставь меня. Отпусти, Содом! Я погибаю от тебя. От твоего желания и всего, что ты предлагаешь.

— Нет.

— Тогда заткнись со своими речами к чёртовой матери и не спрашивай ни о чём.

Я была как никогда разгневана. Его слова про отметины, что навсегда будут со мной, казались болезненными, потому что я сама не знала их происхождение. История Риодана, казалась весьма простой и откровенной, но чем больше я анализировала те слова, тем больше сомневалась.
Содом изучал меня смотрел внимательно с чувством, но спокойно без лишней жестокости, что скрывалась на самом дне тёмных глаз.

— У нас нет времени, чтобы ты переоделась, поэтому попробуем придумать что-то с этим, — он кивнул на помятую одежду. — Через час у меня встреча и ты должна быть там. У тебя есть десять минут.

— А больше ты никогда не даёшь?

Он усмехнулся и щёлкнул пальцами.

— Только если ты заслужишь это, детка.

Направляясь в ванну, я думала, что вот он настоящий Содом. Снова вернулся его самодовольный вид и властный голос. Уставившись на своё отражение тихо зашипела. Рука дёрнулась, я провела пальцами по шее, на которой запечатлелся рубец. Справа почти возле уха. Прикасаясь к нему, пыталась вспомнить того, кто нанёс его, но брешь в воспоминаниях всё ещё не позволяла заглянуть за ширму откинуть ложь, которой кормил меня Риодан и понять правду.

На руках в сгибе локтя очередной рубец. Правая рука средний палец. Плечо глубокий и дьявольски болезненный. Снова я потёрла внутреннюю сторону бедра и тут же обжёгшись отдёрнула руку.

— Три минуты, — крикнул Содом.

— Да, конечно. Бегу и падаю, — ворчала, выходя из ванной.

Критически осматривая мой помятый вид, он даже не остановился на обнажённой груди, проглядывающей через тонкую ткань атласного топа. Возможно, мы достигли взаимопонимания в наших сложных отношениях? Содом протянул женский пиджак и накинул мне на плечи. Велел застегнуть на пуговицу, чтобы скрыть измятый топ, но мне казалось причина совсем в другом.

— Хватай туфли и вперёд.

Развернулся и не дожидаясь меня, покинул комнату. Я схватила туфли, когда выходила из спальни Риодана. На столе уже не было пустых рюмок, как будто прошлая ночь существовала только в моём воображении.