Ты - приоритет

Я не могу понять, почему я волнуюсь?

После прочтения сообщения я плохо помню, как добираюсь до дома, подготавливаюсь к работе и отправляюсь в фитнес-студию. Я полностью двигаюсь на автопилоте, и все, о чем я могу думать это о том, что возможно будет между нами вечером.

Встречи с парнями и раньше присутствовали в моей жизни, и я умело управлялась со всеми чувствовали и страхами. Но почему-то именно сегодня я не могу успокоить свое бьющееся сердце.

Только в студии волнение уходит на второй план, стоит мне войти в зал и начать занятия.

В течение пары часов мне удается не только отвлечься, но и успокоиться. Я настраиваю себя на обычный вечер в компании парня и принимаю решение не придавать этой встречи никакого особого статуса.

Принимаю теплый душ и делаю свой повседневный макияж: немного консилера под глаза, румян на скулы и прозрачной пудры на все лицо. Подчеркиваю глаза тонкой стрелкой и черной тушью.

Только смотря на свои вещи, я хмурю брови, потому что совершенно не знаю, что мне надеть. Ведь Лукин не сказал в какой одежде мне быть. Поэтому надеваю то, в чем буду чувствовать себя комфортно: черные лосины в рубчик, темно-зеленую толстовка с капюшоном, длинные белые носки и кроссовки. Сверху накидываю черную куртку. Волосы собираю рукой в низкий хвост и продеваю в кепку.

Около восьми вечера выхожу из подъезда. В лицо тут же ударяет свежий теплый воздух. На улице на удивление тихо и спокойно. Солнце исчезает за горизонт, слабо освещая землю.

Спустя всего пару минут во двор въезжает машина Ильи.

– Привет, малышка, – уверенно и дерзко произносит парень и от его голоса и улыбки, я хочу разделиться на две части. Первая часть отчаянно хочет стереть самодовольную ухмылку с его лица, а вторая - впиться в губы.

Дела плохи. Мой настрой и принятое решение трещат по швам.

– И тебе привет, – на мгновение закрываю глаза, стараясь прийти в себя и отогнать ненужные мысли.

Неожиданный хлопок двери заставляет вздрогнуть и открыть глаза. Передо мной оказывает Илья и с непринужденной улыбкой открывает для меня пассажирскую дверь.

– Серьезно? – не веря глазам, спрашиваю я.

– Абсолютно, – он кивает. – Сегодня я хочу быть джентльменом.

– Жаль, что только сегодня, – я не сдерживаюсь от ехидства. В салоне ненавязчиво пахнет яблоком.

Парень ничего мне не отвечает, молча закрывает дверь и через пару секунд оказывается рядом на водительском сиденье.

– Куда мы едем? – поворачиваюсь в его сторону.

– А все тебе и скажи, – смеется Илья и я чувствую, что зависаю, смотря на него. Красивый профиль: аккуратный нос, нижняя губа чуть объемнее верхней, на подбородке и скулах рыжая щетина выросла еще больше. – Пристегнись.

Заставляю себя отвести взгляд от его лица и выполняю указание. Удостоверившись, что я в безопасности, Илья трогается с места и выезжает с парковки.

От этого маленького проявления заботы у меня как-то странно подпрыгивает сердце, и я мысленно прошу его успокоиться.

Ведь раньше все было нормально. Кроме неприязни и злости я ничего не испытывала к Илье. Что поменялось?

Почему сейчас, сидя в его машине, мое сердце предательски быстро бьется?

Раньше рядом с ним мне было просто спокойно. Помогая ему с рефератами, я забывала о том, что ждет меня, когда я покину его квартиру. Не знаю, как у него получалось, но он заставлял блекнуть все моим переживания, полностью заполняя все пространство собой.

Те пару недель, проведенных вместе, от неприязни и злобы ни осталось и следа. Вместо этих чувств пришло понимание и смирение, что он не так плох, как я думала.

Однако, между нами ничего не поменялась, когда парень удачно получил зачет. Мы продолжали подкалывать друг друга. Он для меня был все тем же Илюшка-рыжая клюшка, зацикленным на себе парнем.

А сейчас уже нет?

Я запуталась.

Тут же в памяти всплывают новогодняя ночь, наши обнаженные тела, поцелуи и ласки.

Неужели один единственный раз смог все перевернуть и смог изменить мои собственные чувства?

– Хочешь есть? – слегка хриплый голос парня выводит меня из собственных раздумий.

– Не особо.

Смотрю в окно на проезжающие мимо здания. Весна уже полностью охватывает город. На деревьях появляются первые листья, в воздухе еле уловим аромат свежей травы, но по вечерам еще также прохладно.

– Илья, может ты все же скажешь, куда мы едем? – привлекаю его внимание. – А что, если я оделась не так, как нужно и буду выглядеть просто смешно? Это будет твоя месть за все подколы и шутки в твой адрес?

– Я так и знал, что ты все говорила не всерьез, – расслабленно отвечает Илья, затем быстро окидывает мой наряд взглядом и уверенно добавляет. – По-моему, ты выглядишь прекрасно.

От его комплимента по моему телу разливается приятное тепло и внизу живота мучительно тянет.

Пряча улыбку, отворачиваюсь к окну, любуясь вечерним городом.

Между нами возникает приятное молчание, только негромкая музыка играет по радио.

Время от времени я чувствую на себе взгляд Ильи, но он на удивление ничего не произносит.

Я невольно хмурюсь, когда мы въезжаем на парковку спортивного комплекса.

– Илья, – тихо обращаюсь к парню. – Зачем мы сюда приехали?

– Сейчас узнаешь, – мило улыбается он и выходит из машины. Я быстро выбираюсь следом и встаю рядом с ним.

– Илья, что происходит?

– У тебя же 37 размер ноги? – не обращая внимания на мой вопрос, спрашивает он.

– Да. Откуда...откуда ты знаешь мой размер?

– Секрет, – Илья быстро достает из багажника большую спортивную сумку, закидывая ее на плечо и ставит машину на сигнализацию. – Пойдем?

Я внимательно смотрю на его лицо и ничего не могу понять. Что вообще происходит? Что мы забыли в арене?

– Хочешь я тебя за руку возьму? – Илья привлекает к себе внимание.

– Нет, – я на автомате отвожу руку.

– Так и думал, – он по-доброму усмехается. – Поэтому просто пойдем.

Илья уходить чуть вперед и мне приходиться ускорить шаг, чтобы догнать его. Мы молча входим в комплекс через центральные двери и останавливаемся возле поста охраны.

– Еще раз здравствуйте, Юрий Игоревич, – парень приветствует небольшого, но крепкого мужчину, лет пятидесяти с темными волосами вперемешку с седыми прядями.

– Привет, Илья, – он улыбается ему, а затем и мне. Я молча в знак приветствия киваю. – Смотри, лед будут выравнивать только с утра, поэтому после тренировок могли остаться неровности. Поэтому поосторожнее.

– Спасибо большое, – Илья обольстительно улыбается.

Я продолжаю ничего не понимать. Какой лед? Ведь у меня нет даже с собой коньков. Что за шутки?

– Илья, – зову парня, когда мы идем по длинному коридору, ведущему к выходу на каток. – Объясни, что происходит?

– Какая же ты нетерпеливая, – его голос мягок и спокоен. – Сейчас все сама поймешь.

Я обреченно вздыхаю и продолжаю поспевать за длинными ногами Ильи. Хорошо, что в моей жизни есть спорт, а то пришлось бы сейчас все легкие выплюнуть, пытаясь угнаться за ним.

Выходим из туннеля и попадаем на полностью пустой каток. Приглушенный свет окутывает все пространство вокруг и легкий холодок проходит по тему. Мы направляемся к одной из двух скамеек для команд, расположенной у самого борта катка. Илья кидает сумку на резиновое покрытие и достает оттуда две пары черных коньков. Одни большие, вторые на несколько размеров меньше.

– Я ничего не понимаю, – растерянно смотрю на парня.

– Это я уже понял, – он усмехается, протягивая мне пару коньков. – Наденешь сама или тебе помочь?

– Сама, – на автомате произношу я. – Только объясни, что происходит?

– Ты когда-нибудь хотела поиграть в хоккей? – Илья отвечает вопросом на вопрос и садиться на скамейку, держа в руках один конек. – Или ты только любишь смотреть?

– В детстве, когда дедушка учил меня кататься, мы пару раз играли, – признаюсь я, поддавшись воспоминаниям. – Только у нас вместо клюшек были ветки. Сам понимаешь, что это не сравнить.

– Понимаю, – Илья улыбается и смотрит на меня внимательно. – Сегодня ты играешь в хоккей.

– Что?

– Я просто подумал, – он пожимает плечами. – Это лучшее, чем я могу тебя отблагодарить. Нет, я мог бы свозить тебя в ресторан, в кино или просто покатать на машине, но выбрал, то, что сто процентов тебе понравится.

– Но как ты понял?

– Как я понял, что ты будешь в восторге от игры в хоккей? Ммм, дай подумаю, – Илья притворно задумывается. – Наверное, потому что я немного изучил тебя? И тот, кто хоть немного тебя знает, с уверенностью скажет, что ты без ума от хоккея, а я от...

Я изумленно таращусь на него, ожидая продолжение, но он быстро мотает головой и окончательно замолкает, приступая к шнуровке конька.

В молчании я оглядываю каток. Сейчас на арене мы действительно вдвоем. Приглушенное освещение, пустые пластиковые кресла, пустые ворота слегка сдвинуты, черный экран. Никак не могу привыкнуть к такому опустошенному помещению. Для меня всегда это место ассоциируется с болельщиками, криками, возгласами, аплодисментами, музыкой и живой игрой, но никак не с тишиной.

– Полина, – Илья щелкает пальцами перед моим лицом, привлекая мое внимание. – Переодевайся, а я пока пойду за клюшками.

– Клюшками? – недоверчиво спрашиваю я.

– А ты как думала? – он смеется. – Тебя будет учить лучший из лучших.

– Роман Николаевич тоже здесь? – прячу улыбку.

– Сделаю вид, что я этого не слышал, – бросает он и уходит в сторону раздевалок.

Смотрю в след удаляющейся высокий фигуре и не могу понять, как он сам, того не зная, исполняет уже второй пункт из моего списка? В эту зиму мне не удалось покататься на коньках, и я уже думала, что этот пункт так и останется невыполненным.

Сажусь на скамейку и приступаю к переодеванию коньков. Я не стояла на льду, наверное, уже года два. Поднимаю голову и еще раз быстро осматриваю каток и предвкушение с новой силой охватывает меня.

– Что у тебя там не получается? – рядом разносится голос Ильи, и я вынуждена посмотреть на него снизу вверх.

– Да, вроде все нормально, только, – снова хмурю брови, опуская взгляд на свои коньки, – не получается тупо завязать. Сейчас еще раз попробую.

– Давай помогу, – спокойно отвечает он и кладет шлем, клюшки и черный мешок на скамейку.

Илья опускается рядом со мной и бережно кладет мою ногу себе на колени. Он умело полностью развязывает мой беспорядок, а затем опытными пальцами за пару минут зашнуровывает конек.

– Давай вторую, – мягко командует он, и я послушно поднимаю ногу.

Пока он приступает к шнуровке второго конька, я рассматриваю его профиль. Спокойные и расслабленные черты лица, его глаза сосредоточены на процессе, а губы совсем чуть-чуть приоткрыты. Мысленно заставляю себя отвести взгляд и перестать любоваться, но я никак не могу этого сделать.

Походу, я попала куда сильнее, чем думала.

– Если ты не перестанешь смотреть на меня таким взглядом, – Илья поворачивается ко мне лицом, кладя руки мне на колени, и не спешит убрать мои ноги со своих. – То я подумаю, что ты без ума от меня.

– Тебе показалось, – прикрываюсь равнодушием, пытаясь угомонить бьющееся сердце.

– О, нет, – он улыбается и смотрит на меня внимательно, слегка наклонившись в мою сторону. – Я знаю, что уже тебе нравлюсь.

Эти слова так просто и быстро слетают с его губ, что кажутся такими естественными, что я не успеваю даже ничего возразить.

Мы молча цепляемся взглядами. В его зеленых глазах читается веселье, а губы растянуты в ленивой улыбке. В месте, где лежит его рука, приятно разливается тепло. Его массивные плечи и широкую грудь не спрятать даже под черной худи. Когда он продолжает смотреть на меня этим развязным взглядом, внизу моего живота появляется мучительная сладкая боль.

Я не могу сейчас здраво мыслить. Мне срочно нужно отвлечься.

– Может мы пойдем на лед? – нахожу в себе силы произнести слова.

– Конечно, – Илья аккуратно ставит мои ноги на резиновое покрытие.

Я встаю на коньки и мне нужно всего пару секунд, чтобы привыкнуть к ним. Илья встает следом за мной и выглядит еще выше и мощнее, чем обычно.

Он берет шлем со скамейки и протягивает его мне.

– Это зачем? – недоверчиво смотрю на парня.

– Б-безопасность.

– З-зачем? – передразниваю.

Илья усмехается.

– А затем, что пока ты на льду, я отвечаю за твою безопасность, поэтому надевай без разговоров.

– А что, если я не надену?

– Тогда останешься сидеть на скамейке, – он наклоняет голову набок.

– Но...

– Никаких, но, – Илья перебивает меня. – Или на льду со шлемом, или без него, но на скамейке.

Я хмурю бровь и перевожу взгляд со льда на шлем в руках парня, а затем снова на лед.

– Ладно, давай сюда свою защиту, – бурчу я.

Илья делает шаг в сторону и расстегивает небольшой карман на своей спортивной сумке. Через пару секунд он протягивает мне пачку с контрацептивами.

– Ты думаешь это смешно? – закатываю глаза.

– Что? – он невинно хлопает глазами. – Ты сама попросила.

В ответ я молчу и глубоко вздыхаю. Аккуратно подхожу к парню и забираю у него из руки шлем. Снимаю кепку и надеваю его себе на голову, защелкивая крепление. Спасибо дедушке, что научил.

– А это? – Илья трясет закрытой пачкой.

– Оставь себе. Пригодиться, – берусь за край бортика и ставлю одну ногу на лед.

– Ага, с тобой, – негромко произносит он, но я все равно все слышу, и еле заметная улыбка трогает мои губы.

Но все мои мысли улетучиваются, стоит мне только вступить обоими коньками на лед и оттолкнуться от бортиков, поехав к центру катка. Тут же чувствую себя маленькой девочкой, которая радостно проводила время на катке с дедушкой, и это аналогия вызывает у меня счастливую улыбку.

Проезжаю по кругу и останавливаюсь возле выхода на лед, где довольный и улыбающийся стоит Илья.

– А что мы не выходим? – весело спрашиваю я.

– Любуюсь.

– Чем?

– Кем, – отвечает он с хрипотцой в голосе – Тобой.

От его слов на тело обрушивается волна наслаждения.

– Ты теперь в открытую флиртуешь? – смеюсь я.

– Я всегда в открытую это делал, но заметила ты только сейчас, – Илья подмигивает и с двумя клюшками в руках выкатывается на лед. С быстрой скорость объезжает три раза ворота и снова возвращается ко мне.

– Привычка, – произносит он на мой вопросительный взгляд.

– Но я ничего не спрашивала

– Ты - нет, а вот твои глаза - да, – я не успеваю ничего ответить, Илья берет мою руки и переплетает наши пальцы. – Поехали.

И мы едем, держась за руку, к одним из двух ворот.

– Сейчас мы разомнемся, а затем я попробую поставить тебе удар, – он расцепляет наши руки, передавая мне клюшку, и в месте, где только что соприкасались наш ладони, я чувствую легкое покалывание и пустоту.

– А что мы будет бросать в ворота? – я часто моргаю, стараясь избавиться от покалывания в руке.

Во взгляде Ильи тут же читается озадаченность, и он смотрит по сторонам.

– Черт, забыл шайбы на скамейке. Стой тут, я сейчас, – и он быстрым движением ног перемещается к борту и с такой же скоростью возвращается обратно. – Приступим?

Я киваю.

Если до этого я как-то пыталась уберечь себя от обаяния парня, то сегодня все мои защитные стены падают. Как он мягко, спокойно и терпеливо учит меня броскам, доказывает мне не только то, что он не зря выбран капитаном, но и то, что он может быть внимательным, заботливым и понимающим.

Я никак не ожидала от себя, что Илья мне понравится, после всего, что произошло между нами. Ведь в моей голове и мысли не возникало, что все пойдет не так, как я планировала.

Что мне теперь с этим делать?

– Полина, ты меня слышишь? – мягко спрашивает Илья, привлекая к себе внимание.

– Прости, задумалась, – быстро мотаю головой, приходя в себя.

– Прости? – он изумленно смотрит на меня. – Где моя Полина? Что ты с ней сделала? И кто ты такая?

На мгновение я кажусь очень озадаченной, пытаясь переосмыслить, что он только что сказал.

Илья с глупой улыбкой на лице продолжает смотреть на меня, и я понимаю, что он или не заметил, или не предал значению сказанным словам.

Я не должна к этому относиться серьезно. Это же всего лишь слова, которые никак не подтверждены поступками или фактами.

– В облаках витает, – отвечаю я и заставляю себя сконцентрироваться на процессе.

– Устала? – вдруг интересуется он, смотря на меня как-то по-особенному, и по моему телу пробегают мурашки.

– Немного, – признаюсь, глядя на беспорядок, который мы успели устроить. Несколько десятков шайб разбросаны в разных углах котка.

– Хочешь можем закончить?

– Не хочу, – отрицательно мотаю головой.

Я правда не хочу отсюда уходить. Ведь именно здесь мне спокойно и не тревожно. Мысли о парне, заменяют все мысли в моей голове, отодвигая на второй план раздумья о родителях и чувстве вины перед дедушкой. Лучше уж Лукин, чем грызть себя.

– Хорошо, – он кивает и собирает клюшкой несколько шайб в кучку. – Посмотрим, чему ты научилась.

– Как скажите, учитель, – смеюсь и подъезжаю ближе.

Мне удается сделать пару хороших бросков, по крайней мере, так утверждает Илья, а я склонна ему в этом верить. Не обходится, конечно, без промазывания по пустым воротам, но для человека, который, считай, первый раз управляется клюшкой, очень даже неплохо.

– А ты способная ученица, – хвалит меня Илья, смотря на мой очередной гол в пустые ворота. – Наверное, твоему дедушке было одно удовольствие учить тебя кататься?

– Если честно, то мне приходилось его обманывать, – смущенно отвечаю я.

– Зачем? – парень клюшкой пододвигает к себе шайбу и легким ударом отправляет ее в ворота.

– Мне очень нравилось проводить с ним время, и я специально притворялась, что у меня не получается, – Илья подводит шайбу ближе ко мне. – Только дедушка быстро разгадал меня. Наверное, плохая из меня актриса.

– И что он сделал? – чувствую на себе его взгляд, когда принимаю удобную позу для броска.

– Стал водить меня на каток почти каждые выходные, – ударяю по шайбе со всей силы, и она летит четко в цель. Я хлопаю в ладоши, а затем Илья присоединяется ко мне, улыбаясь.

– Умница, – он потирает рукой свою рыжую щетину. – Классный у тебя дедушка.

– Да! – мое лицо светлеет. – А твой дедушка не водил тебя на каток?

Из интернета и от него самого, я узнала, что отец ушел из семьи, когда Илья был маленьким. Его воспитывала мама и ее родители.

– Нет, у нас не такие теплые отношения, как у вас, – он пожимает плечами и по выражению лица понимаю, что его это никак не задевает. – Меня водила мама и она же привела меня в хоккей. Так что благодаря ей, я сейчас играю в лучшем виде спорта.

От упоминания родительницы сердце невольно сжимается, и улыбка спадает с лица. Почему у меня не такие отношения с со своей собственной матерью? Почему она решила, что может управлять моей жизнью и указывать, что и как мне делать?

– Все норм? – Илья озадаченно смотрит на меня.

– Да, просто... – обрываю себя на полуслове.

– Что просто? – парень с искренним интересом смотрит на меня. В его глазах читается беспокойство.

Я с сомнением изучаю его лицо, обдумывая стоит ли ему все рассказывать. Хотя Илья уже один раз был свидетелем моего телефонного разговора с матерью, когда та позвонила и наорала на меня без видимых на то причин. В тот раз парень спросил о наших взаимоотношениях в семье, но мне совершенно не хотелось ни о чем говорить, и я быстро сменила тему, а Илья или не стал настаивать, или ему на самом деле было все равно. Еще я поддалась эмоциям и рассказала про выставленный ультиматум.

– Ты можешь доверять мне, – говорит он, нарушая возникшее молчание. – Я умею хранить секреты, и ты это прекрасно знаешь.

Я закатываю глаза.

Нужно быть дураком, чтобы не понять его намек. Я до сих пор нахожусь в приятном удивлении о том, что Илья никому не разболтал о нашей связи, о поцелуе возле фитнес-студии и если быть до конца честной, то я уверена, он не расскажет и про сегодняшний вечер.

– По правде говоря, – тяжело вздыхаю. – Я сама не понимаю, почему родители, а в частности моя мама, так взъелись на меня.

– Въелись? – Илья продолжает клюшкой пододвигать к себе шайбы.

– Да, – быстро киваю. – Пусть формально я жила с родителями, но большую часть времени проводила у дедушки с бабушкой. В начале я противостояла этому, отчаянно хотела к родителям, но возвращаясь была свидетелем их постоянных ссор и скандалов. Наверное, будучи маленькой мне нравились подарки и внимание, которые мне они давали после их ругательств, но только со временем до меня дошло, что все это была манипуляция. Манипуляция мной и моими чувствами. В конечном счете, потом я сама просилась к дедушке, – от воспоминаний в груди неприятно ноет, но я сглатываю обиду и продолжаю. – Рядом с родителями мамы, я чувствовала себя любимой и счастливой. Они делали со мной уроки, радовали, гуляли, и даже в какой-то степени воспитывали. Потом маме не особо понравилось, что я провожу много времени с дедушкой и она перестала меня к ним пускать. И, наверное, с этого момента все начало переходить на меня.

Илья не отводит своего недовольного взгляда от моего лица и внимательно слушает каждое слово. Иногда его брови сходятся на переносице, а иногда удивленно приподнимаются на вверх.

В этот раз его сочувствие, почему-то вызывает во мне не раздражение, как было раньше, а странное чувство, от которого сердце вот-вот вытворит кульбит.

– Я стала центром их проблем, – снова вздыхаю, опускаю взгляд на белый лед и немного вожу клюшку в стороны. – Они вымещали на мне все свои негативные эмоции. Доходила даже до того, что на меня кричали за то, что я вешала полотенце не на тот крючок.

Парень присвистывает.

– Знаю, – я грустно улыбаюсь. – Родители чувствовали власть и контроль надо мной, потому что я полностью от них зависела. Когда не осталось сил это терпеть, я съехала. Немного месяцев плодотворной работы и мне удалось накопить на жилье. Я знала, что их реакция будет не самой лучшей, но, чтобы настолько...это даже для меня было шоком.

– Что они сделали? – в его голосе слышны нотки сочувствия.

– Зная свою мать, я была уверена, что конфликта не избежать, – я нерешительно поднимаю голову и встречаюсь с обеспокоенными зеленными глазами. – Поэтому я специально не сказала адрес свой съемной квартиры и это, разумеется, привело ее в бешенство. Тогда она и пошла к моему дедушке, а он, когда я ему все все рассказала, встал на мою сторону.

– И что сделала мама? – Илья почти не моргает.

– Поставила ультиматум сначала дедушке, а затем и мне.

Он несколько раз кивает, наверное, вспомнив наш недавний разговор в машине.

– И как ты сейчас? – это всего простой вопрос, но он ставит меня в тупик. Я какое-то время всматриваюсь в приятные черты лица парня и на моих глазах наворачиваются слезы, и у меня с трудом получается их скрыть, но все же получается.

– Когда я не думаю обо всем этом, то мне вполне нормально, – закусываю щеку изнутри, чтобы как-то сдержать слезы. Наверное, мое тело само говорит, что ничего ненормально. – Но на самом деле, я ужасно переживаю. Переживаю за то, что не смогла как-то им помочь, ведь несмотря на все, что они сделали и сказали, я продолжаю их люб...любить.

– Прозвучало не очень уверенно.

– Может быть, но они же мои родители.

– Ты не обязана любить тех, кто этого не заслуживает. Кто бы это не был.

– Но...но как?

– А вот так. Не нужно бояться выбирать себя! – Илья облокачивается на клюшку.

Я не спешу ответить, приведя мысли в порядок.

– Но, если я перестану их любить, это значит, что я предам их?

– Нет, это значит, что ты ставишь себя на первое место, – также настойчиво утверждает он. – Ты не должна жертвовать собой ради тех, кто не ценит тебя.

Я глубоко вздыхаю, пытаясь уловить его слова. Илья прав, я должна найти способ выбрать себя, но ведь они мои родители.

– Я априори обязана их любить. Как я могу по-другому?

– Мда, – по-доброму произносит он. – Как бы сказала моя мама: ты в полной заднице.

– Твоя мама вряд ли бы так сказала, – пытаюсь улыбнуться.

– Может быть, – Илья усмехается. – Но ты точно в заднице и не понимаешь насколько.

– Я тебя не понимаю, – стараюсь дышать ровно. – Может объяснишь?

– Попытаюсь, – какое-то время он изучает мое лицо, а затем словно, что-то поняв для себя, отвечает. – Твои родители навязали тебе чувство вины за все, что происходило в их жизни. Их неудачи, их ошибки и их нежелание брать ответственность выливались на тебя. Таким образом, тебе нанесли немалый психологический вред и теперь я с большой вероятностью могу сказать, что ты чувствуешь себя нелюбимой, не заслуживающей любви, неуверенной и постоянно испытываешь чувство вины. Последнее, ты только что сама озвучила. И это все будет преследовать тебя, пока ты не научишься отстаивать свои границы и не поймешь, что твоей вины в плохих взаимоотношениях между твоими родителями - нет.

Когда Илья замолкает, между нами повисает тишина. Меня охватывает дрожь вперемешку с волнением и страхом. Он вылил на меня все то, что я одновременно хотела и не хотела услышать.

Я понимаю, что нездоровая атмосфера в нашей семье и постоянные обвинения в мой адрес во всех проблемах негативно повлияли на меня. И я знаю, что у меня есть страх отношений, страх быть ненужной, неудобной и во мне сидит чувство вины. Пускай я сейчас осознаю, что не я виновата в их плохих отношениях, но мне четко внушили, что это именно я причина тому, что мои родители ругаются и ссорятся. И как избавиться от этого чувства, пока не знаю.

Да, я испытываю чувство вины, которое мне внушили, но несмотря на это, не смогла больше терпеть это отношение и где-то в глубине души искренне надеялась, что мой переезд улучшит ситуация, но все стало только хуже.

Им не помог ни семейный психолог, ни мой переезд. Я и дедушка просили их разъехаться и развестись, но они упорно продолжают отравлять жизнь не только друг другу, но и своим родным.

Смотря на родителей и боясь повторить их судьбу, у меня развился большой страх отношений. Я стараюсь избегать любых привязанностей и, наверное, поэтому мысль отношений без обязательств привлекает меня все больше и больше. И может именно эта причина стала основной в окончании моих прошлых отношений.

– Пойми, – Илья нарушает молчание, сохраняя дистанцию между нами. – Пока ты не научишься отстаивать свои границы, твои родители будут всячески их нарушать, тем самым вызывая дискомфорт, раздражение и злобу.

– И что мне делать? – неуверенно спрашиваю я, окончательно растерявшись.

Я почти уверена, что Илья не тот человек, которому стоит все рассказывать и спрашивать совета, но сейчас он говорит такие правильные вещи, что у меня нет сил сопротивляться и где-то в глубине души, я знаю, что он понимает меня.

– Отстаивать границы, – вновь повторяет он. – Попытаться поговорить и объяснить свою точку зрения и что тебя не устраивает.

– А если ничего не изменится?

– А если ничего не изменится, то перестать общаться окончательно, – Илья мягко смотрит на меня. – Если они услышат тебя, то пойдут навстречу, а если нет, то и не стоит больше что-то просить и доказывать.

– Но они мои родители, – тяжело вздыхаю.

– И что? Сейчас же ты с ними не общаешься?

– Я избегаю, – признаюсь и опускаю взгляд на лед.

– Эй, эй, – зовет Илья. – Не стоит этого стыдиться. Если тебе так проще, то почему нет?

– Я знаю, что рано или поздно мы все равно встретимся, – поднимаю голову и смотрю на парня. – И знаю, что новой ссоры не избежать, но прекратить общение - это совершенно другое и...и неправильно что-ли.

– Неправильно? – Илья сводит брови на переносице. – А обвинять свою дочь во всех проблемах это правильно и нормально? Ставить ультиматумы? Манипулировать? Это все, по-твоему, правильно?

– Нет, но они мои родители.

– И что? Сколько ты будешь терпеть неконструктивную критику в свой адрес?

Мой рот открывается, а затем закрывается, затем снова открывается, но я так и не нахожу слов, чтобы ответить хоть что-то.

Опускаю плечи и закрываю глаза, стараясь дышать ровно и не спеша. Я понимаю, что Илья прав, но внутри меня столько противоречий, что мне кажется, я скоро сойду с ума.

С одной стороны, мне хочется бежать от родителей и никогда с ними больше не общаться, но с другой, они же меня родили, и я их дочь. Я обязана им.

– Ты не обязана им, – я удивленно смотрю на понимающий взгляд Ильи. – Ты самостоятельная и свободная личность, и пора это тебе уяснить.

– Но...

– Никаких, но, Полин, – он перебивает. – Пока ты сама это все не поймешь и не усвоишь, твои родители, в частности твоя мама, будет манипулировать тобой и твоими чувствами. Иногда нужно делать выбор в свою пользу.

Я ничего не нахожу, что можно противопоставить его словам. Он прав.

– Откуда ты все это знаешь? – моих губ касается вялая улыбка.

– Моя мама - психолог или ты уже забыла об этом? – Илья улыбается в ответ.

– Точно, – стараюсь отмахнуться от грустных мыслей и снова слегка улыбаюсь, облокотившись на клюшку. – А я тебе уже говорила, что у тебя классная мама?

– Говорила, – он замечает смену темы, слегка хмуриться, но не продолжает наш неприятный разговор. За что ему мысленно я говорю «спасибо». – Я уже начинаю думать, что моя мама нравиться тебе больше, чем я.

Его губы изгибаются в улыбке.

– Мне нравиться только твоя мама.

– Убеждай себя в этом дальше, – Илья смеется.

– Почему ты так уверен, что ты мне нравишься?

– В смысле? А кому нет?

– Самоуверенно, – наблюдаю, как парень подводит к себе пару шайб из общей кучи.

– Я красивый, веселый и чертовски сексуальный, – он с невозмутимым видом перечисляет свои качества.

– Прям чертовски? – не сдерживаюсь от смеха.

– Тебе напомнить, как выглядит мой пресс? – парень выгибает бровь. – Или ты сама вспомнишь, как проводила по нему ноготком?

Мои щеки тут же вспыхивают.

– Так и думал, – он смеется, не дождавшись моего ответа, и посылает в ворота сразу две шайбы.

Мы молча тренируем броски и между нами не надолго повисает молчание. Оно такое спокойное и приятное, что мне даже не хочется его нарушать.

Наблюдая за четкими и мощными ударами Ильи, за его сильными руками, мощным и спортивным телом, по мне пробегают мурашки и в груди непривычно щемит.

Наверное, не стоило ему все рассказывать. Теперь где-то глубоко внутри, я чувствую связь с ним и это может потом вылиться в не самые удачные для меня последствия.

– Я вот тоже чувствую вину перед своей мамой, – Илья наносит новый удар по воротам, забивая шайбу, а затем переводит взгляд на меня и в его глазах четко читается грусть. – Но она не навязана ею.

– Ты? – удивленно смотрю на него.

– Именно, – он отводит взгляд и снова пододвигает пару шайб к себе. – Когда отец бросил нас вдвоем, я видел, как это чуть не сломала ее. Поэтому я был настроен негативно и агрессивно к каждому мужчине, окружавшему ее. Мама пыталась знакомиться с кем-то, когда отошла от предательства, но я был просто невыносим и она окончательно оставила все попытки, выбрав меня и уйдя в работу. А теперь я чувствую вину за то, что она одна и так и не обрела женского счастья.

Он со всей силы ударяет по шайбе, и та с молниеносной скоростью летит в ворота.

– Ты защищал ее как мог, – успокаивающим тоном произношу я.

– Но я мог лояльней относиться к мужчинам, – Илья краем глаза смотрит в мою сторону. – Не все из тех, кто ухаживал за ней, были подонками, хотя и таких было не мало. Но таких мамы сама посылала.

– Она же специалист, – улыбаюсь. – Сразу видит человека.

– Возможно, – его уголки губ еле заметно приподнимаются. – А сейчас меня грызет чувство вины каждый раз, когда я вижу ее одну.

– Тебе было бы легче, если у нее кто-то появился? – осторожно спрашиваю я, пододвигая к себе одну шайбу.

– Наверное, да, – он задумывается. – Да, определенно бы стало легче и спокойнее, зная, что я не до конца разрушил ее жизнь.

– Ты не разрушил!

Не знаю почему, но мне хочется защитить его, даже от его собственных мыслей.

– Мне приятно твоя поддержка, – он по-доброму усмехается. – Но я считаю по-другому.

Я только открываю рот, чтобы возразить, но Илья опережает меня.

– И даже не пытайся переубедить и пулять в меня психологическими терминами. У меня иммунитет.

– То есть тебе можно, а мне нельзя? – притворно возмущаюсь, но затем все же улыбка озаряет мое лицо.

– Именно так, малышка, – смеется он.

– Перестань...

– Перестань называть меня «малышкой»? – передразнивает меня Илья. – Сколько я раз тебе об этом просила?

Я удивленная его смелостью вскидываю бровью.

– А ты ничего не перепутал?

– Да вроде нет, – он опускает взгляд на свою обувь. – Левый конек на левой на ноге, а правый на правой. Все вроде норм.

– Типа шутишь? – фыркаю я.

– Нисколько.

Я продолжаю молча и недовольно сверлить парня взглядом. Но от меня не ускользает мысль, что мне самой уже начинает нравиться, как он называет меня «малышкой».

И это мысль на секунду пугает меня.

– Але, але. Земля вызывает Полину, – парень машет клюшкой. – Есть кто живой?

– Есть, – оживаю я, хмуря брови.

– Ну наконец-то, – он смеется. – А то зову зову ее, а она уставилась на меня и молчит. Придумываешь план мести?

– Больно нужно на тебя силы тратить, – весело отвечаю я.

– Ауч, как же больно от этих слов, – Илья наиграно хватается за сердце.

– Переигрываешь, – закатываю глаза и улыбаюсь.

– Может быть, – он непринужденно пожимает плечами. – Но мне правда больно.

Мы какое-то время еще бросаем по воротам, шутим и делимся смешными случаями из жизни. Не знаю, как у Ильи получается, но мне рядом с ним спокойно. Я чувствую, что доверяю ему.

– Вот скажи мне, – произношу я, когда перестаю смеяться с очередной его шутки. – Почему ты сразу не мог быть таким?

– Каким таким?

– Смешным, добрым, понимающим.

– В смысле? – Илья улыбается. – Я всегда такой.

– Ну да, конечно. Наверное, это я приходила на понтах и буквально кидала зачетку на стол преподавателя. Буквально крича о том, что ты крутой и что тебе все сходит с рук.

– Я и есть крутой!

Закатываю глаза и улыбаюсь.

– А что нет что-ли? Хотя, нет. Не отвечай, я и так знаю. Я крутой.

– Конечно, конечно.

– Да, я крут. А то, что ты увидела во мне парня на понтах и, наверное, самодовольного, которому все сходит с рук, невероятно тебя бесила. Поэтому ты и не смогла разглядеть меня настоящего. Тебе понадобились какие-то дурацкие рефераты и немного времени наедине, чтобы понять это и разглядеть меня.

В знак согласия я несколько раз киваю

– Наверное, ты прав. Ты меня ужасно бесил.

– Бесил? – Илья усмехается. – А что сейчас?

– А сейчас, я думаю, – для нового броска я встаю в удобную позу, улыбаясь в ответ. – Из нас бы вышли неплохие друзья.

– Нет, – твердо произносит он. – Невозможно дружить с человеком, которого хочешь.

От его неожиданных непристойностей бросок выходит вялым и не точным. Я перевожу на парня взгляд.

Когда наши глаза встречаются, во мне медленно, но, верно, разгорается пожар. В его взгляде отчетливо читается то самое желание, которое я увидела и почувствовала в новогоднюю ночь. По всему телу разливается легкая волна возбуждения, усиливая ощущения внизу живота.

Я нервно сглатываю и делаю над собой невероятное усилие, и все же отвожу глаза в сторону.

Что это сейчас было? Тут всегда было так жарко?

Мне срочно нужно охладиться. Может лечь на лед? Или сходить в душ? Ну, а что? У меня есть личное полотенце и персональная душевая.

В голове тут же всплывают наши тела в душе. Вода плавно накрывает нас собой, делая тела влажными и скользкими. Илья прижимает мою нижнюю часть тела к себе, упирая меня в холодную плитку. Его губы ласкают мою шею, плавно переходя к мочкам ушей. Я держусь за его широкие и мускулистые плечи, отчаянно боясь упасть. Но парень все контролирует, шепчет мне непристойности, целует, кусает и стонет. Когда его полный похоти взгляд останавливается на мои губах, я облизываю их и мое тело напрягается, усиливая пульсация между ног. Илья медленно наклоняет голову ближе, с каждой новой секундой, уменьшая расстояние между нашими губами. В наслаждении я закрываю глаза, когда между нами губами остается всего несколько чертов миллиметров...

– О, малышка, я тоже этого хочу, – я резко открываю глаза и встречаюсь с горящим взглядом, а его голос пропитан желание. – Просто скажи мне где?

– Я...я...с чего ты взял, что я что-то хочу? – пытаюсь говорить спокойно и уверенно, пряча бешено бьющееся сердце.

– Я чувствую это, – постепенно его зрачки приобретают естественный цвет глаз. – И больше доказательств мне не нужно.

– Но ты ошибаешься.

– Правда? – он вскидывает бровь, изучая мое лицо. Я молчу, пытаясь выстоять в схватке взглядами. – Как долго ты будешь противостоять этому?

– Чему? – делаю еле заметный успокаивающий выдох и мысленно благодарю расстояние, которое сохраняется между нами все это время.

– Взаимному притяжению, – спустя короткую секунду отвечает парень. – Меня к тебе тянет и, по правде говоря, я уже так чертовски устал с этим бороться.

Илья делает несколько решительных шагов ко мне, а я не в силах даже покатиться назад. Я совершенно не в состоянии двигаться, а если сделаю шаг, то точно упаду. В таком состоянии мои ноги вряд ли будут меня слушать, а коньки только все усложняют.

– Хочешь сказать, ты этого не ощущаешь? – его голос низкий и дразнящий. – Со всем, со всем?

Что мне ему ответить?

Я четко чувствую тоже самое, что и он. Только вот я еще могу бороться с этим.

Разве нет?

Но только стоит ему посмотреть на меня полным обожания взглядом и улыбнуться своей непринужденной улыбкой, от которой ноги подкашиваются, я чувствую, что силы покидают меня, полностью уступая место желанию и возбуждению.

– Я...я..., – пытаюсь четко сформулировать ответ, но выходит плохо.

– Что я? – Илья подходит еще ближе, полностью сокращая все расстояние между нами. – Скажи мне, что я?

Я сглатываю. Его улыбка чертовски соблазнительна и я в шаге от того, чтобы окончательно сдаться.

Мне нужна дистанция. Мне нужно сделать хоть что-нибудь. Но почему я не хочу ничего делать? Почему хочу поцеловать этого парня?

Поднимаю взгляд на его губы и это не остается им незамеченным. Он лукаво улыбается.

– Почему ты сопротивляешься?

– П-потому что, я не сплю с парнями без отношений, – нервно смотрю на него.

– Потому что считаешь это неправильным, – он отвечает за меня. Я лишь киваю. – Но ты хочешь этого? И у тебя в голове сейчас несостыковка?

– Да, – тихо произношу я.

– Что да? – Илья издевается. – Да, хочешь? Или да, в голове полный беспорядок?

Я молчу.

Почему-то именно сейчас вся моя уверенность исчезает, и я не в силах признаться парню прямо, что хочу.

– Я понял, – он смеется. – Можешь не отвечать. Тут и так все понятно. Меня невозможно не хотеть.

Не сдерживаюсь и закатываю глаза.

– Полин, – от того, как он произносит мое имя, у меня по телу пробегают мурашки. – Мы два взрослых человека. Ты не хочешь отношений, у меня нет на это времени. Тогда почему мы не можем просто проводить приятно время друг с другом?

Действительно, почему?

Потому что я не привыкла спать с парнями без отношений? Или потому, что я не пробовала это?

Илья прав, сейчас мне не нужны отношения. У меня на них нет ни времени, ни желание. Тогда почему не согласиться?

– Я с...

Не успеваю договорить, меня останавливает мелодия, доносящаяся из внутреннего кармана моей куртки.

Я отвожу от разочарованных звонком зеленых глаз и дрожащими пальцами достаю телефон.

Даша.

Одновременно чувствую тревожность и облегчение.

Смотрю на Илью, затем на экран телефона, а потом снова на Илью.

– Ответить, а я пока шайбы соберу, – говорит он спокойно и меня пронзает укол разочарования от того, что вся накаленная атмосфера между нами развеялась.

– Да, – отвечаю на звонок.

– Полин, – взволнованный голос подруги разносится в трубке. – С тобой все нормально?

– Почему со мной должно быть что-то ненормально? – наблюдая, как парень быстро и умело собирает разбросанные по льду шайбы.

– Я тебе писала на протяжении часа, а ты не отвечала. У тебя сегодня свободный вечер, я подумала, что ты уехала к дедушке, а там мама... – Дашка замолкает, явно обдумывая стоит ли продолжать.

От заботы подруги приятно ноет в груди. Я говорила, что она самая лучшая?

– Все хорошо, я не поехала к дедушке.

– А почему не отвечаешь?

– Сериал захлестнул меня, – вру я, отъезжая подальше от Ильи.

– Здорово. Ты меня не пугай так больше, – Дашка облегченно вздыхает.

– Не буду, – улыбаюсь. – А ты сама что делаешь?

Не спеша подъезжаю к борту и аккуратно вступаю на резиновое покрытие.

– Мы с Марком у его родителей ужинаем. Я вот на минутку отпросилась, чтобы тебе позвонить.

– Тогда не смею тебя больше задерживать, – с улыбкой произношу я. – Повеселитесь.

– Спасибо, – смеется подруга. – Обнимаю.

– Я тоже, пока.

Отключаю вызов и кладу телефон обратно в карман.