Ты - приоритет

На удивление утром просыпаюсь в хорошем и боевом настроении, а ранняя тренировка заряжает и придает сил. Давно у меня не было такого эмоционального подъема.

Остаток дня до предстоящей игры провожу в размеренном ритме, настраиваясь на матч. Мне даже удается вздремнуть часик и принять ванную.

Воодушевленный сажусь в машину и снова еду в ледовый комплекс, в этот раз уже на игру.

Подсоединяю телефон к машине и наслаждаюсь спокойной и тихой музыкой. На полпути к арене на консоли высвечивается номер Марка, и я беру без промедлений.

– Здорово, – радостно отвечаю.

– Илюха выручай, – не здороваясь, друг сразу переходит к делу.

– Чего такое? – непроизвольно хмурюсь.

– Да какой-то козел припарковал свою машину так, что я не могу выехать, – ругается Марк.

– А ты не пробовал по колесам стучать?

– Пробовал, конечно. Только не хрена не выходит. Машина орет, а этого владельца нет, – еще больше возмущается. – Как назло, впереди стена, а сзади эта машина. Я уже думал полицию вызвать, чтобы номера пробили и связались с эти недопарковщиком, но это столько времени займет, а у меня его нет. Еще приложение не работает по вызову такси. Не нравиться мне уже этот день.

– Не паникуй, сейчас приеду.

– Спасибо, Илюх, – с облегчением выдыхает Марк.

Он завершает вызов и на его удачу дороги оказываются почти пустые, поэтому я без труда успеваю сделать маленький крюк, и даже раньше планируемого, приехать к ледовому комплексу.

В раздевалке уже играет громкая и танцевальная музыка. Парни во всю переодеваются и готовятся к предстоящей игре, проделывая свои ритуалы.

Всей командой идем в зал и еще раз хорошенько разминаемся. Некоторые парни перебрасываю матч, кто-то крутит педали на тренажере, а кто-то, как и я, разминает и расслабляет мышцы роллером.

Позже мы вылетаем на лед на раскатку. Я как обычно проезжаю три раза вокруг наших ворот и останавливаюсь возле Марка, который к этому времени уже поостыл.

Трибуны потихоньку заполняются болельщиками команд, единомышленниками и просто любителями зрелищной игры.

Друг чуть ближе подъезжает к борту и машет в сторону трибун. Взглядом прослеживаю направление и натыкаюсь на его родителей и Дашу. Вежливо приветствую его родных и девушку в черно-белой джерси.

– Так не привычно, – улыбается он, обращаясь ко мне.

– Чего не привычно? – не понимаю его.

– Видеть родителей на домашних матчах, – усмехается, добавляя, – и любимую. Ты только посмотри, какая у меня красивая девушка. Я такой счастливчик.

– Помниться мне, что ты не хотел этих отношений, – поддразнивая его.

– Потому что ничего не понимал и был дураком.

– Был? – от души смеюсь.

– Ой, да иди ты нахрен, – не сильно бьет меня локтем в бок, но тень улыбки все равно проскакивает на его губах. – Если бы я все же не решился, то никогда себе это не простил.

Я молча соглашаюсь с другом. Он, действительно, был дураком, пытавшийся сбежать от собственных чувств. Если уж они тебя настигли, то не сопротивляйся. Тем более, не от чувств бежит человек, а от самого себя, боясь плевка в душу. Не каждый способен принять свои чувства к другому человеку и жить с ними, тем более, когда они могут оказаться не взаимны. Но любовь не для слабых людей.

Перевожу голову с довольного друга на трибуну и чувствую, как у самого улыбка становиться шире. Полина Максимова собственной персоны. Заметив мой взгляд на себе, девушка кивает и еле заметно улыбается.

– Твоя мама, – голос друга заставляет меня перевести взгляд чуть левее от брюнетки.

– Сынок, – слышу радостное приветствие матери. – Удачи.

– Спасибо, – одними губами произношу я и слежу, как она садится рядом с мамой Марка, тетей Соней, и они моментально погружаются в разговор.

Не в силах сопротивляться внутреннему желания, я снова любуюсь Полиной. Сегодня она надела все ту же коричневую куртку, только сейчас под ней красуется черная водолазка и черные джинсы. Волосы забраны в низкий пучок, а челка аккуратно свисает по обеим сторонам лица.

Только сейчас замечаю, что она не надела джерси. Не знаю почему, но меня задевает этот факт. И я привлекаю внимание девушки к себе, легонько стуча клюшкой о борт. Полина поднимает на меня взгляд своих зеленых глаз и вопросительно кивает головой. Я без промедления показываю сначала на свою джерси, а затем и на Дашину. Брюнетка без лишних вопросов понимает, что я от нее хочу.

Полина отрицательно мотает головой, показывая, что не собирается ничего менять в своем наряде. Несмотря на заинтересованные взгляды наших друзей, я еще раз, но уже настойчивее стучу клюшкой о борт, и тем самым привлекая внимания и своей матери. Она сначала внимательно смотрит на меня, а затем, проследив за моим взглядом, на Полину. И именно на девушке, ее губы расплываются в улыбку.

Замечаю, что от пристальных взглядов присутствующих, брюнетке не комфортно, но все равно продолжаю недовольно смотреть на нее. Пока в конечном счете, она не сдается. Закатив глаза, Полина слегка наклоняется вниз и достает из своей сумки, расположенную в ногах, джерси. Надев кофту поверх куртки, девушка смущенно смотрит в сторону моей мамы и выдавливает улыбку. Я победно улыбаюсь и продолжаю смотреть на нее уже в джерси.

– Мне стоит о чем-то начать переживать? – недоверчиво спрашивает Марк.

– Только о предстоящей игре, – киваю. – А с остальным я сам разберусь.

В раздевалке повисает тишина, когда заходят тренера. Оба в деловых черных костюмах с небольшим значком команды на груди. Речь Николаича никак не отличается от его других. Говорит: нужно забивать, обороняться, если нужно, не давать бросать и уверенно входить в чужую зону. После него пару слов произношу я, направляя парней и мотивируя на предстоящие шестьдесят минут.

Когда все слова сказаны, мы встаем в небольшой круг, соединяя руки в центре, смотрит друг на друга и одновременно кричим:

– С Богом!

– С Богом, мужики, – подбадривает тренер, и мы заряженные выходим из раздевалки.

Голос Макара, нашего заводилы на домашних матчах, объявляет стартовую пятерку, и мы выскакивает на лед под общий гул и аплодисменты болельщиков. Я снова объезжаю ворота три раза и подъезжаю к синей линии, становясь рядом с командой. Взгляд сам ищет на заполненных людьми трибунах родные глаза матери, взволнованно смотрящие на лед. На удивление для себя самого, автоматически перевожу взгляд на ярко-зеленые глаза Полины, направленные прямо на меня. Заметив, что я смотрю на нее, она слегка улыбается и кивает в знак поддержки. И это вызывает еще большее желание победить сегодня.

Мы с командой соперников выстраиваемся в две шеренги, снимаем шлемы, беря их в руки, и по арене разносится гимн.

Еще раз обвожу глазами стадион и зрелище полностью захватывает меня, поэтому я готовый рвусь в бой, когда начинается матч.

Первые две минуты скорость игры просто колоссальная. Обе команды показывают дикий и быстрый темп. Может в самой первой игре в плей-офф мы и не были к этому готовы, но сейчас уже седьмой матч, и нас этим не продавить. Виталя из-под давления перехватывает шайбу и выбрасывает ее по воздуху в среднюю зону подальше от наших ворот, давая нашей команде возможность смениться. Паша Алексеев перехватывает пас соперников и летит подальше от нашего пятака. Мы с Марком, Моисеем и Снегирем с молниеносной скоростью направляемся за ним, пересекая синюю линию. Паша обводит двух игроков и наносит удар в створ ворот, но шайба отскакивает от штанги и попадает на клюшку Яра, тот недолго думаю, делает передачу назад на меня, и я мощным кистевым ударом направляю шайбу в ворота соперников.

Свист судьи, оглушающий гул болельщиков и громкий звук сирены свидетельствуют об открытие счета в заключительном матче одной шестнадцатой чемпионата.

– Гол! Гол! Гол! – разносится динамический голос Макара, когда ко мне подлетают парни для празднования гола.

– Красавчики, – радостно кричу я. В ответ парни хлопают меня по шлему, и я воодушевленным голом проезжаю мимо товарищей по команде, принимая поздравления.

Плюхаюсь на скамейку и сразу перевожу взгляд на трибуну. Полина с Дашей до сих пор обнимаются, а родители Марка и моя мама аплодируют вместе с остальными болельщиками нашей команды.

Остаток первого периода проходит без забитых голов.

– Мне нужен результат, нужны голы, – произносит тренер во время семнадцатиминутного перерыва. – У нас минимальный разрыв, вы глазом не успеете моргнуть, как счет станет равным и что тогда?

– Будем вырываться вперед, – отвечает Виталик.

– Орлов, а как вы будете вырываться вперед, если ваша линия обороны трещит по швам? Скажите спасибо вашему вратарю за его прекрасную работу, – я перевожу взгляд на Мороза и с благодарностью киваю, вызывая у него понимающую улыбку на лице. Если бы не он, нам уже бы точно две или три шайбы прилетело.

– А чего вы на меня возмущаетесь? – возражает парень в ответ. – Я вообще-то нападающий, а не защитник.

– Ты мне тут еще поуказывай, – голос Николаича обманчиво спокоен. – А ты думаешь нападение не хромает? Да вами, тобой, в частности, – он указывает на парня. – Крутят, вертят, как хотят, словно вы куклы в их руках.

Мы молча переглядываемся и опускаем головы, соглашаясь с тренером. Пусть мы ведем в счете, но играем мы сегодня не лучшим образом и то, что нам еще не забили, просто удача какая-то.

– Все, настраиваетесь на игру, – объявляет тренер, а затем обращается к своему коллеге - Игорю Георгоричу. – Слава Богу, что они еще не удаляются.

С этими словами они оба выходят из раздевалки, но как-только начинается второй период, его опасения сбываются. За первые десять минут мы получаем три удаления, то есть шесть минут мы играем в меньшинстве. Нашего вратаря расстреливают шайбами каждые десять секунд, но я мысленно целую Веню в его быстрые и сильное ноги и руки.

Тренер хоть внешне спокоен, но он зол, чертовски зол. Мы конкретно просели в защите. Я не понимаю, что происходит с командой.

– Марк, что за херня? – возмущаюсь, когда мы с ним садимся на скамейку после очередной смены звеньев.

– Сам понять не могу, – расстроено отвечает он. – Я тебе говорил, что мне этот день нравиться все меньше и меньше.

– Ничего слышать не хочу, – рявкаю. – Иди и делай свою работу. Качественно.

– Да, капитан, – тут же произносит он, запрокидывая голову назад и вливая в себя воду из бутылки.

За две минуты до конца второго периода у наших ворот мы слышим свист и поднятую руку главного судьи.

– Удаление, – опускаю голову вниз. – Снова.

– Внимание, видеться видеоповтор на определение наложения штрафа за игру высоко поднятой клюшкой, – объявляет голос судьи.

В скамейки подъезжает виновник эпизода - Виталий Орлов.

– Зачем? – только и спрашивает Николаич.

– Да, я неумышленно, – тот пожимает плечами, но глаза его выдают. Он сделал это намерено. – У него даже крови нет, максимум, что дадут это две минуты.

Провожу ладонью по лицу и издаю мучительный стол. Четверное удаление. Черт возьми. И это за две минут до конца, а значит играть нам в меньшинстве оставшееся время.

– Внимание, – выводит из мыслей мужской голос. – Номер 41 команды «Ястребов» пять минут за игру с высокого поднятой клюшкой.

– Две минуты говоришь? – рычит на него Коля Смирнов, наш защитник. Орлов ничего не отвечает, молча отъезжает от нас и под общий недовольный гул болельщиков садиться на скамейку штрафников.

– Мы в заднице, – констатирует друг.

– Белов, Смирнов, оба Власовы и Моисеев быстро на лед, – командует тренер.

Я слежу за спинами товарищей, выскакивающих на лед. Четыре защитника и один нападающий. Защита - это главная задача на эти две оставшиеся минуты.

Не знаю, каким образом, но нам удается продержаться до конца второго периода и не дать сопернику забить гол в наши ворота.

– Да, вы офигели? – рычит на нас Мороз, когда мы все заходим в раздевалку. – Вы почему даете меня расстреливать? Я один не могу играть. Вы это понимаете? Если вы что-то не измените, то рано или поздно, я пропущу.

Он в возмущении бросает перчатки на свое сиденье, и мы молча смотрим на него. Мороз имеет полное право злиться и кричать на нас.

– Полностью согласен с Вениамином, – Николаич оглядывает нас. – Что с вами происходит?

– Тренер, мы все исправим, – за мои внешним спокойствием, скрывается целая буря досады и раздражения. Они оба правы, если мы ничего не изменим, просто вылетим из чемпионата.

– Нужно действовать, Илья. Ты как капитан, просто обязан показать пример и направлять команду.

– Да, тренер.

– Хорошо, – он кивает, а затем переводит взгляд на Виталика. – Ну как, Орлов, тебе сидеть на скамейке штрафников? Хорошо, наверное?

– Не очень, – рявкает парень, не смотря на Николаича.

– Вот и посиди, еще три минуты, а потом, – его голос становится грубее. – Можешь возвращаться в раздевалку. На лед ты сегодня больше не выйдешь.

– Но почему? – он вскакивает.

– Я могу понять, когда вы неосознанно поднимаете клюшки, но то, что сделал ты, ставит под вопрос твой профессионализм.

– Это почему? – вскидывает бровью.

– Ты умышленно ударил соперника клюшкой, а значит осознано нарушил правило и отдавал себе отчет в своих действиях. А это недопустимо в профессиональном спорте. Здесь есть место только достойной игре, без жестокости и грязи.

– Это еще доказать нужно, что я его умышленно ударил.

– А твой штраф это тому не доказательство? – убирает тренер руки в карман брюк.

– Я вообще не понимаю, почему вы его не оспорили? – я удивленно таращусь на нападающего. Он без всякого уважение пререкается с главным тренером.

– А я должен? – он вскидывает бровью.

– Вы обязаны защищать своих подопечных!

– Знаю, – холодно говорит Николаич.

– И почему вы тогда не защитили меня? – резко спрашивает Орлов.

– Я должен защищать только тех хоккеистов, которые нарушаю правила неосознанно, а в твоем случаи, ты все сделал умышленно. Чувствуешь разницу?

Парень какое-то время молчит, не отводя своего взгляда от тренера.

– Я бы на вашем месте, все равно бы защитил, – спустя короткую паузу отзывается нападающий.

– Только ты не на моем месте, Орлов – серьезно произносит тренер. – И на будущее, если еще раз захочешь выбросить что-то подобное, то запомни, как только ты выходишь на лед на тебя тут же, нацеливаются свыше десяти камер. Так что все, что ты делаешь, не только видно, но еще все записывается, поэтому подумай хорошенько и не делай глупостей, – затем он переводит взгляд на остальных. – Это вас всех касается. Поняли?

– Да, – почти хором отвечаем.

– Отлично, а теперь слушайте новую установку, – тренер вытаскивает руки из карманов и забирает у второго тренера планшет. – Орлов, ты уже можешь сесть.

На третий период мы выходим заряженными и с новыми силами. Когда до прохода в следующий этап остается последние двадцать минут, то я готов рвать и забивать.

Первые три минуты мы проводим в меньшинстве, отвечая за наказание нашего игрока. Мороз вновь держится и показывает уровень. В этом матче его точно признают лучшим и ценным игроком команды. Защищать ворота и не разу не пропустить за два с половиной периода - это многого стоит.

Я выдерживаю агрессивное впечатывание в борт от соперника, выдерживаю незамеченную судьями подножку, выдерживаю освистывание болельщиками противников, когда мчусь к воротам и делаю бросок, но не выдерживаю, когда нашего вратаря намеренно пытаются травмировать. Это грязно и грубо. Такой тактике нет место в хоккее.

– Вы че творите? – возмущается Снегирь, следом за мной подлетая к воротам. – Честно играть не научили?

– Кто бы говорил, – фыркает бородатый мужик. – Мы вас сейчас раскатаем по льду!

– Ага, уже почти три периода собираешься, – не выдерживает Марк.

– Че сказал?

– Что слышал! – 63-й номер снимает перчатки с шлемом и накидывается на друга. Следом за ним на нас накидываются остальные и происходит драка. Громкий свист судьи оглушает уши, но нам все равно. Мне прилетает по челюсти, но я, не чувствуя боли, наношу ответный удар в нос.

Нас все же удается разнять и развести по разным сторонам. Я сразу лечу к Морозу, он стоит, облокотившись о ворота.

– Чего скажешь? – обеспокоенно спрашиваю. – Сильно прилетело?

– Нормально, – от боли он сжимает лицо.

– Позвать врача?

– Не надо.

– Уверен? Лучше поменять сейчас.

– Я выстою, – вздыхает Мороз. – Надерите им задницу.

– Слушаюсь, – несильно стукаю его по плечу.

Судья назначает обоюдный штраф за грубость обеим командам. Марк и их 63-й садятся на скамейку штрафников на две минуты. После видеопросмотра, наказывается двумя минутами еще номер 18-й за отаку нашего вратаря.

Остаемся пять на три и пытаемся реализовать большинство, но двух минут оказывается недостаточно, чтобы забить гол. И мы продолжаем играть уже пять на пять.

Быстро залетаю на скамейку и заливаю воды себе в рот. Сушит горло ужасно. Вытираюсь полотенцем и смотрю на табло. До сих пор 1:0, а играть еще пять минут.

– Сейчас будут самые жесткие пять минут, – обреченно вздыхает Марк.

Я молчу, а потому что мне нечего на это ответит: он прав. Уверен почти на девяносто девять процентов, что тренер соперников снимет вратаря и заменит его шестым полевым игроком.

Ровно через две с половиной минуты, так и случается.

В нашей зоне происходит полная вакханалия и хаус. Соперник агрессивен, жесток и ведет себя очень грубо, но я молча благодарю каждого товарищи по команде за то, что они достойно ведут себя. Лучший ответ на такое неподобающее поведение - это наша победа.

В очередной из атак по нашим воротам, Мороз отражает шайбу, но ему не удается ее зафиксировать, поэтому она отлетает к клюшке Марка, и он со всей силы отправляет подальше от наших ворот. Вижу, что не целится, просто выбрасывает вперед. На наше счастье и удачу шайба залетает в пустые ворота.

– Да, ладно? – подлетаю к другу, накидываюсь на него с объятиями.

– Охринеть, Белый, – подъезжает Коля, а за ними - братья Власовы.

– Гол! Гол! Гол! – сквозь звуки сирены и радостный гул болельщиков кричит Макар.

– Красавчик, – восторженно поздравляют друга товарищи по команде, когда он проезжает вдоль скамейки.

Белый весь довольный, улыбается широко и посылает воздушный поцелуй в сторону трибун, туда, где сейчас находится Даша. Она стоя принимает его поцелуй и счастливо улыбается в ответ. Немножко зависаю, когда Полинка сияет во все лицо, хлопая в ладоши.

Она такая красивая, – проскакивает у меня в голове.

Замечая мой взгляд на себе, брюнетка улыбается и показывает мне два больших пальца. На этот жест мои губы невольно приподнимаются.

До конца матча остается не больше минуты, а это значит, если ничего не изменится, она пойдет со мной на свидание. Интересно, Полина радуется этому или нашей победе?

На нашу удачу, соперники не успевают отыграть две шайбы и с звуком сирены, свидетельствующей о завершении матча, мы радостные с парнями подъезжаем к нашему вратарю.

– Красавчик! – благодарим Мороза.

– Мы в одной восьмой! – кричат пару парней из команды и их слова встречаются радостными возгласами.